Kitabı oku: «Кодекс Молчания», sayfa 2
Воительница кругом обернулась ко мне. Я успокаивающе подняла руки, а потом отбросила окровавленный нож в сторону, намекая ей на то, что я не собираюсь убивать и ее. Конечно, останься у меня хоть малая толика тех сил, которые были в моем теле, когда я выхватила тесак Банджа, я непременно бы воспользовалась этой замечательной попыткой сбежать. Но вместе с тем, как жизнь покидала моего палача, силы уходили и из меня. Обидно, что я так зависела от ненавистного мне ублюдка. Но чувство мести было удовлетворено, хотя Бандж научил меня быть жестокой. Мне отчаянно хотелось, чтобы он мучился дольше. Но, к сожалению, Бандж умер быстро. Зато он видел мое лицо на последнем издыхании, лучшего и пожелать было нельзя. Надеюсь Хелл оценит, если он мог видеть то, что я совершила во имя него.
Рот Сайнасы открылся, но в дом вошло несколько человек. В толпе я заметила белый балахон Монтэи и с отвращением отвернулась. Еще этой чокнутой девки сейчас не хватала. Я была обессилена. Злое рычание Круэл возбудило мой интерес. Неужели и она испытывала подобные чувства к Банджу? Что ж, если так, я еще больше рада тому, что убила его, не взирая на то, какое наказание сейчас мне предстояло за такой жесткий проступок. Думаю, сестрица бастарда с легкостью придумает мне его. Но мне было плевать. Теперь важно только то, что жизнь Хелла отомщена, а моя и так висела на волоске, ведь Монтэя давно пообещала Круэл, что ей будет позволено меня убить.
– Что это, Сайнаса? – повелительно потребовала ответа дочь Бииблэка. Я не смотрела на нее, блуждая взглядом по брусчатому потолку.
В замешательстве воительница молчала. Она и сама толком не знала, как мне удалось убить Банджа. Взгляд Круэл упал на окровавленный нож Банджа.
– Не мог же этот идиот сам себя приколоть, – раздраженно зашипела девушка на Сайнасу, но воительница не знала, что ей ответить.– Говори, или отправишься следом за ним!
– Тише, Круэл, – оборвала Монтэя.– Здесь не ты раздаешь приказы, дорогая, так что прошу, будь немного сдержаннее.
В голосе Волхва не прозвучало и капли сожаления. Что Бандж, что любой другой воин Красной страны были для нее лишь средством достижения цели. Она желала исправить ошибки, которые совершил бастард. Но ее мысли были мне не понятны, а девушка высокомерно заявила, что людям, по ее мнению, не стоит знать всего. Что ж, я была не в том положении, чтобы настаивать на правде.
– Я не знаю, повелительница, – склонилась перед Волхвом Сайнаса.– Бандж пытал ее…
– Что? По-моему, я приказала не трогать пленную, – раздраженно отозвалась Монтэя. Круэл угрожающе посмотрела на воительницу, но та не собиралась молчать.
– Ваш приказ постоянно нарушался, моя госпожа, – сдержанно сказала женщина, смотря только на Монтэю. Вера в свою Повелительницу пересиливала страх перед Круэл.– Бандж систематически издевался над пленной, и госпожа Круэл…
– Довольно, – отрезала Волхв.– С ней я разберусь сама, – пообещала девушка.– Расскажи, как это вышло?
Мертвому Банджу досталось только брезгливое движение подбородком от своей Повелительницы, а его возлюбленная и вовсе не смотрела на стынущий труп мужчины. Ей было плевать, она боялась только кары, которая обязательно будет за непослушание.
– Как я сказала, Бандж пытал пленную, – продолжила Сайнаса, опускаясь и поднимая нож с пола.– Этим же клинком.
– Что он делал? – поинтересовалась Монтэя, окидывая меня оценивающим взглядом. Может, она не ожидала в таком тщедушном теле остатков силы?
– Вырезал имя госпожи на ее ноге, – пояснила Сайнаса, еще раз сочувственно бросая на меня взгляд. Но это она постаралась скрыть даже от Повелительницы.– Потому что-то произошло, и когда я это заметила, то Бандж уже был мертв.
Круэл ногой перевернула тело Банджа и наклонилась, чтобы рассмотреть тело убитого. Глаза ее удивленно расширились, а губы превратились в тонкую нить.
– Монтэя, она проткнула ножом доспехи, – удивленно сообщила Круэл. Сестра бастарда избегала смотреть в мою сторону.
– Что? – выдохнула Волхв.
Темно-карие глаза впились в мое лицо. Я хмуро смотрела на девушку, не думаю, что выражала при этом хоть какие-то эмоции. Мышцы словно онемели, чувства будто исчезли, мне было плевать на все, кроме глухой рези в ноге.
– Вы ее кормите? – спросила девушка, поворачиваясь к Сайнасе.
– Раз в три дня, как приказано, моя госпожа. Частенько пленница отказывается от еды.
– Отказывается? – усмехнулась Круэл.– Глупо.
– Может, и так, – пожала плечами Сайнаса.– Тем не менее, она сумела вырывать нож из рук Банджа и им же убить своего палача.
– Что ты сказала? – зарычала Круэл, кидаясь на воительницу.
Недовольный окрик Монтэи ее остановил.
– Прекрати, иначе мне придется тебя наказать, Круэл. Ты этого хочешь?
– Нет, моя повелительница, – согнулась пополам сестра бастарда, медленно отступая от Сайнасы в сторону. Она боялась Волхва, это было понятно даже самому тупому солдату армии Красной страны.
– Довольно, – нетерпеливо прервала Монтэя.– Бандж этого заслуживал. Его амбиции превышали возможности, как видите, не всегда это идет на пользу, – кивнула девушка в сторону трупа.– Закопай его где-нибудь, Круэл.– Волхв осторожно коснулась правой руки девушки, та послушно кивнула.
Я не ожидала такой силы, когда Круэл, взяв Банджа за волосы, потащила его на улицу. На лице ее не было ни одной эмоции, словно Монтэя стерла все, что только было можно. Способности Волхва поражали, но я не была знакома с этой магией, так что продолжала удивляться тому, что она могла творить с людьми.
– Теперь вообще не давать ей еды, – приказала Монтэя, не сводя с меня глаз.– И воду с той же частотой, что раньше пищу, – продолжала Повелительница. Меня затрясло от отвращения. Она желала окончательно лишить мое тело силы.– Ее прыть подозрительна, и нам необходимо себя обезопасить.
В ответ воительница только кивала, Монтэя прошлась по комнате, направляясь к окну. Не возникало никакого желания слушать девушку, ее речи всегда приносили мне только одни расстройства. Это не мешало мне восхищаться ее странной внешностью. Может, поэтому люди так бездумно влюблялись в Волхвов? Тонкое, высокое тело, гибкие руки, поразительно стройная талия. Она была не похожа на обычных женщин. Принадлежность ее к человеческому роду выдавали только яркие и живые темно-карие глаза, доставшиеся от Бииблэка. Интересно, сколько раз Монтэя проклинала их, видя в зеркале. Именно они позорили ее кровь, смешанную с кровью простого человека.
– Занятно, – сказала девушка, ее взгляд скользил по просторам за окном. Такая роскошь мне была не доступна, только две стены грязного холодного угла.
Волхв не дождалась от меня ответа, я потянулась за штанами, чтобы вернуть это жалкое тряпье на свое тело.
– Сайнаса, убери, – приказала Правительница, и женщина с извиняющимся видом вырвала у меня из рук непрочную ткань. Злобно выругавшись, я постаралась как можно ниже натянуть рубашку, но истрепанная, закаменелая от грязи и крови, она не желала опускаться ни на дюйм.
Демонстративно сложив руки на груди, я испачкала себя в еще не засохшей крови Банджа, брызги которой были на лице. Плевать. Одним пятном меньше, одним больше, от этого чище или уже грязнее я не стану. Дикое желание искупаться в ванной вдруг наполнило мое онемевшее тело, не знавшее теплой воды вот уже два месяца. Я могла только представлять, какой запах источаю. Забившиеся этим ароматом рецепторы давно не воспринимали все так, как оно было.
Мысли отчего-то метнулись к Алди. Я попыталась представить, как он сейчас, и все ли у него в порядке. Надеюсь, щенки живы и быстро растут, иначе отец потеряет свою единственную отраду. К сожалению, теперь я ничем не могла помочь своему дикому брату. Я себе-то особо помочь не могла, что уж говорить об остальных. Но все равно часть моего сердца принадлежала волку, связь с которым приносила успокоение. Мы потеряли Ниллицу, но стали из-за этого еще ближе. Хотя не думаю, что теперь Алди хоть немного надеялся на то, что я вернусь в мою жизнь. Вряд ли волк вообще оставался в Дейсте, предпочтя дикость бессмысленному ожиданию. Я хотела верить в это, но понимала, если он хоть отдаленно чувствует меня, то не сдастся никогда. Так же, как и Хелл, Алди был предан мне душой, готовый идти даже против собственного естества. Жаль, только Янро исчез из моей жизни. Его внушительная помощь сейчас бы решила многие проблемы одним махом.
Но Иной исчез еще до того, как я попала в плен, так что теперь оставалось надеяться только на свои силы. Какое сожаление наполнило сердце, когда я подумала о том, что раньше предоставляла делать эту Хеллу. Даже в сражении в Собачьем Клыке. Меня бы могли убить в самом начале, если бы только не острый разящий клинок бастарда. Как он сумел успеть? Я осознавала, как он мог это сделать. Мужчина был готов преодолеть все, лишь бы добраться до меня. Но как, как я могла допустить то, что его убили. Попытки избавиться от этих тяжелых дум оканчивались неудачей. Вид Монтэи в белоснежном балахоне только усиливал мою тоску, именно она отдала приказ не жалеть Хелла. Именно она захотела видеть меня в своей власти. А если бы не клятва бастарда, ему бы не потребовалась следовать за мной в объятия смерти.
– Вы не желаете со мной поговорить, королева? – спросила Монтэя, не дождавшись от меня никаких слов.
Я тяжело вздохнула.
– О чем?
– Хотя бы о том, что ваше Королевство проиграло Красной стране, – уверенно заявила девушка, складывая руки на своей тощей плоской груди. Рукава задрались выше, обнажая болезненно тощие локти.
Сердце пропустило несколько тактов, но потом я сумела справиться с эмоциями. Верить провокациями дочери Бииблэка не стоило. Она могла, как врать, так и говорить правду, но чему отдавать предпочтение, я не знала.
– Молчите? – удивилась Монтэя, ожидавшая, судя по всему, совершенно другого эффекта.– Не расстроены?
– Решительно не расстроена, – ответила я, неумело шевеля губами. Привычка говорить отпала сама собой спустя несколько первых дней плена. Бандж болтать не любил, а Сайнаса боялась гнева безбашенного палача.
Волхв хмыкнула, делая мне навстречу несколько неуверенных шагов.
– Вы мне не верите.
– С чего бы это? – удивилась я.
– Резонно, – отозвалась Монтэя, продолжая прошивать меня своим огненным взглядом. Не знаю, по какой причине, но это не действовало. Данное обстоятельство сильно раздражало молодого Волхва.
Я видела, как искажалось ее лицо, Монтэя явно пыталась воздействовать на меня своей магией, но ее попытки обращались прахом. Оттенок напряжение проскользнул по острым чертам, но она умело прятала свои истинные чувства. Чем-то она напомнила мне Хелла. Может, это свойство Волхвов, скрывать правду?
– Вам не надоело? – удивилась я, не выдержав.
– Что? – испуганно вздрогнула девушка, погруженная в напряженную работу.
– Пытаться залезть ко мне в голову, как вы делали это с Хеллом.
– Я и…
Она замолчала, принимая тот факт, что я поняла, на чем основываются ее неуклюжие попытки. Девушка недовольно фыркнула и отвернулось, ей не нравилось, когда она не могла держать что-то под контролем. И откуда такая нереальная жажда к власти? Я, конечно, строила догадки, зачем ей нужно Дейстроу, но все равно не понимала. Неужели ей было недостаточно Красной страны? Обширные территории, огромное население, тысячи и миллионы послушных рабов. Отчего не рай для такой сумасшедшей? Но не же, Правительнице хотелось большего, и обосновывала она это желание великой волей Волхвов. Я несерьезно относилась к этим странным россказням, приближаясь ближе к тому варианту, что Монтэю заразила Круэл своим паршивым характером. Иного объяснения такому противоестественному поведению не находилось.
– Ваш советник бодро боролся, но оказался слишком слаб, – провокационно протянула девушка, не поворачиваясь ко мне лицом.– Я надеялась, что его сила Волхва позволит ему побороть ранения, но…
Я зажмурилась.
– Он сдох, как собака, после работы Банджа, – жестко закончила Монтэя.
Мне удалось сдержать слезы, хотя это далось нелегко. Я уже частью себя приняла этот факт и даже отомстила за смерть Хелла. Но услышать истинную правду все равно было тяжело, еще не истерзанный кусочек моей души отчаянно надеялся, что бастард жив. Но то, что произошло, уже не изменить. Никто и не думал, что Хелла ждет счастливый конец, ведь он дал мне клятву вассала.
И все же боль неприятным биением сердца отдавалась в сломанном левом ребре. Кость будто чувствовала все мучения и решила добавить порцию своих судорог в мое тело. Я терпела. Терпела ради того, что говорил мне когда-то Хелл. «Это сердце принадлежит моей королеве. Это сердце принадлежит тебе, Эв». Слова эхом барабанов разносились по голове, отдаваясь в ушах и даже пальцах. Этот человек клялся и умер, подтверждая свои слова. Чем не героический подвиг настоящего мужчины?
– Если бы ему позволили драться, на не подло избивали, то он бы еще показал вам, на что способен, – слова самопроизвольно сорвались с моих губ. Я не могла держать в себе всех переживаний.
– О, не думаю, – со смешком ответила Монтэя.
Ее карие глаза впились в мое лицо.
– А зря, – парировала я, находя в себе какие-то оттенки поведения своего советника. Неужели этот плут успел меня заразить ядом сарказма.
– Ничуть, – отказывалась соглашаться Правительница Красной страны.
Мне нечего было ей ответить, я только старалась восстановить дыхание и не позволить боли распространиться дальше по всему телу. Новость о смерти Хелла пробудила все то, что я старательно сдерживала долгими днями, терпя побои Банджа.
– Он был Волхвом, но не признавал этого.
– Волхвом? – удивилась я.
– Конечно, несмотря на то, что родился от Энтраста, – охотливо ответила Монтэя.– Я тоже дочь человека, но тем не менее, я Волхв. Чистокровный Волхв. Первая в своем Круге.
– Поздравляю, – кисло скривилась я.
– Это здесь неуместно, – ощетинилась девушка.
Я размышляла над тем, что заставляло ее быть такой холодной и сдержанной. От нее отталкивал не только странный внешний вид, но и неприятное поведение. Чистая снаружи, она была до безобразия грязна внутри. Интересно, чтобы я сумела ощутить, если бы мне хоть на мгновение позволил коснуться магией Монтэю.
– Его проклятье было в том, что Энтраст обладал Королевской магией. Она помешала способностям без последствий привиться в его крови.
– Что сделать? – не поняла я.
– Когда ребенок находиться в чреве матери, Волхв начинает творить из него подобное себе существо. Все мы были когда-то людьми, задолго до рождения, но наши родители с помощью магии переделали нам, отдали в кровь то, что облагородило, и превратило в высшее существо.
– Отвратительно, – прошептала я.
– Отнюдь, – возразила девушка.
Я задумалась над тем, почему тогда сестры бастарда, как и младший брат Ялдон не стали Волхвами.
– Почему тогда твои приспешницы обычные люди?
– Очень просто, – поразилась Монтэя глупости моего вопроса.– Второй Волхв Сапсана просто не стала творить из них моих родичей, оставив все, как есть.
– Ну и Хелл непохож на тебя.
– Но он Волхв.
– Доказательства? – потребовала я, не ожидая от себя такой наглости. Я знала, что злить Правительницу не стоило, но все же рискнула. И риск себя оправдал.
Монтэя откинула голову назад, рассматривая что-то на потолке, и задумчиво водила рукой по лицу.
– Доказательства… – эхом повторила она.– Тебе недостаточно того, что он сделал с твоим королем?
– Нет, – ответила я. Все равно веры в это не было. Я цеплялась за разговор с Энтрастом.
– Хорошо… Я попытаюсь вспомнить что-нибудь из того, что увидела в нем, – тихо прошептала девушка, прикрывая глаза. Вновь веки стали белесо светиться.– А то что он поднялся с кровати спустя пять дней, после того как его ранили?
Открывшийся рот тут же захлопнулась. Я не знала, почему бастард тогда так быстро исцелился.
– Наше преимущество в активной регенерации клеток, королева, – начала пояснять Монтэя.– Тело само себе помогает. Будь бастард чуть сильнее, он бы выжил и встал на ноги буквально через месяц. Да, потом, когда-нибудь в будущем это выльется в нестерпимую боль, но в молодости мы пользуемся прелестями нашего организма.
– Что значит когда-нибудь и почему? – девушка меня заинтересовала.
– Раны они просто так не заживают. Разве что с помощью магии, которой обладаете вы. Динео исцеляет без последствий. Особенность же организма Волхва в том, что он как бы отсрочивает боль, но потом она все равно возвращается, глупость, знаю, но тут уж ничего не поделаешь, – с грустью вздохнула дочка Бииблэка, опуская подбородок.
– Как все сложно, – фыркнула я.– Человеком быть проще.
– Может, – туманно кивнула Монтэя, неуверенная в собственном ответе.– Но у вас иное предназначение, непохожее на наше.
Меня раздражали ее речи о высшем предназначении Волхвов. По-моему, все это бред.
– И в чем же оно?
– Направлять вас, я уже говорила.
– Но зачем? Это бессмысленно. Сколько человека не направляй, он все равно будет идти туда, куда ему хочется.
Монтэя раздраженно сморщила нос.
– Мы год от года с этим сталкиваемся, – вздохнула она.– Но не прекратим бороться. Мы должны вносит порядок в тот хаос, что вы создаете.
Теперь настала моя очередь злиться.
– А что если это делаете вы?
– Не может быть, – резко парировала Монтэя.– Мы приносим мир и спокойствие, вы только зло и разрушения.
– Твоя ли армия разгромила нас под Собачьим Клыком?
Я знала, что Правительнице не нравилось, когда я указывала ей на несоответствие ее собственных слов, но не могла отказать себе в удовольствии подразнить вздорную девчонку, уничтожившую все, во что я верила.
– Это только акт милосердия. Мои солдаты избавили простых людей от мучений.
– Мучений? – возмутилась я.– Они их перерезали, как собак!
– Нет, – возражала Монтэя, тряся головой с длинными пепельными волосами.– Нет.
– Да, Монтэя, и ты это знаешь! – переходя от формальностей, выпалила я.
Волхв не отвечала, низко опустив голову, будто что-то обдумывая. Неужели можно было так глубоко ошибаться. Она верила в то, что приносила мир людям, хотя сама их просто напросто убивала. Либо Монтэя была глупа, либо преследовала совершенно другую цель. Но зачем тогда прикрывать все речами о том, что Волхвы направляют людей в жизненном пути. Не знаю, можно ли вообще давать хоть какую-то долю вероятности тому, могло ли это являться правдой. Если человека постоянно направлять, рано или поздно он пожелает вырываться из-под управления. Каждый обладал своим характером и неповторимыми взглядами на жизнь. Под одну узду невозможно оседлать всех лошадей, так и человек не будет действовать по одному и тому же шаблону. Такие мысли шли в разрез с предположением, что Волхвы правили историей и направляли ее в необходимое им русло. И откуда только такие противоестественные идеи? Наверное, это просто абсурд. Люди должны развиваться равномерно и самостоятельно, зачем извечно толкать их к пропасти?
– Королева, ты не понимаешь той глубины, что доступна мне, – почти со злобой сказала девушка. Ее длинные тонкие пальцы нервно сжались.
– А может, все как раз наоборот. Ты не понимаешь того, что знаю я.
– Какие глупости, – вздохнула Монтэя.– Глупости. Ты не знаешь истории Волхов, королева, ты не можешь ее знать.
Злило то, что она не признавала собственной ошибки, но где-то в глубине темно-карих глаз я заметила сомнение.
– Не хочу с тобой спорить, Монтэя Блэк, – сдержанно ответила я, откидываясь спиной о стену. Кровь, наконец, перестала идти из порезанной ножом ноги.
В ответ на это Монтэя презрительно фыркнула.
– Словно я нуждалась в том, чтобы ты со мной спорила.
Ничего ей не отвечая, я закрыла глаза, чувствуя дикую усталость. Но сон не пришел бы, все до сих пор болело, а кровь бурлила после убийства Банджа. Этот человек даже после смерти не давал мне покоя.
– Неужели ты не жалеешь о том, что бастард погиб?
– Тебе что за дело? – не открывая глаз, спросила я. Любопытство Правительницы, как минимум, пугало.
Она недовольно засопела, осознав, что не вызывает во мне никакого интереса. Научившаяся сдерживать собственные страдания за недели беспощадных пыток, я привыкла не показывать врагу того, что он делал со мной. И как он меня до жути пугал.
– Просто… – протянула Монтэя, но я все не открывала глаз, сквозь закрытые веки видя, как она движется по комнате.– Он дал тебе клятву вассала. Это не доказывает его чувств?
– Причем тут чувства бастарда? – удивилась я, опуская голову влево и вправо, дабы размять затекшую шею.
– Ведь он любит тебя.
