«Божественна комедія» kitabından alıntılar, sayfa 2

Мы шли вперед, и молвил я: - Тогда

Умножится или уменьшится мука? -

И она сказал: - Ответ дает наука:

(пошел ты нафиг, сука)

Чем совершенней наше существо,

Тем более доступно для блаженства

И горестей. Далек от совершенства

Их жалкий род, но жаждет он его

И в помыслах своих стремится к благу.

(и "благу" тут же переделал в "брагу")

И, несмотря на наши ухищренья,

Сокровища и блеск своих щедрот,

Она то тем, то этим раздает,

Из одного в другое поколенье.

Фортуною зовет ее народ,

Пред ней земное знание - ничтожно,

Она царит и правит непреложно,

Подвластно всей той силе роковой,

Таящейся, как змеи меж травой.

О пестуя восторги и печали,

Всем существом мы предаемся им

И в это время сознаем едва ли,Что есть иные чувства; не хотим

Другому предаваться в те мгновенья.

И не владемм помыслом своим...И это разбивает заблуждение,

Что в нас душа мерцает не одна,

Когда на страже слух наш или зренье.

"..в гордыне неугасной -

Твоя наитягчайшая беда:

Ты сам себя, в неистовстве великом,

Казнишь жесточе всякого суда".

Коль тех мы судим столько лет подряд,

Кто любит нас

Какую кару тем, кто зло творит,

Избрать нам предстоит на этом свете?

Чем ближе к совершенству каждый станет,

Тем ярче в нем добро и злее зло.

Хоть этих жалких грешников не тянет

К добру и совершенству, - не могло

Родиться в них подобное стремленье, -

Но осеняет всякое чело

Надежда на пощаду и прощенье

В день неизбежный Страшного Суда.

«Суровый Дант» - так назвал творца «Божественной Комедии» Пушкин. («Творение Данте». К. Державин).

Сердца людей, способные любить,

Стремятся, сын мой, каждое мгновеньеК тому, что им приятно. Позабыть

Уже приманку эту невозможно.

Воображенье может пробудить,Украсить то, что любо, хоть и ложно,

Все прелести земные находя

В своем предмете, что совсем не сложно,За ним с упорной нежностью следя.

Тогда и дух пленяться начинает

Тем существом, за сердцем вслед идя...Вот это чувство (кто его не знает?)-

И есть та непонятная любовь;

Второй натурой мир ее считает,- Она желаньем зажигает кровь...

Вглядись же в те грехи и перечти: Здесь сводничество, льстивости услуги,

Фальшь, взятка, святотатство и подлог,

Ложь разная, как будто друг о друге Забыли вовсе люди, и порок

Стал нынче всякой доблести заменой.

Есть грех еще - ужасен и жесток,-Он - смерть любви: его зовут изменой.

В одной из самых низших адских сфер,

В той самой где сейчас ядро Вселенной,Где восседает грозный Люцифер

Измену подвергают вечной казни,

Которая всем прочим не в пример.

Но честным быть здесь было бы нечестным.

И я ушел. О, развращенный род

Из Генуи! Зачем судом небесным

Не изгнаны из мира вы навек?

Развратнейший в Романье человек

Мне встретился с другим злодеем рядом,

Чей грешный дух давно уж принят Адом,

А плоть его как будто бы живет.