«Божественна комедія» kitabından alıntılar, sayfa 3
Когда б владел я рифмою железной -
Все ужасы я описать бы мог,
Витавшие над этой адской бездной,
Полнее бы излил я мысли сок.
Но стих мой слаб, и тот достоин срама,
Кто думал бы прославить Божий мир,
Когда язык лепечет: "Папа! Мама!"
О Музы! пусть же звуки ваших лир
Помогут мне
Читатель мой, когда бы повесть эту
Ты басней счел - не удивлюсь тому,
Едва себе я верю самому!
Но Геркулес ударов целой сотней
Свалил его однажды на пути,
И умер он от первых десяти
Неужто, - мне сказал тогда поэт, -
Тебя назад вернёт непониманье
В глазах того, кому ты застишь свет?
Иди вперёд, не обращай вниманья,
Как башня, для которой не страшна
Гроза в ночи, коль ветра завыванье
Всегда готова вынести она.
Едва ли человек достигнет цели,
Когда в нём постоянно мысль одна
Сменяет мысль другую, и на деле
Они ослабят ум его тогда,
Поскольку утвердиться не успели...
Все смутно жаждут блага, сознавая,
Что мир души лишь в нем осуществим,
И все к нему стремятся, уповая.
Но если вас влечет к общенью с ним
Лишь вялая любовь, то покаянных
Казнит вот этот круг, где мы стоим.
Все то что раньше было наважденьем,
Мой ум теперь способен разгадать:Тот поперечник вечного движенья
(Что назван был одною из наук
Экватором), не зная измененья,Лежит меж тьмой и солнцем и на юг,
Как мнили иудеи, не ведет он
Но к северу идет отсюда...
Нас учит философия пойми ты,Что мы дрлжны в природе уважать
Божественного разума начало
И можно без натуги доказатьЧто книжное искусство подражало
Природе: так несмелый ученик,
В науке разбирающийся мало,Копировать учителя привык.
Искусство внук Создателя, негоже
Разъединять их. Двойственный родник - Искусства и природы - нам дороже
Всех родников; и только в нем черпать,
В душе своей сомненья уничтожив,Мы можем жизни блеск и благодать
Философа забыл ты наставленье,
Который так грехи подразделял:Несдержанность, и злобы проявленье,
И скотство.
Мир болен слепотой...
Вы созданы не для животной доли,
Но к доблести и к знанью рождены.
