«Божественная комедия / Divina commedia» kitabından alıntılar, sayfa 19

Бояться должно лишь того, в чем вред

Для ближнего таится сокровенный;

Иного, что страшило бы, и нет. (Беатриче)

Я не был мертв, и жив я не был тоже;

А рассудить ты можешь и один;

Ни тем, ни этим быть — с чем это схоже.

Когда правдиво речь твоя звучала,

Ты дал смутиться духу своему, -

Возвышенная тень мне отвечала. -Нельзя, чтоб страх повелевал уму;

Иначе мы отходим от свершений,

Как зверь, когда мерещится ему.

Но ведь не все возможно при желанье.

Улыбку и слезу родит порыв

Душевной страсти, трудно одолимый

Усильем воли, если кто правдив.

А Люцифер, с чьей помощью оттуда

Мы выбрались, покинув вечный лед,

Торчит все так же - не случилось чуда.

Ты видишь - в грудь он превратил лопатки:

За то, что взором вдаль проник,

Он смотрит взад, стремясь туда, где пятки.

"Ужель твое безумье таково? -

Промолвил мне мой спутник достохвальный.

Здесь жив к добру тот, в ком оно мертво."

Мы истину, похожую на ложь,

Должны хранить сомкнутыми устами,

Иначе срам безвинно наживешь

Насилье ближний терпит или сам,

Чрез смерть и раны, или подвергаясь

Пожарам, притесненьям, грабежам.

Убийцы, те, кто ранит, озлобляясь,

Громилы и разбойники идут

Во внешний пояс, в нем распределяясь.

Иные смерть себе несут

И своему добру; зато так больно

Себя же в среднем поясе клянут

Те, кто ваш мир отринул своевольно,

Кто возлюбил игру и мотовство

И плакал там, где мог бы жить привольно.

Насильем оскорбляют божество,

Хуля его и сердцем отрицая,

Презрев любовь Творца и естество.

Кто недостойно тратил и копил,

Лишен блаженств и занят этой бучей;

Ее и без меня ты оценил.

Ты видишь, сын, какой обман летучий

Даяния Фортуны, род земной

Исполнившие ненависти жгучей:

Все золото, что блещет под луной

Иль было встарь, из этих теней бедных,

Не успокоило бы ни одной.