Kitabı oku: «Московская битва 1612 года (Битва на Девичьем поле)», sayfa 5

– Ну что ж, – согласился князь, – иди, укрепи.

– Кузьма, сходи тоже, – попросил князь и Минина.

До вечера ждали ответа. И услышал Господь молитвы. Так устыдились казаки от слов монаха, что уже поклялись всеми святыми, что умрут, а больше ни шага назад не сделают.

К вечеру русские силы рассредоточились по всему фронту, отряд во главе с Мининым встал против Крымского двора, где был малый отряд ляхов.

В сумерках Минин первый ударил по полякам. Бежали поляки. И ничто не могло остановить их бегства. За Мининым бросились в бой, по всему широкому фронту, все русские силы. Как высокая волна, обрушенная на город, сметает все на пути, так и русское войско смело силы польские. Захлебнулись поляки, и кто не был убит, бежал из Москвы к Донскому монастырю. Обоз, что стоял на Ордынке был захвачен, вся охрана перебита.

Всю последующую ночь простояли поляки у монастыря, каждую минуту ожидая преследования. Но русские благоразумно остановились. Только приказал Пожарский палить по монастырю из всех пушек. До рассвета били русские пушки, так били, что минуты не было тихой, голоса своего до утра никто не слышал.

На рассвете 25 августа, как только стихла пушечная пальба, гетман Ходкевич «с великим срамом» побежал через Воробьевы горы к Можайску; и, через Вязьму, в пределы Речи Посполитой. Запорожцы же, как и полагается казакам, видя, что выгоды от гетмана нет, бросили его, и рассеялись по русской земле, грабя и разоряя, что попадалось. А натешившись, ушли в Сечь.

Так закончилась Московская битва. Так была спасена Москва. И Русское царство.

Взятие Китай-города

Гарнизон Китай-города, сильно поредевший, к тому же пополнившийся беглыми и ранеными поляками, пал духом – помощи ждать было неоткуда. Тем более что и сам гетман Гонсевский бежал из крепости еще перед битвой, оставив командования на полковника Струся.

Да, стены были крепки, и не доступны для русских, но, сколько можно было еще сидеть без еды…

Одно спасало кремлевских сидельцев – раздор между Трубецким и Пожарским. Не желал Трубецкой подчиниться Пожарскому. И много сил и молитв потребовалось монахам Троице-Сергиевой Лавры, чтобы примирить князей – Дмитрия Тимофеевича и Дмитрия Михайловича. Больше месяца монахи молили князей примириться. В конце сентября вняв мольбам, Трубецкой заключил с Пожарским договор – и едины стали два воинства. На Неглинке поставили избы для соединительных приказов¹⁷. И стала Неглинка государственным центром Руси. Отсюда пошли по стране первые приказы, здесь писались грамоты и составлялись законы. А в Кремле сидели семь знатнейших московских бояр, присягнувших царю Владиславу, и ждали войск Сигизмунда. Ничего более не оставалось им – отступникам и предателям.

Дважды пытались русские штурмовать крепость, но даже голодные и упавшие духом защитники Китай-города, были неуязвимы для нападавших; слишком крепки были крепостные стены.

Но время шло. Снег тогда выпал рано, в середине октября. И трава, которую ели поляки и та, скрылась под снегом. Наступило страшное – поляки стали есть человечину. Всех женщин, стариков и детей, поляки выпустили еще до наступления холодов. По Божьему промыслу был отпущен и будущий малолетний царь Михаил Романов со своею матушкой, инокиней Марфой – выменяли их у поляков за еду.

В ночь на 22 октября молился князь Дмитрий Михайлович иконе Казанской Божией Матери, что с самого Ярославля стояла в его походном шатре. Дня не было, чтобы князь не просил поможения у Пресвятой Девы. И в ночь эту, перед самым рассветом, было ему Слово, что утром войдет он в ворота Китай-города.

Укрепилось сердце князя Пожарского. Не сомкнул он глаз, и на рассвете вышел с малым отрядом к воротам крепости.

В это же время отчаявшиеся, потерявшие от голода разум поляки распахнули ворота и бросились на отряд Пожарского, в надежде хоть сколько еды добыть в этой отчаянной вылазке.

И на плечах гарнизона ворвались русские в ворота Китай-города и посеяли панику в рядах польских. Не в силах были поляки удержать отряд князя и закрыть ворота. Взята была крепость. Кто из поляков смог – бежали за стены Кремля, но многие без сил сдались.

А через четыре дня, 26 октября, сдался и Кремль. Выторговали поляки себе жизнь, подписав договор с Пожарским. По договору этому полякам гарантировалась жизнь и свободный уход в Речь Посполитую, на условиях: 1-е – полная капитуляция, 2-е – освобождение всех бояр кремлевских, и 3-е – возвращение государевой и земской казны.

Бояр, не смотря на их отступничество, встретили с почестями, и все они разъехались по своим вотчинам на поправку. Полки же Будилы и Струся сдались – первый на милость Пожарского, второй – Трубецкого. Поляки Будилы были по договору, с охраной, доставлены до земли Речи Посполитой и отпущены. Поляки же Струся были отведены от Москвы и перебиты казаками Трубецкого – не признавали казаки договора и так отомстили ляхам за своих убитых товарищей и за свое малодушие во время Московского сражения.

27 октября, на кремлевской площади, у Успенского собора, при народе, вынесли из храма икону Владимирской Божией Матери, служили молебен, и всем миром благодарили Господа, что не попустил он гибели земли Русской, сохранил Москву и веру православную.

По воле Божией не решился Сигизмунд идти на Москву, не дал Сейм¹⁸ войска на поход. Остался король в Смоленске.

И по малому пошла налаживаться мирная жизнь на Руси. Много еще предстояло совершить: усмирить рассеянные по стране шайки разбойников, наладить уплату налогов, восстановить поместную власть по городам, но самое главное – Земским собором выбрать нового царя.

Что с Божьей помощью и свершилось 21 февраля 1613 года, когда на Российский престол вошел Михаил Федорович Романов.