Kitabı oku: «Черноногие и бизоны. Воспоминания о жизни среди индейцев», sayfa 2
– Хорошо, тогда почему бы не написать вашему командиру, чтобы он сам захватил Белую Собаку, ваших лошадей и мулов?
– Да, это единственное, что мне остается. Когда почтовый фургон пойдет на юг? Через десять дней? Ха! Письмо до форта Шоу будет идти две недели. И как же там будут хихикать, когда его прочитают!
– Не бери в голову, – посоветовал Кипп. Это не ваш промах и не ваших людей, что Белая Собака спокойно увел ваших лошадей. Против вас было все – темная дождливая ночь и самый хитрый конокрад, который когда-то появлялся на этих равнинах.
Шагнув к двери, лейтенант произнес:
– Может быть, мой командир посмотрит на это так же, как вы, но я в этом сомневаюсь.
Вскоре после восхода солнца на следующее утро, военный отряд из семи пикуни во главе с Много Хвостовых Перьев прибыл к нам, чтобы провести с нами день. Они шли пешком и всю ночь добирались к нам из лагеря племени у подножия Скалистых гор. Их путь лежал на юг, где они собирались совершить набег на табуны Ворон, но вначале они завернули к нам, чтобы, как они сказали, обменять несколько бобровых шкур на запас патронов. Мы рассказали им о набеге Белой Собаки на армейский табун, и они дали себе волю, выражая свою ненависть к этому головорезу и всей его шайке.
Один из них сказал:
– Должно быть, боги Головорезов особо сильно защищают некоторых из них. Этот Белая Собака давно нас досаждает. Он уводит наших лошадей, а мы не можем его выследить. И если иногда, очень редко, мы можем до него добраться, наши пули не могут его поразить.
Много хвостовых Перьев добавил:
– Я пять раз искал Белую Собаку и так и не смог его найти. Я дал Солнцу клятву, что убью его, убийцу моего отца и деда; моя мать до сих пор оплакивает отца. Сейчас я снова попробую его найти и положить конец этому вору и убийце.
Так получилось, что Много Хвостовых Перьев и несколько его товарищей предложили нам отправиться в лагерь Головорезов, чтобы найти лошадей и мулов лейтенанта Бикома, надеясь заодно найти Белую Собаку и положить конец его набегам.
Когда маленький отряд готов был отправиться в путь, лейтенант Биком сказал:
– Я надеюсь, что вам и вашим друзьям посчастливится добыть скальп Белой Собаки. А если вы сможете вернуть лошадей и мулов, которых он украл у меня, я постараюсь сделать для вас, что смогу.
Когда я перевел это остальным, Много Хвостовых Перьев сказал:
– Передай ему мои слова: вождь солдат, если мы сможем забрать у Головорезов твоих лошадей и большеухих, ты их получишь.
С этим они и отправились. Кипп на пароме переправил их через реку.
Много недель спустя они вошли в лагерь – группа потрепанных и подавленных людей. Они видели лагерь ассинибойнов, были рядом с ним, когда встретили охотничий отряд пикуни; от них они узнали, что Белой Собаки в лагере нет, он ушел на западную сторону Хребта. Они взяли только тех лошадей, на которых приехали; при попытке войти в лагерь их заметили и им с трудом удалось убежать. Они попробуют еще раз, когда Белая Собака вернется в лагерь. Лейтенант Биком ходил, широко шагая.
– Нет, – сказал Много Хвостовых Перьев, – мы не привели тебе твоих лошадей и большеухих. Мы даже не видели их. Мы пойдем за Белой Собакой, когда он вернется из-за гор. В следующий раз мы найдем его и убьем. Мы попробуем также найти и твоих лошадей.
– Плохо. Очень плохо, – пробормотал лейтенант Биком, повернулся на пятках и уехал.
Что ж, Много Хвостовых Перьев наконец добился своей цели, убив своего врага и врага всех пикуни, Белую Собаку, но это случилось только через несколько лет, и лошадей и мулов лейтенанта Бикома он уже не нашел. В этом последнем и успешном военном походе с ним пошел Голова Медведя, мой хороший друг, и много вечеров я слушал его рассказ о событиях того долгого похода к лагерю Головорезов.
– Апикуни, – сказал он, – ты помнишь, сколько раз Много Хвостовых Перьев пытался убить своего врага. Как-то раз он был рядом с ним, убил его лошадь, выстрелил Белой Собаке в руку, но его пули так и не смогли убить его.
– Я слышал ту историю много раз; но расскажи об этом снова, Голова Медведя. Расскажи обо всем, что случилось с тобой и участниками этого похода.
И вот история Головы Медведя:
– Нас было шестеро, опытных воинов от тридцати до сорока лет: Хвост Ласки, Тяжелый Бегун, Белая Антилопа, Маленькая Выдра и я, во главе с Много Хвостовых Перьев, который был воином и шаманом.
Мы пошли вниз по долине реки Мариас по натоптанной тропе. У некоторых из нас были магазинные винтовки Генри 44 калибра, у других, в том числе у меня, Винчестеры-73. У каждого был сверток с нужными вещами, военный головной убор в расшитом и разрисованном кожаном цилиндре, много патронов и веревки, чтобы вязать захваченных лошадей.
Много Хвостовых Перьев были владельцем священной трубки из языка лося. Она и много других вещей, сделанными из разных видов животных, птичьих шкурок и бизоньих камней, погремушки, бубны, свистки были грузом его лошади. Но немного душистой травы и сосновых побегов для курения, кожу с вороньих крыльев, немного табака и трубку из черного камня он нес в небольшом разрисованном кожаном мешочке за спиной. Мы, как обычно, шли пешком.
Я попросил Много Хвостовых Перьев посвятить нас в свой план набега. Он сказал, что мы пойдем вниз по этой реке до того места, где у устья Черного оврага она поворачивает на юг. Затем продолжим путь на восток, и обойдя с севера подножие гор Медвежьей Лапы, мы дойдем до Молочной реки, и там, где она вливается в Большую реку, мы наверняка найдем лагерь Белой Собаки и его племени Головорезов.
Нам предстоял долгий путь. Нам нужно было идти восемнадцать ночей, чтобы достичь вражеского лагеря при условии, что мы будем проходить по двадцать миль за ночь.
Наш путь пересекал речные извилины, поэтому иногда мы шли по лесам, минуя равнины. Ночь была ясной, светила полная луна. Пройдя десять или двенадцать миль от форта, мы начали спугивать животных, которые паслись или отдыхали – лосей, антилоп, оленей. Вблизи и вдали выли волки и койоты. Это был хороший звук. Нападения волков или койотов мы не боялись.
Когда на востоке небо стало светлеть, наш предводитель сказал мне, чтобы я прошел вперед и добыл какое-нибудь животное. Поиски заняли немного времени, я выследил стадо антилоп и застрелил самца, и мои друзья пришли, чтобы помочь мне разделать его. Мы укрылись в густом ивовом лесу, росшим у берега реки, развели бездымный костер, поджарили жирного мяса и поели.
Когда мы наелись, Много Хвостовых Перьев велел Хвосту Ласки, чтобы тот поднялся на край равнины и до полудня следил, не появятся ли враги, а после полудня он должен был вернуться и разбудить меня. Потом наш предводитель удалился, чтобы выкурить трубку в жертву богам и попросить их дать ему видение, пока он будет спать, чтобы предупредить нас о возможных опасностях и помочь избежать или преодолеть их во время нашего похода. Остальные, выкурив несколько трубок, погасили костер и легли спать.
День прошел спокойно. Ближе к вечеру все мы собрались, чтобы снова поесть жареного мяса антилопы. Много Хвостовых Перьев сказал нам, что боги не послали ему никаких видений. Ну, благодаря тому, что он владел священной трубкой, он и так пользовался большим покровительством богов. Если бы ему угрожала опасность, они наверняка предупредили бы его. Стемнело, и мы снова двинулись в путь.
На третье утро после ухода из форта мы разбили лагерь у устья Черного оврага, а вечером оставили реку и направились по равнине на северо-запад. Три утра спустя мы остановились на день в сосновой роще на северном склоне гор Медвежьей Лапы. Тихо и печально мы сидели без дела рядом с нашим маленьким костром, на котором жарили куски мяса годовалого бизона, убитого накануне. Что мы такого сделали, из-за чего боги, казалось, покинули нас? Что, если нас ожидает конец от рук врага?
Много Хвостовых Перьев велел мне первую половину дня быть часовым, а потом, как всегда, удалился, чтобы помолиться и попросить у богов послать ему вещий сон. Я напился из небольшого родника поблизости, спустился и сел на нижнем краю леса. На севере я видел несколько буйволов и антилоп, они мирно паслись, отдыхали, некоторые из них шли на водопой.
Настал полдень. Я поднялся в сосняк, разбудил Маленькую Выдру, чтобы он отправился на пост, и сказал ему, что пока, никакие враги в поле зрения не появлялись. Потом я растянулся на том месте, где он лежал, и уснул, чтобы забыть о всех своих тревогах. В конце дня мы проснулись от громкого пения. Много Хвостовых Перьев приблизился к нам со счастливым видом, танцуя на ходу и распевая песню волка – песню, приносящую воинам удачу, и все мы сидели, уставившись на него. Потом, закончив песню, он крикнул нам:
– Смелее, друзья мои! Смелее! Боги благоволят нам. Они услышали мои молитвы, они дали мне видение. В этом видении мы, идя вперед, обнаружили нескольких врагов. Мы напали на них, и некоторые из них упали. Тогда я пробудился. Но этого было достаточно, друзья мои. Вы все знаете так же как я, видение падающего врага предвещает нам успех.
– Это так! Это так! – воскликнул Тяжелый Бегун. И все сразу ободрились и начали рассказывать о своих снах, которые оказались вещими. А возбужденный Белая Антилопа сказал:
– Ну, раз уж нас ждет успех, давайте пожарим мясо из наших запасов и поедим, а потом продолжим путь.
Но Много Хвостовых Перьев сказал:
– Нет. Мое видение не освобождает нас от того, чтобы соблюдать осторожность. Мы не будем дымить здесь, на возвышенности, где нас могут увидеть враги, которые, возможно, здесь находятся. Кроме того, здесь мало дичи, только антилопы. Нам повезло, что мы нашли этого годовалого бизона. Мы не станем есть мясо, которое у нас с собой.
Мы все отошли к краю леса, чтобы, сидя там, дождаться темноты, чтобы можно было продолжить путь. Когда село солнце, внезапно прилетел ворон, хрипло каркая; прилетел он с востока, сделал над нами несколько кругов, также каркая, и улетел обратно на восток. Потом он вернулся, сделал еще несколько кругов и снова улетел на восток и исчез. Тихо, затаив дыхание, мы смотрели за ним, и теперь мы были уверены, что эта птица, самая мудрая из птиц, истинный друг воинов, прилетела, чтобы предупредить нас о том, чтобы мы были осторожными. Много Хвостовых Перьев был вождем Несущих Ворона, части Общества Всех Друзей, одного из военных сообществ черноногих, поэтому мы поняли, что ворон прилетел специально для того, чтобы предупредить его.
Он сказал:
– Теперь я точно знаю, что мы должны убить этого худшего из всех Головорезов, Белую Собаку.
– Но как ты собираешься найти Белую Собаку в большом лагере его племени? – спросил я. – Как его узнать?
– Знаем его, – почти крикнул Много Хвостовых Перьев. – Трое из нас – Маленькая Выдра, Белая Антилопа, и я, дважды сражались с ним и его компаньонами, и дважды он убегал от нас. Так что мы хорошо мы знаем его, его внешность, и как он кричал нам на нашем языке: «Это я, Белая Собака!» Так что, когда мы найдем лагерь Головорезов, то будем вечером, когда зажигают огни в вигвамах, обследовать один вигвам за другим, пока не найдем его, потом убьем его и убежим на лошадях, которых к тому времени угоним.
– А что будем делать мы трое, пока вы трое будете искать его?
– Все будет как обычно. Разумеется, сначала мы войдем в лагерь и уведем нескольких скакунов, которых хозяева на ночь привязывают рядом с вигвамами. После этого ты и остальные будете держать их наготове, пока мы будем искать и убивать нашего врага.
Таким был план нашего предводителя. Нам он не очень нравился. Ходить ночью по лагерю и уводить нужных нам лошадей было опасным занятием. Но для нашего предводителя, Маленькой Выдры, и Белой Антилопы ходить от вигвама к вигваму, чтобы заглядывать за входные полотнища в поисках Белой Собаки – ну, в общем, мы думали, что это сумасшествие. Они, разумеется, были бы обнаружены кем-то, кто вечером мог выйти из вигвама. И в таком случае какие у нас были шансы уйти? Но надо было приложить все усилия, чтобы следовать плану нашего предводителя.
Маленькая Выдра сказал:
– Как нам может не повезти, если они уйдут в другой набег прежде, чем мы их найдем, как это сделал Белая Собака в тот раз, когда мы искали солдатских лошадей и большеухих.
– Ха! Ха! Как странно. Ты сказал о том, что я сам думаю, – сказал Белая Антилопа. – Но во время того набега равнины были черны от бизонов. А сейчас нам посчастливилось найти одного бычка.
– Я думаю. – сказал Хвост Ласки, – что мы должны поторопиться и добраться до Маленькой реки, а потом пойти вниз по ней. Головорезы могут поставить лагерь на ней, в нашей стране.
– Верно. Верно. Давайте пойдем туда прямо сейчас. Надо пойти вдоль этого Маленького Антилопьего ручья до его впадения в реку, – предложил Белая Антилопа, и все мы сразу с этим согласились.
Стемнело. Мы залезли в ивовые заросли у ручья, хорошо поели мяса и пошли на северо-восток по долине небольшого ручья, который должен был вывести нас к Маленькой реке.
Рассвет застал нас на краю широкой, лесистой долины Маленькой Реки – эта река течет по ровной долине, а не по каньонам, как другие реки. Антилопы вблизи и вдали вели себя спокойно, что было хорошим признаком и говорило о том, что врагов рядом нет. Мы спустились по небольшому склону с равнины в долину, вошли в лес и спугнули там белохвостого оленя. Он сделал несколько прыжков, а потом остановился и уставился на нас. Я выстрелил в него, и скоро мы жарили и ели самые лакомые куски мяса.
Много Хвостовых Перьев попросил, чтобы я отдежурил утренние часы.
– Осталось немного, – сказал он. – До устья реки вдоль её русла всего четыре ночи пути.
Три утра спустя, на рассвете, мы остановились там, где река свернула на юг вместо востока, как прежде; и мой товарищ сказал, что следующим утром, мы должны оказаться у места ее впадения в Большую реку (Миссури) или рядом. Пока мы не видели никаких врагов и никаких их признаков от самого ухода от гор Медвежьей Лапы. Но теперь Много Хвостовых Перьев, назначая Тяжелого Бегуна, часовым на утро, сказал ему:
– Будь этим утром очень внимательным. Не спускай с равнины глаз, смотри вблизи и вдаль. Сейчас мы можем быть близко к лагерю Головорезов. Если это так, ты должен обнаружить всадников, которые выехали на охоту.
Взяв свою винтовку, Тяжелый Бегун сразу отправился на край равнины, а Много Хвостовых Перьев, как всегда, пошел в лес, чтобы отдохнуть в одиночестве. Остальные, мы все, погасили костер и легли спать.
Меня разбудило горячее солнце, светившее сквозь ветки деревьев. Мучимый жаждой, я пошел к реке, чтобы напиться, и был удивлен тем, что ко мне на берегу присоединился Много Хвостовых Перьев. Бесшумно ступая по песку, он подошел ко мне, и я был потрясен. При первом взгляде на его лицо я понял, что с ним что-то произошло.
– Кай юатс? (Что беспокоит тебя?) – спросил я.
– Мой сон. Это было плохо. Я видел женщин, оплакивавших своих убитых. Была ночь. Вигвамы были еле освещены. Хоть я их видеть не мог, но ясно слышал их печальные песни. Ты знаешь, что это значит. Это предвещает нам неприятности.
– Но ведь у тебя был сон, в котором мы убивали врагов, и этот сон сулил нам удачу; и ворон, который кружился над нами и звал нас на восток, тоже был вестником удачи.
– Все это так, но последний сон все это изменил: теперь он предупреждает нас об опасности.
– Ну и что нам теперь делать?
– Быть более чем когда-либо осторожными, беречься всего; и все мы должны молиться. Молитесь Вышним, чтобы они сберегли нас от врагов и дали нам удачу, – ответил он. С этим он вернулся к нашим спящим товарищам, разбудил их и рассказал о своем плохом сне. Скоро мы сидели, собравшись в круг, курили по очереди его трубку и пели песню трубки из лосиного языка после каждой его пылкой молитвы небесным богам о нашей безопасности и успехе. И последняя из его песен была такой:
Ворон говорит, моя магия, сильная, она могучая.
Врагов я ищу. Я нашел их.
Мертвыми на земле они лежат.
Моя магия, она могучая.
Короткая церемония закончилась, и мы все снова были счастливы, тревога покинула нас, и мы были готовы встретить любую поджидавшую нас опасность.
Когда мы собрались еще поспать, с края равнины прибежал Тяжелый Бегун и крикнул:
– Всадники к югу от нас! Много всадников, они гонят стадо бизонов по равнине к востоку от реки! Ниже должен быть лагерь Головорезов!
Это была важная новость. Все мы хотели видеть вражеских охотников, поэтому под прикрытием сначала деревьев, а потом кустов высокой полыни, мы добрались до рощи вишневых деревьев на краю равнины, и оттуда хорошо их рассмотрели. Сорок человек в трех милях от нас спешились, чтобы разделать свою добычу. Потом приехало много женщин, чтобы помочь им. Это было достаточным доказательством того, что лагерь Головорезов был недалеко.
Много Хвостовых Перьев сказал:
– Сегодня вечером Вышние помогут нам и мы убьем худшего из них, Белую Собаку, и уйдем с несколькими их лошадьми. Теперь вы все ложитесь спать, чтобы набраться сил для того, что вам предстоит. Я сам буду следить за Головорезами, и пусть попозже один из вас сменит меня.
Крепко уснуть, когда враги были так близко, оказалось невозможно. Мы дремали, потом просыпались, смотрели на них, и наконец в полдень увидели, что они уходят вниз по долине, ведя лошадей, нагруженных мясом и шкурами.
Тогда Много Хвостовых Перьев сказал:
– Помните об этом вы все. Мы должны выполнить нашу единственную и самую трудную задачу – убить нашего худшего врага. Белую Собаку.
После этого никто из нас долго не произносил ни слова. Наши мысли были серьезными. Предстоящей ночью мы должны были войти во вражеский лагерь, и что из этого получится? Мы знали, как это опасно. Я знал, что все мои товарищи молились, как и я сам. Я коснулся своего амулета, который был в кожаном мешочке у меня на груди, и прошептал:
– Услышь меня, Священный Помощник. Помоги мне. Дай мне остаться живым этой ночью.
Наконец Много Хвостовых Перьев сказал:
– Будьте осторожны. Пойдемте.
До заката оставалось еще около часа. Вслед за Много Хвостовых Перьев мы тронулись в путь, держась края длинной рощи, росшей вдоль реки. Она закончилась там, где долина резко изгибалась, поэтому мы должны были идти по открытой местности, пока не дойдем до другой рощи. Огибая изгиб, мы услышали пение ниже нас, мужчины пели странную для нашего слуха песню, несомненно военную. Мы застыли на месте с бьющимися сердцами.
– Враги! Военный отряд! Поднимаются! – крикнул Много Хвостовых Перьев.
Он повернулся, оглянулся на рощу, их которой мы вышли, тряхнул головой и пробормотал:
– Слишком далеко. Слишком далеко.
Потом он указал на заросли шиповника и шалфея справа от нас и велел нам поспешить туда.
В мгновение ока мы на четвереньках вползли туда и сквозь ветки смотрели на изгиб, думая о том, сколько врагов оттуда поднимется. Много Хвостовых Перьев сказал:
– А теперь слушайте, что я вам говорю. Может быть, врагов будет и немного, но мы не должны в них стрелять, если они первыми нас не обнаружат. Только так; мы не должны упустить свою возможность этой ночью найти и убить Белую Собаку.
Ха! Едва он это произнес, как из-за изгиба вышел мужчина. Это был высокий человек, он шел легкой стремительной походкой, на нем была накидка из белого одеяла и меховая шапка, он нес ружье, положив его ствол на локоть левой руки, на левом плече у него висел небольшой туго набитый мешок. За ним, за поворотом внизу, продолжалось пронзительное пение, словно певцы стояли там или танцевали.
Много Хвостовых Перьев взволнованно произнес:
– Ха! Кажется, это сам Белая Собака приближается к нам.
– Это Белая Собака! – воскликнул Маленькая Выдра.
– Да, это сам Белая Собака, – прошипел Белая Антилопа.
– Я. Я один должен убить его, – объявил наш предводитель.
– Сейчас ты не должен стрелять в него, Много Хвостовых Перьев, – сказал Хвост Ласки. – Мы должны сначала увидеть, сколько людей за ним следует. Их может быть слишком много, чтобы нам сражаться с ними.
В ответ на это наш предводитель навел винтовку на человека и выстрелил. Пуля попала тому в левую ногу между лодыжкой и коленом – мы видели, как она ударила его, и он опустился на колени.
С торжествующим воплем Много Хвостовых Перьев вскочил, снова выстрелил, попав ему в корпус, и побежал к нему, а мы за ним. Как и у нас, у Белой Собаки была винтовка Генри, и хотя он был серьезно ранен, но всё же смог сделать по нам три выстрела; первым выстрелом он убил Маленькую Выдру, третий разорвал мне мышцы левой руки прямо под плечом. Потом он, уже без сил, опустил винтовку. Много Хвостовых Перьев подбежал к нему, вырвал у него ружье, ударил его прикладом и сказал ему, как долго он его искал и что теперь он, убивший стольких пикуни, должен умереть – убийца отца Много Хвостовых Перьев, его деда и многих родственников.
– Тяжелый Бегун, мой давний друг, ты можешь взять его скальп. Я покончил с ним.
Тяжелый Бегун схватил прядь волос на затылке, подрезал кожу и рывком сорвал прядь переплетенных яркими шнурками волос. Много Хвостовых Перьев выстрелом добил стонущего Белую Собаку, и в этот момент из-за изгиба показались те, кто шел за ним и начали стрелять в нас, почти сразу убив Белую Антилопу. Мы оставались на своих местах и стали отстреливаться, и в этом у нас было преимущество, потому что у нас были магазинные винтовки, а у большинства из них – однозарядные Спрингфилды. Против нас они не могли долго выстоять. Почти сразу мы убили четырех из них, и затем еще одного, потом они резко развернулись и побежали назад, скрывшись за изгибом.
– Песьи морды! Они убили храброго Маленькую Выдру, храброго Белую Антилопу. Пойдем. Мы должны взять скальпы и оружие убитых нами, – сказал Тяжелый Бегун.
– Нет. Они поднимутся на край равнины и оттуда будут стрелять в нас. Мы должны подняться в ту рощу, выше, – сказал Много Хвостовых Перьев, забирая ружье Белой Собаки и его патронташ и мешок.
Тяжелый Бегун сердито произнес:
– Тогда идите. Оставьте меня. Я посчитаю ку за тех, кого мы убили, и возьму доказательства их смерти, возьму их скальпы, чтобы несчастные вдовы и дети наших убитых друзей могли танцевать с ними.
– Слишком опасно, – настаивал Много Хвостовых Перьев, – нам вполне достаточно скальпа Белой Собаки.
Но Тяжелый Бегун ушел.
– Бесполезно с ним спорить, он слишком самостоятельный, – сказал Много Хвостовых Перьев. – Ладно, Хвост Ласки и Голова Медведя пусть возьмут оружие и вещи наших несчастных убитых друзей. О, как же плохо, что мы не можем их похоронить.
Моя рана кровоточила и болела. Прежде, чем мы прошли полпути к роще, я почувствовал слабость. Много Хвостовых Перьев велел остановится, забрал у меня ружье и мешок и перевязывал мою рану куском рубашки, когда внизу на краю равнины раздались выстрелы и мы увидели Тяжелого Бегуна, который упал, затем вскочил и снова стал стрелять.
– Не убит, – сказал Много Хвостовых Перьев. – И скальпы он не взял, не дошел. Теперь он снова может присоединиться к нам.
Головорезы не подходили к нам близко, хорошо зная, что сможем мы сделать с нашими магазинными винтовками, и не зная, что кроме нас здесь никого больше нет. Они вернулись на равнину, несомненно собираясь послать одного из их числа в лагерь за помощью, пока остальные будут нас сторожить.
Солнце садилось, когда мы вернулись в рощу и сели, чтобы обсудить положение, в котором оказались, не переставая наблюдать за равниной. Тяжелый Бегун присоединился к нам, угрюмый после своего глупого поступка; рана его было неопасной. Мы должны были покинуть рощу прежде, чем все силы Головорезов придут и окружат её, сказал Много Хвостовых Перьев. Они ждут, что мы попробуем уйти от них, поднимаясь по долине под прикрытием деревьев. Но мы так делать не станем. Вместо этого мы должны переправиться через реку и пойти по долине на север, а потом залечь до следующей ночи, когда спокойно сможем пойти в свой лагерь.
– Но вождь, разве мы не должны попробовать совершить набег на лагерь Головорезов, чтобы увести у них несколько быстрых скакунов? – спросил Хвост Ласки.
– Нет. Не найдя нас здесь, они на много ночей усилят охрану своих лошадей. Так что мы идем домой пешком.
– Идти домой, – прорычал я. – Двое наших хороших друзей убиты, из нас двое ранены, мы здесь в опаснейшем положении. Много Хвостовых Перьев, что теперь ты скажешь о своем вещем сне, сулившем нам удачу, и о вороне, давшем нам знак?
– Все оказалось верным. Я убил Белую Собаку, худшего из всех наших врагов, не так ли? Наши друзья были убиты, но это не было моей ошибкой. Просто они не смогли получить защиту Вышних.
Даже хорошо зная о том, что наши враги держатся у края равнины или ближе, наблюдая за нашей рощей, видеть мы их не могли. Мы считали, что, когда стемнеет, они пройдут к верхней части рощи и попробуют выгнать нас оттуда. Из всех нас только Много Хвостовых Перьев пребывал в хорошем настроении, уверенный в том, что с нами все будет хорошо.
Остальные сидели, полные тревожного ожидания, и боялись увидеть, как появится прибывшая из лагеря орда Головорезов и окружит рощу. Мы съели последнее оставшееся у нас жареное мясо.
Наконец стемнело. Мы вошли в реку, нашли брод, и, когда стало совсем темно, сняли мокасины и гетры и бесшумно добрались до другого берега, оделись и медленно и тихо проползли на равнину по кустам высокой полыни, а затем укрылись в овраге. Приближаясь к его началу¸ мы услышали, как орда Головорезов с криками и песнями движется по равнине к роще, в которой мы прятались.
Много Перьев Из Хвоста сказал:
– Они там, друзья. Я знал, что они появятся. Моя священная магия предупредила меня об этом. Мы вовремя ушли из рощи. Они напрасно будут нас искать. Ха! Мы можем посмеяться.
– Только не я. Двое наших друзей убиты. Я не вижу причины для смеха, – ответил я ему.
– И я. И я, – пробормотали остальные, потому что сердца наши были печальны.
Ну что же, Головорезов мы больше не видели. Настало утро. Мы всю ночь шли по равнине, далеко уйдя от реки, и с рассветом свернули в долину, подстрелили оленя, хорошо поели и легли спать, несколько позволяла мне моя рана. Однако, она уже не очень сильно болела. Оттуда, ночь за ночью, мы шли обратно, и на семнадцатое утро подошли к форту Конрад. Много Хвостовых Перьев убеждал нас присоединиться к нему во время победных песен и танца скальпа, во время которого он собирался танцевать со скальпом Белой Собаки, крича о том, что он убил худшего из Головорезов.
Прибежали, чтобы встретить нас, женщины; мужчины, которым бежать было несолидно, подошли позже. Было много радости по поводу того, что сделал Много Хвостовых Перьев. Но пришли и вдовы Белой Антилопы и Маленькой Выдры. И в лагере был траур. Один только наш предводитель был рад тому, что мы сделали во время этого набега на Головорезов; но все мы знали, что просто сделали то, что должны были быть сделать, чтобы избавить пикуни от их старого врага – Белой Собаки3.
Опубликовано в «Грейт Фоллз Трибьюн» 8 и 15 ноября 1939 года
