Kitabı oku: «Туманный горизонт», sayfa 20
Эпилог
– Получается, что все описанные события – это плод ваших… мыслей? – рассудила Афина, глядя на Акселя.
– Умник допускал такой вариант, – кивнул парень. – Но почему так думаете вы?
Девушка улыбнулась.
– В пользу этого говорит хотя бы то, что передо мной сидите вы, а не Первый, – пояснила она, чуть склонив голову набок. – Но если вам нужно подробное объяснение, то у меня оно есть.
– Я хотел бы его услышать.
– Конечно.
Афина положила ручку и блокнот на край стола. Собираясь с мыслями, она в последний раз покосилась на коричневую корочку сборника своих заметок, затем внимательно взглянула на собеседника и заявила:
– Это Первый является воплощением вашей воли, а не наоборот. В пользу этого говорит несколько факторов. Во-первых, я уже упоминала, что здесь, в реальном мире, вижу не Первого, а вас. Во-вторых, исходя из описания внешности Умника, он похож на вас, только старше. Вполне соответствует тому, как может выглядеть тот, кто воплощает ваш разум. В-третьих, образ Феи. Если он взят с меня, то сделать это мог лишь тот, кто знаком со мной. Вас я знаю, но у меня нет знакомых, имеющих хотя бы отдалённое сходство с Первым.
– А как вы объясните туман, что накрыл целый город в реальном мире? – поинтересовался Аксель.
– Побочный эффект от вспышки ваших способностей – для реального мира такое явление не могло пройти бесследно. В самом начале нашей беседы я говорила о том, что важен не только феномен тумана, важны вы, – напомнила девушка, посмотрев в глаза собеседнику. – О наличии у вас пси… особых способностей известно уже давно, но вы не спешили проявлять их. Ваши силы подействовали даже на меня – пока вы находились в огороженной туманом области, у меня были проблемы со сном. А когда я засыпала, то видела обрывки из описанных вами событий.
Аксель опустил задумчивый взгляд на стакан с водой и провёл с десяток секунд в молчании. Затем он посмотрел на Афину и произнёс:
– Звучит разумно. Я вас понял.
Есть и другие моменты, подтверждающие теорию девушки, но она постаралась избежать их упоминания. Некоторые из них не так просты для не посвящённого в тонкости психологии Акселя, а кое-что может показаться неприятным.
Так, например, отдельного внимания стоит образ Первого. Неуверенный, пугливый и слабый, он так и не сумел до конца окрепнуть духом. Это вполне соответствует психологическому портрету Акселя, который прячет за внешней невозмутимостью целый набор комплексов.
Отделить свою хрупкую волю и выставить её против сильнейшей проблемы, а самому углубиться в самообман и задаться мнимой целью – уничтожением более слабых противников. Можно обойтись без глубокого анализа, всё очевидно.
Вдобавок, для того, кто создал целый мир и скрылся в нём от реальности, Первый слишком легко принял правду, предложенную Умником. Чтобы отказаться от такой сложной иллюзии, одних доводов разума недостаточно. Нет, не похож Первый на того, кто пытается уйти от суровой действительности. А вот Аксель стоял на своём до конца.
Что же до Отчаяния и пробуждения в больнице, то здесь всё не так однозначно. Что несёт Аксель у себя в подсознании, не знает никто, даже он сам. Однако больничная койка для него – явление не чужое. Вот только в реальности это было… не лечение. Для нормального человека немудрено после таких переживаний погрузиться в отчаяние.
«Для нормального человека», – невесело повторила про себя Афина.
– Ваша теория объясняет многое. Нет, она объясняет всё, – произнёс Аксель. – Но кое-что кажется мне странным.
– Не поделитесь? – спросила девушка.
Она взглянула на него с интересом. Похоже, он собирается опровергнуть её выводы. Это что-то новенькое.
На самом деле, Афина предпочла бы, чтобы парень не оспаривал её слова. Так ей, почему-то, было бы намного спокойнее.
– Конечно, – кивнул Аксель. – Когда-то давно вы говорили, что мне нужно больше работать над умением фантазировать и выстраивать ассоциативный ряд. Думаете, с такими задатками я мог бы создать целый мир?
– Вы – величайшая загадка из всех, с какими мне приходилось иметь дело, – призналась Афина. – Я не удивлюсь, если некоторые мои предыдущие выводы о вас окажутся ошибочными.
– И всё же, я согласен с этой оценкой. Мои собственные наблюдения доказывают это. Также считаю абсолютно верным другое ваше утверждение – что я ставлю превыше всего факты и осязаемые вещи, и действую исключительно с опорой на них.
Аксель сунул руку в карман брюк и вынул оттуда небольшой гранёный камень продолговатой формы. Присмотревшись, Афина определила, что это аквамарин.
Девушка вздрогнула, её тонкие брови подскочили вверх. Но уже через секунду она успокоилась.
– Почти подловили меня, – с облегчением произнесла Афина, откинувшись на спинку стула. – Этот камень в кулоне был у вас всегда
– Вот и я это помню, – согласился Аксель.
– Полагаю, это ещё одно подтверждение моей теории.
– Я не уверен, что могу считать данные воспоминания неопровержимым фактом. – он опустил мрачный взгляд на камень у себя на ладони. – После пережитого в иллюзорном мире, меня до сих пор не покидает навязчивое чувство, что память о жизни до этого словно принадлежит не мне.
Афина промолчала, озадаченно глядя на собеседника. Аксель, конечно, может ставить под вопрос свои воспоминания, но он, кажется, не заметил, что сомневается в том, о чём помнят они оба. Звучит забавно, но, почему-то, нервирует. Немножко.
– Вы как-то упомянули, что я изменился. Может быть, это правда. А может, и нет. Лично я не ощущаю в себе каких-то изменений.
– Но ведь… изменения в себе замечаешь далеко не всегда. Со стороны оно виднее, – немного неестественно усмехнулась девушка.
– Возможно, – рассудил Аксель, убирая камень обратно в карман. – Как там говорил Умник? Воля может обернуться самообманом? Никогда раньше об этом не задумывался.
«Быть убеждённой в чём-то, пусть в данный момент оно не так реально, как хотелось бы», – вспомнились Афине слова Феи.
Она встрепенулась.
«Почему я об этом вспомнила?»
«Да ещё и так чётко!»
«Что происходит?»
Ей очень не хочется возвращаться к мыслям о рассказе Акселя. Особенно неприятны ей воспоминания о тех кошмарных снах, которые совпали с некоторыми эпизодами из этой истории.
Однако больше всего Афина встревожилась в тот момент, когда ей удалось самостоятельно сформировать концепцию иллюзорного мира, озвученную Умником.
Поначалу девушка прониклась азартом и решила, что это результат её собственных наблюдений. Но потом пришло подленькое ощущение, что она всё это уже знала, просто вспомнила. Ей даже думать не хочется о том, что это хотя бы наполовину может оказаться правдой.
Глубоко вдохнув, Афина сконцентрировалась, пытаясь вернуть прежний уверенный ход мыслей.
– Хочу осмыслить ваши слова о том, что это не Первый, а я создал иллюзорный мир, который оказал влияние на реальный, – задумчиво произнёс Аксель, подняв на собеседницу холодный взгляд бирюзовых глаз. – Мысль о том, что я мог бы обладать такой способностью… немного пугает.
«Куда больше пугаете вы», – растерянно подумала Афина.
Ей всё меньше нравится то, как развивается разговор. Почему он решил поставить под сомнение их общие воспоминания? Почему заговорил об иллюзиях, влияющих на реальность?
Нет, он точно не был таким раньше. Она знает его уже давно. Хотя сейчас едва ли удастся вспомнить день их знакомства. Словно это было в другой жизни или во сне.
«Да почему во сне?!» – возмутилась девушка.
Эта мысль окончательно выбила у неё почву из-под ног. Афина начала хаотично рыться в памяти, пытаясь выловить самые яркие и хорошо запомнившиеся события своей жизни. Почему-то, у неё получилось не сразу. Но она ведь никогда не страдала от проблем с памятью!
Вот, кое-что вспомнила. Несомненно, это и вправду было – у неё есть доказательства. Стоп! Но она не может об этом говорить. Это секрет. Почему секрет?
«Не помню!»
Ладно, что-нибудь другое. Есть! Нет, это тоже секрет. И ещё один секрет. Сплошные секреты! Почему она ничего не может рассказать о себе?!
– С вами всё в порядке? – спросил Аксель.
– Что?.. – Афина бросила на него растерянный взгляд.
– Мне показалось, вы меня не слушаете.
– А?.. Нет-нет, что вы, как я могу? – через силу улыбнулась девушка. – Вы упоминали о Первом. Правда, теперь я не вижу особого смысла говорить о нём. Сами понимаете, он же остался в вашем иллюзорном мире. Исчез навсегда, можно сказать.
– Но когда я вышел из портала, он был вместе со мной.
– Что?! – невольно повысила голос Афина.
Аксель взглянул на неё с недоумением.
– У вас точно всё нормально? – спросил он.
– Я… да, конечно. Пожалуйста, извините. Видимо, немножко устала, – быстро пролепетала девушка. – Говорите, Первый был с вами? Это… интересный феномен. Возможно, не так и далеки вы были от истины, когда всерьёз задумались о мнимых воспоминаниях.
«Да что я такое несу?!» – заистерила Афина, суетливо поправляя и без того аккуратно сидящие прямоугольные очки.
Просто взяла и подтвердила совершенно нелепую и возмутительную догадку собеседника!
– Нет, как раз в этом-то я не сомневаюсь, – возразил Аксель. – Первый вышел из портала вместе со мной. Я могу доказать.
– Не надо! – вновь громче обычного произнесла Афина.
Она неловко отодвинулась, скользнув по полу ножками стула с режущим уши скрипом, и резко встала.
– Прошу прощения. Кажется, я и вправду слегка утомилась, – пробубнила девушка, пятясь к двери. – Давайте закончим на сегодня? Мне… надо подышать свежим воздухом.
Борясь с головокружением и паникой, Афина подошла к выходу.
Внезапно дверь распахнулась. Девушка тонко вскрикнула, отшатнувшись назад.
– Ну привет, Фея, – донёсся из коридора дружелюбный мужской голос.
