Kitabı oku: «Тебя зовут Макс», sayfa 7
– А хочешь с ним познакомиться?
Юлька оживилась, но, чувствуя, что теряет контроль над своими эмоциями, взяла себя в руки и тихо ответила:
– Мне все равно. Я свою собаку хочу.
Андрей Иванович смотрел на дочь с какой-то особой нежностью, чем напомнил мне меня самого. Сердце заныло. Я снова думал о сыне, о том, что не могу сейчас быть рядом с ним в силу понятных обстоятельств.
– Вот веришь, я хотел Тимура себе забрать, а Егор меня опередил, – улыбнулся Андрей Иванович, обращаясь ко мне и не выпуская из внимания дочь.
Юлька заметно оживилась. Видимо в ее душе проснулась надежда, которая давно была похоронена. Мать не вмешивалась в наш разговор и наблюдала со стороны.
– Дядь, как вас?..– спросила Юля, ожидая услышать мое имя.
– Макс, – представился я.
– Дядя Макс, а какой он? Тимур.
– Он умный, честный и добрый. Хорошего человека никогда не обидит, хоть его вид может напугать самого смелого собаковода, – улыбнулся я, понимая, что контакт налаживается, – Вот познакомишься с ним, сама поймешь.
Юлька кивнула и улыбнулась своим мыслям в предвкушении приятного знакомства, быстро доела ужин, сказала «спасибо» и почти вприпрыжку убежала в свою комнату.
– Вот так и живем, – засмеялся Андрей Иванович.
Я поблагодарил хозяйку за гостеприимство и пошел с Андреем Ивановичем в комнату, в которой для меня уже была застелена кровать. В груди снова заныло. Очень хотелось домой к жене и сыну, чтоб снова сидеть на веранде, слушать птиц и забыть, как страшный сон, все, что с нами случилось.
Андрей Иванович внимательно на меня посмотрел, пытаясь самостоятельно определить, чем вызвана моя внутренняя обеспокоенность, а потом дотронулся до плеча и спросил:
– Макс, у тебя все в порядке? Вижу, что стараешься улыбаться, а самого гложет что-то. Я понимаю: все, что с тобой случилось, не может не волновать – сын, жена…
– Док, Егор сына моего нашел. Вроде бы… Точнее, ребята его. В Клину. В той самой клинике, где меня держали. Егор сейчас туда поехал. Я с ним просился, но он запретил. Представляешь, что я сейчас чувствую?
– Держись, брат. Все обойдется. Сын живой – это уже хорошо. Егор Александрович все сделает, как надо. Ты давай-ка лучше поспи. Нельзя себя так изводить. Утро вечера мудренее.
Я кивнул, но сна не было ни в одном глазу. Как можно спать, когда твоего ребенка спасают чужие мужики, а ты сам, как трус, отсиживаешься в чужой квартире. Зря я послушал Егора. Нужно было настоять и поехать с ним… С другой стороны… Если Говоров почувствует, что пахнет жареным, он с Арсением церемониться не будет – убьет, страшный он человек. Вот только до сих пор не понимаю, зачем ему Арсений? Если бы Говорову нужен был выкуп, к чему такая серьезная схема с пластическими операциями?
Пока я размышлял, в квартире стало совсем тихо. Дом уснул. Я закрыл глаза и попытался расслабиться хоть на некоторое время, но на улице стояла какая-то машина и нещадно била ксеноном в окно. Меня это раздражало так сильно, что я готов был выйти на улицу и научить малолетних водителей уму-разуму. Однако обещание, которое я дал Егору, держало меня на месте. Вскоре фары погасли, и я осторожно выглянул из-за шторы. Меня, словно окатили холодной водой: у подъезда стоял УАЗик, постоянно фигурировавший во всей моей истории. Точнее сказать, такой же УАЗик, как тот, на котором возили меня. Выследили? Что же делать?
Машина еще немного постояла возле подъезда и уехала, когда в нее сел пассажир. «Э, друг, кажется, у тебя началась паранойя», – устало подумал я и моментально уснул. Мне снился Арсений. Он сидел на кровати, звал меня и плакал. Я протянул руку, погладил его по голове и буквально почувствовал, как он ложится теплой мокрой щекой на мою ладонь. Господи, как я скучаю по моим родным…
ГЛАВА 31
Вечером в доме Костенко раздался телефонный звонок. Светлана, каждую секунду своего времени ждавшая вестей о сыне, тут же взяла трубку:
– Алло! Слушаю вас, говорите. Ну, говорите же!
– Позовите Михаила Александровича к телефону, – наконец ответил хрипловатый бас на другом конце телефонного провода.
Светлана выдохнула и заплакала, положив телефонную трубку на полку в коридоре, но быстро вытерла слезы, чтобы не раздражать мужа.
– Миш, тебя к телефону, – крикнула она, не заходя в комнату.
Видеть пьяного супруга, когда-то нежного и заботливого, Светлана не имела никакого желания и ушла на кухню. Михаил шаткой походкой подошел к трубке и ответил звонившему:
– Да. Кто это?..
Видимо собеседник Михаила представился и что-то ему объяснил, так как ярость главы семейства Костенко моментально заполнила собой все щели некогда уютного образцового дома.
– Я же тебя предупреждал, чтобы не звонил мне домой! – зверским шепотом прокричал он, – Какого черта?!
Человек на другом конце провода что-то быстро говорил. Светлана не могла разобрать слов, но по интонации говорившего было понятно, что произошло какое-то событие, о котором Михаила Александровича не могли не известить. Костенко бросил трубку, а потом швырнул телефонный аппарат в угол, отчего он разбился вдребезги. Светлана тихо сидела на кухне и внешне не реагировала на происходящее. Михаил, который все последнее время вообще не выходил из дома вдруг отправился в душ и начал обливать себя ледяной водой в надежде протрезветь. Света смогла найти этому лишь одно объяснение – муж куда-то уходит. Сейчас ей было совсем не интересно, куда и зачем отправляется Михаил, но робкая надежда на то, что это связано с их сыном, заставила женщину начать разговор с мужем:
– Миш, ты уходишь? Про Арсения что-то стало известно, да?
Михаил недобро посмотрел на нее и оттолкнул в сторону.
– Тебе-то что, курица? По делам я. Нужно мне. Довольна? Не знаю я, где твой сын, и знать не хочу. Достал этот щенок.
Сердце у Светланы больно кольнуло. Сейчас она была уверена, что рядом с ней не ее Миша. Но, где же тогда ее муж? Голова закружилась, в глазах потемнело, и Света потеряла сознание.
Очнулась она в тот момент, когда грохнули ставнями ворота. Михаил даже не остановился посмотреть, что с его женой, и этот факт в очередной раз убедил Светлану в правильности ее догадки. Воспользовавшись отсутствием супруга, она быстро набрала номер полиции.
– Дежурный Макаров слушает, – раздалось в телефонной трубке после двух длинных гудков.
– Здравствуйте. Меня зовут Светлана Костенко, я…
– Пока нет новостей о вашем мальчике, сожалею, – прервал ее дежурный.
– Можете соединить меня со следователем? Мне нужно кое-что ему рассказать. Это очень срочно.
– Одну минуту, оставайтесь на линии, пожалуйста, – ответил Светлане Макаров и спросил у кого-то, – Алексей Сергеевич у себя? На выезде?… – и снова обратился к Светлане, – Извините, но следователя сейчас нет на месте. Вы можете оставить информацию мне. Я обязательно передам ему, когда появится.
Светлана подумала несколько секунд и решила не сообщать о своем предположении, относительно Михаила, по телефону.
– Просто передайте Алексею Сергеевичу, пожалуйста, что мне нужно срочно с ним встретиться. Спасибо, – ответила Светлана и положила трубку.
Она снова села на диван и укрылась пледом. Первый раз за долгое время ее мозг настойчиво отправлял сигналы телу о необходимой мобилизации. Светлана понимала, что должна уйти из дома и где-то спрятаться. Но где? На работе или у друзей Михаил ее сразу найдет и тогда может быть плохо не только ей самой, но и окружающим. Подвергать опасности женщина категорически никого не хотела. Можно было бы спрятаться в одной из гостиниц, но у Светланы совершенно не было денег, кроме той самой тысячи рублей, которые она хотела отдать нищему старику.
Вдруг она на что-то решилась, быстро оделась и вышла из дома, опасливо оглядываясь по сторонам. Было уже совсем темно. Сейчас бы Ральфа рядом, любимую собаку ее супруга, но Михаил его убил в пьяном угаре. Света подумала о том, что, когда ее настоящий муж найдется, он очень расстроится. Однако сейчас самым важным казалось просто найти его. И сына.
Светлана не совсем осознавала, куда она идет, но решила не корректировать маршрут, который для себя выстроили ее ноги. Пусть несут куда угодно. Подальше от дома, где сейчас никто ее не ждет. Светлана остановилась около отделения полиции. Да, сейчас, наверное, это был самый разумный поступок. Здесь Михаил, даже, если найдет ее, не будет распускать руки, не сможет причинить ей вред.
Дежурный выслушал Светлану, которая не стала вдаваться в подробности ее предположения относительно личности своего супруга и просто попросила пустить ее внутрь. Он открыл дверь и разрешил женщине зайти, объяснив при этом, что следователь, который ведет дело ее пропавшего сына, будет не раньше, чем утром. Оказавшись в относительной безопасности, Светлана задремала на скамейке в проходной. Макаров смотрел на женщину из-за стекла с нескрываемым сочувствием и, подумав о том, что ничего страшного не случится, если он пустит ее переночевать в один из кабинетов, подошел к Светлане и осторожно коснулся ее плеча. Света вздрогнула. Нервы были настолько взвинчены, что любое движение, любой посторонний звук, пугали женщину.
– Светлан, пойдемте я вас провожу. Хоть поспите нормально, – тихо проговорил Макаров.
Женщина была ему благодарна за заботу, которой она не видела весь последний месяц. Она устало кивнула и пошла за дежурным, который открыл ей ближний кабинет.
– До утра вас никто здесь не побеспокоит, отдыхайте.
– Товарищ сержант, спасибо вам, – поблагодарила Макарова Светлана, – я только очень вас прошу, если появится мой муж, не говорите ему, что я у вас.
– Не переживайте, не скажу, – ответил он и осторожно закрыл за собой дверь.
ГЛАВА 32
Уже больше суток Егор со своей опергруппой дежурил возле клиники в надежде оказаться на месте в момент появления тех самых людей, которые держали в страхе всех местных сотрудников. Алексей все это время находился рядом, один раз сменив состав бойцов. Оба следователя пришли к единому мнению, что до следующего утра нецелесообразно обращаться к главврачу с ордером на обыск служебных помещений, поскольку так они лишались возможности взять сразу всех участников преступного сообщества, ну, или, их абсолютное большинство.
Члены опергруппы заметно приуныли и расслабились. Егор периодически их встряхивал: они нужны ему были собранными в борьбе с сильным и хитрым противником. Неожиданно дорогу осветили фары. Тимур, дремавший в углу полицейской машины, вскочил на ноги и тихо зарычал. Капитан Михайлюк всмотрелся в темноту, и по его телу непроизвольно побежали крупные мурашки. Это был УАЗ, тот самый УАЗ, который он так давно искал. Егор был в этом уверен. Ворота клиники моментально открылись. Было понятно, что охранник пропускного пункта заранее получил соответствующее распоряжение от своего руководства – главного врача клиники. Это означает только одно: врач в курсе всего происходящего и, значит, упустить его в погоне за остальными участниками преступления, было бы, как минимум, глупо.
Алексей вопросительно посмотрел на Егора. Капитан Михайлюк утвердительно кивнул и начал выводить своих ребят. Группа добралась незамеченной до самых ворот клиники и распределилась по заранее намеченным местам. К охраннику подошли Егор и Алексей, протянув свои удостоверения, а также ордер. Тимур находился рядом и был настроен весьма решительно.
– Открывай ворота, – потребовал Алексей.
– Начальства нет, ждите до утра, – пренебрежительно ответил охранник и направился в сторону своей сторожевой будки.
– Не советую, – остановил его Егор, – хочешь проблем?
Охранник посмотрел на него и усмехнулся:
– Я выполняю распоряжение своего руководства, капитан. Остальное меня не волнует. Пусть сами разбираются.
Тимур предупредительно оскалился и зарычал, но, вдруг, нырнул в сторону забора.
– Куда это он? – спросил охранник и быстро подошел к воротам, чем и воспользовался Егор, ухватив его за воротник и прижав лицом к металлическим прутьям.
– Лучше открой по-хорошему…
В это время за спиной охранника появился Тимур, неизвестно как отыскавший лаз в довольно прочном, на первый взгляд, заборе, и зарычал.
– Сейчас, сейчас, отпусти, ключи достану, – пробормотал охранник.
Тимур стоял совсем рядом с ним, демонстрируя свои безупречные белые клыки, что заставило не очень смелого охранника подчиниться приказу Егора.
– Ну, вот, молодец. Можешь, когда хочешь, – похлопал Алексей его по плечу и подозвал одного из своих ребят, – Побудь с ним, чтобы не учудил чего…
Вслед за своим начальством во двор клиники тихо зашли бойцы опергрупп Егора и Алексея, стараясь оставаться незамеченными для посторонних глаз. Тимур остановился на половине пути к зданию и поднял голову, всматриваясь в окна второго этажа, а потом быстро побежал к входу. Егор вошел внутрь, оставив Алексея в холе здания. Дорогу ему преградила женщина в белом халате, вероятно, одна из сотрудниц клиники:
– Кто вас пустил? Сюда нельзя без разрешения! – завизжала она.
Вид у нее был довольно испуганный, поэтому Егор мягко отодвинул ее в сторону и шепотом сказал:
– Нам можно. Вы лучше закройтесь где-нибудь на полчасика, хорошо?
Женщина не нашла, что ответить, кивнула и быстрым шагом удалилась вглубь темного коридора. На втором этаже Егор и Тимур остановились, встретив пристальный взгляд двух «мордатых бандитов», как их окрестила местная сотрудница в разговоре с Лешим. Сомнений не было: это именно они.
– Ты кто такой? – спросил один из них.
– Капитан Михайлюк, убойный отдел, – представился Егор, – могу посмотреть ваши документы?
– Ха-ха, документы! Не можешь, капитан. Давай двигай отсюда, пока больно тебе не сделали, – ответил один из них.
Егор начинал заводиться от такого обращения, но понимал, что в преступных руках сейчас находится мальчик, сын Макса, поэтому не стал акцентировать на этом внимание. Тимур тихо рычал и был готов к прыжку по первой команде хозяина. В дверях одной из палат внезапно появился псевдо Костенко собственной персоной, который держал за руку мальчика. В ребенке Егор сразу узнал Арсения и достал пистолет.
– Отпусти ребенка.
Однако мужчина не торопился выполнять приказ капитана Михайлюка. Он выглядел нарочито уверенным и спокойным.
– Это мой сын, капитан, убери пушку, не пугай мальца.
– Мы оба знаем, что это не так. Отпусти ребенка, не глупи.
Костенко-Говоров рассмеялся в глаза Егору, потеряв на какое-то время бдительность, чем не замедлил воспользоваться Тимур. Он в два прыжка достиг места, где стоял мужчина. Двое, дежурившие у двери, отскочили к противоположной стене. Тимур схватил зубами Костенко за левую руку и тот инстинктивно разжал ладонь, которой удерживал ребенка. Арсений был сильно напуган и боялся пошевелиться. Егор подбежал к нему и дернул в свою сторону. В этот момент в правой руке Костенко появился нож. Все произошло так быстро, что Егор не успел среагировать. Тимур упал набок. Из глубокой раны на его груди сочилась кровь. Егор выпустил пулю в сторону Костенко, но попал в него лишь по касательной, слегка поцарапав ногу. Один из преступников, кажется, пришел в себя от первого шока и ответил выстрелом из самопального обреза на выстрел Михайлюка. Егор почувствовал резкую боль в плече: «попал, гад», – подумал он.
Алексей, услышав выстрелы на втором этаже, мгновенно оказался рядом с Егором в сопровождении бойцов из его отдела. Костенко и двух его спутников уложили лицом вниз и заковали в наручники. Арсений был в безопасности. Алексей поднял его на руки, посмотрел ему в глаза и спросил:
– Ты знаешь дядю, который тебя хотел отсюда увезти?
Арсений нахмурил маленькие бровки, а потом очень серьезно произнес:
– Вы мне не поверите. Зачем спрашиваете?
– Говори, малыш. Я тебе верю.
– Этот дядя…Он очень-очень сильно похож на моего папу. Но это не он. Я знаю точно, что не он. Он злой, а папа мой самый-самый добрый. Я хочу домой к папе и маме…
На последних словах Арсений зашмыгал носом и разревелся. Алексей нежно прижал его к груди:
– Все будет хорошо, малыш. Скоро поедем к твоим родителям.
Егор сидел на полу возле Тимура и постоянно гладил его по голове. Тимур тяжело дышал и почти не открывал глаза.
– Тимур, держись, друг! Не умирай. Сейчас в больницу тебя отвезем. Ты только держись, ладно?
Арсений сполз с рук Алексея и тихо подошел к Тимуру. Он снял с себя тоненькую кофточку и положил собаке под бок, из которого сочилась кровь.
– Собачка, спасибо тебе, ты меня спасла. Не умирай, пожалуйста.
Тимур с большим трудом открыл глаза, лизнул руку Арсения, потом выдохнул и обмяк. Сердце его еще билось, но дыхание практически прервалось. Егор плакал. Алексей сочувственно смотрел со стороны, не прекращая командовать процессом ареста, взятых с поличным, членов преступной организации.
Егор взял Тимура на руки и понес к машине. Арсений шел рядом, крепко держась за рукав капитана Михайлюка, и все время поглядывал на Тимура – своего спасителя, который пожертвовал своей жизнью ради него, мальчика, совершенно ему незнакомого.
ГЛАВА 33
Егор аккуратно положил Тимура на заднее сиденье машины, в которой Михайлюка ждал водитель Михаил. Он увидел умирающего Тимура, окровавленное плечо самого Егора и всплеснул руками:
– Вот так сходили на задержание, товарищи начальники.
– Миша, срочно в ветеринарную клинику нужно! Отвези нас, пожалуйста.
– Так время ночь. Закрыты все давно. Куда вести-то?
Егор умоляюще смотрел на Михаила, когда к машине подбежал Алексей:
– Держи адрес. Вас с Тимуром ждут. Это наш ветеринар, я договорился. Хочешь, я с ним поеду, а ты в больницу. Тебя, ведь, тоже зацепило. Надо рану зашить.
– Спасибо, друг. Я сам поеду. Не могу Тимура оставить. Ты лучше за мальчиком пригляди.
– Не волнуйся. Езжай. Я дальше здесь сам справлюсь, – сказал Алексей, заглядывая в машину через плечо Егора. Тимур уже не дышал. «Уже не спасти», – с горечью подумал он, но вслух этого не произнес.
Егор уехал. Алексей медленно подошел к закованному в наручники Костенко и задал ему только один вопрос:
– Зачем?
В ответ Костенко громко расхохотался. В его смехе звучало что-то дьявольское, нечеловеческое и, не сдержавшись, Алексей с силой ударил его по лицу, введя в короткий нокдаун.
Со стороны ворот к Алексею волокли под руки какого-то человека, который суетливо озирался по сторонам, дергался и невнятно выкрикивал угрозы в адрес людей, посмевших дотронуться до его личности.
– Вот, Алексей Сергеевич, сбежать пытался. Даже машину свою на территории бросил, чтобы внимание не привлекать. Главный врач сия заведения, – помпезно представил его Алексею Леший.
– Ваша светлость, не изволите проследовать в машину на дознание? – в таком же духе поинтересовался Алексей у главного врача, безуспешно пытавшегося освободиться от крепких рук Лешего.
– Да вы знаете кто я? Да вы…Да вы…Немедленно меня отпустите! Я ни при чем. Меня заставили. Я не хотел!
– Вот сейчас и расскажешь нам все под запись, кто заставил и чего ты не хотел, – сказал Алексей и, обратившись к Лешему, добавил, – веди его в машину.
На пороге клиники собрался весь ночной персонал. Сотрудники перешептывались между собой и не решались на какие-либо расспросы полицейских или действия.
Машины с опергруппами и арестованными членами преступной группировки тронулись с места в сторону ворот, которые предусмотрительно оставили открытыми. Все ехали молча. Последние сутки были невероятно тяжелыми. Звенигородская группа переживала за своего начальника и его собаку, полюбившуюся всем без исключения за ум и невероятную преданность.
Группа Алексея направилась прямо в отделение полиции. Нужно было организовать допрос и отвезти ребенка к матери. Алексей посмотрел на Арсения, который задремал рядом с ним и подумал о том, что пережил этот маленький мальчик за последние несколько недель. Он бережно укрыл ребенка своей курткой и шепотом сказал:
– Все закончилось, малыш. Домой едем.
В отделении уже были предупреждены о том, что к ним везут опасных преступников, и были готовы их встретить, поэтому как только машины остановились, на пороге полиции появилось еще несколько дополнительных сотрудников, которые сопроводили арестованных в камеры СИЗО. Алексей поднял Арсения на руки и прошел с ним через вертушку. Дежурный увидел мальчика на руках у следователя и какое-то время не мог вымолвить ни слова.
– Сержант, напои ребенка чаем, пожалуйста. Сейчас сам в себя приду и домой его повезу. К маме. Да, Арсений?
Мальчик устало кивнул головой, но глаза его светились от счастья. Алексей улыбнулся ему и потрепал по волосам.
– Алексей Сергеевич, – выговорил Макаров, к которому снова вернулась способность говорить, – мама мальчика у нас сейчас. Вечером пришла. Боялась дома оставаться. Говорила что-то там о том, что ее муж на самом деле не муж. Я не понял ничего, но в кабинет ее пустил до вашего возвращения.
– Все правильно сделал, сержант. Молодец, – ответил Алексей и снова обратился к мальчику, – пойдем к маме или сначала чай?
– К маме, к маме! – восторженно закричал Арсений и крепко сжал руку Алексея.
– Ну, показывай, сержант, куда спрятал нашу маму?
Макаров открыл дверь кабинета, в котором оставил Светлану. Женщина так вымоталась за последнее время, что не проснулась даже тогда, когда включили свет. Арсений прижал палец к губам и строго посмотрел на взрослых мужчин, которые сейчас мешали спать его любимой маме. Все страхи ушли. Осталось чувство заботы за близких людей, которым мальчик, кажется, был наделен с рождения. Алексей улыбнулся и увел за собой Макарова, оставив мать и ребенка наедине.
Арсений старался осторожно присесть рядом с мамой, но нечаянно скрипнул половицей, отчего Светлана вздрогнула и проснулась. Несколько секунд она смотрела на живого сына и не верила своим глазам. Потом мать протянула к нему руки и крепко прижала к себе. Арсений уткнулся в мамину грудь и тихо всхлипнул. Светлана чуть отстранила сына от себя, посмотрела ему в глаза, вытерла слезы на его щеках и начала быстро-быстро целовать, не в силах прекратить это действие. Она все еще не верила, что Арсений рядом и что ему больше ничего не угрожает.
ГЛАВА 34
Михаил поставил на крышу машины проблесковый маячок, включил сирену и добрался до указанного адреса за десять минут. Егор подхватил бездыханного Тимура и, не обращая внимания на собственную рану в плече, бегом добрался до ветеринара, который ждал их с готовым операционным столом. Он уложил собаку и вышел в коридор. К Егору подошла женщина и, бескомпромиссно выразив желание обработать ему рану, повела за собой. Пуля прошла навылет, задев лишь мягкие ткани. Егор не думал о боли, понимая, что его другу сейчас гораздо хуже. Он укорял себя за то, что не смог уберечь Тимура от ножа Говорова, что оказался просто не готов к быстрой атаке врага. «Да что же ты за следователь такой. Тебе только воспитателем в детском саду работать, а не преступников ловить», – мысленно убеждал Егор сам себя, пока врач накладывал ему швы.
Дверь открылась, и на пороге появился ветеринар, которому Егор оставил Тимура. Он медленно прошел в кабинет и сел на стул рядом с капитаном Михайлюком. Егор смотрел на него и боялся что-либо спрашивать, чтобы не получить ответ, который не хотел слышать – «не смогли спасти». Ветеринар долго смотрел в глаза Егору, не произнося ни единого слова, а потом внезапно улыбнулся:
– Жив твой пес. Очень слабый пока, но живой. Минут на пятнадцать опоздал бы, и спасать уже было бы некого. Так что считай, под счастливой звездой твой друг родился.
У Егора отлегло от сердца, но слова встали комом в горле и никак не хотели выходить наружу. Он судорожно откашлялся и заговорил:
– Спасибо, док. Вы не представляете, что сделали для нас.
– Да я-то представляю, – снова улыбнулся ветеринар, – при отделении полиции служу. Твой не первый из собачьего полка, кого я оперировал после ножей и пуль. К сожалению, не каждый раз хозяину хорошие новости сообщаю…Ты, капитан, вот что…Собачку твою сейчас везти никуда нельзя. У нас побудет несколько дней, а потом заберешь. Договорились?
– Договорились, док, – выдохнул Егор, – можно хоть посмотреть на него перед отъездом?
– Это всегда, пожалуйста. Вот заштопают тебя самого, и заходи.
С этими словами док вышел, а Егор не мог прийти в себя от накрывшей его внезапной радости. Он уже и не надеялся на благоприятный исход операции…А еще несколько недель назад он, капитан Михайлюк, представить себе не мог, что есть на свете такой пес, как Тимур, что он, взрослый тридцатилетний мужик, будет плакать над его ранением. Да. Жизнь всегда непредсказуема.
Егор поблагодарил своего врача за зашитое плечо и вернулся в операционный блок, где все еще находился его друг, грудная клетка которого была перетянута бинтами. Тимур при появлении в дверях Егора чуть повел носом, затягивая воздух, почувствовал знакомый запах, слегка приоткрыл глаза и тонко заскулил. Капитан Михайлюк наклонился над ним и осторожно дотронулся до головы:
– Ты молодец, дружище. Держись. Я уеду на пару дней, но ты не думай, что совсем бросаю тебя. Дождись меня здесь, ладно? Я обязательно вернусь.
Тимуру с трудом удавались какие-либо движения, это было хорошо заметно со стороны, но он сделал над собой усилие, лизнул руку Егора и снова тонко заскулил.
– Не скучай, мой хороший. Я очень быстро вернусь, и мы с тобой домой поедем, – сказал собаке Егор, поцеловал его в нос и быстро вышел на улицу.
Он хотел сразу вернуться в Звенигород, но достал телефон и набрал номер Алексея:
– Ты в отделении или уже уехал?
– В отделении. Как вы там…оба?
– Спасибо, брат, если бы не ты…Живой Тимур. Твой ветеринар – светило медицины.
– Рад за вас. Искренне рад. Я, честно говоря, не надеялся…Ты подъедешь? Тут для тебя кое-что есть.
– Сейчас буду. Диктуй адрес, а то я не был у вас ни разу.
Алексей продиктовал адрес. Михаил кивнул из-за руля и завел машину. Егор посмотрел на него и извинился:
– Миш, я тебе отгул дам, когда вернемся. Хочешь, даже два. Кто же знал, что так задержимся?
– Все путем, Егор Александрович, работа у нас такая. А отгул я, естественно, хочу. И даже два отгула хочу. Хотел бы три, но знаю, что ты мне на это ответишь, поэтому губу заранее закатал обратно, – засмеялся Михаил и остановил машину, поскольку адрес, названный Алексеем, был в трех минутах езды от ветеринарной клиники.
Егор вышел из машины, пообещав, что постарается не задерживаться надолго в отделении. Предъявив дежурному свое удостоверение, он прошел внутрь и нашел кабинет Алексея. Следователь сидел за своим столом и о чем-то размышлял.
– Новости есть, – начал он говорить, как только Егор переступил порог его кабинета.
– Хорошие, надеюсь? – привычно поинтересовался Егор.
– Да как тебе сказать…Смотря, чего именно ты ждешь.
– Говори уже, не томи.
– Провели генетическое сравнение материалов Костенко и Говоровой. Анализ готов, мне его на почту скинули вечером, когда мы этих уродов ловили.
– И? Что в нем? Хотя я догадываюсь.
– Боюсь, как раз, не догадываешься. Костенко и Говорова не родственники.
Егор не ждал такого результата. По сложившейся во время следствия версии все было гладко, а сейчас рассыпалось в тартарары. Понятно было, что Макс его не обманывал. Во многих вещах он лично убедился в момент проведенной операции в психиатрической клинике. Егор понимал, что задержанный Костенко, никто иной как Говоров Максим Леонидович. В то же время отсутствие родства между ним и Говоровой Анастасией Марковной, если верить результатам экспертизы, не позволяло предъявлять это самому Говорову.
– Какой бред, – сказал Егор вслух после долгой паузы, – завтра получу результаты Макса. Там понятно, совпадений не будет, но тем не менее. Ты допрашивать задержанных когда планируешь?
– Главврача и «шестерок» завтра. А Костенко…Знаешь, в свете всего происходящего, будет очень неплохо, если ты Макса к нам привезешь. Очную ставку им устроим. Как думаешь?
– Добро. Давай через два дня. За Тимуром поеду, и Макса с собой захвачу.
– Отлично. Без тебя тогда его не допрашиваю.
Егор уже собрался уходить, когда в голову ему пришла одна мысль. Он вернулся к столу, за которым сидел Алексей и спросил:
– Можешь запрос в архив сделать по Говоровой? Узнать, не усыновила ли она Макса. Даже, если от ребенка этот факт скрывался родителями, официальные бумаги должны были сохраниться.
– Согласен. Утром отправлю запрос. Потороплю их и, думаю, к твоему следующему приезду получу ответ.
Егор кивнул и направился к двери, но Алексей его задержал:
– Подожди еще буквально пять минут: познакомлю тебя кое с кем.
С этими словами Алексей вышел за дверь, оставив Егора одного. Через минуту он появился с женщиной, которая крепко держала за руку Арсения, сына Макса.
– Знакомься, Егор Александрович, это Светлана – мама Арсения.
Егор встал и подошел к ней. Женщина вопросительно, в каком-то мучительном ожидании, смотрела на него.
– Светлана, с вашим мужем все в порядке. Я скоро его к вам привезу. Потерпите еще пару дней?
Светлана улыбнулась. Кажется первый раз за последнее время. Миша, ее настоящий Миша, жив и скоро будет рядом с ней и с сыном. Все страшное в их жизни закончилось. Егор посмотрел на Алексея и, нарочито серьезно сдвинув брови, сказал:
– Алексей Сергеевич, лично отвечаешь за Светлану и Арсения. А то Макс с меня голову снимет, – засмеялся он.
– Почему вы называете моего мужа Максом? Его Михаил зовут… Макс – это, конечно, его позывной, я это знаю, но все же, – Светлана вновь казалась обеспокоенной, – Егор Александрович, вы уверены, что не ошиблись?
– Уверен, – улыбнулся Егор и потрепал Арсения по голове, – длинная история с его именем. Я думаю, он сам вам все расскажет.
ГЛАВА 35
Егор добрался до Звенигорода к шести утра. В городе было темно и пусто. Михайлюк решил не заезжать домой, чтобы не волновать мать своим ранением. Она, конечно, обо всем узнает, но лучше потом, чуть позже. Сам все расскажет. Сейчас у Егора просто не осталось сил. Он дошел до своего кабинета и рухнул на диван. Есть еще целых два часа до начала рабочего дня на сон…хоть какой-нибудь. Однако Егор сразу же открыл глаза, вспомнив, что не сообщил Максу о благополучном исходе операции. Он с трудом поднялся на ноги, достал телефон и набрал номер Андрея Ивановича:
– Док, извини, разбудил?
– Ничего. Говори.
– Разбуди Макса, будь другом. Новости для него есть.
Андрей Иванович осторожно заглянул ко мне в комнату. Я стоял у окна и смотрел как снег, падая с неба огромными хлопьями, моментально заметает двор. Мысли мои были очень далеко от этой квартиры, двора, города и даже от этого мира. Я был полностью погружен в свою прошлую жизнь, наслаждаясь каждой ее мелочью.
– Макс, Егор звонит, – сказал док и протянул мне телефон.
Я вздрогнул от неожиданности, повернулся к Андрею Ивановичу и заглянул ему в глаза, стараясь распознать качество новости, которую мне предстояло услышать. Он понял мой немой вопрос и пожал плечами.
