Kitabı oku: «Мальчики», sayfa 2
Время шло, жизнь протекала по путям, предначертанным свыше. Разведясь и выйдя второй раз замуж, мы переехали из Томска в Омск. Артём ходил в детский садик, затем пошёл в первый класс в Москве, куда мы вместе с мужем прибыли по делам. Наша жизнь втроём в Москве больше походила на выживание и бег с препятствиями. Муж снял комнату у диссидентствующего тунеядца Гриши, как позже выяснилось, с психиатрическим диагнозом. Жили втроём, в небольшой комнате, иногда вчетвером – это если радовали гости. Муж на стажировке в одном институте, я целыми днями ношусь, дописываю свою диссертацию, вечерами учим уроки, а по будням и выходным с провинциальным прилежанием и пониманием безотлагательности пытаемся окультурить ребёнка по всем известному реестру. Всё осуществлялось бегом и нахрапом, и конечно, были у нас обидные промахи и ляпы.
Притащила как-то Артёма в Кремлёвский дворец съездов на «Дон Кихота» – он был подхвачен мной после продлёнки и по дороге развивался за мной, как елец на кукане, не снижая скорости, я вознесла его в лучший на тот момент буфет страны (посещение элитного общепита входило в программу окультуривания). Время поджимало, поэтому мы с наскока набрали деликатесов и на запивку взяли два крюшона, как позже выяснилось, алкогольных. В итоге Тема запил банкет водой из-под крана в туалете, (к буфету было уже не подойти), а я наслаждалась Минкусом на повышенном градусе.
В довершении человеческой комедии моя дальняя московская тётя схватила инсульт прямо за рулём и была срочно госпитализирована. К моему расписанию добавилось кормление её пожилой мамы и посещение больной. Часов в сутках стало явно не хватать, время уплотнилось и закрутилось воронкой, мы с мужем мобилизовали скрытые резервы, расчёт шёл на минуты,… но Тёма жил по своим детским законам и правилам, и нас лихорадило. То мы вдвоём отдельно друг от друга пришли за ним в «Образцова», и я схватив его, что называется на подлёте, поволокла на заседание кафедры в МИНХ, где Тёма с толком провёл время изображая лифтёра с экзотичными для него африканцами. Телефонов сотовых ещё не было, и пока я после кафедры добралась до дома, персонал театра совместно с привлечённой милицией искали нашего пропавшего прямо из зрительного зала сына. В другой раз Артём был посажен в автобус до дома с ключом на шее. Я целеустремлённо нырнула в метро, а сынуля, тут же потеряв полученный на билет пятак, выскочил из автобуса, чтобы попросить у меня ещё, – и оказался один на площади. Советский ребёнок, воспитанный на дяде Стёпе, не растерялся, двинулся к ближайшему милиционеру и радостно заявил: «Дядя милиционер – я потерялся!» Выяснилось, что ребёнок не знает свой адрес в Москве, где работают в Москве родители – тоже не знает, зато знает, в какой школе он учится, и дорогу от школы до дома может найти. Далее с возгласом «Не боись, щегол!» Тёму загрузили в милицейскую машину, доехали до школы, а оттуда уже пешком дошли до дома. Открыли дверь и выяснили, что родителей нет, зато есть хозяин квартиры. «Дядя Стёпа» тут же выяснил личность нашего хозяина и, когда вернулся муж, – а он его дождался воспитующе заметил, что не гоже оставлять ребёнка одного с психически больным человеком, и на следующий день безвозмездно организовал наш переезд в другую квартиру, чистую и опрятную, в которой нашей соседкой оказалась психически адекватная валютная проститутка.
