Kitabı oku: «Порождения Тьмы», sayfa 3
– Не хочу впутывать в грязные игры интриганов. Для них я вознесся на небеса прямо к богам, пусть так и будет. Вы поможете или и дальше будете вилять, как маркитанская лодка?
– Ладно, рассказывайте, что у вас на уме, а я погляжу, что можно сделать.
Отодвинув в сторону два пустых стакана, я передал Аксенову через стол стопку трехмерных снимков. Изображения были сделаны два дня назад над южным полюсом Хлории. На инфракрасном изображении под вековечными льдами Кослована были запечатлены сигнатурные очертания чужеродного объекта, расположенного на глубине ста метров. По агентурной информации, культ Ждущих сосредоточил все свое внимание именно в этом безлюдном регионе планеты. Если бы жители Северного Гоа не указали моим разведчикам на странные огни в глубине ледяной пустоши, мы ни за что не узнали бы, что там в полной тайне от всех копают адепты. С самого начала я хотел выяснить как можно больше об этих руинах, так сказать, с целью их изучения, но беллатрианская администрация наотрез отказалась мне в этом помогать, сославшись на чрезмерно опасные последствия. Пришлось действовать в обход и начать именно с Кослована – самого малоизученного региона Хлории. При опросе жителей Северного Гоа всплыла куда более занимательная информация. После долгих лет бесплодных поисков и расследований мы смогли обнаружить деятельность Сайруса. И где? Прямо под носом кванторов, где этот негодяй чувствовал себя прямо как дома! Его фантастическая наглость была просто феноменальной.
– Как видите, раскоп свежий, – сказал я, указывая на снимки. – Силовое поле адаптивного камуфляжа не позволяет с орбиты различить детали. Еще месяц назад в том районе плато ничего не было, а сегодня уже целый город со своей инфраструктурой. Вот на этом снимке различимы контуры площадки для грузовых випперов. Когда мы ударим, а это произойдет в очень скором времени, я хочу знать, куда побегут адепты, когда мы им как следует накрутим и подпалим хвосты. Мне доложили, что у вас имеется в наличии оборудование, полученное по договору от боронов, которое способно отслеживать, в какой именно точке Вселенной выпрыгнет корабль, если воспользуется одним из двух струнных порталов. Мне необходимо знать все места, куда ринутся эти крысы. А потом я накрою их базы одну за другой, в порядке приоритетной очередности. С вашей аппаратурой мы легко выследим их и прижмем им пальцы.
– Опасный вы человек, Дмитрий Игоревич, – Аксенов криво улыбнулся. – Не успела Земля получить долгожданную независимость, как вы спешите отпраздновать это замечательное событие, разворошив осиное гнездо. Не сегодня завтра Альянс реформируют, ему на смену придет Федерация, о которой давно болтают в высших кругах на Земле. Мы превратимся в законопослушную фракцию, отринувшую насилие. По договору мы будем обязаны разоружиться, уничтожив все наступательное оружие и арсеналы, в том числе и ваш корабль.
– Да, и всем станет не до Ждущих. Нам навяжут миролюбивые законы Крул Каи, и мы одну неволю сменим на другую, – закончил я за него. – Вы все правильно говорите. Но я небезосновательно считаю, что наши соотечественники на такое никогда не согласятся. Вся наша история – это бесконечная битва под солнцем. Мы можем подписать тонну соглашений, но на полное разоружение никогда не согласимся. Только не после того, что произошло в 2013 году.
Откинувшись на спинку кресла, начальник внешней разведки глубоко задумался над моими словами. Он так же, как и я, прекрасно знал, что о мирном существовании можно только мечтать. Как выяснилось, даже среди сверхблагополучных галактов нередки убийства и конфликты, просто их никто не афиширует и не кричит на каждом углу.
– Если я неправ, вы рискуете только своей должностью, – сделал я новую попытку уговорить. – В случае успеха полученные дивиденды с лихвой окупят долгие годы бесплодных патрульных миссий. Сотни погибших на службе людей. Тысячи часов напряженной работы. Вы читали мой отчет и знаете – опасность куда реальней, чем думают старые пердуны на Земле. Адмирал может сколько угодно на своих торжественных приемах чванливо пожимать руки послам Крул Каи, я остаюсь при своем мнении и им не доверяю. Предали одних, предадут и других.
– Постараюсь помочь в силу своих возможностей. Пока же ответ прежний. Моя помощь ограничится предоставлением разведданных, касающихся передвижений кораблей над планетой, и только. Ну не могу я глобально перенастраивать работу станций. Не могу! С меня живого шкуру спустят и зашлют в такую дыру, по сравнению с которой эта планета покажется сущим раем!
– Понимаю. Вы можете сообщить о результатах декодирования информации, с таким трудом добытой мной? Есть сдвиги в этой области, или все глухо?
– Наши лучшие умы бьются над этой проблемой, но результат пока нулевой. Мне жаль.
– Иного я и не ожидал. – Встав со стула, я медленно прошелся по комнате.
– Без санкции адмирала Горчакова я бессилен, – попробовал оправдаться Аксенов. – А он не желает портить отношения с галактами неуместными сейчас расследованиями. Я слышал, вы долгое время настойчиво добивались разрешения от командования на посещение Дотума, и каждый раз приходил отказ. Примите добрый совет, Алешин. Бросьте вы эту затею, пока не поздно. Оно вам не по зубам. Вы рискуете не только карьерой, но и жизнью.
– Вы как-то сказали, что вам интересно, какое у меня мировоззрение, коли я не боюсь сильных мира сего. Я отвечу. Адмирал Горчаков, как и любая другая шишка на Земле, всего лишь жалкий муравей по сравнению с мирозданием и Вселенной. Он – фигура, без сомнения, больше, чем вы или я, но все-таки муравей, который пытается выдать свои муравьиные дела за нечто важное и нужное. Когда на кону большие ставки, глупо бояться дисциплинарных и прочих взысканий от недальновидных руководителей, которые не разбираются в ситуации и предпочитают хорошую мину при плохой игре. Все мои действия направлены исключительно на защиту от Ждущих. Их все блокирует всего один человек, который, по идее, и должен заниматься безопасностью. Я даже обратиться за помощью к кванторам не могу: они не делятся информацией с посторонними. Более того, мой провал во время испытаний породил ко мне недоверие и скрытое презрение. Кванторы не хотят даже встречаться со мной.
Василий на это лишь пожал плечами, как бы говоря, что он человек маленький, и если бы все зависело только от него, то все проблемы в этой Вселенной давно были бы решены.
Еще немного поболтали о жизни, и мне удалось уговорить Аксенова отправиться вместе со мной на встречу с военным атташе Альянса, чтобы попробовать уломать его дать добро на проведение разведывательной миссии на Кословане, так как мой статус не позволял мне принимать такие решения в одиночку. Аксенов нехотя уступил и направился следом за мной.
Я, штандарт-майор, его заместитель капитан Федосеенко и семеро парней из числа посольских охранников вышли из главных ворот бывшего здания колониальных войск, где раньше располагался штаб Лефлера, а ныне посольство Альянса. Вольготно устроившись на задних сиденьях бронемашин, мы во время поездки продолжили обсуждать дела. Город за время моего отсутствия ничуть не изменился. Все те же безликие толпы хлорианцев, отвратительное амбре немытых тел и вспыхивающие тут и там беспорядки, умело подогреваемые самозваными лидерами религиозных фракций. Подобный уклад жизни не менялся тысячелетиями. После того как год назад в посольстве Земли беллатрианцы в торжественной обстановке выдали мне долгожданный интергалактический сертификат, наши с ними отношения заметно потеплели. Кванторы даже доверили людскому миротворческому контингенту хранить порядок в столице. Сертификат мне привез и лично передал в руки не кто иной, как командор Лесерт собственной персоной. Пожав мне по человеческому обычаю руку, он выразил искреннее сожаление по поводу инцидента во время прохождения контрольного испытания, когда меня дисквалифицировали.
– Провал испытания и гибель одного из рекрутов – это тяжелый удар в первую очередь по мне, – искренне сожалел Лесерт, когда мы решили уйти с приема и немного прогуляться по территории посольства. – Зато я горжусь вами, Дим, вы с честью выпутались из сетей зла. Предатель Сайрус долгое время был частью нашей семьи, и от этого мне еще больнее. Его действия стали болезненным ударом по всей организации, но в первую очередь по ее репутации в Совете рас. Многие в кванторах разочаровались. Теперь для нас является делом чести найти его и предать справедливому наказанию, чтобы смыть пятно позора, а заодно восстановить доброе имя и доверие общества.
– Вы очень поможете, если поделитесь секретным досье Сайруса, – осторожно попросил я.
– Теперь это дело кванторов, Дим. Не обижайтесь, но это наша ошибка, а значит, нам ее и исправлять. Как вы любите говорить – не стоит выносить сор из избы на людях. Так? Возвращайтесь на Землю и сполна насладитесь лаврами победителя. Вы дошли до своего предела, но перед всеми вашими соотечественниками открываются удивительные возможности и перспективы. Заведите семью. Живите полноценной жизнью, вы ведь теперь вроде как герой.
– В том-то и проблема, что «вроде как», – поморщился я. – В прошлую нашу встречу вы говорили о какой-то возможной компенсации и помощи. Вы не могли бы пояснить?
– Все кадеты застрахованы на кругленькую сумму сола, – важно кивнул Лесерт. – Совет постановил, что будет справедливым, если вам как жертве покушения выплатят страховку в тройном размере. Это огромная сумма, которой хватит на безбедную жизнь даже вашим детям. К сожалению, пройти испытание кванторов повторно не позволяют наши устав и закон.
– Я думал, вы имели в виду содействие в поимке Сайруса.
– Вы можете не брать всю сумму целиком, если не хотите, но, согласно правилам, обязаны ее забрать в будущем. Желательно до конца следующего финансового года.
– Мне не нужны, эти чертовы деньги! Я требую справедливости! – рявкнул я, потеряв терпение. Наступая на командора, буквально выплевывал ему в лицо каждое слово: – Я пять лет был кадетом вашей организации и заслуживаю доверия в поимке Сайруса. Вы недооцениваете угрозу, исходящую от него. У него много связей, возможно, что и среди ваших кванторов, кто его знает, какими идеями он мог заразить слабые умы? И я еще не дошел до своего предела! Я продолжу поиски с вашей помощью или без нее, но найду подонка! Вы хотите восстановить свою честь? Прекрасно! Потому что я желаю восстановить честь всех своих соотечественников и зарыть подонка глубоко в землю! Знаете, что Сайрус сказал мне на прощание? Он ничуть не сожалеет о содеянном на Земле. Этот подонок просто глумится над нами всеми!
– Примите добрый совет, «кадет», – командор холодно посмотрел мне в глаза. – Говорю вам не как наставник или руководитель, но как доброжелатель и друг. Я симпатизирую вашему Альянсу и вам лично. Мне нравится, как ловко и решительно люди скинули с себя власть даяков и занялись политикой на самом высоком уровне. Но это не значит, что я обязан терпеть обвинения в некомпетентности в адрес кванторов. Наша организация сформировалась задолго до появления современных людей на Земле, и не людям судить нас за проступки. Улетайте домой, и как можно скорее. Это не ваша война. Только путающихся под ногами людей нам недоставало.
Командор порывисто развернулся и быстро зашагал в противоположную от меня сторону. Столкнувшись со стеной непонимания, я был вынужден вернуться на корабль ни с чем.
* * *
Вспоминая прошедший разговор с Лесертом, я не сразу заметил, что улица, на которую мы только что свернули, подозрительно опустела. Трех- и двухэтажные ветхие полудеревянные дома нижних кварталов в это время суток гудят, как разбуженный улей, а сейчас словно вымерли. Все ставни на окнах плотно закрыты, а вездесущая галдящая детвора, как по мановению волшебной палочки, исчезла, что до этого момента я считал просто невозможным.
– Вам не кажется подозрительной пустая дорога? – грубо перебил я беседу Аксенова и Федосеенко. Те удивленно посмотрели каждый в свое окно и через минуту пожали плечами.
– Да вроде нет. Хотя кто его знает, может, у них время молиться своим богам.
– Не уверен.
Посмотрев в боковое стекло, я заметил периферическим зрением, как в подворотне мелькнули несколько хлорианцев с оружием в руках. Они с каким-то зловещим ожиданием смотрели в нашу сторону. Сомнений не осталось. Мы ехали прямо в ловушку.
– Останови машину! – приказал я водителю. – Сдай назад!
– Нам запрещено останавливаться без причины, – попробовал тот возразить.
– Твоя и наши жизни – достаточно веская для тебя причина?!
Я перегнулся через сиденье и, ухватив руль, под ругань водителя вывернул его вбок.
Вильнув в сторону, мы избежали первого заряда, зато ползущий впереди десятитонный вездеход взлетел на воздух метра на два, подкинутый вверх мощной взрывной волной. Он еще кувыркался в клубах дыма и огня, а позади нас прогремел второй взрыв, не менее мощный, чем первый. Он уничтожил замыкающую машину, заблокировавшую искореженным корпусом дорогу назад. Пригнув головы, мы прижались к полу, слыша, как о броню транспорта застучали звонкие удары плазменных и импульсных зарядов. За стеклом из-за дыма и огня невозможно было что-либо рассмотреть. Мы едва ползли вперед, обогнув искореженный, объятый огнем корпус головной машины, в которой все солдаты погибли практически мгновенно.
– Какого черта тут происходит?! – орал Аксенов, пытаясь найти на полу выпавшую рацию.
– Мы угодили в западню, вот что происходит! – процедил я, выхватывая из кобуры пистолет и одновременно опуская бронированный лицевой щиток своего шлема. Тут же включилась интерактивная сетка боевого информера, переключившего скафандр М-1 в боевой режим.
– Но у кого хватило наглости?! Это неслыханно…
– Вам, собственно, не все равно, кто хочет нас прикончить?
Мелькнувший на мгновение у края крыши хлорианец окутался выхлопом дыма, и тут же второй вездеход, через одну от нас машину, распустился огненным цветком взрыва. Его откинуло далеко назад, перевернув на крышу. Устроившие засаду неизвестные теперь в открытую стреляли по нам из своих укрытий: дверей и оконных проемов. Огонь велся практически в упор. Закидывая колонну машин гранатами, хлорианцы, уже поставившие на нас крест, неожиданно были вынуждены залечь. Высыпавшие из уцелевших машин охранники открыли по ним шквальный огонь из ручного оружия и на какое-то время отвлекли на себя. Это был смелый, хоть и безрассудный поступок. С их пистолетами долго не устоять против лучеметов. Я же воспользовался помощью, чтобы как можно скорее увести выживших в надежное укрытие.
– Вы с ума сошли? Там же верная смерть! – попытался остановить меня Аксенов, хватая за рукав скафандра.
– Здесь нас поджарят еще быстрее! На выход!
Я сердито высвободил руку и быстро выглянул наружу. Как только над краем крыши показалась продолговатая голова с дредами, я тут же выстрелил в нее навскидку и заметил фонтан крови, вырвавшейся под давлением из отстреленной макушки. Труп хлорианца обмяк и с грохотом скатился вниз, проломив крышу торгового ряда.
– Найдите укрытие и, ради бога, не стойте на открытом месте. Здесь мы как караси в луже! – приказал я спутникам, а в рацию на груди рявкнул: – Настя, срочно найди нас по сигналам моего маяка! И подгони «Малыша»! Нам требуется поддержка. Как слышишь, Металл-1?
– Твоя позиция триангулирована. Помощь уже в пути, – почти сразу отозвалась рация.
Зажатая на узкой улочке, колонна машин была блокирована классической «коробочкой». Если удастся прорваться на соседние улицы, мы, возможно, еще сможем затеряться в толпе, а если будем и дальше прятаться по щелям, нас всех прикончат не далее чем через несколько минут.
Я с трудом восстановил равновесие, когда мне в спину с силой тарана ударился на излете осколок шрапнели. Из ближайшего входа в здание выскочил хлорианец. Я успел ногой отбить в сторону его озарившийся вспышками излучатель, а самого стрелка яростно схватить за грудки и без всяких изысков просто перебросить через лестничные перила. За моей спиной раздались два одновременных хлопка, и барахтающийся на земле хлорианец разлетелся в облаке кровавых брызг. Бегущие позади Аксенов и Федосеенко опустили курящиеся паром кармарасщепители.
Убедившись, что на лестнице никого больше нет, мы стали прикрывать оставшихся в живых охранников, давая им возможность покинуть открытое место и найти более удобную позицию для обороны. Трое выживших телохранителей, огрызаясь короткими очередями из привычных укороченных автоматов АК-112, ухитрились убить еще нескольких киллеров, прежде чем управляемая мини-ракета из портативного аналога РПГ разорвалась прямо у них под ногами. Парни погибли практически мгновенно. Преследователи, радостно взвыв, пошли на решительный приступ нашей сомнительной оборонительной позиции, ведя плотный огонь.
– Остались только мы, – прохрипел Федосеенко, зажимая рану на плече.
– Нужно продержаться еще пять минут. Помощь на подходе, – успокоил я спутников.
Я молниеносно выстрелил три раза подряд в сторону мелькнувших фигур, выглянувших из окон соседнего дома. Не теряя времени даром, мы побежали вверх по лестнице мимо массивных колонн, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Пробегая по пустым комнатам и коридорам, мы несколько раз принимали бой, отстреливаясь от преследователей. Они просто появлялись, словно из воздуха. Выстрелив по нам, прятались или отступали во тьму бесконечных коридоров. Федосеенко в какой-то момент не успел уйти с линии огня и тут же был буквально распылен на атомы слаженным залпом из конца коридора. Я и Аксенов быстро по-пластунски заползли внутрь первой попавшейся квартиры, захлопнув за собой обитую железом дверь. Василий собрался выглянуть в окно, но я ухватил его за шиворот и грубо опрокинул на пол. Сразу же деревянная рама разлетелась в щепки, а над нашими головами зло засвистели яркие энергоимпульсы, дырявя насквозь тонкие стены. На первом этаже прогремел такой силы взрыв, что сотряс здание до самого основания фундамента. Стены вокруг покрылись глубокими трещинами, а тонкие межкомнатные перегородки от ударной волны сложились, как гармошка. Сверху на голову обсыпались водопады пыли и старой штукатурки.
Василий оторвал рукав от своей одежды, стиснув зубы, стал перебинтовывать кровоточащую рану на бедре. Я же взял на себя коридор и двумя выстрелами в упор срезал лучом троих появившихся хлорианцев, утративших осторожность. Огненный луч разрезал их на части и, не останавливаясь, прожег несколько стен подряд, пока не уперся в каменную кладку. Энергобатарея моего оружия почти опустела, показывая критический заряд.
– Плохи дела, – быстро обернулся я к Аксенову. – Они окружили дом и, кажется, собираются нас похоронить под его завалами. Будь я проклят, если они планомерно не взрывают несущие конструкции здания. Снизу двенадцать каменных колонн, по шесть с каждой стороны дома. На это у них уйдет минут десять или двадцать. Давайте думать, как нам быть.
– Зря я тебе не поверил, Алешин. – Василий с приглушенными проклятиями крепко затянул импровизированный жгут. – Тот, кто организовал это нападение, хорошо знаком с нашей психологией. Грохни зачинщиков – и любые начинания закончатся, едва начавшись. А потом и до наших дурней в Альянсе постепенно доберутся, а те и рады стараться.
– Так оно и будет, если мы их не обставим.
– Что конкретно можно сделать в нашей ситуации?
– Пойдем сквозь стены, – мрачно улыбнулся я, включая усилитель экзокомплекта.
– Научились у кванторов ходить сквозь стены?
– Нет. Не у кванторов. У местных строителей.
Активировав дополнительные серводвигатели скафандра, я побежал и со всей силы ударил плечом в перегородку, разделяющую квартиры жильцов. Проломив ее, свалился прямо на головы двух изумленных врагов, не ожидавших таких акробатических кульбитов от практически полуживых врагов. Не давая им времени опомниться, я цепко схватил одного тремя пальцами за выпуклый кадык и выдрал его в фонтанах крови. Второго пришлось рубануть ребром ладони промеж глаз, на время лишив его какой-либо ориентации в пространстве. Пока он барахтался на полу, ослепленный ударом, я выдернул из ножен на бедре стальной клинок и глубоко засадил ему в коричневый череп – прямо в желтую татуировку лимана, оскалившего пасть.
– Бежать сможете? – я нахмурился, заметив, как Аксенов, заметно прихрамывая, пробирается сквозь дыру в стене. – Если нет, тогда я могу вас понести…
– Могу. Только не очень быстро.
Второй взрыв, намного мощнее первого, снова сотряс здание, сбив нас с ног. Пол в той комнате, которую мы только что покинули, провалился вниз в облаке пыли. С улицы снова раздались слаженные залпы, трескотня плазменных автоматов и шипение неуправляемых снарядов. Стены и потолок мгновенно засветились дырами и прорехами, что же касается нас – мы были вынуждены бегом перебраться в главный коридор, в котором в этот момент, к счастью, никого не оказалось. Придерживая бледного от потери крови Аксенова под руку, я целенаправленно тащил его в дальнюю часть здания, в которой, как я помнил, были открытые балконы, с которых можно попробовать спуститься на землю по растущим поблизости деревьям.
– Видим здание, но не видим вас! – зашипела рация в моем шлеме. – Сможете дать нам примерные ориентиры для стрельбы, чтобы вас случайно не зацепить?
– Включите тепловизор. На третьем этаже, в северном крыле. Видите, две сигнатуры? Это мы. Пробиваемся к балкону, – быстро объяснил я.
– Мы будем прямо под вами, так что будьте готовы прыгать вниз.
– Вас понял!
– И не волнуйтесь, специально для ваших драгоценных тел развернем силовой пузырь.
С улицы раздался перекрывший все остальные звуки оглушительный рев цикличных пушек «Малыша», а следом за ним, почти одновременно, предсмертные хрипы. Светящиеся трассы протянулись из дальней арки, где притаился в тени приземистый силуэт бронетранспортера, ведущего прицельный огонь прямой наводкой. Шестиствольные цикличные пулеметы только за одну очередь уничтожили свыше двух десятков врагов, а град управляемых шрапнельных ракет довершил разгром. Подброшенные взрывами, словно тряпичные куклы, изуродованные тела и оторванные конечности еще кувыркались в воздухе, а «Малыш» уже с ревом мчался к нам на помощь, сминая скошенным носом деревянные ограждения и скарб уличных торговцев.
Как только над его распахнутым десантным отсеком запульсировало светящееся силовое поле, я первым делом столкнул в него разразившегося ругательствами Аксенова и лишь после этого спрыгнул следом. Захлопнув за нами бронированные створки, бронемашина резко сорвалась с места и, никуда не сворачивая, прошла, как нож сквозь масло, прямо через стену дома. Обалдевшие от подобного зрелища и нашей наглости немногочисленные выжившие враги яростно кинулись за нами вдогонку на шести краулерах, но мы быстро дали им понять, что это крайне неудачная затея и с нами шутки плохи. Приплюснутая башня с крупнокалиберным пулеметом, развернувшись на сто восемьдесят градусов, за пару секунд изрешетила вспыхнувшие, словно свечки, машины преследователей градом пуль из обогащенного урана. Кувыркаясь на дороге и пробивая ограждения и заборы, они огненными болидами падали с верхнего яруса дорог на нижние уровни, где так и оставались лежать, чадя дымом на обочине проезжей части.
Внезапно над крышами остроконечных храмов появился странный летательный аппарат без опознавательных знаков и символов принадлежности. Обтекаемый болид метров десять в длину и три в высоту, с шестью реактивными двигателями снаружи корпуса и внушительным арсеналом из ракет, висящих гроздьями на внешней подвеске. Новый преследователь практически сразу выпустил по нам с десяток ракет, накрывших алыми взрывами половину квартала. Вокруг нас распускались языки пламени, земля поднималась фонтанами грязи, а от брони беспрестанно рикошетили осколки, не причиняя нам никакого ущерба.
– Держитесь! – закричала Настя и что есть силы ударила по тормозам.
– Что ты делаешь? С ума сошла? – закричал я, но девушка на это лишь криво улыбнулась.
– Не дергайтесь, коммандер, и оставьте эту летающую калошу профессионалам!
Теперь и я понял, что она задумала, и немного успокоился, с уважением посмотрев на девушку. Летающий титан, проскочив по инерции над нами, невзначай подставил свое незащищенное брюхо, куда с величайшим удовольствием мы и загнали парочку ракет класса «земля-воздух». Выдержать тяжелые сверхзвуковые ракеты М38 его конструкция не смогла. Утратив в воздухе структурную целостность, титан попросту раскололся на множество частей и огненным дождем обрушился на здание налогового управления столицы. То-то обрадуются жители, когда явятся выплачивать грабительские поборы в следующий раз.
Оставляя позади себя хаос из огня и дыма, мы свернули в ближайший переулок, ведущий к реке, и, дальше не встречая никакого сопротивления, понеслись по разбитой дороге к выезду из города. Вдоль обочины росли живые изгороди и крючковатые деревья. Если бы не бледный силуэт «Квантории» над головой и толпы местных жителей, можно было подумать, что мы где-то в исторической части Мадрида или Рима. Но никак не на другой планете.
– Все целы? – деловито поинтересовалась Настя. – Раненые и пострадавшие есть?
– Пострадавшие, конечно, есть. Правда, пострадали мы не так сильно, как преследователи, – мрачно констатировал Аксенов, с благодарностью принимая из рук десантника фляжку с водой. – Признаю, что я был большим ослом, и вынужден принести свои извинения, коммандер.
– За что именно? Не припомню за вами никаких грешков.
– Я, как последняя скотина, хотел протянуть время, и из-за этого погибли мои парни. Чертов идиот! Сегодня в три часа дня по земному времени должно состояться экстренное совещание Совета безопасности Альянса. На нем представители всех наций Земли должны единогласно принять решение о создании Федерации. После этого ни я, ни тем более вы, не имели бы права использовать свои полномочия, опираясь лишь на устаревшие протоколы и устав Альянса.
– Я знаю об этом совещании. – Я посмотрел на часы. – Нас атаковали ровно в половину, а сейчас почти четыре. Вот уже час, как мы не являемся действующими офицерами Альянса. Но еще не все потеряно. Новости с Земли идут с большим запозданием, а мы так удачно находимся не на цивилизованной планете, а на дикой и ужасно далекой периферии, куда протоколы Федерации еще не скоро дойдут. А чтобы вы, Василий, и вправду не надумали мне помогать, Сайрус решил на всякий случай прикончить вас, организовав атаку боевиков на посольский конвой. А может, все намного прозаичней. Они неправильно истолковали мой визит, решив, что вы с нами заодно.
– Меня еще со времени моей работы в особом отделе навсегда отучили идти против правил и инструкций, полагаясь исключительно на собственные эмоции. Я помогу в меру своих сил, но и вы должны гарантировать, что подобного не повторится…
– Теперь, конечно, поможете, но гарантировать я ничего не могу, за исключением эвакуации всех ваших сотрудников. Нас обоих отстранили от дел, предательски отправив подальше с глаз долой. Но судьба-злодейка распорядилась иначе. Нас послали прямо в логово врагов, а на ловца, как известно, и зверь бежит, так что отныне мы под постоянным наблюдением Ждущих.
Дальше ехали в полном молчании. Дорога впереди заметно сузилась, и мы были вынуждены снизить скорость. В результате дорожной аварии на перекрестке образовывалась пробка из краулеров и шестиколесных повозок туземцев. Мы их просто перелетели, используя для этого не совсем традиционные методы – перепрыгивая с помощью ракетных двигателей. Где необходимо, срезали углы улиц прямо по живым изгородям, за которыми были разбиты парки служителей местного культа. Разъяренные горожане из благородных сословий поначалу яростно ругались нам вслед, но лишь до того момента, как разглядели устрашающего вида орудия на башне «Малыша». По правде говоря, вид вездехода мог напугать и более искушенных в подобных делах цивилизованных галактов, давно привыкших к чудесам техники, а не только полудиких туземцев. Подразделения Колониальной гвардии – так вообще делали вид, что не замечают ничего из того, что мы позволяли себе, давно привыкнув к чудачествам землян. С тех самых пор, как на Хлорию прибыл ограниченный миротворческий контингент Альянса, людей как никого иного люто возненавидели. Наши военные машины, сопровождающие важные грузы, день и ночь колесили по городу, жестоко и без церемоний расправляясь со всеми, кто пытался остановить конвои с грузами. Беллатрианцы не раз жаловались на наше поведение в посольство Альянса. Несколько раз отправляли ноту протеста консулу Крул Каи. Все бесполезно. После наигранной выволочки наши вояки уже на следующий день привычно гнали тяжелую технику через весь город. С той поры туземцы уяснили: если поблизости военные машины землян, то жди беды.
Задумчиво наблюдая за спешащими по своим делам законопослушными гражданами, я в который раз проклял бюрократов. Присылать сюда людей было большой ошибкой. Решение открыть здесь посольство и военное представительство поддержал адмирал Горчаков, решивший помочь беллатрианцам в их бесплодных попытках удержать хрупкий мир. Горчаков был воякой старой школы. Он, как и многие ему подобные, всерьез полагал, что силой можно решить практически любую проблему. Самое забавное, что в качестве примера он любил приводить Хиросиму и Нагасаки, как явное доказательство превосходства грубой силы над разумом. Адмирал был так уверен в своей непогрешимости, что каким-то непостижимым образом убедил Совет безопасности Земли выделить для миротворческой миссии на Хлории целую полностью укомплектованную воздушно-десантную дивизию нового образца. Ступив на чужую планету с чуждым укладом жизни, миротворцы первым делом стали активно использовать привычные методы обеспечения безопасности: на подконтрольных территориях внутри столицы строить блокпосты и долговременные огневые позиции, оборудовать контрольно-пропускные пункты и изоляторы временного содержания. Все это им впоследствии вышло боком.
– Заставь дураков богу молиться, – вполголоса прокомментировал я зрелище, наблюдая, как солдаты-люди на одном из блокпостов о чем-то препираются с толпой полуголых туземцев, пытаясь вынудить их лечь на землю лицом вниз. Хлорианцы, не понимая глупых и абсурдных, по их мнению, требований, отчаянно голосили, доказывая правоту. По местным религиозным законам ложиться в пыль или грязь лицом считалось делом оскорбительным и недостойным даже для нищего. Любой уважающий себя местный житель охотнее даст сожрать свою печень, чем позволит унижать себя подобным образом. Для солдат их доводы звучали очень неубедительно. У миротворцев был строгий приказ на досмотр всех, кто входил в город через подконтрольные им КПП, а с подозрительными личностями особо не церемониться.
