«Дворянское гнездо» kitabından alıntılar, sayfa 16
... Он поднялся со стула, он хотел пойти, сказать им: "Вы напрасно со мной пошутили: прадед мой мужиков за ребра вешал, а дед мой сам был мужик", - да и убить обоих.
Умоляю вас, не выходите замуж без любви, о чувству долга, отреченья, что ли... Это то же безверие, тот же расчёт, - и ещё худший.
Он получил изрядное воспитание, учился в университете, но, рожденный в сословии бедном, рано понял необходимость проложить себе дорогу и набить деньгу.
Не прошло недели, как уже она перебиралась через улицу, носила шаль, раскрывала зонтик и надевала перчатки не хуже самой чистокровной парижанки.
Давно Лаврецкий не слышал ничего подобного: сладкая, страстная мелодия с первого звука охватывала сердце; она вся сияла, вся томилась вдохновением, счастьем, красотою, она росла и таяла; она касалась всего, что есть на земле дорогого, тайного, святого; она дышала бессмертной грустью и уходила умирать в небеса.
– Помни мои последние три слова, – закричал он, высунувшись всем телом из тарантаса и стоя на балансе, – религия, прогресс, человечность!..
Не обманывать себя человеку - не жить ему на земле.
счастье на земле зависит не от нас...
Он не мог не сознаться, что в его душевном состоянии было что-то возмутительное для чистого чувства.
- Я по-прежнему верю в добро, в истину; но я не только верю, - я верую теперь.
