«Шоколад» kitabından alıntılar, sayfa 3
M'sieur le curé не верит в чудеса, –
– Каждый волен думать, как хочет. – Он дает мне понять, что разговор окончен. И почти забавляется. Одна старуха насмешливо фыркнула. – Даже священник.
на своей шкуре постигала математику, постигала географию – сколько хлеба дадут на два франка? как далеко
различила тепло, гнев, смущение, угрызения совести… и за всем этим – притаившуюся нежность.
уедешь на поезде, заплатив за билет пятьдесят марок? – и понимаю, что не хочу для Анук такой судьбы.
Девушка по имени Зезет перетаскивает с развалившегося судна на свое какие-то почерневшие обломки.
Он не выносит человеческой глупости, говорит Гийом, – глаза насмешливо блестят за круглыми стеклами очков, – то есть фактически весь род людской, ибо у каждого из нас есть глупые привычки и пристрастия, от которых мы не в силах отказаться.
Раньше был строителем и теперь зарабатывал на жизнь, выполняя ремонтные работы, а летом и осенью убирая урожай.
Свернувшись клубочком, она лежала на краю кровати, выкинув в сторону руку и так трогательно и неловко вывернув голову, что у меня от жалости защемило сердце.
какао-бобы даровали исступленное блаженство, повергали в неистовый экстаз. Вот чего он боится? Растления через наслаждение, незаметного пресуществления плоти в сосуд разгула.
