Kitabı oku: «Яркие огни», sayfa 22

Лина

Денис не появлялся на горизонте уже три дня. Я звонила, оставляла сообщения, даже приходила к ним домой, но всё было тщетно. Парень просто исчез, пропал и не подавал никаких признаков своего существования. Когда он сказал, что у него возникли какие-то проблемы, я не сразу придала этому какое-то серьёзное значение: ну не может он сейчас со мной встретиться и поговорить – хорошо, я подожду, но не так же долго. Проблема заключалась даже не в том, что парень скрытничал в последнее время, а в том, что он элементарно не выходил на связь. Я сильно переживала, не хотела, чтобы он попал в беду или связался с какими-то странными людьми. Мне и так хватало переживаний за Даньку, а тут ещё и этот решил в невидимку поиграть.

Более-менее я смогла успокоиться, когда получила от Дэна сообщение: «Прости, что не отвечал на звонки и SMS, не мог выйти на связь. Со мной всё хорошо. Можем встретиться сегодня вечером?».

В моей голове уже всплывали картины того, как я убиваю Гранина, не разбираясь с обстоятельствами. Да как вообще он может так поступать?! Пропал на несколько дней, а я должна сидеть и переживать за этого ненормального! Но остыла я быстро – самое главное, что этот чудик жив. Я приняла для себя решение, что разберусь с ним позже, сейчас на первом месте Данька.

После того, как дядя сообщил мне о том, что нашёл родственников друга, я впервые за долгое время почувствовала настоящее облегчение. Свершилось! Даня не останется в детском доме! Все эти дни я пыталась выведать у дяди, как он смог всё это провернуть, но чёткого ответа так и не последовало. Он что-то скрывал, и я это видела, но не стала его мучать, так как вопрос всё равно уже решился.

Я ответила Дэну на сообщение. Написала, что жду его у себя дома в семь вечера, правда, не сказала о том, что перед тем, как я его придушу, он будет обязан поужинать с моей семьёй. Ольга настаивала на официальном знакомстве с Денисом в качестве моего молодого человека, а не как это было несколько месяцев назад – в качестве сына местного бизнесмена. Это станет моей маленькой местью за его отсутствие. Пускай понервничает – ему полезно.

До вечера было ещё далеко, а на улице стояла невыносимая жара. Выходить в такую погоду на прогулку – угроза поджариться, не дойдя до калитки собственной территории, поэтому и я, и Слава с Ольгой оставались сегодня в комнатах под струями кондиционеров. Я сидела в тётиной мастерской и рисовала эскизы коктейльных платьев. Мне предстояло подыскать подходящий образ для лучшей подруги – Наташи. К сожалению, в этом году у нас не будет возможности увидеться, а ведь девчонке скоро семнадцать лет! Индивидуальное платье, о котором она так давно мечтала, станет неплохим подарком. Осталось только подобрать необходимый фасон и ткань, остальное за малым.

Раздался стук в дверь. В мастерскую заглянул дядя.

– Ты занята, милая? – спросил он, заглядывая вовнутрь комнаты.

– Не особо, – я выключила колонку, из которой играла музыка. – Заходи.

Слава зашёл и сел на стул. Мне показалось, что он слегка нервничал. Что это с ним?

– Что-то случилось? – насторожилась я.

– Э…нет. Просто…

Он замолчал. Что-то точно не так.

– Дядя?

Он никогда не умел врать. Слава слишком добрый человек, чтобы пойти на обман или какую-нибудь пакость – его бы просто собственная совесть загрызла.

Он поднял на меня глаза и тяжело вздохнул.

– Лина, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить.

Признаться, я насторожилась. Не привыкла слышать от него такие фразы. Я настроилась на серьёзный разговор.

– Лина, начал он. Сразу прошу тебя сильно не злиться и не обижаться на меня. Пойми, так было нужно.

– Ради Бога, не пугай меня! – не выдержала я. – Что случилось?

Он поудобнее устроился на стуле, взглянул на дверь, наверное, чтобы убедиться, что она плотно закрыта.

– Ольга ничего не должна знать, иначе она нас живьём съест.

Тётя как раз занималась приготовлением еды к грядущему ужину с Дэном, ей всё равно не до нас. Дядя смог уловить удачный момент для серьёзного разговора.

– Это касается Дани. Я смог найти его родственника, как и обещал. Он готов забрать парня к себе, но…суть немного в другом.

– Какие-то проблемы с оформлением опекунства? – а в голове уже какие только мысли не возникли.

– Нет, милая, с этим всё хорошо. Просто…я нанял одного человека, который помог мне с поисками родственников…

– И этот человек просит неприлично крупную сумму за свою работу? – осторожно уточнила я.

Дядя кивнул головой.

– Да, – произнёс он, виновато глядя мне в глаза, – неприлично большую.

– Сколько именно? – денежный эквивалент меня не особо сильно беспокоил. – Я могу позвонить Женьке – Наташиному брату, который работает в банке. Можем снять деньги с моего счёта и оплатить его услуги.

– Нет, Лина. Этого человека не интересуют деньги, – молчание, – его интересуешь ты.

Я непонимающе уставилась на дядю. Я? А при чём здесь вообще я?

– Я знаю, что времени у Дани оставалось не так уж много, поэтому я решил пойти более действенным, но не самым правильным путём, – дядя подошёл ко мне и, присев, чтобы быть со мной на одном уровне, взял за руки. – Лина, я нанял твою мать.

Мою… Что?! Я смотрела на дядю не в силах сдержать удивление. Зачем? Почему именно её? Она же мне отказала в помощи, так почему же она согласилась теперь?

– Д-Дарию? – у меня внутри всё опустилось. – Но, почему именно она?

Я не понимала, почему дядя так поступил. Нет, я не злилась на него, он никогда не сделал бы мне ничего назло. Должна быть другая причина.

– Понимаешь, – я услышала горечь в его голосе, – Дария – человек с огромным количеством связей даже в нашей стране. Её муж – твой отец – влиятельный человек в своих кругах, соответственно и у Дарии есть нужные знакомства. Я надавил на неё, – признался он, – надавил, чтобы она, в первую очередь, поняла, что твоя просьба – не простой детский лепет, а серьёзное одолжение. Я хотел помочь не только тебе с другом, но и вызвать у неё хоть какое-то чувство по отношению к тебе. Она должна понять, что обязана заслужить твоё доверие, а не просто так явиться в наш дом в надежде, что ты ей всё просто так простишь, – он сжал мои ладони. – Милая, поверь, я не хотел, чтобы ты испытывала боль и обиду, просто…ты сама должна понять, нужен ли этот человек в твоей жизни или нет. Ни я, ни Ольга не должны в это вмешиваться, ты сама должна раз и навсегда закрыть этот вопрос. Прости, что мне пришлось так поступить, но я должен был.

Дядя чувствовал себя виноватым, я это видела, но сама не была на него в обиде. Да, ситуация неприятная, но, кажется, она того стоила. Для меня важнее был Даня, чем наши отношения с матерью, но Слава был прав – я должна поставить точку в этой истории. Сама.

– Лина, прости меня, пожалуйста. Я не хотел…

– Я знаю, – произнесла я, вставая с места и, тем самым, заставляя встать его за собой. – Я не злюсь и не обижаюсь, правда. Ты прав. Я должна разобраться с этим.

Я помолчала с минуту.

– А плата…она хочет встречи со мной, да?

Слава виновато покачал головой.

– Хорошо, давай сделаем так, – я не переставала держать его за руки, – скажи Дарии, что я готова с ней встретиться, но пускай на тёплые объятия не рассчитывает. Ольге ни слова об этом! Иначе она нас, действительно, живьём съест. Я сама с остальным разберусь. Идёт?

– Идёт, – только и сказал он, после чего крепко обнял меня.

Дядя Слава – очень мудрый человек. Он слишком мягкий для мужчины, но это не мешает ему делать правильный выбор. Он поступил так не из-за Дани, как я считала раньше, а из-за меня. Он хотел, чтобы я сама разобралась с тем, что мне нужно, сделала свой выбор и приняла окончательное решение. Именно за это я его и люблю – он всегда на моей стороне, даже, когда его выбор таковым не кажется. Я попросила дядю, чтобы он назначил нам встречу с Дарией где-нибудь в людном месте, где она не сможет проявить свою эксцентричность. Обговорив все детали, мы пошли на кухню помогать Ольге с готовкой, но, увидев заваленный всяческой едой стол, мы поняли – тётя перестаралась.

– А что? – удивилась она. – Я же не знаю, какие предпочтения в еде у молодого человека, поэтому и наготовила побольше.

– Оля, будет счастье, если мы это хотя бы за неделю съедим, – дядя чуть ли не сгибался пополам от смеха.

Ольга недовольно упёрла руки в бока.

– Ну, – протянула я, – по крайней мере, Денис не уйдёт голодным. Это радует.

Я наблюдала за этой картиной с тихим удовольствием. Никогда бы не подумала, что наглый и самоуверенный Денис Гранин может быть таким скромным и милым мальчиком. Я еле сдерживала рвавшийся наружу смех, глядя на этого удивлённого ангелочка, а он, в свою очередь, метал в меня взглядом молнии. Не бросайте женщину, не объяснив ей причины своего временного ухода, иначе последует месть.

Парень скромно сидел за столом, поел совсем немного, отвечал на многочисленные вопросы моей тёти. Среди них были планы на будущее, перспективы, жизненные цели и то, из-за чего я чуть не поперхнулась – серьёзность отношения ко мне.

– Ольга! – не сдержалась я.

– А что? – она аккуратно промокнула губы салфеткой.

– Серьёзно, милая, – поддержал меня дядя, – они же ещё дети, какая серьёзность?

Теперь настала очередь Дэна подавлять улыбку, а мне краснеть и молить о том, чтобы в столовой провалился пол. Да уж, ну и подстава!

– У меня самые серьёзные намерения, – произнёс друг, хитро взглянув на меня.

Нет, они меня точно решили с ума свести! Нужно бежать, пока не поздно.

– Ольга, дорогая, спасибо большое за ужин! – я подошла, поцеловала в щёчку её и дядю. – Но нам с Денисом нужно кое-что обсудить.

– Да, конечно, идите, – тётя непривычно засуетилась. – Мы позовём вас, когда чайник вскипит.

Дэн также поблагодарил Ольгу и Славу за ужин и тёплый приём, после чего мы с ним скрылись в моей комнате.

– Лина! – начал он, как только я закрыла дверь. – Что это сейчас было? Почему не предупредила, что твои родители хотят поужинать с нами?

Я заулыбалась, победно поглядывая на его шокированный вид.

– Тебе не кажется, что я должен был подготовиться? – он развёл руками. – Ну, не знаю, хотя бы цветы купить твоей тёте или одеть что-нибудь поприличнее?

Дэн выглядел как самый обычный мальчишка: чёрная футболка, синие джинсовые шорты, в коридоре стояли брендовые кроссовки. Интересно, скажи я ему о таком «серьёзном» вечере, он бы пришёл в смокинге? Эта мысль заставила меня улыбнуться.

– Это – моя маленькая месть за то, что ты исчез на несколько дней, и даже не отписался, что с тобой всё хорошо, – я била по аргументам.

Дэн так и задыхался от возмущения, не зная, что ответить на мой выпад. И сдался, как мне показалось. Но этот хитрец странно заулыбался, схватил меня за руку, притянул к себе и поцеловал, да так, что я аж глаза распахнула от удивления. Ого! Не думала, что он так может.

Друг осторожно отстранился от меня, но нас разделяли лишь несколько сантиметров.

– Теперь я прощён? – шёпотом спросил он.

– Думаешь, вот так вот взял, поцеловал меня и всё? – мне хотелось его немного помучить.

– Хм, да, ты права, – он снова прильнул к моим губам и долго не хотел отпускать. Вот же плут!

– Ладно, ладно, ладно, – теперь сдалась уже я, отстранившись от него. – Мы в расчёте.

Он улыбнулся, погладил меня по щеке.

– Как же я по всему этому скучал! – весёлая улыбочка сменилась виноватым взглядом. – Прости, не мог раньше связаться с тобой, дома проблемы.

– Дома? – уточнила я. – Ты же сказал, что у тебя возникли какие-то срочные дела?

И он всё мне рассказал. Посвятил в детали скандала с отцом, а потом и серьёзного разговора с ним же. Дэн признался, что он с мамой и детьми временно переехали в гостиницу, он нашёл подработку на лето и несколько дней вкалывал сверхурочно, чтобы заработать небольшие деньги. Именно поэтому он просил его не беспокоить какое-то время.

– Почему ты сразу не рассказал правду? – мы сидели на кровати, не отпуская руки друг друга. – Я бы помогла, придумала бы что-нибудь…

– Лина, – оборвал он меня. Его серьёзный взгляд заставил меня саму как-то по-другому взглянуть на этого парня, – я уже давно не маленький мальчик, пойми. Рано или поздно всё равно приходится взрослеть, решать вопросы самостоятельно без помощи других, – он сильнее сжал мои руки. – Я благодарен тебе за то, что так сильно беспокоишься, за то, что хочешь помочь, но я должен сам уметь решать свои проблемы, не вмешивая в них других.

Дэн, это точно ты? Не верю! Денис Гранин, которого я знала, не отличался такой стойкостью духа, которую я вижу сейчас в этом человеке. Когда он успел так резко повзрослеть? Когда успел так измениться? Но, должна признаться, таким этот парень нравится мне гораздо больше.

– Ты чего? – я заметила, как взгляд Дениса изменился.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Нет, ничего. Просто…мне нравится, что ты так ответственно подходишь к серьёзным вещам.

– Так, погоди, я сейчас не понял. Ты…восхищаешься мной?

Я улыбнулась ещё шире и дала парню лёгкий щелбан, чтобы не расслаблялся.

– Ладно, понял, – произнёс он, по-актёрски потирая ушибленное место.

Он улыбался, и мне от этого самой становилось легче. Ему сейчас нелегко, но мне хотелось, чтобы он знал – я рядом, всегда буду рядом с ним, что бы ни случилось.

– Дэн, прошу, не исчезай больше вот так вот, – эту часть разговора я хотела обсудить более серьёзно. – Я переживаю, и это не пустые слова.

– Да, я знаю, – он обхватил моё лицо руками. – Обещаю, больше такого не повториться.

И я поверила. Просто поверила без всяких доказательств и демонстраций правдивости его слов. У меня не было повода сомневаться в этом человеке.

– Так, а теперь расскажи мне, как там дела у Даньки.

На самом деле, у меня было не так уж много информации. Я рассказала то, что знала сама: найден родственник друга, который готов взять его под опеку, но кем именно приходится Даньке этот незнакомый нам человек – не известно.

– Но он хотя бы не проживёт в детском доме следующие полтора года, – Дэн сильно нервничал при упоминании данного заведения. – Я боялся, что после того, как мы отвезли его в больницу, он…

– Пойми, ты тогда всё сделал правильно, – я приобняла друга за плечи. – Сам посуди, что было бы с ним, останься он жить в этом доме с отцом, который постоянно распускает руки? Поверь, ничем хорошим бы это не закончилось. Ты спас его, понимаешь? Если бы не ты, не факт, что Даня вообще был бы ещё жив.

Я не просто так пыталась объяснить Дэну, как много он сделал для друга. Мне хотелось, чтобы парень наконец-таки понял, что может постоять и за себя, и за тех, кого так любит, он способен дать людям гораздо больше, чем он думает. Так почему же он никак не может этого понять?

Настала моя очередь править балом: теперь я обхватила его лицо ладонями, повернула к себе и поцеловала, но не так, как сделал он до этого, получилось как-то невинно и осторожно. Меня умилило то, как он прикрыл глаза и мягко улыбнулся после этого. Дэн напомнил мне маленького мальчика, которому как будто кто-то купил шоколадку. Согласна, немного странное сравнение, но именно это первым пришло мне в голову, когда я увидела у привычно взвинченного или равнодушного парня такое милое выражение лица.

– Нет, сегодня точно какой-то поразительный день! – громко сказал он. – Может, сегодня всемирный день поцелуев? – он хитро взглянул на меня. – А я опять всё пропустил?

– Ничего подобного, – я решила сразу поставить его на место. – Тебе сегодня просто повезло.

Он недоверчиво закатил глаза, осознав, что мои слова – всего лишь очередной способ съязвить, не более.

– Да уж, – друг закинул руки за голову и рухнул на кровать. – Ты знаешь, что совершенно не даёшь людям расслабиться?

– С этим я не согласна, – я устроилась рядом с ним. – Это одно из немногих моих качеств, которое распространяется исключительно на тебя.

– Я расстроен, – прозвучало так, будто мне только что вынесли вердикт, мол: «Ты совершенно безнадёжна!».

– Ладно, прибереги обиды на потом, – я вскочила с места и стала мерить шагами комнату. – Вернёмся к Дане…

Я долго собиралась с мыслями, чтобы решиться на это. Странное чувство, когда не знаешь, что ждёт тебя буквально через считанные часы: мозг понимает, что эти действия необходимы, а вот душа всё ещё сопротивляется – упорно стоит на своём и не желает менять своих убеждений и прощать прошлых обид.

Так было и со мной.

Спустя несколько дней после того, как дядя поведал мне о своей тайне, я долго думала, соглашаться на встречу с Дарией или нет. Мне всё ещё было тяжело, больно и обидно. Но речь шла о близком друге, о человеке, которого она спасла от печальной судьбы. Я поняла, что ради Дани готова пожертвовать своей злостью, и не дать его печальному опыту повториться вновь.

В семь утра я уже сидела в ресторане дорогого отеля и допивала остывший капучино. Сегодня Дария должна улететь обратно в Италию, и столь раннее время было назначено ею как раз из-за утреннего рейса.

Я не знала, что скажу ей, но одно могла сказать точно: я хочу поставить все точки над «i». Я так устала от непонимания, которое царило в последнее время вокруг меня, устала от обид, копившихся годами в моей душе, устала от того, что не могу найти в себе силы просто…простить. Я хотела этого – хотела простить свою мать хотя бы только для того, чтобы самой спокойно жить дальше. Я не могу знать наверняка, но мне кажется, что Дария сама себя простить так и не смогла, и это гораздо хуже, чем то, что я так и не смогла отпустить это. Я отпущу. Не сразу, но со временем. Признаемся в неоспоримом факте – я ещё ребёнок, глупый, не знающий жизни ребёнок. Когда я повзрослею, поумнею, то тогда пойму всю эту философию жизни, а сейчас…мне остаётся только пробовать делать первые шаги к тому, чтобы принимать серьёзные решения и поступать, как взрослый человек.

Она опоздала мину на десять. Без лишних слов заспанная Дария села напротив меня и тут же виновато опустила глаза.

– Здравствуй, Лина, – её голос прозвучал непривычно тихо.

– Привет, – мой прозвучал ещё тише.

Повисло молчание. Нет, пожалуйста, только не это! Терпеть не могу, когда нечего сказать! Хотя…мне было что.

– Хм…Спасибо тебе за то, что нашла родственника моего друга, – я как будто перед судьёй сижу. Сейчас мне объявят вердикт: спасительный Рай или неизбежный Ад. – Для него это очень важно.

– Я так поступила, потому что это было необходимо тебе, – она подняла на меня глаза. – Слава мне всё объяснил. Прости, что тем самым заставила тебя встретиться со мной.

Я опустила глаза. Не знала что ответить.

– Всё нормально, – на это только и хватило моего воображения.

Опять молчание. Опять напряжение.

Я схватила меню ресторана, как за спасательный круг.

– Не хочешь заказать что-нибудь? – спешно спросила я. – У них, оказывается, есть жареное мороженое, – по правде говоря, я пялилась на картинку салата «Цезарь» с королевскими креветками. Какой чёрт меня дёрнул сказать про мороженое?

– Лина, прости меня! – голос Дарии прозвучал так громко, что я чуть не выронила меню из рук.

Я на всякий случай огляделась, надеялась, что такое громкое признание со стороны женщины не привлекло посторонних взглядов, но в такой час в ресторане кроме нас и пары официантов никого не было.

Я осторожно опустила меню на стол и подняла глаза на Дарию. Она была готова вот-вот разрыдаться, из глаз уже текли слёзы.

– Я…я знаю, что поступила ужасно, и мне нет прощения, но…Лина, я всегда жалела о том, что оставила тебя, жалела о том, что не смогла забрать тебя с собой или хотя бы просто поддерживать общение. Просто…Ольга уверила меня, что тебе и без меня хорошо. Я знала, что тебя растят в любви, что о тебе заботятся, и я была спокойна за твоё будущее, – она сделала паузу. – Что бы я тебе сказала? Я для тебя была незнакомой, чужой женщиной, и только сейчас, спустя много лет мне хватило смелости приехать к себе.

Смелости? По мне это больше напоминало наглость.

– Ты не обязана меня прощать, – она небрежно утёрла слёзы тыльной стороной ладони. – Просто…

– Ты права, – оборвала я её, – я не обязана. Но я хочу этого.

Дария удивлённо посмотрела на меня, застыв на месте. Она точно не ожидала услышать от меня подобных слов.

– Нет абсолютно никакого смысла копить обиды, вспоминать прошлое, потому что тогда ни ты, ни я не сможем двигаться дальше, – я прочистила горло. – Никто из нас не застрахован от ошибок. Ошибаться – нормально, а признавать ошибки – достойно уважения, – я опустила глаза вниз. – Я…я не сразу тебя прощу, не сразу приму это, но со временем меня отпустит, – я смело посмотрела ей в глаза. – Мам, послушай меня, – я сама удивилась, как легко я обратилась к ней, как к матери. – Сначала тебе нужно простить саму себя, а уже потом просить прощения у меня, – я нагнулась вперёд к ней. – Я верю, что всё наладится, что у нас с тобой всё наладится. Но нужно время. И я не могу сказать, сколько именно.

Дария грустно улыбнулась и закивала головой. Не думаю, что она рассчитывала хотя бы на такой исход, но я приняла именно такое решение. Я взяла свою сумку и достала из кармашки вдвое сложенный маленький листок бумаги. Я протянула его ей.

Женщина с какой-то подозрительной нерешимостью приняла его у меня и развернула.

– Что это?

– Мой мобильный номер. Можешь звонить в любое время, только сверяйся с часовым поясом.

Она улыбнулась шире, казалось, даже засмеялась.

– Будем общаться, поддерживать связь с тобой и папой.

– Да, конечно, милая, – она снова заплакала, но теперь это были совершенно другие слёзы. – Спасибо тебе, Лина. Ты даже не представляешь, как это важно для меня.

Её глаза сказали мне одно – она не лжёт. Ей по-настоящему важно то, чтобы мы нашли общий язык. Мне никогда не понять того, что она чувствует. Надеюсь, она сама когда-нибудь забудет, что значит всю жизнь жалеть о том, что ты бросила собственного ребёнка. Она справится. Мы справимся с этим.

Я улыбнулась ей и снова схватила меню.

– Так что ты всё-таки думаешь на счёт жареного мороженого?

Дария снова радостно рассмеялась, сквозь льющиеся слёзы.

Мы совсем недолго посидели в ресторане. За Дарией приехала машина, которая должна отвезти её в ближайший аэропорт. Мы попрощались, я даже позволила ей обнять себя, и, признаться, совершенно не испытала негативных эмоций. Мне было комфортно – просто комфортно без лишних дополнений.

Когда я вернулась домой, Ольга сидела в своей мастерской и создавала очередное коктейльное платье.

– Лина! – позвала она меня, когда я стояла на пороге комнаты. – Мне нужен твой совет. Как думаешь, какой цвет лучше подойдёт такому крою? Сахарная вата или сакура?

Я улыбнулась, понимая, что щепетильность в вопросе цвета совсем не мой конёк. Но я посмотрела на дизайн и выбрала цвет сакуры.

– Да, я тоже думаю, что он лучше подходит, – она поправила типичным жестом очки на носу. – Такой заказчик придирчивый попался. Помнишь семью Аминцких? Они приходили к нам на приём. Эта их дочка – Амалия – та ещё избалованная особа. Одиннадцать лет, а уже запросы выше крыши. А что будет в шестнадцать? Не удивлюсь, если к тому времени она потребует кабриолет, а к нему в дополнение какого-нибудь водителя – испанского красавчика.

Я засмеялась. А всё-таки Ольга умеет шутить. За строгим нравом и сложным характером скрывается добрая и забавная женщина, которая предана своему делу и любимым людям. Любимым…

Я не выдержала и обняла её со спины. Ольга была для меня всем: другом, учителем, родным человеком, мамой.

– Лина, ты что-то натворила? Лучше признайся сейчас.

Я улыбнулась. Так вот в кого у меня такая тяга к держанию людей в тонусе.

– Ничего я не натворила, – я зарылась лицом в её волосы. – Просто я люблю тебя, вот и всё.

Я почувствовала, как тёплые руки тёти коснулись моих и стали нежно поглаживать.

– Милая, я тоже тебя люблю.

– Прости, что не так часто тебе об этом говорю. Но ты же всё равно знаешь это, верно? – решила уточнить я на всякий случай.

Она развернулась ко мне и обняла.

– Конечно знаю, родная. Всегда знала.

Теперь я могла себе признаться – этот день прошёл не зря. Я наконец-то разобралась в том, как жить дальше. Разговор с Дарией и такое признание Ольге – вот, что мне было нужно. Теперь я могу спокойно двигаться дальше, спокойно жить без тяжкого груза на душе и строить свою жизнь так, как мне того хочется. Я наконец-то обрела ту самую свободу…

– Э, девочки?

Мы даже не сразу заметили, что дядя вошёл в комнату. Выглядел он непривычно странно: кухонный фартук, перепачканный мукой и, кажется, корицей, а ещё руки в комках сырого текста.

– Я…что-то пропустил?

– А мы? – я всё никак не могла насмотреться на его внешний вид.

– Я решил булочки испечь. Хотел спросить, сколько именно корицы нужно добавлять.

Мы с Ольгой переглянулись и рассмеялись.

– Пойдём, помогу тебе, кулинар мой, – произнесла Ольга, после чего потянула своего благоверного супруга за край фартука в сторону кухни.

А классная у меня всё-таки семья. Моя семья.