Kitabı oku: «Сказка про то, как царевич Никита судьбу пытал», sayfa 3
– К такому коню карета в упряжь полагается, не меньше. – говорит.
Согласился Никита.
– А где взять? – спрашивает.
– Есть у меня знакомый мастер. Кареты у него, сами короли приобретают.
Привёл Аппулий царевича к мастеру знакомому. Представил тот товар свой на лицо. Что ни карета, то произведение искусства, всё в золоте, да в серебре. Огромное желание было у Никиты карету купить, да кисет не позволил. Как-то быстро монеты убывали. Купил Никита просто повозку двухместную и уже представлял, как будут они с принцессой вместе кататься. В общем доволен остался Никита приобретением. Пожали они с Аппулием руки и отправился он прямиком в королевский дворец.
6
Открылись перед царевичем ворота дворцовые. Встретил его дворецкий, чинно так, с уважением. Поинтересовался, кто такой и откуда. Не стал скрывать ничего Никита, всё рассказал, и кто он, и чей сын, и что прибыл выразить почтение своё, великому королю. Выслушал его дворецкий и велел ожидать. А вскоре, набежали бояре, сопроводили в залу для гостей, и там забавляли его разговорами, вероятно, чтобы гость не заскучал, так подумал Никита. Потом появился лакей и громогласно объявил:
– Его величество король Пиндильсиндильвандии достопочтимый Энемноген Иуний Гектор Гердоний XII!
Вошёл господин, даже сомнения не возникло, что это король. Ум на челе, мощь в плечах, и богатства на этих плечах, видимо-невидимо. А бояре, да дворяне, оставили суету свою и только платьями из зала шуршали. Напрягся Никита. А король, напротив, распахнул сажень маховую, да и загрёб царевича в объятья.
– Добро пожаловать, друг дорогой! Наслышан я, царевич Никита, про батюшку твоего и про царство ваше богатое. А ты ж с какой нуждой или поручением пожаловал?
– Нет нужды, и поручения нет. – ответил Никита – Просто путешествую. И вот, решил поклон передать.
– Вот так радость! Рад, рад я, гостя такого принимать. И дочка моя тоже рада будет познакомиться – Тут, обрадовался Никита, что дело само в нужную сторону идёт и нет нужды ему что-то выдумывать. А король всё перед гостем распинается, как никто и никогда. Никита даже неудобство почувствовал. – Стол уж накрыт обеденный. Сделайте милость, царевич Никита, не побрезгуйте откушать в нашем обществе. Чувствуй себя, как дома!
Благодарил Никита хозяина, руку к груди прикладывая. Проводил король гостя дорогого в другую залу, а там уж стол готовый к обеду стоит. И чего только нет на нём, и рыба морская и птица диковинная, и другие гады, да моллюски в соусах различных. А в стороне от стола, всё те же бояре и дворяне с ноги на ногу перетаптываются. Смотрит на них Никита, хочет угадать, может дочка королевская среди них. А они только улыбаются молча, да кланяются высоким мужам. Но тут, вновь двери распахнулись, и лакей оглашенный, как заорёт:
– Её высочество, принцесса Атильда Амедея Федерика Хризенда Пиндильсиндильвандская!
Как же так! – подумал Никита Он ещё имя, батюшки её, запомнить не успел, а тут ещё задача! Смотрит на принцессу, а имена все, точно каша в горшке, перемешались. А принцесса идёт навстречу, сверху смотрит на него…Ну, почему сверху? Ростом она на голову выше царевича, не меньше. Идёт, а в руках трость. Искусно, выточена вещица из слоновой кости. Только, зачем она принцессе? Хромоты вроде нет. И это о-очень успокоило Никиту. Поклонился он перед ней.
– Почтение моё примите, принцесса Матильда Фёдор Фрез… – начал мямлить Никита, да язык негодник, подвёл, аж самому дурно стало от стыда. А принцесса, как ударит тростью по мраморному полу, как раздует ноздри! Тут лакей, как взбесился:
– Её высочество, принцесса Атильда Амедея Федерика Хризенда Пиндильсиндильвандская!
– Да, да, я именно так хотел сказать. – затараторил Никита. Теперь понятно ему стало, что трость вместе с именем её идёт, и может затруднить их романтическое свидание. Хорошо Король встрял:
– Дочь моя, будь помягче. Бог знает, что подумает наш гость.
– Ну и пусть думает. Думать вообще полезно! – ответила принцесса, задрав нос. Батюшка от её тона чуть за сердце не схватился. А у царевича пропал аппетит и появилось желание сбежать, но сам не заметил, как уже сидел за столом. Чествуют бояре, да дворяне гостя чужеземного, вино за его благополучие пьют. А сам гость, только кивает благодарствуя, и ни есть, ни пить не может. Потому как разложены перед ним ложки и вилки разных размеров, рядами, ножи к ним вдобавок, а что делать с ними не знает царевич, не обучен местному этикету. И у принцессы что-либо спросить боится, чтобы лакея, лишний раз, не беспокоить. А принцесса всё расспрашивает, интересуется:
– А большой ли площадью государство ваше?
– Да. Побольше вашего будет. – ответил Никита, а она снова.
– И, что же земля у вас богатая, хлеба много растите?
– Конечно, и хлеб, и овёс, и лён у нас знатный. – не хвастаясь сказал царевич, кивнула важно принцесса.
– И что же в земле у вас тоже богатства имеются? – спросила она.
– Да, много чего хранит земля. – ответил Никита и как-то неприятно ему стало от разговора.
– И что же много у тебя, царевич, братьев и сестёр? – продолжала свой допрос принцесса.
– Два брата у меня старшие. Семейные уже оба. – честно ответил Никита.
– М-м, знать царство поделено уже. В каких долях интересно – как будто самой себе задала вопрос принцесса, хотя какой ей прок, не мог понять Никита. – А я вот, у его величества одна осталась. Братья и сёстры мои слабые были от рождения, не выжили. А что же батюшка, сильно стар у вас?
– Да, ничуть не стар! В силе он ещё и уме!
– Но всё равно, все смертны мы. – вздохнула принцесса, тоненькой вилкой вынула из улитки мякоть и отправила в рот. – А кто же станет управлять страной после его смерти?
– Не знаю. Батюшка, это решать будет. – ответил Никита. Разговор нравился ему всё меньше и не известно, куда норовил вывести.
– А если он неожиданно умрёт? – спросила она и собственноручно отломила фазану голову.
– Как это? – воскликнул Никита. Но тут король вмешался в их неспешную беседу.
– Ну, что за мрачные разговоры, в такой прекрасный день! Дочь, лучше бы спела для гостя.
Вздохнула принцесса, положила салфетку шёлковую и сказала:
– Не в голосе я сегодня, да и устала уже. Пойду, рефлексия* поможет мне. – сказала принцесса, и отправилась вон из зала. Король, видно раздосадованный, направился за дочерью. Свита вскочив с мест скрылась за противоположной дверью. Настала тишина, только царевич Никита остался в одиночестве за королевским столом. Делать было нечего. Встал Никита и подошёл к двери откуда доносились голоса. Не то, чтобы он подслушивал, просто Король с принцессой слишком громко разговаривали. А разговор между ними был преинтереснейший.
– Что, ты делаешь, дочь! Я запрещаю тебе! – негодовал король.
– Фи, папа́! Вы видели его рост? Он же, как горшок из-под увядшей герани!
– Что за сравнение? – тот же вопрос хотел задать Никита, и возможно даже
ответить, но ответил сам король – Ты невыносима!
– Да и умом, видать он не велик, что даже имени моего не мог запомнить! Какой в нём прок, отец? Какая перспектива? Что за душой его? Клочок земли? И королём ему не быть во веке, это точно! Всё тому, что родственников целая орда! На всех не напасёшься яду!
– Тебя погубит гордыня и собственный яд!
– Не волнуйтесь папа́! Для вас приберегу я каплю!
Холодок пробежал по спине Никиты. Не хотел он больше дочери королевской и половины королевства, да и всего, не желал. Одна мысль кружилась и не оставляла: "бежать!"
Но тут вернулся король. Стал Никита благодарить, за гостеприимство, хлеб, да соль, и засобирался отбыть по своим планам. Король Энемноген Иуний Гектор Гердоний XII остановил его со всем своим королевским напором. Схватил Король Никиту за руку и так настойчиво спрашивает:
– Неужели, совсем не понравилась дочка моя?
– Ну, как не понравилась? – растерялся Никита и отвечает – Она у вас очень даже…Даже…Очень превосходная. Характер виден и целеустремлённость. – извивался, как мог Никита и пытался высвободить свои руки, но король крепко зажимал их.
– Ах, девицы они все такие! – засмеялся король – Лишь бы поперёк. Думают, что с нами мужчинами на один уровень встать смогут. Но это ж всё их фантазии.
– Да, да. Все они такие. – сквозь силу ухмыльнулся царевич. – Но, показалось мне, что принцесса, не располагает к моей персоне. Вероятно, у неё другие предпочтения – ответил Никита и, усиленно, высвобождал свои пальцы из крепкого рукопожатия короля.
– Нет у неё никаких предпочтений! – заявил отец – Дурью голову забьют и хоть свою в печь суй! Понравился ты мне царевич Никита. Готов полцарства с ней отдать, только твоё согласие надо!
Корчился Никита, морщился.
– Не могу я согласия дать. Мало знакомы мы с ней. Тем более с отцом посоветоваться надо. Как же без отцовского благословения? Не по-людски это. – сказал Никита, а король его руки ещё крепче сжал, аж косточки затрещали.
– Всё королевство отдам с дочерью! И сам уеду, вам мешать не буду! Всё твоё сынок! Называй меня папой!
– Зачем же, у меня свой отец есть. Давайте не будем гнать лошадей. Я приду завтра, и мы обсудим на светлую голову. – сказал Никита и отходил к выходу, но король не уступал.
– Зачем же вам уходить, любезный? Для вас приготовлены апартаменты. Большего комфорта, вы не найдёте нигде. – его слова звучали весьма убедительны, тем более, что усилены они были двумя стражниками, которые взяли царевича под белы рученьки и сопроводили в отведённую для гостя комнату. Никита ещё пытался заявить о свои правах, оббивая кулаки о запертую дверь, но ответа так и не получил. В конце концов, измученный, распластался на кровати.
– Странно, – подумал Никита – хотел свободы, а опять в плену. Лежу в чужом доме, в чужом городе. Я не хочу этого. И Атильда Амедея Федерика Хризенда, мне тоже не нужна. Не мила она мне. – лежит Никита на кровати чужой, смотрит на небо, темнеющее в окне, а на небе звезда появилась, яркая такая, мигает, словно смеётся. Глаз не может отвести от неё Никита, а она как будто больше и ярче становится. И вот уже видит Никита, вместо звезды, лицо Алёнкино, смеётся глядя на него сверху. Обидно сначала стало Никите, а потом понял, что не со зла она смеётся, образ её в утешение, в помощь ему явился. Только произнести имя её не может, даже в уме. Как будто стёрлось оно из памяти. Страшно стало Никите, очень странно. – Имя чужое вспомнил, а то, что милее всего на свете, никак. И мысль спасительная, вдруг, пришла, что не его это место, не должно его здесь быть. Поднялся Никита с кровати, и всё по старинке. Связал цепью балдахины, да покрывала, выбросил их в окно, и спустился по ним вон из охотничьей западни. У ворот дворцовых увидел коня своего, вскочил в повозку и только след его простыл. Мчал царевич без оглядки. Осадил коня, когда скрылись из вида башни королевского дворца. Ночь кругом. Тишина. Город спал. Да и царевич улёгся калачиком в повозке и уснул, благо ночи летние тёплые и короткие.
7
Начался новый день. Людскими голосами наполнились улицы, цоканьем копыт и звоном кузнецкого молота. Поднялся Никита и понять не может, где он, всё чужое вокруг, и что ему теперь делать. Решил для начала съестным поживиться. И поехал по улице, в надежде встретить лавку, или заведение, где откушать можно. И тут удача снова подвернулась. Видит Никита, бежит навстречу Аппулий, быстро так бежит, по всей видимости по делам торопиться. Так, подумал Никита и остановил коня. Обрадовался Аппулий при виде царевича, удивился. Запрыгнул в повозку, и поехали они вместе, а Аппулий всё интересуется:
– Ты чего, это царевич не во дворце, а по окраинам бедняцким разъезжаешь?
– Ох, Аппулий, если б ты знал в какую заваруху я попал! Еле ноги унёс! – ответил ему Никита.
– Так, ты сбежал, что ли? От богатства утёк?
– Знаешь, что я тебе скажу, жизнь моя, мне дороже любого богатства. А рядом с Атильдой Амедеей Федерикой Хризендой Пиндильсиндильвандской долго не проживёшь!
– Это точно. – сказал Аппулий – Слишком много смертей рядом с ней. Многие подозревают, что неспроста это. Уж больно рьяно она ядами увлекается. Правда, вслух об этом распространяться не следует. – вкрадчиво промолвил Аппулий.
– Так, что ж ты меня не предупредил?!
– А кто я такой, чтобы твоему царскому высочеству указывать, или дорогу преграждать. Не посмел я. А ты молодец, с первого взгляда всё понял, осознал. И как ты так смог? – удивлялся Аппулий.
– Не дурак потому что! – ответил Никита.
– И куда ты теперь направляешься?
– Не знаю. – вздохнул царевич.
– Не горюй, царевич Никита! Знать, не она судьба твоя. Знать, не пришло ещё время твоё, должен ты ещё свободой насладиться. Нет ничего прекраснее свободы! – ликовал Аппулий, и так радостно стало Никите, что рядом с ним появился этакий друг. – А, хочешь, едем со мной к друзьям моим. Они у меня весёлые. В раз позабудешь о невзгодах своих и печалях.
– А поехали! – согласился Никита и помчались они резво, навстречу дню развесёлому.
Не обманул Аппулий, друзья и впрямь хорошие у него оказались. Правда, дом в котором они обитали, выглядел старым и неопрятным, для проживания, и с наружи, и изнутри изяществом не выделялся, но друзья, возможно, находили интерес в другом. Так подумал Никита.
– Это Эратосфен. – представил Аппулий первого друга. Эратосфен, почему-то подошёл к Никите на руках. Потом, в миг, встал на ноги и с улыбкой произнёс:
– Будем знакомы!
Второй друг сам подошёл к Никите, лихо играя колодой карт. И в мгновенье ока достал из-за уха царевича даму бубновую.
– Смотри-ка, сегодня удача тебя ждёт, в виде белокурой чаровницы. – сказал он и расхохотался. И остальные тоже подняли смех. – Я Караусий. Если Аппулий привёл тебя сюда, значит мы можем считать тебя другом!
– Конечно, вы можете доверять мне. – ответил Никита, и тут в комнате появился, тот самый мужичок, что ограбил его днём раньше. Так и раскрыл рот Никита. Но Аппулий поспешил всё объяснить.
– Это Аурелиан, ты, наверное, помнишь его…
– Да, я отлично его помню! – ответил Никита.
– Понимаю, встреча между вами произошла не из приятных. Но он покаялся. В конце концов, каждый может совершить ошибку. Ведь верно? – спросил Аппулий пристально, глядя в глаза царевичу.
–Да, конечно. – согласился Никита.
–А повинную голову меч не сечёт. Так?
–Так. – словно по команде отвечал Никита.
–Мы его простили, и ты прости. – сказал Аппулий.
–Что ж, и моё тебе прощение. – ответил царевич.
–Вот и отлично, вот и познакомились! – воскликнул Караусий.
–А ты, что ж правда, царевич? – спросил Аурелиан.
–Да, я и есть. царевич Никита, сын царя Ивана. – ответил Никита.
–Вот так метаморфоза! В первый раз царевича ограбил! – восторгался Аурелиан эти происшествием, а для царевича странной казалась его радость. Тут снова Аппулий поспешил объясниться.
–Шутит он. Шутки у него такие. – сказал он – Предлагаю, в честь друга новоиспечённого устроить наш маленький пир! – Радостно приняли это предложение и тогда Никита понял, что друзья у него, и в правду, весёлые. Возрастом, конечно, старше, но это Никита посчитал плюсом. От старшего друга и научиться большему можно. Запрыгнули дружно в повозку царевича и давай по городу колесить. А как наскучила эта забава, подъехали друзья в гостевой дом, чтоб подкрепиться. Радушно приняли их, столы накрыли. Сидят, угощаются, пивом запивают. А Караусий, между делом обучает Никиту играм карточным. Заинтересовался Никита, в азарт вошёл. Да, только проигрывал всё, а попытки отыграться заканчивались одним, уходили денежки его в карман Караусию. Но Караусий не прижимистым оказался, весь выигрыш на друзей спускал, не скупился. Весело время шло. А под вечер ещё и танцы начались. Музыканты в трубы дули, струны бередили. Молодые девушки, в пляс пустились, мо́лодцев заманивая в круг. До чего ж хорошенькие, без жеманностей всяких, не то что принцессы всякие. Так и помчалось время без счёта. Закружилась голова у царевича от непрерывного праздника.
– Вот она свобода – думал он, и длилось это счастье ровно три дня. Пока у Никиты деньги не закончились. Загрустили, тогда друзья, девицы, куда-то подевались. Стал спрашивать Никита, в чём причина печали их.
– Скучно без денег. – ответил Аппулий.
– Да – согласился Эратосфен – Хорошо б было, где-нибудь денег добыть.
– А, где? – спросил Никита.
– Ты подумай. – сказал Караусий – Мы тебя три дня развлекали, теперь твоя очередь друзей уважить.
Почесал Никита затылок и придумал. Отправился к торговцу, у которого повозку купил. Приехал и говорит ему:
