Kitabı oku: «Семейная сага. Сборник. Книга I», sayfa 7
Глава 6
Никогда ещё Брееда не видела маму такой сердитой.
То, что та знает их гостя, девочка поняла сразу. А после процеженного сквозь зубы: «Зачем ты явился в мой дом?» сообразила, что мама ему не рада.
Почему – Брееда узнать не успела, так как взрослые вышли из хижины и теперь выясняли отношения во дворе. Малышке только и оставалось перебегать от окна к двери, в тщетных попытказ расслышать хоть кусочек разговора.
***
– Надеюсь, ты не сказал моей дочери, кем приходишься ей? – шипела Айрис, сложив руки на груди.
Кехта прикрыл глаза и нервно потёр переносицу. Когда он заговорил, голос его звучал растерянно:
– Я был слишком сильно ошарашен, повстречав её, и до последнего сомневался, действительно ли она моя дочь.
В глазах Айрис мелькнули угрожающие огоньки, однако мужчина этого не видел.
– Я не вижу причин, почему не должен говорить Брееде правду, – продолжил он, – Девочка имеет право знать, кто её отец.
– Не смей морочить ей голову. Она ещё ребёнок, и быстро проникнется. А ты опять уйдёшь.
– Айрис, я… – Кехта запустил пальцы в волосы, – Я ведь пришёл, чтобы забрать тебя с собой. Моё ученичество закончилось, обет безбрачия тоже. Осталось только пройти обряд посвящения и я… Так хотел, чтобы ты была рядом. Навсегда.
– Но теперь всё изменилось, – ехидно заметила женщина, – Если кто-то догадается, что Брееда твоя дочь, они поймут, что ты нарушил свои ученические обеты. Снова обстоятельства мешают твоему счастью! Как удобно, правда?
Кехта отвёл взгляд, ничего не ответив.
– Убирайся, друид. Тебе не рады в этом доме.
В немой ярости смотрела Айрис в спину уходящему мужчине, когда тёплые пальчики уверенно скользнули в её ладонь. Брееда встала рядом с матерью, и так же провожала взглядом фигуру в светлом одеянии.
– Он сильно тебя обидел? – тихо спросила девочка.
– Сильно.
– Это же мой папа?
Айрис только коротко кивнула, боясь смотреть дочери в глаза.
Глубоко вздохнув, Брееда пожала плечами, и просто сказала:
– Мне он понравился.
Маленькие пальчики крепче сжали мамину ладонь.
***
Айрис не знала, приютил ли Кехта кто-то из соседей, или он провёл ночь в лесной хижине, где жил во время своего обучения, только на следующий день мужчина пришёл снова.
Он являлся каждое утро, пытаясь добиться расположения Брееды, и прощения её мамы. Ходил к реке за водой, приносил хворост из леса; починил покосившуюся дверь и перекрыл дырявую крышу.
Айрис принимала его помощь с показным равнодушием.
Первые дни Брееда старалась подражать материнской холодности, но быстро сдалась. Её мягкое сердце тянулось к отцу.
Тогда, пойдя наперекор своей гордости и обидам, Айрис разрешила дочери общаться с Кехта.
***
Вся деревня наблюдала за отношениями этой троицы. Даже слепцы уже знали о внешнем сходстве Кехта и маленькой Брееды, поскольку об этом шептались на каждом углу. Чем ещё заняться жителям небольшого поселения, как не сплетнями?
Айрис подозревала, что кое-кто даже делал ставки, как быстро она сама сдаст свои позиции, и потеплеет к друиду. Однако, спорщиков ждало разочарование. Обида не уменьшалась, а напротив, крепла, стоило только вспомнить, как тяжело жилось им первое время вдвоём с Бреедой.
Очень осторожно готовила Айрис дочку к тому, что Кехта может скоро покинуть их. И этот день настал.
Накануне осеннего солнцестояния мужчина пришёл поникший, чтобы сообщить о своём уходе. Он обещал, что будет часто навещать их, но слова не могли иссушить горьких слёз ребёнка.
Айрис же испытывала странное удовлетворение от того, что не поддалась на красивые россказни лживого друида.
Ещё долго Брееда ходила мрачной, но с наступлением зимы примирилась с потерей.
Жизнь всей деревни потекла в привычном, немного скучном, русле.
***
Однако, Кехта не обманул, и ранней весной, как только природа скинула с себя многомесячное оцепенение, друид вернулся.
Он уходил и приходил, иногда задерживаясь всего на несколько дней, но чаще на целый лунный цикл. Брееда всё сильнее прикипала к отцу, и каждый раз ждала его с поистине детским нетерпением.
Жители деревни тоже привыкли к частым визитам ведающего, и теперь уже не устраивали ему шумных встреч.
На третью весну начала сдавать свои позиции и Айрис, ко всеобщему изумлению разрешив Кехта поселиться в их хижине.
Глава 7 Айрде
Когда ты стихия, трудно идти против природы.
Первые годы своего существования ветром я просто летал. Наслаждался скоростью, могуществом, ощущением безграничной свободы. Наращивал силы от лёгкого бриза, едва тревожащего листья на деревьях, до настоящего урагана, способного разрушать целые деревни.
Проблема в том, что научившись быть сильным, сложно держать себя в рамках. Я ведь никогда не хотел вредить людям. Они сами оказывались на моём пути…
Другое дело ведьмы. В них текла магия так схожая с той, что создала меня. Я пасовал перед их силой и страшно завидовал тому, что они сами ею управляют. Мне, бестелесному духу, это было недоступно.
Не знаю, сколько лет прошло с момента моего рождения, но однажды я понял, как устал быть ветром. Бесцельно летать по полям и лесам, завывая от собственной беспомощности и бесполезности. Мечтать иметь плоть, чтобы почувствовать тягучую прохладу воды и не иметь ни единого шанса на исполнение этого желания.
Да, я пал духом, как бы странно это ни звучало. Заполз в небольшую пещеру и долгие месяцы пугал воем жителей соседней деревеньки. Так и остался бы там, пропитываться затхлым воздухом и обрастать легендами, но однажды в моё добровольное изгнание ворвались голоса.
– Завтра они проведут обряд и отнимут у девчонки магию. Трусливые старицы! Кто дал им право противиться пророчеству?
– Тахра, но если оставить всё как есть, в наш мир придёт фомор. Разве ты не боишься этого?
– Он и так придёт. Не через отпрыска этой Айрис, так через другого. И каждый раз, когда кто-то посмеет вмешиваться в дела судьбы, она будет менять свой курс, но не цель. Сколько жизней искалечат наши сёстры своим вмешательством?
– И что ты собираешься делать?
– Помешать колдовству мне не хватит сил, но кое-что я могу. Направлю изгнанную магию обратно, к ребёнку, которого носит Айрис.
– Если старейшины узнают, что ты пошла против их воли, тебя изгонят из ковена… А я останусь без наставницы.
– Не волнуйся, Мабина, они не узнают…
Голоса стали удаляться, а я вынырнул из кучи прелой листвы, сделал пару кругов под сводами моего унылого пристанища, и вылетел вон.
В тот момент я был уверен, что больше не вернусь в пещеру, так как сама судьба подсказала мне смысл существования.
***
Следующей ночью я наблюдал со стороны за тем, как творится колдовство. Всё моё духовное существо противилось этому действу, вопило о неправильности происходящего. Но что может противопоставить ветер силе девяти ведьм?
Гораздо позже, когда холм опустел, а солнце показало свои первые лучи над бескрайним полем, я спустился к деревне.
Искать нужную хижину не пришлось – меня и так тянуло к ней, как к месту невосполнимой потери и скорби по утраченным силам. И пусть сама Айрис не осознавала этого, душа её рыдала.
***
Я стал незримой тенью этой женщины, чувствуя наше родство. У неё отняли магию, оставив телесную оболочку бесконечно мучиться и ощущать себя неполноценной.
А я сам был концентрацией магии, но никогда не имел тела. Казалось, только вместе мы становились цельным существом.
По мере того, как крепла моя привязанность к Айрис, росло и чувство досады на ведьму, что вечно крутилась рядом. Не трудно было догадаться, что именно её стараниями закрутилась вся эта история с обрядом.
Когда Нара сбегала ночами к своим сёстрам, я надеялся, что она больше не вернётся, но понимал при этом, что в таком случае Айрис рискует остаться одна накануне рождения ребёнка.
Тогда, впервые за всё своё существование, я решил проявить терпение…
***
После ухода ведьмы только я остался с Айрис и её дочерью.
Жарким летом остужал их хижину, зимой заметал её снегом до самой крыши, оставляя свободной лишь дверь. Когда Брееда училась ходить, я бережно поддерживал её от падений, и всюду следовал за ней, когда она начала уверенно шагать по деревне.
Но ни мать, ни дочь, так и не почувствовали моего присутствия, вернулось ощущение пустоты и ненужности. Я снова сник.
Глава 8
– Мамочка, смотри сколько трав я собрала! Папа научил меня различать, какие из них целебные! – Брееда влетела в хижину с горящими восторгом глазами, и полной сумой трав.
Айрис натянуто улыбнулась дочери:
– Хорошо, милая. Иди умойся, а потом всё расскажешь.
Как только девочка скрылась за дверью, женщина набросилась на друида:
– Я чуть с ума не сошла, проснувшись ночью и не обнаружив вас. Всю деревню обыскала, даже к лесу ходила. Как ты мог подвергнуть нашу дочь опасности?
Кехта непонимающе нахмурился:
– Какой опасности? Она всё время была со мной, я глаз с неё не спускал…
– В нашей деревне крайне негативно относятся к тем, кто ходит ночами в лес, – процедила сквозь зубы женщина, – Если Брееду просто заподозрят в причастности к колдовству, её изгонят. Таковы правила.
– О моей, как ты сказала, причастности, всем давно известно. Однако я не замечал ни единого косого взгляда в свою сторону.
– Ты друид! К вам всегда было особое отношение. Вот только женщин в друиды не посвящают. В случае чего, жители деревни вспомнят не о том, кто отец Брееды, а о том, кто её мать…
Айрис запнулась, поняв, что сболтнула лишнего.
– Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно сощурился Кехта.
Женщина побледнела, и поспешно отвела взгляд. Меньше всего ей хотелось, рассказывать мужчине о своём детстве.
Тяжёлый вдох послышался над самым ухом, шершавые ладони легли на тонкие плечи в успокаивающем жесте.
– Сейчас я очень устал, да и Брееда, наверняка, захочет отдохнуть. Но вечером, когда нам никто не сможет помешать, ты расскажешь мне то, что так долго скрывала.
Ощущение тепла пропало, за спиной проскрипела дверь, выпуская Кехта во двор.
Невидящим взглядом смотрела Айрис перед собой, нервно кусая губы.
***
Закрыв за собой дверь, Кехта торопливо обогнул хижину. Брееда как раз заканчивала умываться, ловко управляясь с тяжёлым кувшином. Мужчина выдохнул – успел.
В два больших шага он оказался рядом с дочерью. Взял её ладошки своими, пристально посмотрел в глаза и заговорщически улыбнулся:
– Малышка, давай оставим между нами то, что я научил тебя заклинанию защиты.
Светлые бровки удивлённо изогнулись:
– А почему?
На секунду Кехта замешкался, не зная, что сказать. Но всё же решил, что половина правды лучше полного вранья.
– Видишь ли, твоя мама очень переживала, когда проснулась ночью и не нашла нас. Думаю, не стоит пугать её ещё больше.
Брееде объяснение отца не показалось убедительным, но всё же она согласилась:
– Хорошо. Это будет наша с тобой тайная тайна. Только скажи, у меня ведь правда получилось?
Серые глазки горели таким неподдельным восторгом, что друид не сдержал улыбки.
– Получилось, – тихо подтвердил он, и тут же почувствовал крепкое кольцо тоненьких ручек вокруг своей шеи.
Только сейчас Кехта понял, что девочка и правда слишком быстро освоила заклинание защиты. И если там, в лесу, мужчина искренне обрадовался успеху дочери, то реакция Айрис заставила его взглянуть на всё иначе.
Неужели он и правда подверг Брееду опасности?
***
– Видишь, Мабина, как на наших глазах сбывается пророчество? – с придыханием говорила Тахра, – Влиять на чужие решения оказалось так просто!
Младшая ведьма хмуро смотрела на свою наставницу, явно не разделяя её восторгов.
– Ты такая скучная, – отмахнулась Тахра.
– Меня не радует, что мы помогаем воплощению тьмы прийти в наш мир, – нарушила молчание Мабина, – Когда-то ты сама говорила, что своим вмешательством в дела судьбы мы можем разрушить многие жизни. Но разве не этим же ты занимаешься сейчас?
На лице старшей ведьмы на секунду мелькнула презрительная гримаса.
– Ещё и наивная. Эти слова были не для твоих ушей, а для мятущегося духа. Неужели ты думаешь, что я для собственного удовольствия потащилась на другой конец леса, чтобы поболтать о пророчестве?
– Так дух ветра, о котором рассказывала Нара…
– Да! Это я нашла его! Я произнесла заклинание внушения! И я надоумила его прогнать нежную Нару от этой Айрис! Маленький наивный дух. Столько лет он охранял этих людишек от влияния ведьм, даже не подозревая, что помогает мне. Но теперь осталось только подождать. Скоро пророчество будет исполнено, ведь силу, которую я спрятала в девчонке, друид уже пробудил.
Глава 9
Поздним вечером возвращалась Брееда из леса, с полной сумой целебных трав. Нашёптывала сама себе присказку, которой научил отец:
– День равен ночи,
Распахивай очи.
Срезай наперстянку,
Вербену, очанку.
Насушишь на год
Лекарств от невзгод.
В ночь летнего солнцестояния десятки растений насыщались силой, но собирать их требовалось быстро – пропустишь день-другой, убирай нож и жди следующего года. Вся польза в землю уйдёт.
Много лет Брееда помогала отцу в заготовке трав, и вот, впервые, пошла в лес одна. Вернётся Кехта, будет ему и радость, что запасы пополнены, и гордость, что дочь сама справилась.
Девушка вздохнула – когда только он, наконец, появится?
В этот год отец не пришёл весной, прислал весточку с одним путником, чтобы ждали его к солнцестоянию.
Только уже и ночь Литы позади, а Кехта всё нет.
Плотно утолкав все травы в суму, Брееда направилась к деревне. Главное возле хижины не забыть спрятать драгоценную добычу, а не то мама снова будет ругать за непослушание. Чем не приглянулся ей гостеприимный лес?
Показались за пригорком деревенские крыши, ускорила шаг Брееда – а ну как отец пришёл, пока она по лесу бродила?
Но вдруг налетел ветер. Швырнул в лицо пыль сухого лета, разметал рыжие волосы, чуть было не сорвал с плеча суму с травами. Загудело в ушах, испугалась Брееда. Хотела шаг сделать, а ветер не пускал – тянул обратно к лесу, прочь от родного дома.
В этот момент и проснулось в голове давнее воспоминание, губы принялись нашёптывать заклинание защиты. С первого раза не подействовало, сил на борьбу со стихией почти не осталось. Девушка стиснула зубы, призвала на помощь всю свою ярость и снова повторила древнюю формулу, заглушая вой в ушах.
Получилось!
Ветер прекратился резко, будто и не было. А Брееда, лишившись сопротивления, упала вперёд, только и успев выставить руки. На горе, оказался прямо перед ней колючий чертополох, безжалостно располосовавший ладони красным.
Всхлипнула Брееда, сама не зная, от чего больше. От боли? Обиды? Испуга?
Что случилось с ветром, который с детства следовал за ней незримым другом?
Кое-как поднявшись, и бережно баюкая сильно кровоточащую правую руку, девушка поспешила к хижине.
Сбросила с плеча суму, затолкала её ногой под заготовленный хворост, а сама юркнула под раскидистый клён. Там, в вечной тени, стояли кувшины с прохладной водой – то, чего требовали сейчас израненные руки.
Вот только не знала Брееда, как ей исхитриться, чтобы ухватить жёсткую глину.
– Можно, я помогу? – раздался откуда-то сверху мужской, незнакомый голос.
Девушка отшатнулась, задела кувшин. Во все стороны разлетелись осколки и капли воды.
– Прости, что напугал! – незнакомец принялся собирать глиняные черепки.
Брееда же не двинулась с места, хмуро наблюдая за молодым мужчиной.
Когда все осколки оказались в широких ладонях, незнакомец поднялся и встретился взглядом с девушкой.
– Я Эйдан, ученик Кехта, – ответил он на невысказанный вопрос, – А ты, верно, дочь Айрис?
Брееда хотела было уточнить ещё и кто её отец, но вовремя прикусила язык. Слышала однажды что любовь у родителей закрутилась, когда Кехта должен был держать обет безбрачия.
Так что через паузу девушка просто молча кивнула.
Эйдан улыбнулся.
– Подозреваю, твоя мама выговаривает сейчас моему учителю за то, что привёл в дом гостя, не спросив на то позволения.
В ответ на весёлый тон мужчины Брееда, наконец, расслабилась и хитро ухмыльнулась. Уж она знала, как доставалось порой от мамы отцу.
– Ладно, раз они заняты, помоги мне промыть раны. Только осторожно! Болит так, словно чертополох достал колючками до самых костей.
***
Кехта вышел из хижины пунцовый. Ох и характер был у Айрис!
Его Айрис…
Не сразу нашёл друид ученика, и хотел уже окликнуть Эйдана, но тут услышал голоса. За хижиной молодой человек помогал Брееде мыть руки. Девушка при этом смущённо улыбалась, и старательно отводила глаза.
Кехта покачал головой. Подумалось, вдруг, что в ближайшее время у Айрис снова будет повод для недовольства.
Глава 10 Айрде
Ночи духов давно стали моей отрадой. Ритуальные костры, танцы ведьм, пульсирующая магия. И пусть усталость после давила к земле, с этим вполне можно было мириться.
Вернувшись к утру в деревню, ставшую мне домом, я вяло растёкся по крыше и грел свои потоки под жарким солнцем.
Скрипнула дверь, выпуская из хижины Айрис. Я лишь лениво отметил, что она пошла к реке. Да, можно было спуститься со своей лежанки, увязаться за женщиной незаметным спутником, но зачем? Со мной ли, без меня, итог всегда один – два кувшина с водой под шепчущим клёном. Помочь с тяжёлой ношей ветру не под силу, а вот защитить глиняные сосуды от нагревания в жаркий день – это да.
Так что не стал я срываться с соломенной крыши. Только ещё шире распластал по ней свои прохладные бока.
Снова открылась дверь. На этот раз Брееда выглянула во двор, проверяя, ушла ли Айрис. Этот взгляд был мне хорошо знаком – удумала что-то, не иначе как в лес собралась, травы целебные собирать.
Вот тут я было дёрнулся спуститься и последовать за девчонкой. Но солнце грело так нежно, а солома шелестела так убаюкивающе…
Странно, вообще-то. Отпустить Брееду одну в лес – даже не лень, а безнадёжная глупость. Я это прекрасно понимал, провожая взглядом ярко-рыжую бунтарку до самого ельника.
Но какое-то предчувствие прижимало меня в этот день к крыше. К обеду стало понятно, что оно не обмануло.
***
Кехта я заметил издали. Обрадовался его возвращению, но тут внимание привлёк чужак рядом с друидом.
Незнакомая ранее злость стянула меня с соломенной лежанки и потянула к путникам. Кружа вокруг, вздымая полы их одежд я силился понять причины своего поведения, но не мог.
Какое-то странное чутьё подсказывало, что незнакомец принёс с собой большую беду.
Не знаю, почувствовал ли Кехта присутствие духа, или просто решил перестраховаться. Слетело с его губ заклинание защиты, смело меня невиданной силой к самой границе леса и на ель закинуло.
Тут бы времени чуть. Обдумать всё, в себя прийти. Но я взвился вихрем, посрывав с веток иглы, и полетел к реке.
***
Айрис не спешила домой. Часто останавливалась, всматривалась в бескрайние просторы поля.
Раньше я всегда любил эту её неспешность, размеренность, но сегодня вынужден был прервать идиллическое созерцание.
Толкнул в спину, сначала мягко. Женщина со вздохом подхватила кувшины и медленно пошла вперёд.
Подул сильнее, заставляя Айрис шагать быстрее. Я торопил её домой, не зная толком, на что рассчитываю.
***
Когда стало понятно, что чужак останется, злость моя сменилась паникой. Несколько раз облетев старую хижину, и чуть было не развалив соломенную крышу, на которой нежился с утра, я поспешил к лесу. Уже после сообразил, что сначала стоило успокоиться, да только поздно было.
На Брееду я налетел на полпути к деревне. Швырнул ей в лицо еловые иглы и сухую пыль. Упирался, все силы прикладывал, лишь бы не пустить домой.
Несусветная глупость!
Неужели я и впрямь полагал, что девушка свернёт обратно к лесу и будет скитаться там одна?
Да только правил мною в тот момент голос эмоций и страха. Голос разума прорезался гораздо позже, когда обессилевшая Брееда повторила заклинание отца.
Меня не отшвырнуло от неё так же, как днём от Кехта. Меня охолонил испуг девушки.
Что я творю? На кого нападаю и для чего?
Отступил.
Словно сквозь туман видел, как Брееда потеряла равновесие и упала руками на колючки чертополоха.
Не помог, не поддержал.
Её крик и всхлип полоснули ножом по сердцу, если есть оно у духа.
И кровь с ладоней капала сквозь мои, протянутые в неуверенном жесте руки.
Глава 11
Бежать! Бежать! Только бы не споткнуться.
Брееда перескакивала через змееподобные корни деревьев, ныряла под влажные после дождя ветки. Шаги за спиной становились тише, пока совсем не замолкли.
Убежала? Неужели и правда смогла?
Девушка замерла возле высокой ели, скрылась за густыми длинными ветками. Где же её преследователь?
В воздухе витали дурманящие запахи сырой хвои и приближающейся осени. Но лесную тишину не нарушали посторонние звуки.
Чуть отдышавшись, Брееда выглянула из своего укрытия, мягко переступила по хвойному ковру и тут же оказалась в кольце мужских рук.
– Попалась.
И снова перехватило дыхание, заторопилось сердце в груди:
– Не честно. Ты слишком быстро и тихо бегаешь.
– Всё честно, – ответил Эйдан со смешком, – Скорость ты компенсируешь знанием этого леса. А в тишине мы с тобой равны. Я не поймал бы тебя, не покажись из-за веток любопытный носик.
– Скажи ещё, что я сама хотела быть пойманной.
– А разве не так?
Брееда сделала вид, что задумалась, но не на долго хватило её серьезности. Хитро улыбнувшись, вывернулась она из объятий мужчины, и сама сцепила руки за его шеей.
– В таком случае, будем считать, что я специально сдалась из жалости к твоей нерасторопности.
– Какой удар по моему самолюбию! – закатил глаза Эйдан и рассмеялся, а Брееда как одурманенная смотрела на его губы.
Мужчина осёкся, поймав этот взгляд, и мягко, но настойчиво расцепил девичьи руки.
– Не надо так. Я права не имею не то что на твои чувства, а даже на их намёк.
– Почему же? – прозвенел металлом вопрос.
Эйдан явно чувствовал себя неуютно под пытливым взглядом серых глаз. Отступив на шаг, он опустил голову и проговорил еле слышно:
– Мы скоро уйдём.
Повисла тишина, в которой мужчина ждал реакции на свои слова, а девушка просто ждала дальнейших объяснений.
Эйдан шумно выдохнул, прежде чем продолжить:
– Кехта никак не решится сказать, что на этот раз покинет вас надолго. Начинается этап моего обучения, для которого нужно отрешение от всего мирского, и учитель присоединится ко мне. Этого требуют наши правила.
– И сколько же вас не будет? – уточнила Брееда, стараясь сдерживать голос от позорной дрожи.
– Никто не знает точных сроков. Случается, что и на десять вёсен покидают своих близких друиды и их ученики.
Девушка надолго замолчала, невидяще глядя в пустоту за спиной мужчины. Когда она снова нарушила тишину, голос её звучал очень тихо и вкрадчиво:
– И ты так благороден, Эйдан, что откажешься от моего поцелуя?
Краска проступила на мужских щеках:
– Мне и так не будет покоя все эти годы. Не ученичество, как до́лжно, занимает мои мысли, а ты. Но лучше страдать от не случившегося чувства, чем от разделённой и утраченной любви, и в первую очередь я не хочу этого для тебя.
Брееда молча выслушала пылкую речь, склонив голову набок.
– Вроде, верно ты всё говоришь, ученик друида, – холодно произнесла она, как только Эйдан замолчал, – Только одну ошибку допустил – принял решение за меня.
Айрде.
Много дней наблюдал я за чужаком, сдерживая необъяснимую злость и ни во что не вмешиваясь. Тщетно старался найти в Эйдане малейший намёк на тёмные помыслы.
Но он казался мужчиной добрым и отзывчивым, быстро нашёл общий язык с Бреедой, а Айрис прониклась к нему почти материнскими чувствами. Что касается Кехта, не знаю даже, кем больше он гордился – своим учеником или дочерью.
Мне оставалось только прислушаться к голосу здравого смысла.
Так что сейчас я очень тихо покидал лесную поляну, игнорируя недоброе предчувствие. Нельзя мешать зарождающемуся чувству. Даже ветер способен это понять.
