Kitabı oku: «Из тьмы да во мрак», sayfa 2
– А вы почему ушли? Вас-то никто не отверг.
– Меня отвергли уже давно, – криво усмехнулся старик.
– А почему вас отвергли и причём тут Ноки?
– Пресвятые несуществующие боги, малец, если я услышу от тебя хоть одно «почему» до привала, клянусь своей бородой, отведу обратно!
– Слушаюсь, тано Манк.
– И не называй меня «тано»!
– Но поч… всё, молчу-молчу!
Старик и мальчик удалялись от заполонённого Тьмой города. Огромные чернильно-чёрные щупальца плясали над крышами, сливаясь с ночным небом. И ещё долго Дики слышал за спиной отголоски визга брата.
3. Владыка глубин
Дики не помнил, как они добрались до следующего по пути села. Слишком замёрз, устал, переволновался. Старик упрямо тащил его за руку по заснеженной дороге, потом и вовсе подсадил на спину и нёс на себе. Не таким уж дряхлым оказался Дряхлый Манк.
На постоялом дворе они вполне достоверно отыграли сценку «дедушка и внук заблудились, пустите переночевать, а то насмерть замёрзнем». Впрочем, Дики валился с ног вполне реально. С них даже денег не взяли, хотя старик пытался всучить хозяину какие-то гроши в засаленной тряпице.
Манк растолкал мальчишку, едва рассвело.
– Пора. Вставай-вставай. Надо идти.
– Куда?
– Тебе во Тьму захотелось?
– А она что, следом пойдёт? – Дики подскочил на тюфяке.
– Пока ты близко ошиваешься, она тебя чует. Подальше отойдёшь – успокоится.
– А когда уляжется, я смогу вернуться?
Старик сочувственно посмотрел на мальчика, покачал головой.
– Если не хочешь повторения – не стоит. Роартос больше не твой родной город. Он вычеркнул тебя из своей истории.
– А мама и папа?
– Им ничего не грозит. Ты даже сможешь с ними встретиться на безопасной территории. Только они тебя всё равно не узнают. Никто тебя больше не помнит.
– Но вы-то помните, тано! – почти в отчаянии воскликнул Дики. – Почему?
– Да, да! – старик внезапно рассердился. – Потому что я треклятый тано! Колдун, ведун, шаман, проклятый! Как вы там ещё таких называете?
Мальчик притих, съёжился, натянул до подбородка тонкое одеяло.
– Ты проклят, если перевести на твой простецкий язык. На кой гийирату трогал? Не подумал, что от неё тот тип и помер? Стал носителем – носи. Не хочешь – отдай тано, чтоб Тьму отвёл. А ты что?
Дики молчал. Он жалобно смотрел на Манка, вжав голову в плечи. Стыдно ли ему было? Определённо. Интересно, что ещё скажет тано? Ещё как!
– А ты, болвана кусок, передал смертному!
– Он отнял… – проблеял Дики.
– «Онь отьнял», – передразнил его Манк. – Малолетний неграмотный идиот! Чего глазами лупишь? «Почему» кончились?
– Я хотел… – пролепетал мальчик.
– Что хотел? Город разнести?
– Я хотел спросить… Что такое «гийирата»?
Старик несколько секунд смотрел на него с перекошенным лицом, затем внезапно расхохотался.
– Собирайся, – неожиданно миролюбиво произнёс он. – По дороге расскажу.
Дики соскочил с тюфяка и принялся торопливо одеваться. Манк тем временем отошёл к маленькому замёрзшему окошку, отогрел в ледяной корочке крохотную лунку и выглянул наружу.
– А вот тебе и подтверждение моих слов, – неестественно ровным голосом сказал он. – Бежим. Бежим, мрак тебя раздери, Дики Вайкиц!
Тьма, в отличие от беглецов, не спала. Мягкими чёрными клубами она выползала из леса, окружая село кольцом. Как стая волков, загоняющих оленя. Только волк огня боится, от выстрелов бежит, Тьме же обычное оружие и факел нипочём. Пожрёт, задавит, поглотит, сделает частью себя. Она надвигалась бесшумно, но почему-то Дики слышались в ней вопли старшего брата, чужие стоны, стенающие крики.
Бежать некуда. Это понял даже несмышлёный мальчишка, стоило им выскочить наружу. Тьма не спешила. Добыче не сбежать, зато можно напитаться её ужасом. А уж вкуснятина в виде тано, даже лишённого своей мощи, м-м-м… Будь у Тьмы губы, она бы ими причмокнула.
– Тано Манк… – дрожащим голосом прошептал Дики, хватая старика за руку. – Нам конец, да?
– Отцепись, – сквозь зубы процедил тот. – Отцепись, я сказал!
Он выдернул руку из хватки мальчишки, запустил пальцы в небольшой мешочек на груди. Почему-то Дики вспомнился найденный мертвец. Его так же пыталась пожрать Тьма? От них тоже останутся закатанные в снег трупы?
– Глаза закрой! – скомандовал Манк. – Быстро, чтоб тебя!
Он резко развернул ребёнка, прижал к себе, уткнув лицом в засаленный борт пальто. Дики всё-таки успел повернуть голову, и только потому увидел, как в пальцах тано мелькнула голубоватая пластина и отправилась в полёт, описывая чёткую окружность. Тьма замерла.
– Силой, данной мне Кар'зий'иром, кровью, напитанной Мийат'тано, светом, пролитым Тцив'вой, заклинаю тебя, Оф'олар!
Воздух в очерченном кругу подёрнулся дымкой. Тьма зарычала.
– Яви себя, владыка глубин! – выкрикнул старик.
Ответом был низкий рёв. Огромное нечто пронеслось над головами, прошлось по периметру круга. Серо-голубое, похожее на облако с хвостом и усатой мордой. Тьма выбрасывала в его сторону щупальце за щупальцем. Нечто отвечало громкими переливчатыми писками, и Тьма отступала.
– Вот теперь точно бежим!
* * *
Остановиться Манк решился только после заката. На этот раз в качестве ночлега была выбрана лесная избушка, из тех, где периодически останавливаются охотники. Запас дров имелся, даже еда нашлась – свёрток с сушёными грибами, кусок завяленного мяса и неожиданно большая кадушка солёных огурцов. Не иначе как чья-то очень заботливая жена снарядила. Или бабушка.
– Тано Манк…
– Ну что тебе ещё?
– А теперь вы мне всё-всё расскажете про колдовство?
Старик устало посмотрел на мальчишку. Дёрнула же его нелёгкая. Жил бы себе и жил, нет же, надо было опять влезть в чужую жизнь. Ну, исчез бы какой малец, ну, пожрала бы его Тьма и успокоилась. Живо ещё шило в старческом заду. А теперь всё, не бросишь.
– Рассказать? Ну нет, – фыркнул Манк. – Ещё чего, смертным секреты раскрывать.
Дики погрустнел, насупился.
– А вот научить попробую. Ты, конечно, тот ещё болван, но необученным ты и пары дней не проживёшь.
– Правда?! – мальчишка вскочил с места.
– Нет, я тут шутки с тобой посреди леса шучу, – нахмурился Манк.
– Я согласен, тано!
– Ну посмотрите-ка, согласен он. Как будто уговаривают его…
За окном раздался протяжный мелодичный писк. Старик отставил кочергу, быстро подошёл к двери, снял засов. В избушку ворвалось то самое серое облако, только изрядно уменьшившееся в размерах. Толстое туловище, хвост вроде рыбьего, передние лапы короткие и плоские, задних и вовсе нет. Морда унылая, средняя между собачьей и коровьей, жёсткие усы, как у кошки. Существо парило в воздухе, будто рыба, плывущая в толще воды, описывало круги по комнате.
– Тано Манк, а кто это? – шёпотом спросил Дики.
– Демон глубин, – обыденным тоном ответил старик. – Владыка водной стихии Оф'олар. Ты не думай, что раз он такой неказистый, то ничего не может. Воплощение так себе, конечно, в южных краях такого зверя вообще водяной коровой зовут.
– А почему он вам служит?
– Служит? – скривился Манк. – Оказывает услугу за плату, я бы сказал.
Он поднял руку с зажатой меж пальцев восьмиугольной пластиной. Ламантин-демон ещё раз выдал переливчатую руладу и растворился в воздухе.
– Тано Манк, а в той пластине…
– В гийирате.
– Ага, в гийирате. Там такое же существо было? Демон?
– Посланник Тьмы, – кивнул старик. – Потому такие вещицы не должны доставаться смертным. Желания у них такие, приземлённые. Демону-то всё равно, только плати. И плата соразмерная. Только надо понимать, что чем больше запрашиваешь, тем больше платишь, – Манк зевнул. – А теперь ложись спать. Это ты можешь сделать и самостоятельно.
4. Ученик
И снова пробуждение ни свет ни заря, снова бегство. Тьма на этот раз не показывалась, но Манк считал, что нужно максимально отдалиться от её очага – Роартоса.
В следующей деревне старик снова сыграл на жалости к ребёнку и уважении к старшим. Фокус сработал и на торговце, ведущем караван к побережью.
Правда, с ним пришлось расстаться через пару дней. Уж очень не понравился Манку один из охранников. Он каждый раз, будто невзначай, оказывался совсем рядом с телегой, на которой ехали старик и мальчик, присматривался и прислушивался. Тано это ужасно раздражало: лекцию приходилось прерывать, а об изучении инвентаря и речи не шло.
– Тано, а что плохого в том, если смертный узнает о демонах? – недоумевал Дики. – Наоборот, он будет знать, как защититься.
– Или как захватить, – сплюнул Манк. – Какой-нибудь жадный человек захочет денег. А демоны не чеканят монеты. Они подстраивают события, меняя полотно мира. Человек найдёт клад или ограбит дом купца, выслужится перед кем-то влиятельным и получит награду. А став богатым, захочет больше. Власти, мести. Пойдёт войной на соседнее государство, устроит переворот. Чуешь, к чему веду?
Дики неуверенно кивнул.
– А разве колдуны так не могут? Вы же могли пожелать другой жизни, не той, что была в Роартосе.
– Колдуны и цену платят иную, малец, – криво усмехнулся тано.
– Но они же бессмертны!
– Сказки, – старик широко улыбнулся. – Меня можно убить. Я могу подавиться рыбьей костью и задохнуться, утонуть, сгореть, свернуть шею. Но сама собой искра жизни не погаснет. Тано в каком-то смысле тоже демоны. В каждом из нас – частичка ужаса тёмной стороны. Потому демоны подчиняются нам охотнее. И уничтожить желают в разы сильнее, чем смертного.
– Я бы тоже так хотел, – вздохнул мальчик. – Почему я не тано…
– А ты хотел бы им стать?
– Стать?
– Конечно. Думаешь, я таким родился? Нет, Дики Вайкиц, вовсе нет.
Мальчик промолчал. Задумался. Весь оставшийся вечер он больше не проронил ни слова.
* * *
– Замри. Соберись. Смотри прямо перед собой, расслабь руки. Расслабь, я сказал.
Дики не отрывал взгляда от противника. Высокое конусообразное дерево с ярко-зелёной кроной угрожающе наклонилось вперёд.
– Пока ты не шевелишься, сирийна тебя не видит. Подумай, вспомни, что я тебе говорил. Как склонить её на твою сторону?
Дики сглотнул. Он почти передумал становиться тано после стольких разговоров с Манком. Не так просто поместить в себя частичку иномирного ужаса. Надо для начала победить его носителя. А потом подчинить эту частичку разуму. И вот тут начинались проблемы.
– Обрубить третью, седьмую и восемнадцатую, – еле слышно прошептал он.
Дерево расправило плотно прижатые к стволу ветви с длинными мягкими иглами, повело ими, будто улавливая звук.
– Руби, – великодушно разрешил старик.
Сирийна затряслась.
– Что нужно сказать? – вкрадчиво спросил Манк.
– Силой, данной мне…
– Это какой ещё силой? Никто тебе ещё ничего не давал.
И может не дать. Сколько самоуверенных парней и девушек погибло на этапе подсаживания души? Уйма. Становиться вместо тано какой-то очередной тварью Дики очень не хотел. И боялся.
Дерево снова затрясло ветвями. Мальчик даже не успел заметить, в какой момент на них появились шишки. Из центра каждой на Дики смотрел большой голубой глаз. Сирийна покачнулась.
– Что нужно делать теперь?
– П-п-петь?!
– Так пой, ученик!
Кажется, его пение ещё больше разозлило дерево. Оно взмахнуло ветвями, потянулось к Дики, будто собираясь обнять.
– Давай, торопись! – Манк отплясывал на границе защитного купола. – Забирай дух!
Мальчик застыл. Дерево пялилось на него несколькими десятками глаз. Ехидно, как казалось. Давай, забирай. Или стань одним из нас.
– Дики!
– Простите, я…
– Клюв от воробья!
Тано выхватил из сумки блеснувший алым амулет, швырнул прямо в центр дерева. Ветки тут же вскинулись вверх, схлопнулись вокруг ствола.
– И зачем я только тебя послушал? Малец, щегол, слабак! Тебе впору палкой крапиву бить, а не тварей усмирять! И я, идиот старый, куда смотрел? – бормотал старик, таща мальчишку прочь. – Чему можно научить такого обалдуя всего за полторы недели?
