Kitabı oku: «Из тьмы да во мрак», sayfa 4
6. Круговорот
Тихо потрескивали догорающие поленья. Умирающий старик лежал на спине, глядя широко раскрытыми глазами в небо. Шаги охотницы и мальчика уже стихли, но в ушах всё ещё звенел вопль Дики.
«Это мой учитель!»
Плохая всё-таки была затея. Для самого Манка уж точно.
«Я хотел стать таким же, как он!»
Тоже идея не из лучших. Последние лет пятьдесят были сущим проклятием.
– И ради этого ты заключил со мной договор? Тано Риманко, ты меня изрядно расстроил.
Манк даже не повернул голову. Слишком хорошо знал, кому принадлежит этот гулкий насмешливый голос.
– А ты не изменился, мраково отродье, – еле слышно просипел старик. – Что ж, отправишься в эту обитель вместе со мной.
Еле слышный шорох снега, волна едкого запаха спирта. Манк всё же соизволил посмотреть на гостя. Высокий мужчина в меховой шубе вполне мог сойти за человека, если бы не щупальца тьмы, извивающиеся у ног.
– Ишь, чего удумали, – хмыкнул тот. – Простой смертью ты умереть и не мог. Даже во второй раз.
Чёрное щупальце выбило пластину из бревна, отбросило подальше. Воздух вокруг собеседников сгустился в форме полусферы.
– Я уже говорил, что мне ужасно обидно? А кто обещал, что станет героем, горы свернёт да тёмных тварей под ними похоронит? Верней, тогда ты больше хрипел и кровью плевался, но общий посыл я понял. Договор-то ты подписал сам.
Снаружи купола полыхнуло пламя, о полупрозрачные стенки ударилось мощное тело чудовища. Раз, другой. Монстр разочарованно взвыл.
– И вот его тобой хотели покормить? Фу, как мелко. Никакого уважения к героям, – покачало головой существо. – Чего молчишь? Не притворяйся, я знаю, что ты ещё не умер.
Манк не ответил. В их первую встречу этот тип был так же болтлив и язвителен. И прав практически в каждом слове, что было неприятно и сейчас, и тогда.
* * *
Кто сказал, что всех героев любят и чествуют? Кто сказал, что перед ними открыты все двери? Несомненно, какой-то враль и глупец. Недалёкий стихоплёт и писака, восхваляющий подвиги борцов с Тьмой. Тьфу.
Верят в эти истории только такие же недалёкие обыватели да юные будущие тано. Постигают своё искусство, совершенствуют. Вернулся – герой. А сколько их полегло? Разве помнит кто Лайссе, Роату, Кирама? Нет, из того маленького отряда только Манк в памяти людской.
Много слухов ходило о нём. Правды только никто не знал. Никто не видел, как всё было на самом деле. Разве что этот мраков спрут.
А как всё начиналось-то… Подгорная тварь, гигантский всепожирающий червь, разрушивший не один посёлок и упорно надвигающийся на город. И четвёрка молодых тано. Смуглокожий заклинатель ветра Кирам, прекрасная Роата, танцующая с огнём, гордый Лайссе, повелитель тверди и бесстрашный хозяин вод Манк.
Но даже у героев бывают осечки. Даже у слаженной команды случаются неудачи. Может, стоило дождаться более опытных тано, но молодость и азарт взяли своё. А тварь оказалась слишком сильна, хитра и коварна.
Взлетевшего в небо Кирама она попросту проглотила, внезапно вынырнув из-под земли. Такой же фокус попыталась проделать и с Роатой, но она успела зажечь вокруг себя огненный кокон, оказавшись в пасти. Её крики даже спустя столько лет снились Манку в кошмарах. Несчастная попросту сгорела заживо внутри каменной ловушки. Оставшиеся в живых двое юношей обезумели от ярости. А ярость никогда не идёт на пользу.
И зачем он послушал Лайссе? Почему не догадался, что задумал друг? Самоубийственная и почти не имеющая шансов попытка, но она каким-то чудом увенчалась успехом. Правда, и Манк уже был не жилец. Когда ты тянешь силы из света в таком объёме, Тьма начинает жрать тебя изнутри. В конце концов, так тано сам становится тварью из мрака.
Тогда Манк увидел Спрута в первый раз. Хотел ли жить? Конечно, хотел. Жить, совершенствоваться, уничтожать всех тварей, что попадутся на пути. Чтобы больше никто от них не страдал. Чтобы никому не пришлось умирать такой страшной смертью, как его друзьям.
И хотя Манк знал, что тот послан мраком, договор всё же подписал. В конце концов, терять-то нечего. Жить ещё много-много лет, разве это плохо? Уйти, когда его миссия будет окончена – это ли не прекрасно? Даже если сам станет тёмной тварью, последней тварью этого мира, всё лучше, чем стать ею сейчас.
Вот только не вышло, как задумывалось. Поначалу-то неуязвимого и удачливого тано окружили почестями, уважали, прославляли. Пока не пошли слухи что, мол, слишком легко у него всё выходит. А он ли это на самом деле? Не в сговоре ли с тварями? На место каждой побеждённой приходили две, а то и три. Их герой тоже побеждал, но спокойствие длилось недолго.
Слишком ослеплён был Манк славой. Всё ещё верил сказкам про всеобщую любовь к героям. Про зависть и страх совсем забыл. А она копилась, ой как копилась у менее удачливых коллег.
Очередная попойка, бахвальство силой, внезапное пари от собутыльника. В ночи пойти на лесную мьяттлу и захватить её до рассвета? Да легко! Вот только вместо обещанной хищной лианы Манка ожидала засада из полутора десятков заранее пойманных чудищ из глубин мрака.
Каким-то чудом ему всё же удалось выбраться. Не иначе как тот договор сработал. Но сражаться Манк больше не мог. Яд лианы почти полностью выжег способности к колдовству, оставив довольствоваться лишь гийиратами с заточёнными в них слабенькими демонами.
Жестокая ирония судьбы – всей душой желать уничтожения Тьмы и не иметь возможности это сделать. И продолжать жить, в бессилии наблюдая за творящимся вокруг кошмаром. Лучше б он умер тогда, вместе со своими друзьями…
* * *
– Ты портишь мне всю статистику, тано Риманко, – вздохнул Спрут. – И за это подпишешь ещё один договор. Но на несколько других условиях.
Полупрозрачный купол растворился в воздухе. Тварь склонилась к старику, развернула перед его носом свиток.
– Отродье Тьмы, – хрипло рассмеялся Манк. – Убирайся…
Он с трудом поднял руку, оттолкнул от себя бумагу. Повернулся на бок, захрипел от боли, закашлялся.
– Что ж, прощай, тано Риманко, – Спрут усмехнулся, рассматривая помятый свиток.
– Убирайся… – одними губами повторил старик и закрыл глаза.
7. Чтение убивает
Проснулся Дики поздним утром. Перевернулся на другой бок, закутался в шерстяное одеяло, попытался снова уснуть. Пока тано Манк не видит, надо наспаться вдоволь. А то снова начнёт читать лекции да наставничать. Не то чтобы Дики был против, просто выспаться последние месяца полтора у него не получалось ни разу. Мальчик довольно улыбнулся и закрыл глаза.
С улицы донёсся заунывный вой волка. К нему присоединился второй, третий. Откуда в Латьярве волки? Дыхание перехватило. Дики отбросил одеяло, вскочил с постели и подбежал к окну. Нет, он вовсе не в Латьярве. И Манк не придёт его будить. Больше никогда не придёт.
На глаза мальчика навернулись слёзы. Он отступил от окна, снова уселся на кровать, притянул колени к груди и обхватил руками. Всхлипнул.
Последние минуты жизни тано пронеслись перед глазами. Вот старик встаёт, оттесняет ученика в сторону. Охотница держит его на прицеле, но Манк, ничуть не смущаясь, достаёт откуда-то гийирату с демоном глубин. Почему он не вызвал его раньше? Зачем так медлил? Ведь знал, наверняка знал, на что способна эта девица.
А ей, похоже, не привыкать убивать. Лари преспокойно зачехлила арбалет обратно, одновременно невозмутимо беседуя с мальчиком. Уболтала, увела. Он опомнился, лишь когда сработала оставленная у тела Манка огненная гийирата.
– Я не пойду! – запоздало дёрнулся обратно Дики.
– Куда не пойдёшь? – охотница обернулась, недоумевающе уставилась на него.
– С тобой не пойду!
– А куда пойдёшь?
– Туда! – мальчишка махнул рукой в сторону, откуда они пришли.
– Не советую, – Лари покачала головой. – Пламень вечности уже пожрал это отродье. И хоронить тоже нечего, если ты вдруг это хотел сделать. Такие, как Риманко Квинз, заслуживают только быть разорванными на части дикими зверями, а их души – поглощёнными тварями из мрака.
– Он хороший!
– Дорогой мой, тано не бывают хорошими, – снисходительно улыбнулась Лари. – Они на твоей стороне, пока у вас совпадают цели. Тано – не друг. Тано – как сотня волков. Сожрёт и косточек не оставит.
– Он меня спас! И много раз спасал!
– Потому что ты был ему нужен, глупый.
– Для чего?
– А этого мы уже никогда не узнаем. Можешь ли ты представить, как охочи до юных непорченых душ твари из мрака? В лучшем случае ты мог стать приманкой. А в худшем, – охотница понизила голос, – в твоём тщедушном тельце будет выращен очередной монстр. Есть и такие ритуалы. Так что заткнись и радуйся, что я спасла тебя от любой из этих участей, маленький неблагодарный засранец.
Она выпрямилась и зашагала дальше, даже не беспокоясь, идёт за ней Дики или нет.
Оставаться одному в темнеющем лесу мальчику не хотелось. Он побежал следом, путаясь в глубоком снегу, упал. Вскрикнул, ударившись рукой о заледеневший ствол дерева. Лари остановилась и обернулась через плечо. Так же молча дождалась, пока Дики встанет, прихрамывая, добредёт до неё и только потом продолжила путь.
К поселению они вышли уже в глубокой ночи. Дики буквально валился с ног от усталости. Он почти не помнил, как его отвели в одну из хижин, попытались накормить. Потом махнули на это рукой, так как пацан даже ложку в руке держать не мог. Он даже не помнил, как укладывался спать.
И вот теперь воспоминания нахлынули волной. Или даже лавиной. Ударили по затылку, закрутили в снежном потоке отчаяния. Дики сидел на краю кровати и снова горевал. О семье, для которой он больше не существует, о старом тано, который зазря пожертвовал собой. О себе, теперь уже круглом сироте.
Снаружи послышались шаги, дверь скрипнула и отворилась, пропуская незнакомого молодого мужчину. Он окинул мальчишку скептическим взглядом, покачал головой.
– Хватит валяться и строить из себя страдальца, – отрывисто произнёс незнакомец. – Поднимайся и дуй завтракать. Потом решим, что с тобой делать.
Он развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, буркнув под нос «и на кой нам сдался этот щенок».
Пока Дики ел, мужчина, представившийся Дайирамом, коротко рассказал о поселении и его жителях. В закрытую общину Ливиан удавалось попасть не каждому. Эти люди ненавидели всё, связанное с колдовством, а сильнее всего – владеющих им тано. Для ливианцев именно они были источником всех бед. Если видишь рядом тано, говорили они, оглянись – неподалёку бродит тварь. То, что твари не следствие, а причина появления колдуна, жители общины принимать никак не хотели.
Охотница Лари не была из их числа. Да, отчасти разделяла взгляды, но не гнушалась пользоваться методами гнусных колдунов. Ливианцы на это закрывали глаза, памятуя, что именно такие, как Лари, избавляют мир от мерзких и несущих хаос тано.
Мальчишку же она попросту бросила в поселении, не собираясь тащить за собой. Оно и верно, на кой охотнице ребёнок, который будет тормозить передвижения, лезть под руку и периодически стенать об убийстве своего старика. А в учениках она и подавно не нуждалась.
– А что вы со мной теперь делать будете? – тихо спросил Дики, выслушав Дайирама.
– Поживёшь пока тут, – отрезал мужчина. – Приживёшься – оставайся. Нет – жди весны, когда подводу в ближайший город организуем, а там иди на все четыре стороны. Но учти, ты не гость. Работать будешь вместе со всеми.
Мальчик понуро кивнул.
* * *
Первая неделя пролетела как один день. Приноравливаясь к новому режиму, Дики уставал настолько, что засыпал, едва голова касалась подушки. Что-то соображать и анализировать мальчик начал лишь к середине второй. И всё чаще ему хотелось покинуть этих людей. Каждый второй смотрел на него с неприязнью, а то и плевал вслед. Никто не поверил Лари, сказавшей, что проклятый тано похитил мальчишку и задурил ему голову. Все считали, что Дики пошёл с ним добровольно и, в общем-то, были правы. А значит, теперь в их чистой и святой общине обретается колдунский выкормыш.
