Kitabı oku: «Возвращение домой», sayfa 3
Глава 3 «Второе рождение»
Ник пришёл в себя через несколько часов. Голова была тяжёлая, всё тело ныло, спина, которой он ранее ударился о шкаф, так и вовсе болела даже от прикосновения к ней футболки. Он с трудом поднялся на ноги. Вокруг везде были осколки стеклянной двери и окна, ведущих в лабораторию. Бумаги разбросаны. Впечатление было, будто здесь произошёл взрыв. «Почему никто из охраны не пришёл? Неужели они ничего даже не заметили?» – Ник, ковыляя, подошёл к проёму, где когда-то была дверь в лабораторию. Всё оборудование валялось на полу, некоторые из шкафов завалены набок, повсюду битое стекло. В том месте, где стоял призрак, прямо рядом с яйцом и скипетром, что лежали на столе, явно был эпицентр, и, словно бы это был центр торнадо, здесь всё было чисто. Экспонаты были на своих местах, словно ничего не произошло. «Утром будет много вопросов. Надо спрятать их куда–нибудь. Но… Они ведь есть на записях видеонаблюдения», – на этих мыслях Ник поднял голову в то самое место, где висела камера. Она была разбита. Обрадовавшись, он схватил яйцо, скипетр и кувшин. Как было, без перчаток. А затем просто засунул их в свой рабочий стол. Глубокая тумбочка ещё была пуста, так как Ник пока не успел заполнить её вещами. Вернувшись в лабораторию, он собрал разбросанные по полу распечатки текстов с внутренней стенки кувшина и так же убрал их к себе в стол. Затем, примерно минуту пометавшись из стороны в сторону, размышляя, ничего ли он не забыл, всё ли проверил, Ник позвонил на пост охраны.
– Что? Кто это? – голос охранника был сонным и непонимающим. Казалось, что он даже не соображал, где он находится.
– Меня зовут Ник, – он уже практически успокоился, но старался показательно тяжело дышать. – Младший научный сотрудник отдела Североевропейской истории. У нас в лаборатории произошёл взрыв.
– Что?! Взрыв! – это известие явно его разбудило и взбодрило лучше любого кофе. – Там есть пожар? Нужно вызвать «скорую»?
– Нет, ничего не нужно, но я решил, что обязан доложить, возможно, вам нужно что-то проверить?
– Уже иду.
Охранник пришёл на удивление быстро. Он осмотрел помещение, затем закрыл и опечатал кабинет, а Ника увёл с собой для написания рапорта. На записях видеонаблюдения всё выглядело ровно так, как Ник рассказал: камера смотрела из дальнего угла кабинета, и на записи было хорошо видно и стол, и дверь, и межкомнатное окно.
«Я работал допоздна. Потом услышал какой-то звук в лаборатории, я прекрасно знал, что там никого не может быть, и решил проверить. Посмотрел в окно, ничего не увидел, решил зайти внутрь. Но когда я оказался в дверном проёме, что-то вспыхнуло и меня откинуло. Больше ничего не помню». Что было удивительно, а главное, совершенно на руку Нику, вспышку было видно на записи и казалось, что она произошла именно там, где стояли экспонаты. Скорее всего, никто даже не задастся вопросом, куда всё делось. «Скорую» всё-таки вызвали, Нику обработали ссадины, дали обезболивающее, настоятельно порекомендовали сделать рентген. Чуть позже пришёл мистер Беннингтон, и за ним прибежала Дарья, она с порога начала расспрашивать Ника, что случилось, но он не успел ничего ответить. Начальник службы безопасности резким выкриком остановил её и тут же очень медленно и мягко добавил: «Сейчас я ознакомлюсь с рапортом, потом задам вашему сотруднику несколько вопросов, и только после этого уже и вы сможете его опросить». Он зашёл к себе в кабинет, жестом показав Нику следовать за ним. Все эти долгие 10 минут Дарья не находила себе места. Её новому сотруднику, скорее всего, влепят выговор за присутствие на рабочем месте вне рабочего времени. Хотя могут и вовсе уволить, ведь у Ника был испытательный срок. Охранник оказался не особо разговорчив и не отвечал на вопросы Дарьи. Ему уже пора было идти домой, но из-за этой истории он был вынужден заполнять бумажки. Он свой выговор уже точно мог считать полученным.
Ник вышел, вместо него в кабинет направился тот самый охранник, наградив МакРейна недобрым взглядом. Беннингтон решил не вызывать полицию, а провести расследование собственными силами, дабы не придавать огласке эту историю, да и не порочить собственное имя, как начальника службы безопасности.
По дороге назад Ник рассказал Дарье, как всё было. Как всё было на самом деле, а не версию для протокола. Наверное, ещё пару дней назад мисс Сэливел сочла бы его очередным помешавшимся, или что он просто хочет произвести впечатление, но сейчас… Сейчас она поверила каждому его слову. Ник также рассказал и об экспонатах, что он спрятал.
Когда они вернулись, Карл и Финн стояли неподалёку от входа в их кабинет и пили кофе.
– Сегодня у нас, видимо, не получится поработать, – сказала Дарья подходя.
– Так, может, тогда домой? – неуверенно процедил Финн.
– Боюсь, не выйдет. Неизвестно, что от нас может понадобиться и когда они закончат со своим расследованием. Случай беспрецедентный, так что и сказать, сколько времени это займёт, нельзя.
– И что мы будем делать? – мистер Гатри безучастно отпил кофе. – Просто сидеть и ждать?
– Пойдём пока на кухню, будем ждать информации.
– Подождите, – к ним подошёл охранник, – мы займём ваш кабинет на весь день, скорее всего. Возможно, вам нужно что-то забрать оттуда?
– Да, пожалуй, спасибо.
Сказав это, Дарья первой пошла к кабинету, взяв Ника за локоть.
– Сейчас берёшь у Финна рюкзак и складываешь туда яйцо и скипетр. Кувшин можно оставить, главное – забрать распечатки с надписями.
– У Финна есть рюкзак? Зачем?
– Не знаю, спроси его, у него всегда с собой военный вещмешок.
Финн без вопросов дал свой мешок, а сам стал собирать экспонаты, над которыми работал, чтобы убрать их в шкафы. Ящик с ещё неразобранными находками Карл убрал в стеллаж. Дарья забрала какие-то документы из своего кабинета, и они все вышли в коридор.
– Мы, – начал без предисловий один из охранников, столкнувшись с выходящими из кабинета сотрудниками взорвавшегося отдела, – скорее всего, закончим до обеда. Вряд ли будет прям настоящее расследование, но кто знает. Беннингтон будет руководить этим процессом. Но потом в любом случае надо будет вызывать людей, чтобы убрать всё это, заменить стёкла в окне и двери.
– Хорошо, спасибо, – охранник ушёл, и Дарья повернулась ко всем. – Я предлагаю сегодня идти домой. Отработаем сегодняшний день в следующее воскресенье.
– Ну, хоть высплюсь сегодня. Всем пока, – Карл ушёл, не дожидаясь остальных, очень вялой походкой.
– А что дальше? – Финн спросил это очень заговорщицким голосом. – Мы будем изучать экспонаты? Это из-за них там всё разнесло?
– Скорее всего. Точнее, скорее всего, причина была косвенной, – Ник посмотрел на Дарью с немым вопросом. Дарья мгновение сомневалась, но потом едва заметно кивнула. – Я видел призраков, и, можно сказать, что это они всё разнесли. Ощущение такое, будто призраки пришли за экспонатами.
– Ты сейчас серьёзно?
– К сожалению, да. По крайней мере, мне показалось, что они пришли как раз из-за этих находок, – Ник замолчал. – Я сейчас подумал, что и первые случаи все были связаны с кувшином. Может, они опять приходили за ним? А мы оставили его там.
– С другой стороны, это хорошо, – Финн умудрялся говорить одновременно шёпотом и с надрывом. – Так мы точнее поймём, что им нужно. Мы может ещё и яйцо со скипетром разделим? Я заберу одно, а ты другое. Посмотрим, за чем они придут и придут ли вообще. Что думаешь? – на этих словах он пристально посмотрел на Ника и протёр лысину платком
– Нет, Финн, – вмешалась Дарья. – Всё заберу себе я. Мы не будем ставить друг на друге эксперименты. Как пройдём через проходную, сразу отдашь сумку мне.
– Подождите-ка, – пробормотал задумчивым голосом Ник, – а как мы вынесем всё это из музея? Нас разве не будут досматривать на выходе? В первый день меня досматривали.
– О! – Финн слегка оживился, – это доверь мне! Давай сюда! – он выхватил вещмешок из рук Ника. – Я здесь уже столько работаю и почти со всеми охранниками на короткой ноге. Меня обычно не проверяют.
Все трое медленно и, словно обречённо, пошли к выходу. Ник прошёл первым, охранник с полным важности лицом, попросил его пройти через рамку металлодетектора, а после и проверил сумку на предмет запрещённых к выносу вещей. Дарье же охранник просто мило улыбнулся, а с Финном поздоровался за руку:
– Ты утром так пролетел мимо, я слова сказать не успел. Это у вас там что-то рвануло?
– Ага! – Берггольц широко улыбнулся, прищурив глаза, а после выпятил их так, что они, казалось, выпадут из орбит, – ты прикинь: пол-лаборатории разнесло! И это при том, что мы не храним у себя ничего взрывоопасного. Опять призраки постарались!
– Это уж точно! – охранник смущённо улыбнулся, словно не хотел продолжать разговор на эту тему, но не знал, как его закончить.
– Ладно, бывай!
– Ага, пока!
На улице Финн сразу покорно отдал рюкзак Дарье, попрощался и ушёл.
– Подержи, пожалуйста, пока сумку, – обратилась она к Нику, – тяжёлая. Я сейчас вызову себе такси, – взгляд у неё был словно расфокусирован. Казалось, будто она смотрела сквозь свой телефон, пока искала номер таксопарка.
– Хорошо.
Ник попытался закинуть рюкзак за спину, но выдавил сдавленное шипение. Спина всё ещё ужасно болела после ночного удара. Дарья хотела вызвать такси, но всё-таки просто поймала мимо проезжающую машину.
– Ладно, я поехала, до завтра.
– До завтра.
Дарья села в такси и отправилась домой, а Ник остался стоять. Он заметил, что Дарья забыла сумку, но не стал ей напоминать, ему хотелось поизучать эти предметы самому. До дома он решил дойти пешком, погода позволяла, а настроение было, как раз чтобы подумать, но всё тело ныло, и он сдался на середине пути, сев в автобус.
Ник вернулся домой. Маленькая двухкомнатная квартирка на втором этаже старого здания. Вход, затем крохотная прихожая и сразу же небольшая проходная гостиную, в дальнем углу которой расположилась дверь в спальню. Противоположную от входа стену полностью до самого потолка, занимал гарнитур из тёмного дерева, превращённый Ником в книжную полку с небольшой нишей для телевизора в центре.
Придя домой, Ник первым делом скинул со спины вещмешок и положил его в ближний к выходу угол комнаты, рядом со старой, купленной на какой-то распродаже, судя по обилию потёртостей и наклеек, вестерн гитарой на подставке.
«Нужно выпить кофе!», – подумал он и отправился на маленькую кухню. Здесь было настолько тесно, что места едва хватило для того, чтобы разместить миниатюрный обеденный стол, на котором в лучшем случае усядутся три человека. Но эта теснота компенсировалась прекрасным видом из окна на живописный переулок и небольшую площадь, где днём то и дело сновали какие-то торговцы, туристы и просто жители, спешащие по своим делам, а ночью всё заливалось уютным и даже романтичным светом фонарей и лампочек, натянутых в виде гирлянд между столбами. В такие моменты Ник действительно радовался, что учёба закончилась, и он съехал со студенческого общежития. В минуты, когда хочется просто отдохнуть, хорошо, что ты дома один, и никто не мешает. А сейчас не мешали даже соседи, рабочий день был ещё в полном разгаре, и никого не было дома.
Выпив кофе и проиграв битву с самим собой в размышлениях о том, что ему хочется просто упасть и ничего не делать, Ник всё-таки встал и пошёл за вещмешком. Первым делом он вынул скипетр. Тот сохранился на редкость очень хорошо, лишь несколько незначительных вмятин и слой окиси выдавали его возраст, да и то, очень неумело. Вряд ли хоть кто-то в здравом уме сказал бы, что этому предмету больше шести сотен лет.
Ник развернулся и отправился в противоположный угол к своему рабочему столу, как вдруг услышал странный звук. Это было что-то вроде хлопка, будто где–то глубоко под слоем песка взорвался воздушный шарик, но звук был очень близким, всего в нескольких шагах за спиной. Он обернулся, из раскрытого вещмешка шёл дым. Нет, это был не дым. Пыль? Странное облако возвышалось над сумкой. Ник аккуратно подошёл и заглянул в мешок, чтобы было лучше видно, он отодвинул край с помощью скипетра, что был у него в руке. Внутри было яйцо. Оно было в целости, более того, оно было совершенно новое. Это уже был не кусок камня тускло-серого цвета. Оно выглядело так, словно его только что отложили. Ника ослепил какой-то отблеск. Скипетр блестел изумительно отполированной поверхностью. Переложив его из одной руки в другую, Ник заметил на своей ладони тёмно-серую пыль. Окись серебра? Она просто осыпалась, обнажив прекрасный металл. Ник посмотрел внимательнее: слегка сточенные зубы хищного ящера снова были остры, из глазниц на него взирала уже не пустота, а яркие, словно светящиеся рубины.
Глава 4 «Песни стихий»
Дарья спала эту ночь очень неспокойно, ей снились странные сны. Не то чтобы они не снились ей и в другое время, но в этот раз их содержимое казалось одновременно таким же реальным, как мир, в котором она жила, так и совершенно невероятным. Она проснулась посреди ночи, снова вспомнила про забытую сумку и в голос выругалась, коря себя за рассеянность. Когда, уже сидя в такси, Дарья поняла свою оплошность, она даже не смогла позвонить Нику, чтобы попросить его привезти рюкзак, так как банально не узнала его номер телефона. То ли из-за снов, то ли от потока мыслей, но спать Дарье совершенно не хотелось, и она отправилась на кухню.
Квартира у мисс Сэливел была достаточно просторной. Две раздельных спальни и небольшая гостиная. Вторая спальня, конечно же, была совершенно лишней, ведь Дарья не собирала у себя множество гостей, да ещё так, чтобы кто-то оставался с ночёвкой, но кухня… Именно она стала причиной того, что после окончания института Дарья осталась жить здесь. По студенчеству она снимала эту квартиру вместе со своей одногруппницей. В результате, когда Дарье удалось получить диплом досрочно, соседка решила, что археология – это не её, ушла из института и переехала жить в Манчестер. Да, для одной молодой девушки потянуть такое жильё было тяжеловато, но Дарье удалось удачно сдать их семейный домик за городом пожилой паре, переехавшей сюда из Германии, так что остаться жить тут одной она вполне могла себе позволить.
Если кухня Ника включала в себе только спартанский минимум в виде плиты, холодильника, стола и стула, то тут было вообще всё: полный комплект кухонной техники, много свободного места, прекрасный ремонт: кухня была декорирована деревом и напоминала чем-то рубленую избу, и самое главное – окно. Большое широкое, с глубоким подоконником, на который можно было усесться целиком и, попивая тёплый какао, взирать на залитый ночным светом город. Дарья, конечно же, именно так и делала.
Делала так по студенчеству, сделала так и сейчас. Разве что в руках был вовсе не какао, а чёрный чай, но уюта у момента этот факт не отнимал.
На небольшом столе, что стоял вплотную к подоконнику, царил лёгкий и, можно даже сказать, элегантный беспорядок: в углу, аккуратно задрапированный рабочими бумагами, лежал кочующий по всей квартире ноутбук; рядом с ним заняли своё место цветные карандаши, несколько набросков и небольшая коробочка акварельных красок на 16 цветов. Дома было тепло и уютно, в то время как за окном уже несколько часов шёл дождь. Вглядываясь в отражение света фонарей в лужах и блики в каплях на стекле, Дарья слегка расслабилась. Допив чай, она ещё немного посидела у окна, а после всё же отправилась спать. Сны повторились…
Утро настигло её с первыми лучами солнца, что пробились через щель в занавесках и, упав прямо на лицо, разбудили лучше, чем это мог бы сделать кто-то ещё. Сладко потянувшись, она медленно встала с постели и вышла из комнаты.
Воскресный день она решила провести дома, занимаясь своими привычными делами, и забыть обо всей чертовщине, что происходила с ней за последние несколько дней. Яркие солнечные лучи заливали её квартиру тёплым мягким осенним светом, создавая приятную атмосферу. Вкусный утренний кофе с пышной шапочкой из молочной пены, выпитый за просмотром любимого сериала. Небольшой акварельный набросок, изображающий приятно-салатовый микроавтобус, оформленный в стиле хиппи. Чашечка чёрного чая с лимоном и сливочной конфетой за чтением книги.
Солнце перестало так ярко освещать комнату, спрятавшись за угол здания, но погода на улице стояла всё ещё потрясающая. Дарья очень любила гулять. В её районе не было почти ничего живописного, и чаще она отправлялась куда-нибудь в исторический центр города или в районы на окраине, где узкие уютные улочки наводили настроение романтики и умиротворения, но сегодня решила, что не хочет ехать куда-то далеко. Благо совсем недалеко, всего в десяти минутах ходьбы от дома юной мисс Сэливел, расположился небольшой, но красивый парк.
Дарья устроила себе небольшую прогулку под тенью уже слегка пожелтевших деревьев. Она взяла с собой книгу и после часа медленной медитативной ходьбы села на скамеечку в очень маленьком сквере у края парка. За чтением мир вокруг стал размываться. Люди то и дело проходили мимо, превращаясь в размытые силуэты, кто-то смеялся, кто-то о чём-то сплетничал, но всё это проносилось, совершенно не задевая Дарью, не оседая в её сознании. Она полностью погрузилась в фантастический мир романтики, дворцовых переворотов и драконов. Но через какое-то время ей всё же пришлось вынырнуть из этого прекрасного состояния. Небо стали затягивать облака, и тёплое осеннее солнце перестало дарить свой уют, а в животе прозвучала печальная песнь, возвещающая о неумолимом голоде. Всё-таки пара конфеток за весь день – это не самый хороший вариант здорового питания.
Дарья решила, что раз не получилось прийти к нему с утра, то и пытаться не стоит, и купила себе двойной хот–дог с маринованным луком на выходе из парка. Погода становилась всё хуже, и она решила, что съест его дома.
Так и сделала. Сидя на подоконнике своей кухни и глядя на уже покрытый полумраком город, который вот–вот должно было накрыть дождём, она пила горячий чай, закусывая уличной едой.
Вечер был приведён за партией в экономическую стратегию про времена расцвета Венецианской республики и открытия нового света. За игрой Дарья не заметила, как наступила ночь. Прекрасно отдохнув душой и телом, она выпила ещё чашечку чая и, забыв поужинать, легла спать.
Следующим утром Финн пришёл на работу раньше времени. В нём теплилась надежда на ранний приход всех коллег, хотелось обсудить то, что произошло, однако, этого не случилось. Мистер Гатри пришёл минута в минуту, Дарья опередила график очень незначительно, а Ник и вовсе опоздал. Вечер субботы и всё воскресенье он всячески пытался изучить предметы, что таким невероятным образом обновились у него на глазах, и потратил на это занятие достаточно много времени и сил, что привело к очень сложному пробуждению. Однако же, когда он пришёл, Финн сразу на него налетел:
– Эй, парень, ты как, нормально?
– Да вроде, тело только ломит и готов убить за кофе. Доброе утро.
– Доброе. За кофе сейчас сходим. А чё уж там, пошли сразу, я кое-что тебе расскажу, – он как-то недобро вперил взгляд прямо Нику в лицо, – Ты что, линзы сменил?
– О чём ты? Я не ношу линзы.
– Фига, стра-анно, – протянул он, но тут же, словно уже забыл, продолжил. – Ладно, пофиг. Короче, ты прикинь, мне сегодня приснилась такая ебала, ничо, что я матерюсь? Я просто на эмоциях.
– Да ничего, – Ник слегка смущённо ухмыльнулся. На самом деле он не очень любил, когда кто-то ругался матом. Да и сам прибегал к нему только в очень эмоциональных ситуациях.
– Отлично, так вот, ты прикинь: стою я в поле, просто полянка какая-то, а посередине полянки зеркало. Ну, я подхожу к нему, а я голый. Ладно, это уже зрелище не для слабонервных, – Финн нервно хохотнул, – но дальше больше. Я начинаю молодеть. Но не сам я, а моё отражение, и оно молодеет-молодеет, и так вплоть до состояния ребёнка. Потом там ещё была какая-то жуть, но суть не в этом. Я когда утром пошёл умываться, почувствовал, что у меня дико чешется башка. Я думал: ну, видать, надо лысину наполировать, всё стандартно, но у меня не получилось! – глаза его расширились настолько, что, казалось, вот-вот выпадут, а голос стал срываться на хрип, – Тряпочка, которой я обычно протираю макушку, просто застряла на середине пути. Ты только посмотри на это! – он ткнул своей макушкой Нику в лицо. – У меня начали расти волосы! Это всё тот отвар, – он начал карикатурно трясти указательным пальцем на правой руке, – точно тебе говорю, это всё он. Я не знаю, из чего он сделан, что там за последний ингредиент волшебный, но если мы узнаем, можно озолотиться на средстве от облысения, – закончив фразу, Финн громко выдохнул.
– Я думаю, – очень заинтересованно сказал Ник, – это нечто чуть большее, чем средство от облысения. А что там за жуть была во сне?
– Да там какой-то голос с неба наорал на меня. Сказал, чтобы я сваливал с этой поляны подобру–поздорову. Я от этого и проснулся. А что ты имеешь в виду про "нечто большее"?
– Вот, смотри, – Ник достал из кармана телефон и показал Финну фотографию украденных из музея экспонатов, после того, как они обновились.
– Да ладно! Вот это уже нереально круто! А где они сейчас?
– Я оставил их дома, не стал везти сюда, это было бы странно.
– Погоди ка, – Финн остановился. – Их же должна была забрать Дарья.
– Ну да, но она дала мне подержать сумку и уехала на такси, забыв её.
– Меня обсуждаете? – Дарья догнала их почти у входа в кухню. – И то, какая я разиня?
– Да нет, что вы, – Нику словно стало стыдно, – но вообще, мне есть что вам рассказать, – он немного неловко улыбнулся.
Они налили себе кофе, пить его на кухне не стали, так как там поутру всегда толпилась куча народу из разных отделов. По дороге к своему кабинету не разговаривали, но Нику то и дело казалось, что Дарья на него смотрит. Стоило ему повернуться в её сторону, он понимал, что это было не так. Или же она просто очень умело успевала отворачиваться. Это одновременно интриговало и будоражило воображение. Однако здравый смысл всё портил, утверждая, что ему могло это показаться.
Когда они зашли внутрь своего кабинета, Дарья сказала: «Зайдите ко мне все втроём минут через пять».
В помещении было чисто. По-видимому, за выходные уборщики потрудились на славу. Около межкомнатного окна в лабораторию крутились рабочие, устанавливающие новый стеклопакет. Ник заглянул в тумбочку: кувшин на месте. Карл всё это время сидел на своём рабочем стуле и смотрел в одну точку: он разглядывал орнамент на декоративной вазе, стилизованной под греческие амфоры, которую подарили им коллеги из соседнего отдела. Затем, наконец, отвлёкся и проговорил:
– Идём? – он по привычке протянул руку, чтобы поправить очки, но их на нём не было.
– Да, конечно, – Ник вышел из лаборатории, где он проверял колбы с отваром, что Финн убрал в холодильник. Всё было на месте и от взрыва не пострадало.
– Садитесь, – сказала Дарья, указав на стулья перед её столом, как только все вошли. – Нам нужно обсудить несколько очень важных моментов. Что с вами не так?
– В каком смысле? – не понял Ник. Он заметил, что Дарья смотрела на всех по очереди, очень внимательно что-то высматривая.
– Вы все какие-то не такие. Карл, где твои очки?
– В сумке. Утром я заметил, что стал в них плохо видеть, и подумал, что зрение ещё сильнее село и пора заказывать новые, но потом я их снял и понял, что прекрасно вижу! – он даже слегка привстал со стула на этих словах. – Я минут десять сидел просто утром и смотрел по сторонам. Весь мир стал каким-то… Нереальным, что ли.
Слишком много деталей, – мистер Гатри на секунду закрыл глаза и тихонько выдохнул. – Я так и не смог понять, с чем это связано.
– Точно! – выкрикнул Финн. – Это всё тот отвар. Я вам стопроцентно говорю. У меня начали расти волосы на моей лысине. Десять лет я с ней душа в душу, и тут вдруг они попёрли.
– А у тебя, – Дарья посмотрела на Ника, – новые линзы?
– Да почему вы все считаете, что я ношу линзы? – он повернулся к Финну. – У меня отличное зрение.
– Тогда почему у тебя другой цвет глаз? – уточнила Дарья.
– В смысле?
– Ну, раньше они были зелёные, если я ничего не путаю, а сейчас. Я даже не знаю, бывают ли такие глаза, но они жёлтые, – на этих словах Дарья протянула ему небольшое зеркало.
– Но ведь у тебя тоже глаза изменились, – сказал спокойным, почти менторским тоном, Карл, пока Ник разглядывал своё отражение. – Раньше они были чёрные, а сейчас карие. Это не так бросилось в глаза, как у Ника, потому что разница небольшая, но для меня, кто знает тебя с пелёнок, это очевидно.
Дарья забрала у Ника зеркало, и уже она разглядывала свои глаза в отражении, как это только что делал он.
– Я надеюсь, мы все не сдохнем от какого-нибудь рака кожи, – процедил Финн. – Вашу ж мать, это же ненормально. Не бывает таких перемен, просто вот по щелчку пальцев, – он демонстративно щёлкнул пальцами.
– Расскажи об этом Таносу, – пробормотал Ник себе под нос и хохотнул.
– Кому? – Финн вопросительно поднял одну бровь.
– Да так, мысли вслух.
– Ладно, – Дарья отложила зеркало, – к сути дела, – она сделала небольшую паузу и, вздохнув, продолжила. – Мы тут с вами вляпались в какую-то историю. Я ещё не знаю, чем она закончится, к каким выводам придёт служба безопасности, но одно могу сказать точно: мы все должны придерживаться одной и той же версии событий. Вчера мы по факту похитили из музея экспонаты, и сегодня, я думаю, мы украдём ещё один, – она снова сделала паузу и прикрыла лицо ладонью, словно стыдясь того, что она только что сказала. – Это никоим образом не показывает нас с хорошей стороны. Более того, я бы очень не хотела втягивать тебя, Карл, во всю эту историю, но прошу тебя не выдавать нас.
– Кстати, об этом, – вставил Ник. – Извините, что перебил, но тут есть кое-что очень важное, – он протянул Дарье телефон с открытой фотографией.
– Что там? – Дарья взяла телефон в руки. – Вот это да…, – она на секунду замешкалась. – Видимо, дело, действительно, в отваре, – она задумалась, вспоминая, как зелёная жидкость попала на экспонаты, а затем в мгновение ока испарилась. А ведь она попала и на них всех. Последовал глубокий вздох. – Тем более! Это значит, мы должны забрать не только кувшин, но и отвар и изучить всё настолько качественно, насколько это вообще возможно, но делать в стенах музея будет максимально некорректно. Поэтому, Карл, я прошу тебя меня простить, что я тут устраиваю какие-то заговоры, мне бы не хотелось, чтобы это привело к проблемам для тебя.
– Ты же прекрасно знаешь, что ты мне как дочь, – голос Карла был спокойным и тихим. – Мы с твоим отцом проходили через множество историй. Да, среди них, конечно, не было призраков, чудесных омоложений и исцелений, но чудили мы по полной, – на обычно серьёзном и сосредоточенном лице промелькнула лёгкая улыбка, а в глазах сверкнул юношеский огонёк. Лишь на мгновение, но всё же. – Да и его исчезновение, уж прости, что напоминаю, но ты не можешь отрицать, что оно было ненормальным. Да, я бы не очень хотел на пороге пенсии ввязываться в истории. Но я не могу врать сам себе, и меня всё это затягивает и интригует. Поэтому я не буду принимать активного участия в ваших расследованиях, – он снова стал серьёзен, а лицо источало только рассудительность и прагматизм, – но и мешать, естественно, не собираюсь.
– Договорились, – Дарья сделала небольшую паузу, выдохнув и почувствовав облегчение от решения хотя бы одной части вопроса. – Ник, – она посмотрела на него, и взгляд снова зацепился за жёлтые глаза, – ты не принёс распечатки надписей с кувшина?
– Нет, но они же есть у меня в электронном виде, – Ник даже немного отвернулся, не выдержав такого прямого взора в самую душу.
– Отлично, отдай их Финну. Он у нас специализируется на языках. Будем надеяться, что это будет несложно перевести. И потом снова зайди ко мне. А сейчас возвращаемся к работе.
Все вышли в общий кабинет, Карл сразу достал из стеллажа коробку с находками, которые предстояло разобрать, и взялся за работу. Ник скинул Финну файлы с текстом, а сам направился к Дарье. Они обсудили то, что произошло с яйцом и скипетром, и обменялись номерами телефонов на всякий случай, чтобы быть на связи в случае чего-то неординарного.
– Кстати, – сказал вдруг Ник, привстав и уже собираясь уходить, – мне тут Финн рассказал, что ему приснилось. И это было крайне странно, – он замолчал, словно обдумывая, как правильнее сказать. Сел обратно на стул.
– А что там было? – в глазах Дарьи сверкнула искра живого интереса.
– Скажите, пожалуйста, вам ни о чём не говорят: поляна, зеркало, обнажённая натура, – Ник отвёл взгляд слегка в сторону, он ясно представил, как его собеседница могла бы выглядеть в роли героя этого сна, – чудесное омоложение?
– И голос с небес? – Дарья переменилась в лице.
– И голос с небес, – оживился Ник и снова посмотрел в лицо собеседнице.
– Как такое возможно? – на лице мисс Сэливел были нарисованы недоумение и опасение.
– Так же, как и всё остальное, – Ник на мгновение замолчал, – я бы хотел ещё и Карла спросить, что ему снилось, но как-то даже не знаю… – он сделал паузу, – дело в том, что у моего сна и того, что приснилось Финну, различается концовка. Вы не могли бы сказать, что говорил голос в вашем случае?
– Он, – Дарья задумалась, – сказал, что время пришло. Ну, или что-то вроде этого. А что было у тебя и Финна?
– А вот это интересно, – Ник улыбнулся одним уголком губ и наклонился вперёд, оперевшись локтями на ноги, – у меня было то же самое, поляна, потом начиналась гроза, а я уже стоял не на поляне, а у подножья какой-то горы, а вот Финна голос прогнал с этой поляны.
– Да! Гора у меня тоже была. Как странно, – она глубоко задумалась, – теперь мне тоже интересно, снилось ли что-то Карлу. Надо бы его спросить.
– Ну, может, на обеде?
– Если я на него пойду. Пока всё идёт к тому, что мне будет не до еды, – она потёрла пальцами переносицу, как будто устала от очков, но на самом деле её лицо затекло от постоянного напряжения из-за множества мыслей.
– Ладно, – Ник словно расстроился, но попытался не подавать вида, – пойду тогда работать, пожалуй.
– Ага, – она немного улыбнулась, словно дежурно, и тут же наклонилась к своему столу. Вряд ли она собиралась сейчас усиленно работать, но вот обдумать всё, что на неё навалилось, было просто необходимо.
Ник отправился к себе за стол и принялся за работу. За обычную работу, ради которой он и устроился в музей. Дарья же осталась размышлять о том, что только что узнала. Что могли означать эти сны? Почему у неё и Ника они были одинаковыми, а у Финна отличался? Если часть с омоложением была в принципе понятна и клеилась с тем, что произошло с Финном и Карлом, то у Дарьи и Ника лишь изменился цвет глаз, да и вторая часть сна оставляла за собой очень много вопросов. Рассуждать на эту тему она не стала, решив, что заняться работой будет правильнее.
