Kitabı oku: «Волчий дождь», sayfa 2
– Вот ведь ничем не проймёшь! – с улыбкой сказал мужчина, потрепав сына за плечо.– Ладно, Бог с тобой, оставайся на проверку нервов. В конце концов, ты всегда можешь позвонить нам, в любое время дня и ночи, мы будем очень ждать и конечно волноваться. Да и правда: мы всегда все будем вместе. Да и к тому же, вам обоим бы всё равно пришлось отделиться от нас… годом раньше – годом позже. Ладно…
Ты молодец, я тобой горжусь! – тихо сказал отец.
|V
Настал заветный день. Всеобщее чувство всех пламенных искр этого семейного очага было настроено на предстоящие перемены. Все документы уже были готовы, а вещи собранны.
Вита долго не могла отойти от сына, решившего остаться, обнимала его и ругала сквозь слёзы.
– Ну, что ж, нам уже пора.– холодно сказал Герман, указывая на часы на запястье. – Мне ведь назначили встречу на определённое время…
– Учти, месть моя будет ужасной.– с улыбкой сказал Дэйчи, пожимая руку Кибы.– Кинул меня – теперь держись!
– Да перестань, Дэйчи.– улыбнувшись в ответ, сказал Киба.
– Ладно, ладно. Только одну мою просьбу исполни: звони, брат, почаще. А… да… и поменьше в кошмары впутывайся – одному будет трудно выкрутиться.
– Как получится.
– Бывай.
– Советую запомнить его слова.– сказал Герман, положив руку на плечо Кибы.– Ну, счастливо.
Вита в последний раз обняла сына, поцеловала его в щеку. «Ну, до свидания, дорогой. Мы будем скучать.» – прошептала она ему на ухо. « Простите меня…» – в сотый, наверное, раз сказал он эти слова.
По квартире разнеслись шаги.
– До свидания! – крикнул Киба, глядя в след уходящим весёлыми, но трепещущими от грусти и боли глазами.
Хлопнула входная дверь и всё померкло.
Киба побежал к своей комнате, остановился перед полуоткрытой дверью, легонько толкнул её ногой. Раздался грохот упавшего ведра и плеск воды. На пол хлынула волна, так что юноше пришлось отпрыгнуть назад. Так вот она, месть! Киба вбежал в комнату, бросился к окну, которое было приоткрыто. В окно дул живой ветер и через него были слышны звуки отъезжающей машины. Какая же боль, и какая тоска охватили сейчас нашего героя!
Уже больше часа Киба стоял у окна. В его голове путались мысли, а в душе была какая-то пустота. Хотя парень и ожидал, что всё будет именно так, и ему заранее становилось больно, но всё равно он нисколько не жалел о своём выборе.
Тишину прервал «дилиньк» дверного звонка. Парень поспешил в прихожую, открыл дверь.
За дверью стояла Ямни. Семнадцатилетняя красивая в меру худенькая девушка, на голову ниже Кибы, бледнокожая, с большими умными, но грустными небесно-голубыми глазами, волосами белыми-белыми, заплетёнными набок в косу, в бирюзовой толстовке нараспашку, в серой футболке, в синих джинсах и в синих-синих, почти чёрных кроссовках.
– Привет. – тихо сказал Киба.
– Угу, привет, привет. – кивнула Ямни. – Слышь, вам вода не нужна, а?
– Ну… – закатил глаза парень, – Нам воды хватает.
– Мм… – с какой-то снисходительностью улыбнулась девушка. – Чего это я, у вас её наоборот – много, наверное. Раз уж через края льётся.
– Ой. – угрюмо опустил голову Киба. – Ты прости, как-то не подумал…
– Да ладно уж. Прощаю. Это из-за Дэйчи, да?
– Пх, как ты догадалась?
– Ну я же знаю, какая у вас «любовь». – улыбнулась Ямни.– Чего это у вас так тихо? – спросила она, заглядывая через плечо Кибы в комнату.
– Все уехали.
– А чего это ты – нет?
– Вот так…
Они уехали навсегда!
– Как? – растерянно или даже испуганно захлопала глазками девушка, не веря услышанному.
– Так было нужно. А я сам решил остаться. У нас всё хорошо. Просто что-то очень-очень сильно держит меня здесь.– выпалил он и бросился обнимать подружку, у которой уже начинали поблёскивать глазки.
– Ты из-за меня остался?
– Нет. Ну, не только…
Не плачь, ладно?
– Ненормальный! Ну и как ты будешь жить без них?!
– Во-первых, я не «без них», а, во-вторых, всё со мной будет в порядке.
– Пожалуйста, пусть всё будет так, как ты говоришь.– сказала она, крепко обняв друга.
V
В первые дни своего одиночества в пустой квартире Киба не мог найти себе места. Он представлял, что будет скучать по уехавшим, но он даже не думал: насколько сильно он будет скучать по приёмным родителям и по «самому лучшему в мире брату». Звонить им каждую минуту он не мог, а просить их приезжать через день вообще считал позором.
Позже метания сменились на умиротворённость и осознание того, что «ничего не поделаешь, нужно как-то вот так жить дальше».
И дальше всё действительно было похоже на «в порядке». Вроде бы даже ничего не изменилось, словно никто никуда не уехал, словно все были рядом. Но кто бы мог обратить внимание на взгляды, которые с того дня стали презрительнее, обсыпали издевательскими насмешками.
Эту новую природу взглядов первой заметила Ямни со своей великой чувствительностью ко всему на свете. Девушка на протяжении нескольких лет не могла понять, а сейчас не понимала ещё сильнее: почему всё это происходит с ней и с её другом. В отличие от Кибы, который не собирался никому ничего доказывать, Ямни так и мечтала вбежать в круг толпы и с великим энтузиазмом объявить всем обо всём, хотя и знала, что случись подобное – она уже будет мечтать о другом: провалиться сквозь землю. Ямни знала и ненавидела такую черту своего характера, но ничего не могла с ней поделать. Девушке было очень жаль своего друга, но в то же время она не могла представить своей жизни без него. Что бы стало с ней, если бы он уехал? Её мучил этот слепой, немощный, но порой съедающий всю её порыв эгоизма. Но в то же время ярким пламенем согревал её душу. Она ясно осознавала, что без друга ей пришлось бы худо. Рядом с ним она чувствовала себя спокойной, защищённой, хотя скрывала от него, что ежесекундно нуждается в его защите. Ямни уже давно знала, что Киба считает её сильной и смелой. Просто потому, что уже слишком многое было пережито: девчонка терпела их с Дэйчи драки и споры, (даже, когда оказывалась случайно задетой), никогда не отказывалась от вылазок на стадион и многое другое – она уже давно была своей в компании ребят. Но, увы, даже лучшего друга она не могла посвятить в правду о том, каким всё-таки хрупким существом она до сих пор является.
V|
ЗАПИСИ ИЗ ДНЕВНИКА
«– Здравствуй, дневничок мой, второй мой лучший друг. Даже не знаю, с кем из вас мне интереснее и веселее… Тебя вот перечитываешь – смеёшься иной раз.
Нет, с Этим всё-таки веселее и интереснее. Что я вообще такое написала… Благодаря ему тоже, все эти записи существуют.
И чего это вдруг мне пришло в голову расписывать сейчас своего лучшего друга – понять не могу. Из-за того ли, что он подарил мне сегодня огромный букет из больших ромашек или из-за того, что всё утро, пока мы гуляли в парке, он убеждал меня в том, что я ещё сплю, и что всё это мне снится? А ещё, когда мы шли домой, рассказывал какие-то свои дудки про драконов, с таким энтузиазмом – кажется, что правда… аш глаза болеть начинают из-за увеличения до размеров тарелок… Умом-то понимаешь: какой же это всё бред, но слушаешь и слушаешь…
А ещё, быть может, из-за того, что, когда я пришла к ним (мне было скучно одной дома: мама ушла к подруге, любимый папа задерживался на работе, то есть бродил по магазинам в поисках достойных подарков), то застала следующую картину: в воздухе столкнулись футбольный мяч и кроссовка. У меня вся жизнь перед глазами промелькнула. Они оба долго извинялись.
Киба, друг мой лучший, что бы было со мной, если бы его не было рядом. Жизнь самоубийством я бы, конечно, не покончила – я очень люблю своих приёмных родителей – но всё было бы ужасно…
Эх, иногда мне кажется, что этот человек совсем не может быть серьёзным. Однажды я увидела, как он пешком ходил по турнику… руки по карманам… Думала: сейчас мы с ним поругаемся впервые за десять лет… нет… выкрутился. Ну как так можно а?
Каждый раз после возни со своей собакой он ходит с какой-нибудь новой болячкой – играли! Ой, собак дрессировать нужно! Хотя я так часто бывала с ними на прогулках, что этот принцип уже кажется мне каким-то незначимым. Просто у Кибы с этим псом словно какой-то свой язык существует, будто бы на уровне телепатии. Удивительно, иной раз кажется, что в этой дружбе человек подстраивается под собаку… И ничего плохого из этого не выходит. Пёс любит его до беспамятства и уважает – это видно – он послушно выполняет эти его «подожди, пожалуйста» или « нет, давай туда не пойдём». Они просто настоящие равные друзья, братья. Удивительно! Иногда завидую, а иногда даже, кажется, ревную Кибу к этому псине! Конечно! Ведь случается и такое: он только о нём и говорит…
Искренне не понимаю, почему наши одноклассники считают его очень серьёзным и вечно угрюмым. Нет, конечно, Я-то его знаю, а они-то нет, но какими же смешными мне кажутся иногда случайно подслушанные разговоры.
Семнадцать лет ребёнку. От созерцания радуги не отлепишь! Наверное, во всём виновата способность к рисованию.
Хотя нет, серьёзным он всё-таки бывает. Тогда, когда это надо… Он всегда помогает мне в сложной ситуации, всегда меня защищает – мои проблемы он считает своими. Хотя своих проблем у него море! Океан!
Я как-то оказалась неосторожной в выражениях. Да, для НИХ это была неосторожность в выражениях… Господи, это был один из самых ужасных дней в моей жизни, я никогда о нём не забуду. Они потом долго о чём-то говорили на большой перемене. Но Киба ничего не сказал ни мне, ни Дэйчи. Я всё увидела, когда шла вечером в магазин, случилось пройти мимо одной из подворотен. Какой кошмар! Это была настоящая война со всей жестокостью и кровью! Рукопашка! Пятеро окружили одного. Всё-таки есть такое чувство: приятно иметь друга, который и картинку красиво раскрасить может, и морду негодяю. Хорошо же поработали его кулаки – это было видно, но тогда он сидел на коленях в центре этого круга, озираясь на них взглядом забитого и готового к ежесекундной обороне котёнка. Всё-таки, их было пятеро, и это не кино… Ему явно крепко досталось, хотя на его лице этого не было видно, только по губам текла кровь. Я бросилась к нему, толкнула кого-то, рухнула перед ним на колени, обняла его. « Как бездомные котята жмутся друг к другу!» – сердито, сквозь зубы проговорил кто-то. Один схватил меня за косу, другой дёрнул за рукав футболки. Киба вскочил с пола с таким оживлением, будто совсем уже не чувствовал никакой боли. Бросился в бой. О боже… Не знаю, чем бы всё это кончилось, если бы ни одна неравнодушная старушка, выпустившая огромного самоеда.
Ну почему они нас так не любят? Мы ведь хорошие люди, никому зла не желаем.
Ах, и зачем я только об этом вспомнила? Лучше б мне пришло в голову написать, как он прислал мне ночью, уже первого июня, СМС-ку « С Новым Годом!». Вот, пришло…
Мой первый и единственный лучший друг, как же сильно я люблю его. Он добрый, сильный во всех смыслах, по-доброму весёлый и милый, и умный, в меру для мальчишки. В нём нет этого пацанского зазнайства, наоборот, это меня он считает очень умной и логичной. Взгляд у него, конечно исподлобья (довели), но его широко раскрытые глазки нравятся мне очень. Он порой своим поведением и каждым своим словом ежесекундно становится для меня объектом обожания. Я часто не могу удержаться, чтобы не обнять его. Иногда так и хочется поцеловать его в губки, но тут в голове мелькают все его рассказы, споры с Дэйчи, шествие по турнику, и я понимаю: нет, сильнее, чем любят первых и единственных лучших друзей, я его никогда не полюблю, и ему желаю того же в отношении со мной.
На этом всё, дорогой дневник. Мама уже интересуется: чего это я тут так долго строчу. Да и сон одолевает. Надо позвонить им с Дэйчи и пожелать им спокойной ночи. Кстати, Дейчи тоже мой друг, но всё же… Он хороший человек, но не знаю, почему моё к нему отношение несколько иное… (последние два предложения она стёрла, и через минуту произнесла их про себя).
8 марта, _ год.»
Дорога в Рай
Часть |
|
Октябрьский вечер. Часов восемь. Киба шёл домой из зоомагазина. По пути он по непонятной для самого себя причине решил зайти в книжный магазин. От книг, находившихся на первом этаже, он сразу отказался, будто знал наперёд, что в них для него нет ничего интересного, и с великим рвением поднялся на второй этаж. А что здесь? – Книги, как книги, некоторые из них даже такие же, как на первом. Но здесь было что-то – что-то, что манило через неосознанность, через волнение, через неизвестность, таинственность. Пройдя в комнату, юноша сразу обвёл взглядом всю её. Глаза его остановились на одной женщине в белом халате, по-видимому, именно он и привлёк взгляд Кибы. На воротнике халата у той женщины виднелся бейджик с надписью – «Шер Дерге. Кандидат наук». Учёная держала в руках какую-то книгу в старинном переплёте. Парень не смог разглядеть названия книги, прикрытого руками женщины, да и не хотел. Им вдруг овладело чувство безразличия ко всему, всё это отбило у него всякое желание находиться в этом здании.
Идя по улице, наш герой заметил, что ещё не все скамейки опустели. На одной из них сидел мальчик лет четырнадцати. Его большие грустные карие глаза были устремлены в землю, длинные волосы светлого цвета шатен взъерошены, одежда и обувь (бордовая рубашка с рукавами по локоть, военные штаны, ботинки с застёжками) были испачканы, а в руках он держал небольшую деревянную собачку, на его правом запястье были три стальных браслета.
Проходя мимо мальчика, парень почувствовал лёгкую неловкость, в сердце у него защемило. Снова непонятное овладело юношей. Он долго мялся, руки его то дрожали, то скрещивались на груди. Пройдя ещё несколько метров, он круто развернулся через левое плечо и пошёл к мальчику.
– Привет.– сказал Киба тихим мягким голосом.
В ответ тишина.
Юноша наверное готов был провалиться сквозь землю. Сунув руки в карманы, он, с застенчивой улыбкой, пошатнулся на ногах, перекатившись с пятки на носок, потом развернулся и пошёл прочь, но, не пройдя и десяти шагов, он услышал тихое «привет…»
– Привет, – прошептал паренёк ещё раз.– Извини, только сейчас дошло. – сказал он холодно и отвернулся.– На этом всё! Можешь идти дальше… домой, наверное, к родным…
Но Киба и не думал теперь уходить – как раз наоборот, он подошёл ближе к мальчику и присел рядом.
Помявшись несколько секунд, он начал разговор:
– М-мальчик, у тебя что-то случилось?
– А тебе-то какая разница! – прикрыв глаза, возразил паренёк.
– Ну, может, я могу тебе помочь чем-нибудь? – неожиданно для самого себя спросил Киба.
– Да чем ты мне поможешь!? – выдавил мальчик, сверкнув глазами. По его лицу было ясно видно, что он еле сдерживается от слёз.– Чем ты поможешь?!… Мёртвых ведь к жизни не вернуть…
Глаза у Кибы расширились, он просто обомлел: хотелось помочь незнакомому человеку, но это казалось до больного невозможным.
– А ч-что случилось?
– Моя бабушка умерла.
– А твои…
– Отец мой погиб в горячей точке, а мать ушла к другому, оставила меня, я жил с бабушкой… я её очень сильно любил… она много говорила о папе… а-а теперь… – он не выдержал, из самого его сердца вылетел душераздирающий крик, по щекам покатились слёзы.
– Ну, ну, тихо. – шепча, пытался успокоить его Киба.
– Ну, а дом-то у тебя есть?
– Есть… – ответил мальчик, немного успокоившись. – Я же жил где-то с… с… ба-абушко-о-о-й…
– Ой, да… – прошептал парень как бы в укор себе.– А далеко?
(Тяжёлый глоток)
– Н-нет, не далеко, – протянул мальчик.– Здесь, за книжным.
– Я-асно…
– А как тебя зовут? – спросил мальчик неуверенным голосом.
– М-меня?… Киба.– ответил тот так же неуверенно.
– Хм, Киба… Очень приятно… А меня… Тобоэ. Огромное спасибо, Киба… Спасибо… за поддержку. Мне стало намного легче. Честно. Ты такой добрый… Столько людей проходило мимо. А ты остановился. Мне стало лучше. Эй, а мы с тобой ещё увидимся, в какой школе ты учишься? Аа, а мы же в одной школе с тобой учимся.– сказал это всё наш новый знакомый, заметно повеселев.
– Правда? – удивился Киба.
– Да, я видел тебя пару раз, и твоего брата тоже. А ещё учителя говорили о вас хорошее. Я сам слышал.– выпалил Тобоэ.– Мы будем друзьями? – спросил он, помявшись немного.
Киба встал наконец и, положив руку на плечо мальчику, ответил:
– Да, будем… Знаешь… У меня тоже нет настоящих родных. Они погибли во время пожара.– сказал Киба, поникнув.
– Ужас.– прошептал Тобоэ, расширив свои и без того большие глаза.
– Не то слово… Но, приходится… пришлось… нужно жить дальше.
Так значит, у нас есть возможность видеться часто, (Мальчик кивнул). Ты только скажи – я постараюсь тебе помочь, как бы сказочно это не звучало.
– Спасибо. Уже так поздно оказывается. Я целый день просидел здесь и не заметил. Только из переулка радостный собачий лай слышал. А потом снова мрак.
– А, радостный собачий лай… – чуть заметно улыбнулся Киба, отводя взгляд в сторону того переулка, откуда несколько часов назад раздался этот лай, и свидетелем которого был он.
– Я пойду домой… -угрюмо сказал мальчик.
– Ну что ж, до свидания тогда.– с этими словами Киба пожал руку Тобоэ, повернулся и с грустной улыбкой побрёл домой.
– До встречи! – донеслось из темноты.
И на этом улица окончательно опустела.
Придя домой, Киба много думал о своём новом друге, внутри у него всё кипело. Поразительным для него было вот так просто заговорить с незнакомым человеком. А этот мальчик словно притягивал его к себе. Что-то внушало парню доверие к нему. Раздумья прервала мелодия зазвонившего телефона. Любимые голоса.
||
Дома у нашего героя всегда был порядок. Беспорядок по привычке приходилось исправлять любой, разумеется, кроме творческого…
Парень очень гордился своей астрой, что стояла в небольшом кувшине на подоконнике в их с Дэйчи комнате. Теперь ничего не имелось и против разговоров с цветком обо всём на свете. Что ж – лучшие друзья разными бывают.
Однажды летом мальчишка решил пойти посмотреть, что осталось от дома, в котором он жил со своими настоящими родителями. На том месте он увидел только развалины. Опустив голову от переполнявшей его печали, он заметил цветок, пробившийся сквозь остатки асфальта – это была его астра. На следующий день они с братом выкопали её (переживший многое асфальт был довольно податлив) и, пересадив в кувшинчик, принесли домой – с тех пор она так и стоит на подоконнике одного из окон в их комнате. Наш герой не раз удивлялся: почему это астра так долго не вянет, – но ответа на свой вопрос так и не находил, да и не хотел найти. Кроме того, астра со временем стала любимицей всей семьи.
Вот и сейчас представилась тема для разговора.
– Привет, – начал он, и самым кратким образом пересказал весь свой разговор с Тобоэ, закончив так:
– Хах, ты только посмотри, как повеселел, как будто ничего и не было. А ну и правильно, пусть больше не грустит, если так возможно… – с улыбкой сказал он.
– Странно. А почему его ещё не забрали в детский дом? Наверное, у него есть родственники.– лицо юноши приобрело заискивающее выражение.– Наверное, я сделал что-то неправильно. Может, мне нужно было взять его с собой. Пока он один – ему нужна поддержка. – выпалил он, облокотившись о стену.
– Да что ж такое твориться? – спросил он у себя, прикрыв правой ладонью глаза, и плотнее прислонился к стене.– Словно раздирает на две части: одна просит заботиться о куче своих проблем, а другая умоляет помочь ему.– он убрал руку от лица.– Помочь? Ха, Я? Он прав был тогда. Помочь? Но я могу? Мне бы кто помог… – он поднял глаза на звёздное небо, видневшееся из окна.
– Вы… – выдавил он, взгляд его дрогнул, и глаза застыли напряжёнными, парень стиснул челюсти, ибо на душе было очень больно.– Вы… ВЫ же есть, да? Я знаю! Нет. Я не один… Значит всё-таки есть… откуда ждать помощь.– мрачное лицо его осветила чуть заметная улыбка. Однако ему при этом было немного неловко от сказанного, ведь он помнил слова своего приёмного отца. Что? Что заставило его сказать это? Случайность? Но, кто знает, порой случайные действия или слова оказываются самыми верными.
И всё-таки вторая половинка пересилила.
– Да… Да, я возьму его к себе, если он пожелает. Завтра в школе скажу ему об этом.– с этими словами Киба закрыл глаза и поднял голову вверх, а потом, облегчённо вздохнув, скользнул спиной по стене да так и проспал, сидя всю ночь на полу и опершись на стену. А звёзды всё мерцали в вышине, и кто-то в их рядах – две самые-самые – светили для него, тихо гордились своим сыном, ласкали его сон: «Спи, сынок, наш любимый, как больно нам видеть твой путь, но, что бы ни случилось, – никогда не подумай, что лучше уж было сгореть!»
Утром Киба проснулся от луча света, пробившегося в окно сквозь высоту соседней многоэтажки. Луч ударил прямо в глаза, от чего парень не смог спать более. Отклонив голову в сторону от света и протерев глаза, он вскочил с пола и посмотрел на часы.
– Опаздываю.– спокойно сказал он.– Сам поесть уже, наверное, не успею, но тебя, друг, сейчас полью.
Он вбежал на кухню, схватил стаканчик для поливки цветов и, набрав в него воды, скорее побежал к себе. Полив цветок, он поставил стаканчик на подоконник, повернулся, хотел уже идти, но. О ужас! Он задел локтём кувшин, который, лязгнув дном по подоконнику, начал свой полёт на пол. Услышав этот лязг, Киба быстрее ветра метнулся к кувшину и поймал его в самый последний момент.
– Прости, друг.– сказал юноша, ставя кувшин на его место.
– Если уже утро такое, то что же будет днём? – ужаснувшись, спросил он у себя. – Так вот и исполнится предсказание Дэйчи – сойду с ума.– Зевнув, сказал Киба, и секундой позже прошептал, проведя пальцами по волосам от правого виска до макушки: Если не уже…
В дверях школы Киба столкнулся с Ямни.
– Привет. Долго спишь.– сказала с улыбкой Ямни.
– Привет. Так получилось.– сказал он, тоже улыбнувшись.
– Я тебе звонила несколько раз… Так и пришлось одной идти. Вот, если бы меня бабайка унесла… побегал бы, научился бы вовремя просыпаться!
Тебя ещё, кстати, физрук искал.
– Кошмар! Теперь найдёт – закопает живьем, потому что не нашёлся через три секунды после начала его поисков.
– Я ему про бабайку, а он! – притворно обиженным тоном прикрикнула Ямни. – А физрук… По твоему росту – это ему долго копать придётся.– хихикнула девушка, взглядом обведя друга с головы до ног.
– Дэ? Он меня же и заставит копать, потом прыгать скажет.
Тут Киба почувствовал, что кто-то слабо дёргает его за рукав. Обернувшись, он увидел своего нового знакомого.
– Привет… всем.– прошептал Тобоэ. По его лицу было видно, как он внутри себя рьяно борется со своей стеснительностью, и стеснительность побеждает, являя нам на глаза очень милое зрелище в виде Тобоэ.
– О, здравствуй, Тобоэ.– с весельем в голосе сказал Киба.
– Хах, так значит Тобоэ… Что ж, очень приятно! Меня зовут Ямни.– весело пролепетала девушка, протягивая руку мальчику.
– И что это тут за столпотворение? – произнёс кто-то едким голосом.
Все трое вмиг подняли глаза на возмутителя спокойствия. Перед ними стоял полноватый, но симпатичный рыжеволосый семнадцатилетний парень в спортивном костюме. Ростом он был чуть выше Кибы. Его красивые карие глаза были настроены злобно, но эта злоба светилась новинкой поверх не скрытого до конца добродушия, сиявшего на них обычно.
– Тебе-то что? – удивлённо-грубо спросил Киба.
– Просто так… – его взгляд, полный простоты, встретился с полным ярости взглядом Кибы.
– Ямни, может, встретимся сегодня после школы? – обратился к девушке рыжий, смягчив голос.
– Хм, Хиге, неужели тебе не хватает подружек? – нахмурилась Ямни, встав за спиной Кибы.
– Так идёшь? – не отставал тот.
– А ты разве не понял, что её вопрос означает – «НЕТ»? – ехидно улыбнувшись, кинул рыжему Тобоэ.
Все трое старших опешили.
– Ах ты, мелкий, лезешь, куда тебя не просят! Теперь мало не покажется! – процедил сквозь зубы Хиге, окинув мальчика взглядом исподлобья. Бросился на Тобоэ.
Кулак Хиге был уже в полёте к носу мальчика, как вдруг: Киба поймал его и зажал ладонью правой руки, левой он легонько ударил забияку в живот, и всё это произошло одновременно с подножкой.
Хиге упал бы на бок, но в последний момент инстинктивно упёрся руками в пол, потому ноги его лежали на полу, а корпус был приподнят. Не понятно было, какое чувство в нём пересиливает: чувство боли или чувство негодования от неожиданности. Он находился на полу секунд пять, потом поднялся и произнёс хриплым голосом:
– В тихом омуте черти водятся. Все про тебя так говорят…
Киба хотел было ответить ему что-то на это, но Ямни дёрнула его за плечо и показала на учителей, проходивших по коридору именно в этот злополучный момент. Начала они не видели, но зато видели концовку. И не только они, но и ещё несколько учеников были свидетелями этого происшествия.
Вы, дорогие читатели, верно, догадываетесь, какое наказание ждало ребят, и где оно их ждало. Да, да, да. Учителя повели обоих бравых вояк к директору.
Директор (высокий пятидесятипятилетний мужчина, в сером костюме с сединой на макушке, но с ещё живым цветом кожи и добрыми глазами) долго проводил разъяснительную беседу с ребятами (звонок на урок уже давно прозвенел). Его слова глубоко проникали в душу Кибы, уже понимавшего, что вскоре эта весть дойдёт и до его приёмных родителей, которых ему очень не хотелось расстраивать, но он стоял неподвижно, устремив свой взгляд в потолок. Хиге же наоборот смотрел в пол и постоянно дёргался и переминался с ноги на ногу. Хотя слова директора и не затрагивали его за душу, но он волновался просто от того, что наказание такого масштаба ему пришлось испытать впервые. Так же как и Киба думал, чего ему теперь ожидать дома, где к нему итак уже давненько относятся, как к человеку с подпорченной репутацией.
– И что вы скажете в своё оправдание? – сказал директор. Хоть обращался он к обоим «виновникам торжества», взгляд же его был направлен только в сторону Кибы. Вы сами догадайтесь, почему…
Хиге молчал, а Киба, взглянув на Хиге как на предателя, от чего тот заметно поник, недолго думая, ответил:
– Я просто защищал своего друга.– сказав это, он повернулся спиной ко всем и вышел из кабинета.
От удивления у директора чуть челюсть не отвисла, и даже Хиге несколько секунд стоял в ступоре. Но немая сцена продолжалась недолго. В кабинет влетел Тобоэ.
– Не наказывайте Кибу, пожалуйста. Это он из-за меня полез в драку с ЭТИМ.– задыхаясь от бега и волнения, начал тараторкой объяснять мальчик, но директор его прервал.
– Да… Я знаю, твой друг мне ЯСНО ВСЁ ОБЪЯСНИЛ. Я не буду его наказывать, а вот насчёт второго… – он презрительно посмотрел на Хиге. – ещё подумаю!
И действительно, Кибу ни разу никто не попрекнул в случившемся, даже остальные одноклассники смотрели на него с ненавистным самим себе восхищением, тогда как сам парень теперь испытывал некоторую неловкость, а вот на Хиге все косились весь оставшийся день. А один парень и вовсе заявил: « Эх ты, и малявке чуть нос не расквасил, и не расквасил, и директора в шок не забросил…»
После уроков Киба и Тобоэ вместе ждали на крыльце школы как всегда долго собирающуюся Ямни. Младший закидывал старшего всяческими расспросами, старший через силу отвечал – язык его сейчас не ворочался так резво.
– Тобоэ, ты знаешь, тебе не безопасно жить одному. Если что, если доверяешь, можешь пожить у меня, пока твои родственники тебя не заберут. Ты согласен?
– Знаешь… У меня больше нет никого. Только знакомые моей бабушки. Это они забрали её, когда… Хмм… Они… добрые люди, но… вряд ли им до меня… – сказал мальчик смущённо и грустно.– Наверное, ты прав. Да, я согласен. А доверять… Я ещё ребёнок совсем – мне без разницы кому доверять.– весело сказал он, заглянув в серо-голубые глаза нового друга своими широко-раскрытыми глазами.– Как можно тебе не доверять… – прошептал он, отводя взгляд в сторону.
***
После школы Киба второпях поел что-то приготовленное второпях, начиркал что-то в нескольких тетрадях —бумажных и электронных- полистал онлайн-учебник по астрономии- всё это заняло часа полтора, затем отдых и болтовня с мелким; младший всё то время, когда был предоставлен самому себе, любопытничал в доме, смотрел мультики, разглядывал находящиеся на стенах картинки – портреты Снусмумрика и персонажей многих других литературных произведений под стать ему, во всей своей красе были расписаны драконы самых разных мастей, большие кошки, собаки и… ВОЛКИ. В доме царил живой тёплый уют: повсюду на стенах и дверцах шкафов и тумбочек были наклеены разные яркие галографические наклейки и открытки, на холодильнике куча магнитиков, на полу кухни огромная картина с движущимися в ней рыбками, фотографии в рамках… Через два часа старший засуетился, опаздывая теперь на работу. Приёмным родителям в недолгом разговоре по телефону о новом жителе квартиры ничего сказано не было.
– А где ты работаешь? – спросил младший.– Ты же учишься в школе.
– В зоомагазине. – холодно ответил Киба.– Подрабатывать-то можно.
– Но там же такие толпы, столько народу, мне как-то показалось, что ты не любишь сборища.
– Пусть так, но там, как мне кажется, чаще, чем в других местах встречаются нормальные люди. И к тому же: общение с ними составляет несколько минут или даже секунд, а потом они просто уходят и нам друг друга быть может уже никогда не увидеть. Ещё там много животных… Да и вообще… Там есть один пёс, он всегда так радуется мне. Как я могу не прийти к нему? – Так что: это не работа…
– Ясненько… Слушай, а может я пойду с тобой? – Вместе веселее.– нерешительно проговорил мальчик.
– Нет, пожалуй, лучше не надо.– сказал Киба, сделав сочувствующее лицо.
– А почему? – нахмурился Тобоэ.
– Ну – не надо.
– Ладно… – вздохнув, произнёс младший.
В зоомагазине парень сегодня не напрасно потратил своё время, так как было много клиентов, желавших купить животных или что-либо для животных. Людей была целая толпа, словно весь город собрался в одном здании.
В толпе юноша заметил девушку невысокого роста, засмотревшуюся на аквариум с рыбками. Одета она была как-то непонятно. Её костюм, состоящий из красного платья по колено, красного плаща с капюшоном, закрывающим почти всё лицо девушки, и красных сапожек почему-то вызвал у парня подозрение, но всё же Киба решил подойти к ней и спросить, чего она так долго выбирает рыбок, может он сможет посоветовать ей что-нибудь. Подойдя ближе к девушке, наш герой сумел разглядеть её лицо – угрюмое, бледное лицо. Остановился. Дыхание его замерло. Как странно: взгляд незнакомки был абсолютно пустым. Её глаза, быть может из-за подсветки аквариума казавшиеся неестественно серовато-красными, смотрели на рыбок, но не следили ни за их плаванием, ни за движениями водорослей, ни за течением воды. Девушка как бы находилась здесь только телесно, духовно же она витала в каком-то другом месте.
