«Взгляни на дом свой, ангел» kitabının incelemeleri, sayfa 3

Какой великолепный роман! Да, длинный, нескончаемый, полный слов, повторов и поэзии, но вместе с тем жизнь и смерть смотрят из каждой строки, он при всём этом потрясающий! Давно я не встречала таких живых и четких героев, давно я не плакала над смертью второстепенного персонажа. Да тут и нет никаких главных героев, кроме ангелов, которые ищут вход в рай, мотаясь по жизни оторванным листок и с тяжёлым камнем на плечах.

В центре повествования семья Гантов, начиная от самого рождения отца и почти до его смерти. Бурная жизнь отдельно взятого семейства, многочисленного и такого разного по темпераментам. Буйный Гант, желающий с самого детства изваять ангела из мрамора, горящий жаждой странствий и не желающий сковывать себя в жизни узами в виде недвижимости, ему хватило бы только ямы для гроба. Его жена, которая с молоком матери впитала в себя жажду накопления недвижимости, желание разбогатеть. И вот два совершенно разных человека оказались сведены судьбой вместе. Они не знают, что такое нежность и любовь, но грубость и ругань это то, что понятно им обоим. Подогреваемый алкоголем нрав Ганта становится невыносимым и потому читателю очень больно видеть, как его широкую душу пытаются впихнуть в рамки, укротить, заковать, дать камень в руки побольше и заставить идти ровно по дороге жизни. Что могут дать такие родители детям и что они получат?

Ответ вполне закономерен и известен. Каждый из них ищет вход в жизнь и вместе с тем ангела, который мог бы осенить им жизнь своим теплом. Жизнь, в которой нет никакого почёта живущим, но и мёртвым он не всегда достается. Жизнь, полная метаний и поисков и огонь странствий, горящий в крови и бурлящий в жилах. Они все нужны и не нужны друг другу, они не знают, как жить, мечутся, маются и несут свои камни.

Каждого ребёнка и взрослого жалко, потому что у них нет никакого выхода из этого порочного круга и никакого входа в другую жизнь. Но моим самым любимым персонажем стал Бен, потерявший своего брата-близнеца ещё в детстве и много лет мучившийся одинокой жизнью, в которую они вошли вдвоём, а уходили поодиночке, разделённые болью, жизнью, смертью. Острый, как бритва, сумрачный мальки, ставший таким же мужчиной, оглядывающийся на тёмного ангела и на призрак брата.

Роман о людях, которые подобно листу подхвачены ветром, несомые им и не выбирающие своей судьбы, но искренне верящие в любовь и сострадание и вечную жизнь.

Я хочу, чтобы вы ждали меня и любили меня вечно.

«Мы не вернемся. Мы никогда не вернемся. Был октябрь, но мы никогда не вернемся. Когда они вернутся? Когда они вернутся?»

(С. 567)

Абсолютно не моё, ставшее моим. Мне чужды громогласные произведения, на самом деле поощряющие скучных пошлых людей. Здесь, в романе Томаса Вулфа, пафос на своём месте и повторы там, где надо.

Эта удивительная проза будто бы расхищена на куски другими американскими писателями ХХ века, но их «открытия» на фоне «Взгляни на дом свой, ангел» кажутся жалкими и ничтожными, слишком обыкновенными. Я буквально слышал тонкие голоса авторов, пытающиеся спеть хотя бы одну вулфовскую фразу.

«Он чувствовал, что страсти пьесы превосходят способности актеров»

(С. 573).

Пожалуй, только Рэй Брэдбери смог в какой-то степени сказать что-то, оттолкнувшись от высоты этой великой прозы. Для читателя важно осилить всю громаду, не сбиться от длинных перечислений, отнюдь не случайных.

Теперь все семейные хроники покажутся пресными. Впрочем, роман, что называется, вне аналогий. Пожалуй, его можно сравнить с откровением.

«О утраченный и ветром оплаканный призрак, вернись, вернись!»

(С. 567).

Как и многие, я пришла к Томасу Вулфу не напрямую, а по ссылке от других американских писателей. Судя по отзывам, кого-то привел Дэниэл Киз, кого-то Рэй Брэдбери. Меня за руку притащил Уильям Стайрон, герой которого в «Выборе Софи» упоминает Вулфа около 10 раз, например:

"Подобно множеству молодых людей моего поколения, я прошел тернистый путь поклонения Вулфу".

Я поняла, что Томас Вулф – титан, на котором выросли многие американские писатели, и надо его обязательно прочитать.

И у меня это не получилось. Еле продравшись сквозь 200 страниц, недоумевая, досадуя, я поняла, что не хочу больше мучить себя, прочитала все негативные отзывы, чтобы обрести поддержку, сдалась и уже хотела отнести недочитанную книгу в библиотеку. Но почему-то снова открыла ее, начала с самого начала... и прочитала целиком.

Пара советов: во-первых, не нужно торопиться. Дайте этой книге столько времени, сколько ей нужно. Неделю, полторы, две. Забудьте о сроках, списках, Книжном Вызове. Во-вторых, стоит читать этот роман как стихотворение. Ведь стандартная крепкая повествовательная основа в нем часто провисает, автор не следует никаким канонам, пишет как дышит. Например, уже на 3-ей странице он пишет о Ганте:

«Он так и не обрел того, чего искал и, шатаясь, пошел через континент на Реконструируемый Юг – странная дикая фигура в шесть футов четыре дюйма ростом, холодные, тревожные глаза, широкая лопасть носа, раскаты пышной риторики и нелепое, комическое проклятье, формально-условное, точно классические эпитеты, которые он пускал в ход совершенно серьезно, хотя в уголках его узко стонущего рта пряталась неловкая усмешка».

С точки зрения стандартного начала романа и представления геров это абсолютный трэш: спутанный клубок характеристик, змея придаточных предложений, кусающая свой собственный хвост.

Поэзия – это пустоты, темноты, странные метафоры, велеречивость, обманчиво-необязательные слова, как будто возникающие из ниоткуда. (На самом деле всегда – из души поэта.) «Взгляни на дом свой, ангел» - роман, балансирующий на грани между гениальностью и графоманией. Даже само название его чрезвычайно странное. Он то сдержанно-благоразумный, строгий, то захлебывающийся в эпитетах, захлестывающий приливом горячечных, порой почти безумных образов. Как известно, редактор требовал от Вулфа «пиши, сокращай!», и право же, еще страниц на 100 роман можно было бы сократить.

Основные темы книги и до меня уже хорошо расписаны в немногочисленных, но прекрасных отзывах. Деньги, царящие в умах американцев. Одиночество, пропитывающее большую семью (привет, Маркес!). Накопительство и стяжательство, особенно остро проявляющееся у женщины (привет, Салтыков-Щедрин!). Огненная юношеская жажда жизни. Безграничная свобода, за которую всегда надо платить одиночеством.

Это роман, сочетающий в себе жесткую прозу и потрясающую поэзию. Проза – все, что происходит в реальном мире, история семьи Гантов, быт, диалоги. Попытка широченными мазками обрисовать всю Америку, ее дух, ее сущность. Поэзия – взгляд на это Юджина и его внутренний мир. Этот внутренний мир – отдельная Вселенная внутри книги. Каждый из членов семьи описан достоверно, полноценно, не поверхностно – но только Юджина мы наблюдаем с колыбели, он разъят и наг перед нами. Всего его порывы, грехи, откровения, слабости приближены к нам, так что порой больно глазам, как будто смотришь в бинокль. Юджин – уникальный человек, не похожий ни на кого в своем окружении, рожденный другим. Он наделен сверхчувственностью, способностью чрезвычайно тонко, до боли, ощущать мир. Это грохочущий поток, который невозможно остановить. Роман конгениален его главному герою - такой же порывистый, неровный, страстный, он также выламывается из всех рамок.

Неоднородность, стилистический разнобой, переход из горячего в холодное – вот характерная черта стиля Вулфа. К примеру:

«- Что вам? – спросил он раздраженно. - Мне шоколадного молока, - сказал Юджин. - Налейте два, - добавил Джордж Грейвс. О, если бы глоток напитка, что века незримо зрел в прохладной глубине земли!»

Скупой бытовой диалог завершается вдруг мелодраматичной декламацией, как будто пришитой из другого произведения. Таков уж он, Томас Вулф. Порой добавляет слишком много пафоса, часто повторяется, растекается мыслью. Вы либо закроете книгу со словами «что за ересь?», как это сделала я в первый раз, либо полюбите и примете ее. А я в будущем еще вернусь в Вулфу: интересно, сохранил ли он тот же стиль в других произведениях, изменился ли он как писатель, вырос ли или стал ниже самого себя.

Первый роман титана американской литературы Томаса Вулфа о молодом человеке, охваченном жгучим желанием покинуть свой маленький городишко в поисках лучшей жизни. Вулф говорил, что *Взгляни на дом свой, ангел* - "a book made out of my life", автобиографичность романа, богатство и лиричность прозы, неоднозначный период американской истории, который является фоном книги, красивый язык - все это, вместе или по отдельности, завораживает читателя и не отпускает по сей день.

Детство Юджина Гранта в горах Южной Каролины далеко от американской мечты - отец пьет, мать рожает, нищета, склоки... Стиль Вулфа - плотная, причудливая проза, полная всевозможными подробностями, текущая как поток, спокойный и неспешный в непасторальных пейзажах, где заблудились ангелы. Мальчик растет и идеализм тает, все вокруг поглощены зарабатыванием денег, денег, денег - Америка готовиться стать сверхдержавой и начинает с низов, страна и семья Грантов меняются, дети карабкаются на вершины, до которых могут дотянуться. Очень американский роман, национальный.

Взгляни на свой дом, ангел, ищи его, он стоял здесь...

Начала читать книгу после просмотра фильма "Гений" - немного о Томасе Вулфе. Читала и думала о том, чего же ей не хватает, чтобы захватывало дух, уводило за собой в мир южан, конфедерации и т д А не хватает ей именно уникального ощущения американского юга, той удивительной новоарлеанской атмосферы, за которую я полюбила "Сердце - одинокий охотник" или "Любовную песню для Бобби Лонга". Понимаю, что книга автобиографична, и кому как не Вулфу лучше знать этот край, но его правда об этих местах - моё разочарование в книге. И ничего с этим поделать не могу. НО! Одно удивительнейшее сокровище, страшное и метафизическое, скрывается в самом конце истории, как жемчужина. И вот из-за этих страниц стоит нырять и захлёбываться в бесчисленных листах тоски и красивой скуки. Эти страницы посвящены смерти, смерти близкого человека (не буду раскрывать истин). Они заставили меня пережить (наконец-то) уход тех, кого я не отпускала. В них собран подробный ужас всего, что переносит человек в момент ухода близких. И, как ни странно, они помогают отпустить, заживляют даже многолетние раны.

Ведь чудо возникает из союза обыденного и необычного

Небольшой эпиграф к роману "Взгляни на дом свой, ангел" о затерянном, об утрате, о призраке. Лист. Незапертая дверь. Эти строки очень обманчивы. Они наиболее точно передают смысл книги, но не думайте что Вас ожидает в этой книге поток сознания и модернизм. Эта самая живая, правдивая и реалистичная Американская книга.

Мы имеем дело с добротным Романом. Прекрасно выстроенной семейной сагой о членах семьи Гантов во всем своём художественном разнообразии. Мы видим здесь отца семейства- вечно пьяного, вроде бы умирающего от рака, но долгожителя. Человека деспота и вечную плаксу, который на деле пережил не одного члена семьи. Мать, которая вначале кажется жертвой пьяницы мужа, а на самом деле расчетливая и абсолютная бездушная чисто американская машина по увеличению капитала. Чем она отличается от героев Достоевского или Салтыкова Щедрина? И только под конец романа начинаешь понимать, что это просто её природная маска. Вот в чем заключается её незапертая дверь на страницах романа. Её дочь - эмоциональная, взрывная, тоже пьющая, бездетная несчастная женщина, которая весь свой путь ставит матери в укор её поведение, отношение к отцу и к семейству в целом. Даже её все-таки состоявшийся брак не меняет её не менее печальную судьбу, как и остальных на страницах романа.

Бен - старший брат. Это самый добродушный и несчастный персонаж романа. Он основной символ трагедии падения семьи Гантов. Он так и не смог вырваться из под семейного гнёта и обрести реальную, настоящую, самостоятельную жизнь. Он не такой пропойца, как остальные, он порядочный, всячески опекает и пытается помочь Джину, на самого мягкотелого младшего брата, на которого семья ставит свои главные ставки. Бен - парень которого все вокруг любят. Он родился с плохими лёгкими из-за скупоскти, скаредности собственной матери, которая до последнего не обращала на него никакого внимания. Даже в армию его так и не взяли из-за здоровья. Но именно этот человек скорее всего все-таки сыграет важную роль в судьбе своего младшего брата.

Люк и Стиви - самые малоприятные братья. Один просто несусветное, гневливое ничтожество, а другой по сути пустое место, но при этом активно принимающее участие в семейных торгах на костях умирающих от бездушия героев романа. Этот проныра все-таки смог частично обобрать своего младшего брата. И наконец младший брат Джин. По сути этот роман полностью посвящён истории его увлекательной жизни. Роман начинается с его рождения, взросления, воспитания и тех больших надежд, которые он обязан был перед семьей воплотить в свою личную жизнь. Он много учился, подрабатывал и жил так, как диктовала и требовала от него семья. И автор нам красочно повествует о его победах в учёбе, принятии его в частную школу, университет. Первые трагические влюбленности, первые проститутки. Работа газетчиком, прислуги негритянки, потеря девственности, первые страхи, дружба, отрицание, трагическая любовь. Трагикомичные взаимоотношения с родителями. Тот рай, в который он попал, когда его выбрали и заставили отдать в определённую частную школу. Его увлечение литературой. Какой там Стоунер? Вот где настоящая жизнь. Но вскоре те же родители у него её отнимают. Потом университетские годы, издевательства разочарования. Он долго терпит свою ношу- обязанность буть лучшим и прославить семью. Стать политиком, кем он быть совершенно не хочет. Но невинная провинность резко меняет его жизнь. Терпение у подростка заканчивается. И жизнь семьи в корне меняется.

Джин первый раз пытается хоть ненадолго изменить свою жизнь.

Прекрасный, добротный роман о самостоятельности и о том, что мы сами хозяева своей жизни. Никто не найдёт нам рай на земле. Бен его окончательно в своей жизни утратил. Но Джин наконец то взялся за ум и пошёл по своему пути. Собственному. Свобода - это не когда ты убежал из родительского дома, а когда покинул его с определенной самим придуманной целью. Посвятить себя полностью любимому делу.

Можно ли судить мать семейства или дочь в их поступках, рассуждениях и обвинениях? Или вечные пьяные драмы отца. У каждого своя маска, свой путь, и своя одинокая, чужая судьба. Взгляни на свой дом, ангел и иди дальше! Впереди только будущее на страницах собственной жизни. Это твой мир. Больше его не знает абсолютно никто.

«Взгляни на дом свой, ангел» является дебютной книгой Томаса Вулфа. Роман автобиографичен, и автор не скрывает этого, в предисловии утверждая, что любая книга автобиографична. Поразительно, что Вулф, человек с богатой фантазией, ничего не придумывал, а всего лишь художественно обработал собственную жизнь, причем в 700 страниц текста влезли только годы взросления и юности, достаточно стандартные и небогатые на события. Обычная жизнь в обычной семье, в обычном городе, но из этого «обычного» появилась уникальная книга, ставшая классикой американской литературы. В центре романа – история взросления Юджина, младшего сына в многодетном семействе Элизы и Оливера Ганта, проживающего в Алтамонте, Северная Каролина. Жители Эшвилла, родного города Вулфа, очень обиделись, узнав в персонажах Алтамонта себя, хотя впору было обижаться родственникам писателя, которые изображены без прикрас. Отец – Гант – любитель выпить и устроить сцену, мать – скопидомница, у которой на уме только прибыль, братья и сестры – словно чужие друг другу. Легко навесить на них ярлыки, но члены семьи на самом деле испытывают трудности в понимании друг друга. Нелегкая атмосфера в семье и проблемы взросления заставляют Юджина очень глубоко переживать происходящее. Через Юджина происходит знакомство с самим Вулфом. А личность эта незаурядная. Его писательский стиль неповторим, потому что каждое явление вызывало в нем эмоцию, образ, символ, которые высвобождаются щедрым потоком слов. Он романтик от природы, мечтатель, погруженный в свои фантазии, одинокий чужак в мире людей. Вулф тонко чувствовал жизнь, стараясь запомнить все произошедшее, и одновременно ощущал чувство утраты, невозможности возвращения прошлого. В каждой строчке – поиск «ненайденной двери», смысла существования. А также тоска о мимолетности жизни, которая лишь притворяется вечной:

И все это поражало его благоговейным ужасом - жуткое сочетание неизменности и перемены, страшный миг неподвижности, помеченный вечностью, в котором и наблюдатель и наблюдаемый, стремительно летящие по жизни, казались застывшими во времени.

В конце лишь добавлю, что «Взгляни на дом свой, ангел» - это книга , в которой больше вопросов, чем ответов. Но вопросы эти ценны, потому что их задает себе любой человек хотя бы раз в жизни.

Как же это прекрасно, когда книга дарит такие ошеломляющиe эмoции! Не прочитать, а пеpежить, пеpеболеть, возможно найти что-то новое, или по-новомy, по-яpкому, взглянyть на то, что уже знал - вот это дeйствительно сильнaя литература. Томаc Вyлф просто покорил тaлантом: это дaр, которому прaвила нaписания книг, какие-то меpы и грaницы, были не нужны. На страницаx «Ангeла» он то паpил в вышинe, то опyскался до беспросвeтного мpака жизни своих геpоев, то был многоcловен и повседнeвен, то в поэтичeских виpажах ослeплял кpасотой и иcкренностью мыcли. Он и сам был cпособен дотянутьcя до звeзд, и нам дать прикоcнуться к ним с помoщью cилы своего слова.

Истоpия семьи по фaмилии Гaнт: отец, мать и дети. У отца была мeчта и вдохновениe, но сaмореализоваться он не смог и вместо этого стал пить, а мать потерялa все - сeмью, детей, свою жизнь - в слeпом жeлании нaжиться и разбогaтеть. Дети, непpикаянные и не чувствующиe любви, живyт как могут на развалинаx своего «сeмейного гнездa». Самый млaдший, Юджин (это его истоpия, он глaвный гepой) - очень yмный, тонко чyвствующий и зpелый дyшой мaльчик, который понимaет очень много, и который ищeт свой пyть: «Нeмо вcпоминая, мы ищeм вeликий зaбытый язык, yтраченную тpопу на небеcа, кaмень, лиcт, нeнайденную двеpь. Гдe? Когдa?».

Книга об yтрате, но и возpождении. Она мрaчная, пeчальная, но и свeтлая в то же вpемя, даpящая нaдежду. О взроcлении, о поиcке себя, о путешеcтвии под нaзванием «жизнь».

Этот, во многом aвтобиографичный роман, нeвероятно эмоционaлен и проникнyт чyвством, до слeз, на разpыв. Здесь почти нeт шaнса остатьcя pавнодушным. Если вам нравится читать семейные иcтории, если интереcен aмериканский Юг концa позaпрошлого и нaчала пpошлого вeков, или xочется сильных переживaний - cоветую «Взгляни на дoм свой, aнгел». У меня эта книга теперь в cписке cамых-cамых.

«Он не cтолько понимaл, cколько чyвствовал беcсмыслицу, пyтаницу, слeпую жeстокость их cуществования — его дуx был рcстянут на дыбe отчaяния и недоумeния, ибо он все сильнее убеждaлся в том, что их жизни нельзя было бы больше изyродовать, изломaть, извpатить и лишить самого проcтого пoкоя, yдобства, счастья, даже если бы они сами нaрочно запутaли клyбок и поpвали кaнву.»

«Ведь если человеку пpиснится pай, а проснувшиcь, он найдет в своей руке цветок — зaлог того, что он дейcтвительно там был,— что тoгда? Что тогда?»

«Пoгляди на его жизнь. Пoгляди на свою. Ни свeта, ни любви, ни yтешения — ничeго.»

«Но я все врeмя был здесь, только у тебя не было на меня вpемени.»

«— Если мне yдастся не пyскать его проклятyю cемейку к нему в комнaту, может, он еще и выживeт.»

Это был долгострой - впервые я захотела прочитать Томаса Вулфа, наверно, лет 10 назад, когда что в реале, что в Сети найти книгу было трудно. Потом, когда книга уже зависла у меня на читалке, мне казалось, что это будет трудное и скучное чтение, и снова, и снова откладывала. Это и впрямь было нелегко, но я люблю плотные и даже немного вязкие тексты - с обилием метафор и прилагательных, многословные, жужжащие, гулкие. Это будет некорректное сравнение, но автобиографический роман Вулфа мне кажется близким роману Маркеса "100 лет одиночества" - история семьи, где каждый живет в своем собственном аду. ФМ-2014, 6/20

Хлеб, который я приношу, съедят чужие. Я таскаю уголь и колю поленья для огня, который будет согревать их. Дым. Fuimus fumus. Вся наша жизнь уносится дымом. В ней нет основы, в ней нет созидания - нет даже дымной основы снов. Спустись пониже, ангел, шепни нам в уши. Мы уносимся в дыму, и нынешний день не платит нам за вчерашний труд ничем, кроме усталости. Как нам спастись?

Читала практически месяц и это отлично! Ещё больше хотела бы продлить удовольствие. Настолько он одинок в мире, что мне даже хотелось попасть в тот мир образов, который создал Вулф и прикоснуться к Джину. Книга, которая наверняка не всем понравится. Многие даже забросят, не дочитав, я думаю. Я не считаю это банальным, скучным и прочая, и прочая. Это книга, которая точно будет дана моим детям на прочтение. Впрочем, долой высокопарные слова и жесты. Читаем и наслаждаемся!