Kitabı oku: «Под знаком огня», sayfa 2
Чем больше информации я получала о месте, в котором оказалась и о его обитателях, тем прочнее во мне крепло желание просто сорваться с места и бежать без оглядки. Но в этом же заключалась и главная проблема. Без оглядки я попаду либо в руки кровожадным вампирам, либо меня загрызут свирепые медведи, либо, опять же, казнят грифоны раньше времени. Стало жутко и захотелось просто свернуться калачиком и уснуть, а потом открыть глаза и осознать, что весь этот кошмар рассеялся. Я на автомате сунула руки в карманы холодной мокрой куртки, только сейчас ощутив всем телом неприятное прикосновение сырой ткани. Раньше было как-то не до этого. Я сглотнула ком острой тревоги, которую не в силах была переварить. Оглянулась назад, окидывая взором замок грифонов, огромным обсидиановым сталактитом выстреливающий в небо из скалы.
– Ладно… Что там говоришь, с враждующими кланами? – попыталась отвлечься я, смещая фокус внимания со своего фатального положения на историю острова.
– Кланы всегда не ладили, но тогда медведица Вероника, дочь правителя, полюбила грифона Ярца. Легенда гласит, что был Ярц огнекрылым. Только теперь, по прошествии времен, никто уже не знает, что это значило. И он полюбил ее в ответ. Со временем устали они таиться и решили пожениться. Отец Вероники пришел в ярость. Он запретил дочери знаться с грифоном. Она молила, но отец настаивал, что от таких союзов рождаются страшные монстры. Не грифоны и не медведи, а выродки. Но всем было известно, что это ложь. Поговаривают, что семьи такие существовали, но бежали с острова, чтобы не навлечь на себя гнев владык. А рождались у них не уродцы, а обоюдокровные, которые по желанию могли принять любую из двух ипостасей. Медведи и грифоны боялись таких детей. Могущество их можно только представить. Вот и пресекали на корню появление конкурентов. И Вероника понимала это. Союз на уровне владык означал бы полное слияние и потерю контроля. Отец ее не был готов делить и, тем более, уступать власть и статус. Потому он вызвал Ярца на бой. Долго сражались они, раны нанесли друг другу такие, что любой другой на их месте не выжил бы. И вот, когда уже никто не ждал, что хоть один из них поднимется, медведь нанес последний удар. Ярц был молод, силен и бесстрашен. Но лежа на земле, у грифона меньше шансов. Медведь его просто раздавил. Кинулась Вероника прочь с площади и горевала всю ночь, а на следующее утро вызвала на поединок отца и убила. Схватка была недолгой. Правитель не мог сопротивляться собственной дочери… К тому же, был сильно ранен Ярцем, и Вероника убила его…
Я слушала, широко распахнув глаза, не зная, чему больше удивляться: силе любви или жажде мести собственному отцу за возлюбленного. Все-таки нравы на острове суровые, что не добавляло веры в благоприятный исход моей собственной ситуации.
– А дальше был месячный траур по обоим. И грифоны поддержали его. Вероника смыла кровь Ярца, убив отца. По окончании траура она, приняв правление, объявила свою территорию острова открытой для браков медведей и грифонов. Сюда бежали, чтобы скреплять свою любовь не только хранители ипостасей, но и обычный народ. И постепенно все перемешались с обеих половин горы. Три поколения жили счастливо, рождая на свет обоюдокровных, а остров наш, не имевший до того времени названия, нарекли островом Вероники, принесшей победу над древней враждой кланов. Но и тогда много было семей традиционных. Некоторым из них не нравилось происходившее и вскоре жажда власти вновь взяла свое. Сторонники старых традиций породили междоусобицы и за две сотни лет гнусными нечестными методами поубивали оставшихся обоюдокровых. Даже перешеек между вершинами горы попытались разбить, но не вышло… Вновь начался раскол.
Я переваривала объемный и тяжелый по смыслу рассказ.
– А еще, аккурат после смерти Вероники, вода отступила, опустившись в самый низ горы, а на ее место пришел туман. Оттуда ваши и сыплются пачками. Никто не знает почему так произошло.
Мы погрузились в молчание. Салас уводил меня все глубже в город грифонов, а я только сейчас поняла, что от страха не спросила Ацэра, как мне встретиться со следователем, которому поручат мое дело.
Меня не покидало ощущение, что я нахожусь в книжной иллюстрации к какому-нибудь роману. Совсем не доброму, но очень красивому, начиная от персонажей, заканчивая обстановкой, в которую их поместили. Встречные горожане, имели ярко выраженный общий генетический код. В большинстве своем они были выше среднего роста, медноволосые, как Ацэр, с бледной кожей и плавными движениями. Одевались жители в контраст светлой внешности, в темные ткани: серые, черные, фиолетовые, бордовые. По ней, как и по постройкам, можно было судить о высоком уровне жизни обитателей этой части острова. Темная каменная кладка домов Аскелаза, в сочетании с острыми, словно клыки и когти, графичными линиями крыш и заборов, порождала внутри двойственное чувство: настораживала и в то же время притягивала, намекая на сокрытую в них тайну, приглашая разгадать ее, если осмелюсь. Надо признать, это робкое желание прикоснуться к сакральному разбивалось об угрюмые и откровенно враждебные лица. В городе мне были не рады. Вряд ли жителей смущал мой неопрятный внешний вид. Их раздражала не мокрая одежда, а то, кто в нее упакован. Очередная чужачка, место которой на Континенте.
Наконец, через минут тридцать ходьбы, мы остановились у трехэтажного мрачного особняка. Если бы я не знала, куда меня привел Салас, подумала бы, что к тому самому графу вампиров. Парень поднялся по ступенькам на узкое крыльцо и дернул за металлическую цепочку с круглым наконечником. За черной дверью раздался звон колокольчика.
– Ваше изобретение, – улыбаясь, обернулся на меня Салас.
Через минуту внутри послышалось цоканье каблуков, и дверь распахнулась. На крыльцо вышла хозяйка особняка. Она мне напомнила голливудских актрис до периода увлечения пластическими операциями. Сногсшибательная красотка лет сорока пяти на вид. Тот случай, когда человека возраст только красит. Маленькое фарфоровое личико обрамляли рыжие завитки прядей, уложенных на макушке в высокую прическу. Лебединая шея украшена ожерельем из темных драгоценных камней. Плотно обтягивающее фигуру бордовое платье с v-образным вырезом узкое сверху и пышное внизу еще больше придавало хозяйке особняка сходство с коллекционной антикварной куклой. Она окинула мягким взглядом светло-голубых глаз сначала Саласа, затем меня и вопросительно подняла тонкую рыжую бровь.
– Госпожа Тайанэль, меня прислал к Вам Господин Ацэр.
Дама на крыльце едва заметно поморщила курносый носик.
– Он наказал разместить эту пришлую у Вас, пока не разберутся, что с ней делать. Ее в чем-то обвиняют… – покосился на меня парень. – Можете поручить ей дела прислуги, чтоб не задарма кормить.
Женщина осмотрела меня еще раз. Теперь так внимательно, что я почти почувствовала прикосновение ее взгляда к своему телу на физическом уровне. На ее спокойном лице отражалось насмешливое дружелюбие и это немного меня расслабило.
– Идем, – бросила она, поджимая тонкие оранжевые губы.
Салас легко поклонился и, когда я поднялась по ступеням, с чувством выполненного долга развернулся в направлении дворца грифонов.
Оказалось, особняк использовался не только в качестве жилого помещения. На первом этаже раскинулись вдоль стен стеллажи с потрепанными свитками и пухлыми книгами, видно, книгопись у местных только начинала обретать цивилизованную форму. В углу разместилась компактная барная стойка с многочисленными бутылками и бокалами. В просторной продолговатой комнате находилось не менее пятнадцати столиков в окружении тяжелых кресел. Прямо посередине у дальней стены за занавеской спряталась лестница. Белые пальчики хозяйки распахнули полотна ткани, открывая проход.
– Внизу курительная комната, – бегло пояснила госпожа Тайанэль, шурша юбкой по ступеням широкой лестницы из темного дерева, ведущей на второй этаж. – Здесь по вечерам собираются мужчины нашего города. Никакого сброда и рабочего отребья, только родовитые и богатые господа, – важно пояснила она. Мы миновали второй этаж, продвигаясь выше.
– Здесь комнаты для ночлега… И свиданий, – игриво добавила женщина, оборачиваясь на меня. Я понятливо кивнула. Похоже, замок предоставлял весь спектр услуг – от читальни и бара до гостиницы на одну ночь. Госпожа Тайанэль гулко ступила на пол третьего этажа и показала направо:
– Там моя комната, твоя будет в противоположной стороне. Кстати, как твое имя?
Я коротко представилась. В ответ женщина кивнула и завернула в темное левое крыло.
– Тут уборная, – стукнула она ногтем по одной из дверей.
Ближе к концу коридора она остановилась, открывая ключом нужное помещение. Оттуда прыснули косые белесые лучи, прорезая вездесущий мрак местных построек. Я сделала шаг внутрь вслед за хозяйкой. Комната явно использовалась в качестве кладовой. Одна из стен была полностью выделена под стеллаж с многочисленными ларцами, маленькими шкатулками и какими-то свертками. Громоздилась на них и посуда про запас. У другой стены в ряд стояли разноцветные сундуки с наваленными поверх грудами различной интерьерной утвари. Все же нашлось в комнате место и для кровати у окна, выходящего во внутренний сад. Достаточно большой и зеленый. Только сейчас до меня дошло, что в этом странном месте в самом разгаре весна, а может лето. Второе окно выходило на улицу, с которой я и зашла в замок.
– Поройся в сундуках, – сказала госпожа Тайанэль. – В них найдешь чистое белье и полотенца. А вон в том есть кое-что из одежды. Правда, она уже вышла из моды, но, если твое пребывание тут затянется, не можешь же ты ходить лишь в своих странных вещах…
Я машинально окинула себя взглядом.
– Да-да, – продолжила женщина. – Длина твоей юбки слишком откровенна. Тебя не закидали камнями, как уличную девку, лишь потому что весь твой вид кричит, что ты пришлая, – я удивилась двойным стандартам местной моды. Его попущениям относительно глубины декольте в сочетании с недопустимостью открытых ног. – Будь готова к холодной встрече. Пришлых у нас не любят, как и на всем острове. Да, мы торгуем с теми из вас, кто обосновался на Континенте, но не более. Здесь у тебя не появится друзей, и уж точно не жди ни от кого помощи… Впрочем, может быть, за исключением меня, все зависит от твоего поведения… – обстоятельно объяснила хозяйка особняка, но в ее голосе и выражении лица совсем не было неприязни, скорее наоборот, легкий интерес и предвкушение совместного время препровождения, будто я была только что заведенным домашним питомцем.
– Переоденься пока, ты вся мокрая. Я принесу тебе пару башмаков, должно было что-то остаться от старых комплектов прислуги, – она вышла, а я, сняв мокрую куртку и расправив ее для лучшей просушки на спинке стула, подошла к сундукам. Разобрав завалы на крышках, по очереди изучила содержимое каждого. Выудила пару экстравагантных вещиц в стиле хозяйки, но не настолько странных, чтобы предпочесть им свою мокрую одежду. Быстро переодевшись в приталенное черное платье практически в пол, я повертелась с минуту у длинного пыльного зеркала в кованой раме, покрытой когда-то золотой краской, но сейчас пошарпанной временем. Смотрелось неплохо: квадратный вырез, рукава клеши все это без ненужных излишеств. И вполне отражало мое настроение. Траурное. К платью прилагались накладные кружевные детали, которые я не стала пристегивать, ограничившись лаконичным минимализмом. Распустив мокрые волосы, затянула резинку на запястье и слегка пригладила каштановые пряди ладонями, придавая им цивильный вид. Делала все вышеозначенное я на автомате, генерируя в уме план возвращения на побережье в кратчайшие сроки. Мне требовалась лодка, чтобы отплыть от берега к месту, где меня нашли, и нож для защиты. В том, что придется обороняться, сомнений не было. Больше, чем рассказ об охотящихся на людей в тумане вампиров, меня пугала вероятность застрять в этом мире навсегда. Происходящее казалось одновременно невозможным, но, по всем признакам, ужасающе реальным. В прикрытую дверь постучали и тут же вошли. Госпожа Тайанэль держала в руках пару черных жутко остроносых туфель на крохотном каблучке.
– У слуг слишком разношенная обувь для твоей узкой стопы. Вот эти должны подойти. Когда-то сама носила.
Я взяла туфли и натянула на ноги. Дискомфорт от формы колодки компенсировала разношенность обуви. К счастью, хотя бы размер оказался впору.
– Чем бы мне тебя занять? – наблюдая за процессом моего перевоплощения в средневековую готическую даму, задумчиво вопросила хозяйка особняка. – Все дела по хозяйству переданы прислуге, которая работает уже много лет так слаженно, что-то менять было бы глупостью. Ты умеешь играть на инструменте или петь? Может и то и другое?
– Ммм… Нет, – я отрицательно помотала головой. Я неплохо смешиваю коктейли. Подрабатывала во время университета в баре после пар.
– Какие еще пары и коктейли? – не поняла госпожа Тайанэль.
– Ну… что тут у вас пьют мужчины, когда приходят?
– Вино, пиво, иногда наливки и крепкие напитки на зерне. Все это закупаем на Континенте.
– Я могу привнести в них кое-что новенькое, смешав и добавив парочку неожиданных ингредиентов. Если, конечно, они найдутся на острове.
– Ммм… – прищурилась хозяйка особняка, – это будет интересно… Да! Растормошим заурядный ритм курительной “Золотое перо”! – с задором заявила она. – Будем брать за твои… Как ты сказала? Коктейли? Втридорога! Только сначала я опробую их на себе. Идем вниз! Ты сейчас же должна мне все показать!
Это было даже мне на руку. Напившись крепких коктейлей, хозяйка заснет, и я сбегу! А в случае, если побег по какой-либо причине не удастся, она даже не узнает об этом, потому что вернусь я раньше ее пробуждения.
Выставив на стол все имеющиеся в баре бутыли, я откупоривала их одну за другой и принюхивалась, чтобы понять природу содержимого. Иногда обмакивала палец в жидкость и пробовала на вкус. Напитки были слишком самодостаточными, перенасыщенными и даже букет вина оказался забитым, будто его передержали, полагая, что таким образом добьются полноты вкуса. “Ладно, что-нибудь соображу. В конце концов, я год проработала барменом и могу превратить даже самое бюджетное пойло, закупленное начальством, в амброзию.” А вслух поинтересовалась:
– Где тут у Вас кухня?
– О, ты, верно, проголодалась?
– Да, в общем, я хотела поискать какие-нибудь специи, травы и, может быть, фрукты? Это для коктейлей.
– Сейчас в замке только одна служанка, остальные приходят к вечеру, когда открывается курительная. Финида! Иди сюда! Она поможет найти тебе все, что надо, – пояснила женщина. Тут же в комнату вошла девушка моего возраста или чуть младше, опрятно одетая, с копной морковного цвета волос, собранных под треугольный чепчик. Она выпрямилась по струнке поправляя на себе узко сидевшее рабочее полотняное платье с глубоким кружевным декольте, видимо, для поддержания постоянной клиентуры в курительной.
– Финида, помоги Насте отыскать ингредиенты для составления новых напитков.
Девушка поклонилась в легком реверансе и увела меня на кухню, расположенную на первом этаже за лестницей. Взяв в руки медный поднос, я прошлась вдоль длинного стола по центру вытянутой комнаты, на котором громоздились переполненные корзины. В них находились зеленые яблоки, смородина, спелые алыча и вишня. Все-таки лето. Взяв всего понемногу, я нащипала увядающих трав, что сохли, привязанные веревочками над столом к прямоугольной деревянной раме. Прихватив кое-что из посуды в качестве пестика и шейкера, вернулась обратно в бар. Госпожа Тайанэль придвинулась на стуле вплотную к стойке, чтобы наблюдать за процессом. Смешав понемногу жидкости, походящей на ром, с алычовым пюре и залив это шипящим пузырьками яблочным сидром, я украсила напиток ароматной веточкой с терпким запахом неизвестной мне растительности, и протянула бокал хозяйке. Та осторожно взяла стеклянную ножку тремя пальчиками и поднесла коктейль к носу. Понюхала и, предвкушая, прикрыла веки. Отхлебнула.
– О, это просто великолепно! Ароматный, свежий и терпкий с кислинкой! Я уверена, этот коктейль придется по вкусу нашим посетителям и их… дамам!
Я улыбнулась и кивнула.
– Что ж, покажи мне следующий!
Через несколько коктейлей хозяйка признала во мне великий талант доставлять вкусовое наслаждение и крепко захмелела, чего я очень ждала. Она переместилась на софу и, не обращая внимания на задравшийся подол платья, закинула на нее точеные ножки. Отхлебнув из бокала с последним коктейлем, женщина поставила его на столик, а сама откинулась на обитую синим бархатом спинку и завела тоскливый монолог, из которого я разобрала только начало про ее невыносимую жизнь в родительском доме с приемными братьями и сестрами и побег с любимым. Весьма скоро госпожа Тайанэль погрузилась в умиротворенный сон, а я вышла из-за стойки и на глазах удивленной служанки выбрала хороший такой тесак. Завернула его в кухонное полотенце, попутно справляясь, где в городе можно найти лодку и в какой стороне граница с медведями. Получив ответы на интересующие вопросы, я покинула замок.
Я задумчиво шла к юго-западному склону горы. Туда, откуда меня выловили. Финида поведала, что рыбный промысел на острове частный и арендовать лодку у независимого рыбака вряд ли получится, к тому же не на что. Все, на что я могла надеяться, встретить кого-нибудь на берегу и напроситься на борт. Я еще не поняла в той ли степени отчаяния нахожусь, чтобы в случае надобности пригрозить оружием, но, внутренне ощущала, что да, так как другого шанса выйти на воду и поискать зеленый туман может не предоставиться. Однако эти мысли скорее служили еще одним поводом для волнения. Вряд ли местных рослых мужчин, тела которых развиты трудом и особой генетикой, может напугать такая как я, пусть и с клинком в руке. Мой голос, требующий отдать лодку, дрожал даже в собственном воображении, рисующем картину хищения вожделенного средства передвижения.
Я сделала глубокий вдох и тяжелый выдох, злясь на саму себя и на ситуацию в целом. Она была настолько бредовой, что я все еще ждала, когда проснусь дома или очнусь на больничной койке после какого-нибудь происшествия.
Натыкаясь на жителей, я неизменно ловила на себе хмурые взгляды. Как-то они определяли, что я чужая, несмотря на одежду. Один единственный раз мне улыбнулся парень лет двадцати. Но едва уголки его губ дразняще потянулись в стороны, взгляд тут же похолодел и стал отстраненным. Должно быть, молодой человек сначала принял меня за местную, но, осознав, что к чему, осекся, не сдержав проступившей на лице неприязни.
Мне кажется, я шагала не меньше полутора часов быстрым ходом, запоминая знаковые объекты на пути для возможного возвращения прежде, чем оказалась у довольно резкого склона, тонущего в тумане у основания. Сделала решительный шаг вперед с брусчатки на траву, начав уверенный спуск. Через минут пятнадцать меня с головой плавно окутало белое марево. Достаточно плотное и подвижное. Теплый сырой воздух лизал кожу, словно желая обратить на себя внимание и что-то сказать. За спиной сомкнулась седая стена. Достав тесак из полотенца, я крепко сжала его в руке и замерла на мгновение, пытаясь совладать с тревогой. С этой секунды в любой момент могло произойти непоправимое несчастье. Но не менее непоправимое несчастье и так произойдет со мной через месяц, если моя невиновность не будет доказана и, как я уже поняла, среди местных поддержки ждать не придется, а вся надежда на некоего следователя, кому вверять свою жизнь я не собиралась.
Делая аккуратные, практически беззвучные шаги, я внимательно сканировала пространство вокруг, продолжая перемещение вниз. Звенящая в ушах тишина давила на психику. Неужели берег так далеко? Почему не слышно плеска волн и крика чаек? А они вообще были? К своему удивлению, вскоре я обнаружила вокруг себя мутные столбы, оказавшиеся стволами деревьев. Внезапно воздух содрогнул звук, но совсем не тот, который я ожидала. Неистовый яростный рык оборвался хриплым выдохом и на смену ему в пространстве разлился звонкий птичий визг. Настолько высокий, что в ушах больно загудело, и я по инерции зажала их ладонями, врастая в землю от испуга. Свозь прикрывающие уши ладони, послышалось свирепое утробное клокотание и пронзительные вскрики. Время остановилось. Меня пробил холодный пот. Я не могла сделать ни шага, внимая тяжелым глухим ударам лап и треску ломающихся под их мощью деревьев. Резко хлынула в мою сторону пелена тумана, словно отрезвляя. Впереди кто-то сражался. Бешено. Отчаянно. На смерть. Ахнув, я подпрыгнула на месте и, как обезумевшая, рванула наверх, что было мочи. Мои легкие работали, словно паровой двигатель, когда я, как мне показалось, за считаные мгновения, достигла вершины горы.
Солнце мягко опускалось за крыши домов и, прощально сияя из-за них последними лучами, сливало очертания города в единый черный контур, словно нарисованный тушью на нежно розовой бумаге неба. Едва обуздав страх, я на трясущихся ногах семенила в курительную, пытаясь хоть немного абстрагироваться от воспоминаний о невидимой, но леденящей кровь схватке медведя с грифоном в тумане, которая, вероятно, продолжалась и сейчас. Через силу заставляла себя сконцентрироваться на том, чтобы придумать новый план с учетом проверенных на себе лично обстоятельств. Чтобы подобраться к берегу мне нужно сопровождение, местные ведь как-то ловят здесь рыбу? Значит нашли способ отваживать вампиров, хотя они и являлись половиной беды наряду с местными оборотнями. Мне срочно надо было завести с кем-нибудь знакомство. С кем-нибудь сильным и занимающимся рыбным промыслом. Пересекая быстрыми шагами улицы, я сверяла в голове маршрут от одного запомнившегося мне по дороге объекта до другого, я все же несколько раз заблудилась и вернулась в “Золотое перо” уже в густых сумерках.
Внутри было тепло и вкусно пахло едой. Оставив тесак в коридоре, я вошла в залитую желтым светом курительную комнату. Она напомнила мне открытку, где псы, удерживая в зубах сигары, сидят за зеленым столиком и играют в покер. Местные преуспевающие господа кидали камушки с метками и что-то выкрикивали. Они натужно пыхтели в трубки, проигрывая и выигрывая горстями насыпанные рядом черные жемчужины. Воздух над их столиками помутнел от дыма. К некоторым из них льнули дамы. Когда госпожа Тайанэль сказала про комнаты для свиданий на втором этаже, я представляла несколько другими спутниц местных сластолюбцев. Присутствующие женщины ничем не отличались от тех горожанок, что встречались мне сегодня на улицах Аскелаза. Самый откровенный наряд был, пожалуй, у служанки Финиды. Роскошные дорогие платья, свежие отдохнувшие лица, умные глаза и звонкий смех. Не было и намека на фривольный образ жизни или сложные условия, поставившие женщин в тупиковую ситуацию. Хозяйка особняка, видно, что слегка помятая, но искусно подкрашенная, лично с подносом обходила столики, перекидываясь с гостями игривыми шутками или задерживаясь на короткую беседу. Заметив меня, она поманила пальцем и вернулась к барной стойке.
– Где ты была? – тихо прошипела госпожа Тайанэль. – Я объявила гостям, что сегодня их ждет нечто необычное, и вот уже час тяну время!
Я вздрогнула, припоминая схватку на холме.
– Заблудилась… Хотела сходить во дворец, узнать, как мне встретиться со следователем и запутала в пересечении улиц, – извиняться у меня даже в мыслях не было. Я считала недоразумение со своим попаданием в этот странный мир настолько вопиюще несправедливым, что играть по его правилам уж точно не собиралась. Внутри колотили гнев и отрицание, а в сочетании с резко накатившей усталостью и голодом, они, я полагаю, проступили на моем лице, так как хозяйка смягчилась и произнесла:
– Даю тебе десять минут привести себя в порядок. На кухне есть еда. А потом быстро за стойку.
Я метнулась в уборную, надо сказать, вполне цивилизованную, видно, тоже перенятую у попавших сюда людей. Не заглядывая в зеркало, оттуда сразу же отправилась на кухню. Поскольку курительная не была едальней, а лишь предоставляла закуски к напиткам, горячей пищи не предусматривалось. Я наскоро сжевала пару холодных пирожков с яблоком, бутерброд с сыром и съела небольшую горсть винограда. Финида и еще одна служанка настороженно наблюдали за мной, как за диким животным, ворвавшимся в хозяйские угодья. Я не оставалась в долгу, со злости и голода мерила девушек ответным презрительным взглядом. Запив сухой паек холодным мятным настоем, отправилась на свое рабочее место, громко хлопнув дверью.
За баром возился слуга, с равнодушным лицом отмеряя в бокалы равное количество жидкости из бутылки.
– Бисак. Поди собери со столов пустые бокалы. Сейчас мы подадим что-то новенькое, – заговорщически распорядилась она, косясь на меня.
В следующие двадцать минут я ощутила себя почти что дома, только в более ранние годы. Рука, ведомая мышечной памятью, словно кисть дирижера, сжимающая палочку, сама руководила процессом, а я лишь наблюдала, мысленно окунувшись в череду давно ушедших дней. Когда бокалы были наполнены, а мой взгляд поднялся на зал, внутри снова больно кольнула реальность, примириться с которой означало бы поверить, сдаться, проиграть. Я стиснула зубы.
Подошедшие официанты ловко водрузили бокалы на подносы и принялись разносить за столики. Мужчины и женщины с энтузиазмом разбирали коктейли. Некоторые даже с недоверием присматривались и принюхивались прежде, чем сделать глоток, но, отхлебнув, с улыбкой приятного удивления откидывались на спинки стульев, закатывали глаза к потолку, причмокивали, смакуя. Госпожа Тайанэль, довольная произведенным эффектом, едва заметно мне подмигнула. Этот жест по всем пунктам не вязался с образом манерной хозяйки курительной, а значит был предназначен исключительно для меня в качестве поощрения. Впервые за весь день я ощутила внутри что-то похожее на крохотную искру дружеского участия. И тут мне вспомнилось, что как бы ни обстояли мои личные дела, хозяйка особняка дала мне комнату, еду и одежду. В общем, имелось, за что быть ей благодарной, и я улыбнулась в ответ, подготавливая следующий круг коктейлей.
– Жемчуг так и сыплется! – прошептала госпожа Тайанэль, слегка склонившись к моему уху. – Если так пойдет и дальше, я не отпущу тебя на Континент, – шутливо бросила она, сжимая в ладони синий бархатный мешочек, и с пышущим благодушием лицом отправилась наверх. – Скоро вернусь, нужно немного прихорошиться. Повтори пока первые два коктейля.
Она удалилась, а я взялась за новую партию бокалов, которые мгновение назад принесла с кухни Финида.
– И как, позвольте узнать, зовут прекрасную особу, кто готовит для нас сегодня изумительные напитки? – навалившись локтями и широкой грудью на барную стойку, изучающе скользил по мне взглядом мужчина лет пятидесяти и вполне приятной для своего возраста наружности. Рыжие длинные гладкие волосы были аккуратно зачесаны назад. Поверх кружевной рубашки с чуть приспущенным воротом, накинут темно-зеленый жилет. Мужчина смотрел на меня прямым взглядом и в его серых глазах прыгали игривые искорки.
Я испытала два чувства. Во-первых, удивление от того, что со мной заговорил местный. Сам. Без прямой на то нужды. Но ответ на этот вопрос давал либо алкоголь, либо место, в котором никого, очевидно не порицали ни за деяния, ни за принадлежность к пришлым. Второе чувство касалось, как бы неприятно ни было мне это осознавать, выгоды от этого конкретного человека, которую я могла бы получить, а именно лодки. Дверь замка скрипнула, все уставились на проем коридора, но никто не вошел, и после минутной заминки монотонный галдеж за столиками продолжился.
– Настя, – ни на секунду не забывая о своей цели, я крутила в голове схему, как бы не переходить личные моральные границы, расставляя сети на своего нового знакомого, но он перехватил инициативу, хмуро уставившись на мою левую руку.
– Что за дешевое украшение, Настя? Кто тебе его подарил?
Я кинула непонимающий взгляд на запястье. Вокруг него в два раза была перекручена резинка для волос с голубой стеклянной бусиной. Я не сдержала улыбку, но отвечать мне снова не пришлось. Мужчина что-то сунул мне в руку. Я разжала ладонь и по ней, касаясь друг друга обсидиановыми бочками, перекатились несколько круглых жемчужин.
– Я граф Арестар и это мой подарок тебе. Купи себе достойный такой красавицы браслет.
– Спасибо, что обратили на меня внимание, – мило улыбнулась я, без раздумий вцепившись в возможность. – Всегда мечтала увидеть, как собирают жемчуг.
Граф с минуту молчал, задумавшись, а потом авторитетно заявил:
– Что ж, я могу это устроить! Но, как ты понимаешь, самолично я ловлей раковин не занимаюсь. У меня есть наемные рабочие. Мы можем завтра взять лодку побольше и отправиться с ними на воду. Я прихвачу с собой бутыль вина.
Я понимала, какого продолжения после предлагаемого водного тура ожидает граф, но не боялась ответить ему отказом в случае, если не удастся вернуться домой.
– Это очень мило, господин Арестар. Давайте сделаем это как можно раньше!
Мужчина довольно ухмыльнулся, явно увидев в моих словах что-то иное. Вероятно решил, что мне, как пришлой, не терпится захомутать местного богатого аристократа.
– Мои работники выходят на воду в девять часов утра. Я заеду за тобой на колеснице в восемь. Ты где живешь?
– Меня разместили здесь, в замке Госпожи Тайанэль.
– Тем лучше, – улыбнулся граф собственным мыслям. Оттолкнувшись от стойки, он направился к своему столику и остаток вечера стрелял оттуда глазами, а я неуклонно отводила свои, чтобы не заварить кашу, которую не смогу осилить.
Вернувшаяся не менее, чем через час, Госпожа Тайанэль пребывала в прекрасном расположении духа.
– Вижу, и ты не осталась без знаков внимания, – заметила она сложенные в стороне жемчужины. Карманы в платье отсутствовали. Я кивнула.
– Что ж, ты это вполне заслужила, – неожиданно произнесла хозяйка замка. Признаться, я думала, она сразу заберет жемчуг, ведь я была в ее доме мало того, что, своего рода прислугой, так еще и иноземкой.
–– Что ты удивляешься? Думала, я избавлю тебя от подарка? Посмотри на меня, Настя. Разве я похожа на скупердяйку, что держат подобные заведения? Нет, я волне справедлива! К тому же, ты ведь обучишь моих слуг своим навыкам смешивания напитков перед тем, как тебя отправят на Континент? – убедительно заглянула мне в глаза хозяйка, и я поняла, что жемчуг был своего рода обменом знаний на драгоценности.
– Да, – просто ответила я. Мне ничего не стоило посвятить прислугу в тайну пропорций, если, конечно, не вернусь домой раньше того времени или не буду казнена. О последнем я старалась не думать. – Завтра утром я хотела кое-куда отлучиться, – решила поставить я в известность женщину, чтобы она не подняла ненужный мне переполох.
