Kitabı oku: «Динара», sayfa 3
Азат оформляет голевую передачу на Чынгыза. Мы снова впереди. Севилай притихла.
2:3.
Чынгыз своим стилем больше похож на Криштиану Роналду. Не такой юркий как Азат. Чынгыз представлял собою мощь и мышцы. А Азат был как Месси.
Азат в упор расстреливает ворота Берата. Курды, как говорится, поплыли.
2:4.
Проходит минуты две. Гол. От Севилай ни звука.
2:5.
Они начинают орать друг на друга. Берат снимает перчатки и выходит в качестве раздающего голевые передачи. Теперь их вратарь – Ильяс. Айбек стоит за сеткой и ликует. Он с радостью болеет за нас.
Гол. Курды проявляют характер. Берат тоже талантлив. Он – эстет. Он может собрать вокруг себя троих-четверых, а потом отдать голевую передачу сквозь частокол киргизских ног.
3:5.
Наш Данияр тоже снимает перчатки и отдаёт их бармену Ринату. Данияр зол. Он вышел на левый фланг и показал высший класс. Они с Тилеком разыграли стеночку. Гол. Данияр ворвался в штрафную и с острого угла пробил Ильяса.
3:6.
Мы снова ведём с комфортным счётом.
У меня темно в глазах, не хватает воздуха. Меня уже тошнит от футбола. Я самый слабый на поле. Смотрю на таймер. Он показывает 26:52. Ещё играть несколько минут до перерыва.
Чынгыз сражается как лев. Его толкают, бьют по ногам, но он не падает. Чынгыз вырывается к штрафной площади на свидание с их вратарём. Его в спину толкает Энес. Это не пенальти, так как нарушение было у самой линии их штрафной.
– Бл…дь… си…йн, абайла ойногулачы5! – Негодует по-киргизски горячий Тилек.
– Болду6, Тилек, болду! – Успокаивает его Чынгыз.
Он горд собою. Заработал важный штрафной. Счёт на табло удобный для нас.
Тилек подходит к мячу и бьёт низом под прыгающую стенку. Гол.
3:7.
Теперь негодует уже Ильяс.
Перерыв. Пьём воду. Я с трудом стою на ногах. Остальные более выносливы. Даже выпивший бармен Ринат и его собутыльник – Улан, полны сил.
– Братан, кичине7 включаться этпейсиңби8! – Сказал мне Тилек.
– Ооба9, в минус один из-за тебя играем, Нургазы! – Поддержал его Данияр.
Они правы. Вражеские передачи проходили именно сквозь меня.
Мимо нас проходит Ильяс. Тилек делает ему замечание.
– Dikkatli oyna, daha dikkatli oyna10!
– Bu bir oyundur! Futbol erkekler içindir11! – Уверенно отвечает Ильяс
Второй тайм.
Они собрались и быстро забили. Эмре пронёсся по правому флангу и ударил точно так же, как и в первом тайме. Только на этот раз я не сумел сделать подкат. Они оказывали давление на мою позицию, на меня. Я был самым слабым звеном в команде.
4:7.
Тилек финтом Зидана попытался одурачить двоих: удалось только одного. Ахмед сильным ударом по ноге свалил его на землю. Тилек встал, и хотел наброситься с кулаками на Ахмеда. Его остановил Чынгыз на правах старшего.
Энес наносит дальний удар носком. Гол.
5:7.
Мы начинаем играть на удержание счёта. Это чревато опасностями. На контратаки у нас сил не хватает. Самоотверженный Азат возвращается в защиту и прерывает потенциально опасную атаку соперника.
На табло 56-я минута. Наша оборона трещит по швам. Джиат в середине поля прошёл меня. Потом у самой нашей штрафной мяч подпрыгнул, он подработал его рукой и забил.
6:7.
Мы кричим на него. Джиат утверждает, что играл плечом. Рука, мол, была прижата к телу. Мы не смогли его переубедить. Это их земля. Случись такое в Бишкеке, могла бы начаться серьёзная рубка. Гол засчитан. Мы висим на волоске.
Табло прогудело. Мы победили.
Курды орут друг на друга. Мы их успокаиваем и обнимаемся с ними, а сами счастливы как никогда.
Айбек и Севилай, болельщики, которые смотрели на нас за оградой – тоже обнимаются. Севилай одобрительно кивает в нашу сторону. Ребята заглядывают ей в глаза. Она пожимает нам руки.
– Ты достоин играть в основном составе Ливерпуля! – Говорю я Тилеку.
– Конечно, братан! Теперь называй меня Джорданом Хендерсоном! – Обнимает он меня, – ты тоже красавчик, балконский12!
– Я балконский, ты – ошмяк13, но от нехватки кислорода член скукоживается у всех одинаково, – контратакую я. Потом продолжаю, – Я – балконский, ты – ошмяк,
прячь свой х…, он весь размяк.
Тилек по достоинству оценил мой ответ, расплывшись в широкой шрэковской улыбке.
– Пи…ц юморист экенсин14.
– Ооба15. Встречай ещё: Надушился, причесался –
Хитрожопый ты ошмяк,
Но недолгим оказался,
Твой сомнительный стояк!
Я почти придумал ещё один стишок про южан, но это будет перебор. Чувствую, Тилек может обидеться.
– Братан, менин кот…м тийбечи16. Я смотрю, ты к нему не равнодушен. Любишь члены?
– Даже если люблю – что-то будет? – Дерзко отвечаю я.
– Ничего не будет, балконский. Просто теперь не буду тебя подпускать к себе сзади, опасный экенсин, братан.
Идём с Тилеком в обнимку. Жмём друг другу руки. Обнимаемся с соперниками. Я заплатил десять лир за себя – столько стоила игра, занял по десять Чынгызу и Азату.
Заходим в бус.
Едем в Кириш. Дурачимся с курдами. У них больше всех мяч терял Фесих. Мы победили благодаря его ошибкам. Курды в шутку матерят его по-русски.
– Фесих, иди на х…! Фесих – дал…б! – Скандирует Берат.
Остальные курды подхватили и кричат в такт Берату.
– Койгулачы, таарынып калбасын17! – Заступается за него Данияр.
Курды не понимают Данияра и продолжают материть Фесиха.
– Фесих – пи…аз! Фесих – пошёл на х…!
– Araba boşal18! – Кричит Чынгыз Фесиху.
Все мы смеёмся.
Это была первая и единственная наша победа. Больше переиграть курдов мы не смогли. В следующей игре я был намного лучше, чем в первой, но мы проиграли со счётом 4:5, ведя при этом 4:2. Тогда я открыл счёт, замкнув прострел Тилека. Я начал лучше видеть поле, перехватывать передачи и распоряжаться мячом.
Игры проводились два раза в неделю в течение четырёх месяцев, но каждый раз нам чего-то не хватало. Наверное, характера. Хотя, нужно отдать им должное – курды были просто сильнее и круче нас.
1 – (тур. – Фенербахче – чемпион!)
2 – (кирг. – Это слово никак не переводится. Оно используется в речи для побуждения кого-либо к какому-либо действию. В данном случае речь идёт о группе людей)
3 – (кирг. – На, или держи)
4 – (тур. – киргизы)
5 – (кирг. – аккуратнее играйте!)
6 – (кирг. – Хватит, успокойся)
7 – (кирг. – Немного)
8 – (кирг. – Это слово никак не переводится. Оно используется в речи для побуждения кого-либо к какому-либо действию. В данном случае речь идёт об одном человеке)
9 – (кирг. – Да)
10 – (тур. – Аккуратнее, аккуратнее играй!)
11 – (тур. – Это игра! Футбол – для мужчин!)
12 – (русск. – Балконские – так сельская молодёжь называет городскую. Предположительно оттого, что городские, выросшие в квартирах, чтобы покурить редко выходят на улицу. Многие из них курят на балконах и за всеми трудностями народных масс наблюдают свысока)
13 – (русск. – так в Кыргызстане северяне обзывают южан, в частности – ошских)
14 – (кирг. – однако)
15 – (кирг. – Да)
16 – (кирг. – мой х… не трогай)
17 – (кирг. – Прекращайте, он обидится!)
18 – (тур. – Освободи тачку!)
***
03:00.
Мы попросили водителя выключить свет внутри салона. Так лучше видно огни ночных турецких деревушек, точнее, курдских. Все стихли.
Мы подъехали к ложману. Когда вышли из буса, начали мёрзнуть – настолько жарко было внутри. Дружной толпой направились в магазин. Мы, как победители должны были угостить проигравших напитками и пахлавой.
Севилай хмыкнула, снова задрала нос и ушла в общагу. Наверное приуныла оттого, что киргизы умеют не только пялиться на её тело, но и честно побеждать на футбольном поле – у них дома, на их поле, в их стенах.
Курды постояли с нами, попили и быстро разошлись. А мы ещё долго сидели на корточках, обсуждали моменты игры и наслаждались победой – это сильно мне напомнило Кыргызстан: где ещё люди массово сидят в кругу на корточках рядом с большой трассой, громко смеются в четыре часа утра и оставляют после себя море плевков?
На следующий день на митинге Салима завистливо смотрела на меня и Динару. Многие знали, что мы встречаемся.
Не надо было слушать свою подружку – Айдай! Если бы думала своей собственной головой, мы бы каждый вечер с тобою гуляли и нежно шептались о любви. Если бы ты меня тогда не прогнала, сейчас бы не пришлось кусать локти.
Шукур-шеф повернулся к киргизам.
– Вчьера вот этьи парньи победьили! Аплодьисменты, киргьизы! – Сказал он с кавказским акцентом по-русски.
Весь персонал аплодировал нам.
***
20 июля 2018 года.
Еду в Кемер к своим землякам, Назару и Темиру. Нашёл их не сразу. Я переписывался с ними через facebook. В нашем кафетерии был интернет.
Их ложман был запущенным. Никакой охраны. Парни могли заходить к девушкам и наоборот. Можно было свободно проносить алкоголь. Так они и делали. В полдень я уже был накачен виски.
Потом пляж, столовая и снова пляж.
Перед сном я в коридоре встретил паренька-курда. Вполне приятный человек с рассеянными глазами. Мы заговорили на английском.
– What’s your name?
– Nurgazy. And yours?
– Ömer. Would you like to have some cola?
– Yes, I would1.
Я зашёл в его комнату. Там бардак: рассыпан сахар и зубочистки, не заправленные кровати, липкие следы на линолеуме от напитков, разбросанные вещи. Было чувство, как будто по комнате пробежала банда грабителей.
Омер достал колу. Он тоже был пьян. Речь пошла о девушках.
– Kyrgyz girls love Turkish and Kurdish boys. But most of them are virgins. So, why do they meet with us?
– I don’t know2, – ответил я, – I think because all of you are beautiful guys3.
Он смеётся.
– But why is virginity so important? Because of religion or national traditions?
– I think, traditions. It will be very difficult to get married if girl is not a virgin.
– Same problem with Turkish girls. It’s very difficult to marry on Turkish girl. Their parents always ask too much money for daughter. That’s why Turkish guys are single, that’s why they love Russian girls4, – он опять смеётся. – I will never be married because I’m poor.
– Yes, brother, I work in hotel too5, – улыбаюсь я, – but money is not the reason. May be one day you will meet your destiny.
– Yes! I loved Turkish girl. She was beautiful and she loved me, but her parents were against me because I’m Kurd. And a few days ago on my job I told one Turkish girl that I’m Kurd. She said: fine! What fine? Why fine6? – Омер возмущался, – they think we are terrorists. Do your people have problems like this?
– We have a lot of problems.
– Do you love your country7? – Он завёлся и заговорил быстрее.
– Everybody loves their home. But patriotism is for crazy people. There are many things we have to change. Our generation can do this. But I don’t know, how. Islamization, corruption, regionalism. We have too much problems in Kyrgyzstan. How about Turkey? Do you support Erdogan and his government?
– No, no, no8! – Запротестовал Омер и понизил тон, – his is corrupted, he picks up all money to his pocket inside Turkey and he wants to take all money outside Turkey, from Syria, from ISIL terrorists, from oil. He doesn’t think about people.
– And how about relations between Kurdish people and Turkish government? I heard that relations are very tense.
– Yes, a little bit9, – смеётся он, – Turkish people treat us very good, they respect us like people. But they don’t accept our culture. They destroy our world, our views during the century. Inside Turkey they want to make all people Turkish.
– OK, brother. What are you going to do? Do you study10? – Спросил я.
– Yes, I study business in Ankara. But I don’t want to be a businessman11, – он взволнован.
– Why?
– I don’t know. I don't know what I want.
– How old are you?
– I’m twenty.
– Oh, you are so young! It’s OK that you don’t know about your future way! I’m twenty six, and I don’t know what to do too. But I’m old.
– No, brother12! – Омер смеётся и достаёт пиво из маленького холодильника, – you look younger than me. You are young too.
– No, I’m old. But I feel young. I think if we don’t know what to do, we are happy. Happiness means searching your way. While you are looking for the goals – you are happy. When you found and achieve them you start to look for a new aim13.
Пиво подействовало хорошо. До него я уже начал трезветь, чего мне не хотелось.
– Yes, sure! But I’m not happy.
– Why?
– I don’t know.
– May be you need love14?
Он застеснялся.
– I’m happy that I met you, brother! – Он совсем опьянел и раскис.
– I’m happy too. I think you have a good future, you have a great potential15, – я хотел подбодрить его.
Мы бы и до утра болтали, но мои друзья меня заждались. Омер рассказал о своих пристрастиях в литературе, а я о своих.
Слушай, дружище! Ты – курд, я киргиз. Вы любите барабаны, песни и пляски. А такие как я, веками пасли баранов, лежали в юртах. Но мы с тобой сейчас сидим на балконе, обсуждаем Толстого, его Анну Каренину, Войну и Мир и взгляды этого писателя. Ты советуешь кое-что из Достоевского, что-то, что я ещё не читал. Я тебе рекомендую Оплот Драйзера, Максима Горького и Хемингуэя. Мы поговорили о политике, культуре, о наших родных городах, футболе, девушках, выпили пива и больше никогда в жизни не увидимся. Происходит то, ради чего я подался в Турцию.
Я познаю мир, я влюбляюсь в него.
Всё это мне хотелось сказать Омеру, но я не нашёл слов.
1 – (англ. – Как тебя зовут?
– Нургазы. А тебя?
– Омер. Хочешь колу?
– Да)
2 – (англ. – Киргизские девушки любят турецких и курдских парней. Но большинство из них –
девственницы. Тогда зачем они с нами встречаются?
– Я не знаю)
3 – (англ. – может, потому что все вы – красавцы)
4 – (англ. – Но почему девственность так важна? Из-за религии или национальных традиций?
– Я думаю, традиции. Если девушка потеряла девственность, ей очень сложно будет выйти
замуж.
– У турчанок также. Сложно жениться на турчанке. Их родители всегда просят слишком много
денег за дочь. Поэтому турки холостые, поэтому они любят русских девушек)
5 – (англ. – Я никогда не женюсь, потому что я беден.
– Да, брат, я тоже работаю в отеле)
6 – (англ. – но дело не в деньгах. Может, однажды ты встретишь свою судьбу.
– Да! Я любил турчанку. Она была красивой и тоже любила меня, но её родители были против,
потому что я курд. А несколько дней назад на работе я сказал одной турчанке, что я курд. Она
сказала: прекрасно! Что прекрасно? Почему прекрасно?)
7 – (англ. – они думают, мы террористы. У твоего народа есть подобные проблемы?
– У нас много проблем.
– Ты любишь свою страну?)
8 – (англ. – Каждый человек любит свой дом. Но патриотизм – для безумцев. Есть много вещей, которые
мы должны изменить. Наше поколение способно на это. Но я не знаю, как. Исламизация,
коррупция, регионализм. У нас в Кыргызстане слишком много проблем. Что скажешь о Турции?
Ты поддерживаешь Эрдогана и его правительство?
– Нет, нет, нет!)
9 – (англ. – он продажный, он набивает свой карман внутри Турции и хочет прикарманить все деньги
из-за пределов Турции, из Сирии, от террористов ИГИЛ, с нефти. Он не думает о народе.
– А какие отношения между курдами и турецким правительством? Я слышал, отношения
очень напряжённые.
– Да, немного)
10 – (англ. – турки очень хорошо заботятся о нас, они уважают нас как людей. Но они не принимают
нашу культуру. Они разрушили наш мир, наши взгляды в течение века. Всё население Турции
они хотят сделать турецким.
– Понятно, брат. Чем собираешься заняться? Ты учишься?)
11 – (англ. – Да, учусь бизнесу в Анкаре. Но я не хочу быть предпринимателем)
12 – (англ. – Почему?
– Я не знаю. Я не знаю, чего хочу.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– О, ты так молод! Нет ничего страшного в том, что ты не определился с будущим! Мне
двадцать шесть и я тоже не знаю, чем заняться. Но я стар.
– Нет, брат!)
13 – (англ. – Ты выглядишь моложе меня. Ты тоже молод.
– Нет, я стар. Но я чувствую себя молодым. Мне кажется, если мы не знаем, что делать, мы
счастливы. Счастье – означает поиск своего пути. Пока ты ищешь цели – ты счастлив. Когда
ты нашёл и добился их, ты начинаешь искать новую цель)
14 – (англ. – Да, согласен! Но я несчастен.
– Почему?
– Я не знаю.
– Может, тебе нужна любовь?)
15 – (англ. – Я счастлив, что встретил тебя, брат!
– Я тоже счастлив. Мне кажется, у тебя хорошее будущее, у тебя большой потенциал)
***
21 июля 2018 года.
Раннее утро. Я встаю. Голова болит от вчерашней пьянки. Пью воду. Делаю отжимания. Назар спит, он работает по вечерам, как и я. Его старший брат, Темир тоже спит – у него izin1.
Иду завтракать в их столовую. Возвращаюсь. Достаю из сумки Тени в Раю Ремарка. Читаю минут двадцать. Просыпается Темир. Он хмурый всегда, а сейчас спросонья, особенно.
Как правило, младшие дети более атлетичны. В семье Назара и Темира исключение. Темир выглядит агрессивнее и опаснее.
– Что читаешь? – Спрашивает он.
– Ремарка.
– Ремарка?
– Evet2, – отвечаю я на турецком.
– Про что это?
– Любовь, дружба, фашизм, – нехотя говорю я.
– Западный образ жизни выбрал – это твои проблемы.
– Ты о чём? – Недоумеваю я.
– Читать книжки, европейская система – азаматсың, бирок3 бл…, не забывай, где находишься.
– Я никогда не забываю, где нахожусь.
– Ты среди кыргызов находишься – значит, нужно вести себя как кыргыз. Си…йн, под европейца косишь.
– А нужно под кого косить?
Темир не ответил. Мне было смешно, но я пожалел, что приехал.
– Абайла бул педик менен. Биякта педиктер көп4, – словно прочитав мои мысли, сказал он про Омера.
– Был у нас один парень в Нарыне, – неожиданно заговорил Назар сонным голосом. Я думал, он спит, – так вот этот парень любил там книжки всякие читать, умные вещи говорить – ну и в один день ему пи…ы как дали нах…!
– И что?
– И дело с концом, вот что! Больше не умничает.
– А за что дали – то? – Спрашиваю я.
– Чтобы умных вещей много не говорил нах….
Оба брата были агрессивными – что Назар, что Темир. Но я знал, они далеко не гнилые. Когда я ещё в аэропорту Анталии попросил Темира занять мне денег на воду, он, не думая, купил её. Темир не требовал вернуть долг, хотя это были целые пять долларов за поллитра воды. В Бишкеке такая бутылочка стоит треть доллара. А Назар писал в facebook, предлагая мне переехать в его комнату, когда мне было не по душе в первые дни в Турции.
1 – (тур. – выходной)
2 – (тур. – да)
3 – (кирг. – молодец, но)
4 – (кирг. – Осторожнее с этим педиком. Тут педиков много)
***
Если вы путник, сбившийся с пути, то неважно, кто вы и откуда – киргиз вас накормит, разожжёт очаг и постелет постель. Даже если он сам и его дети голодны. Такова наша природа. Если ваш автомобиль перевернулся – любой киргиз разорвёт кузов голыми руками, чтобы скорее вытащить вас из беды. Что есть – то есть. Этого не отнять.
В московском метро парень из Оша и российский полицейский прыгнули под поезд спасать женщину, упавшую на рельсы. Всем троим повезло. В последнее мгновение они успели втиснуться в лоток. Благодаря храбрости двоих человек, женщина уцелела. Сам Путин наградил героев.
***
28 июля 2018 года.
Я чувствую себя небожителем. У меня наклёвываются чаевые то от одних, то от других туристов. Встречаюсь с красивой пухленькой Динарой. Каждая ночь – на пляже среди звёзд и огней самолётов. Я в неё влюбляюсь. Мне всё в ней нравится. Динара идеальный человек.
Меня уважают свои. Это приятно. Ведь я оказался болельщиком мадридского Атлетико, знатоком футбола и киргизской политики, хорошим собутыльником и старательным игроком на поле. Даже Айбек и Азат перестали меня раздражать. Я чувствую себя как рыба в воде. Курды, и те полюбили меня, за то, что я ни во что не ввязываюсь, не поднимаю национальный вопрос, а с улыбкой на лице выполняю все их поручения.
Ильяс души во мне не чает. Он беспощадно грузит меня работой. Гоняет, как младшего. Хотя, я старше его на шесть лет. Молча выполняю приказы.
Мне казалось, весь мир у моих ног.
***
Мы, киргизы, не имели права оказывать туристам какие-либо услуги. Например, приносить им виски или соки. Турист мог наградить нас чаевыми, что часто и происходило – от этого и было очень обидно хозяевам, курдам.
– Service yapma1, – каждый вечер говорил мне Ильяс.
– Tamam2! – Отвечал я.
Однако сам делаю своё дело. В течение целой недели на Alt Teras сидел интеллигентный немец со своей семьёй. Он был приветлив. Когда работа ещё не начинала кипеть, я подходил к нему, и мы болтали о том, о сём. Немец этот на вид лет шестидесяти, хорошо говорил по-английски и любил футбол. Он был из Дюссельдорфа.
– This World Cup was very bad for us3, – сказал он.
– But Germany played well, they just didn’t score enough. They had to score twice against Mexico and beat South Korea. They could take first place in the group, but they took only fourth.
– Yes, yes4, – грустно согласился он.
– Mesut Özil played very well, I love his style5.
– Yes, he is perfect6!
Немец дал мне два доллара. На следующий день пять. А перед отъездом его жена расщедрилась – она сунула мне десять евро.
С русскими туристами дело обстояло ещё легче. Я нюхом чуял, кого можно разболтать на деньги. Русским очень нравится, когда выходец из Средней Азии уверенно говорит на их языке.
– Откуда у вас такой превосходный русский? – Спросила меня женщина преклонного возраста. Скорее всего, учительница.
– Я окончил русскую школу в Кыргызстане. К тому же, у меня мать преподавала русский язык и литературу.
– Сразу видно.
– Вы случайно не преподавательница?
– Случайно да. Это бросается в глаза?
– У вас голос хорошо поставлен, и кушаете аккуратно.
Я подметил то, что она и её муж набрали ровно столько еды, сколько в состоянии съесть. Муж молча слушает нашу беседу. Я ему не нравлюсь. Во мне три бокала красного, поэтому работается легко.
– Значит, вы тоже читать любите? – Спросила она.
– Да, любовь к книгам от матери.
– Что вы любите?
– Классику: американскую, русскую, европейскую.
– Кто любимый из русских?
– Я увлёкся Горьким и Шолоховым, но любимый Толстой, вне всяких сомнений. Он гигант мысли, по сравнению с другими, он великий.
– Какое произведение?
– Воскресенье, Война и Мир, конечно же, Анна Каренина, Хаджи Мурат, рассказики. Хороший стиль. Он писал не спеша, с достоинством, подробно, уверенно. Он мог на целую страницу описывать какого-нибудь второстепенного героя, его привычки и образ жизни. Жутко нравится. Говорят, такая стилистика давно изжила себя, я не согласен.
– Приятно слышать, – она вздохнула, – даже в России далеко не каждый юноша читает. Молодой человек, тут у меня пакетик, в нём монеты. Он очень тяжёлый, не хочу его всюду носить с собой. Окажите услугу, избавьте меня от него.
Я украдкой на background открыл заляпанный пакетик – там было около двадцати пяти турецких лир, это пять долларов, отличные чаевые. Мои глаза засияли, не зря я распинался про Толстого. Писатель давно умер, но кое-кого кормит в двадцать первом веке. Воистину великий!
Шукур-шеф заметил меня, считающего монеты.
– Inshalah7, – сказал он, – поздравлиайю, Нургазы, молодьец!
Теперь расскажет всем курдам, что официант-киргиз поимел чаевые вместо них.
Просыпаюсь на следующее утро. Мне снились хорошие сны. Я догадываюсь, что причиной тому тот самый тяжёлый пакетик. Потом вспоминаю, каким образом я его заработал. Мне становится тошно от своего поступка. С одной стороны, нужда заставляет выкручиваться. С другой, я использовал любимые произведения ради наживы.
Моя удача не осталась незамеченной. С того дня Ильяс начал меня недолюбливать. Более того, он однажды заметил, как я пью пиво на background посреди рабочего дня. Мы перестали работать вместе на Alt Teras. Счастливые дни подходили к концу.
1 – (англ., тур. – не обслуживай)
2 – (тур. – понял)
3 – (англ. – Этот Кубок Мира был неудачным для нас)
4 – (англ. – Но Германия играла хорошо, просто не удалось достаточно забить. Они должны были
дважды забить мексиканцам и обыграть Южную Корею. Они могли занять первое место в
группе, но заняли всего лишь четвёртое.
– Да, да)
5 – (англ. – Месут Озил играл очень хорошо, я люблю его стиль)
6 – (англ. – Да, он превосходен!)
7 – (тур. – На то воля Аллаха!)
***
2 августа 2018 года.
Мы с Динарой поднялись на гору. Хотелось дойти до флага. Это далековато. Темнеет уже быстрее – ведь начало августа.
– С кем ты живёшь в Кыргызстане? – Спрашиваю я.
– С матерью.
– А чем она занимается?
– Преподаёт киргизский в школе.
– А братья, сёстры есть?
– Есть старший брат и младшая сестра.
– Получается, ты – золотая середина?
– Да, – улыбается она.
Мы заговорили о кино. Вспомнили Ла-Ла Лэнд.
– Стремление к мечте помешало их любви, – подвёл я итог, – они выбрали самореализацию.
– И правильно сделали, что пошли за мечтой.
Внутри себя я понял, что ничего мне с Динарой не светит. Она не захочет выйти за меня.
– Мне его жалко. Точнее, обидно. Миа ведь встречает мужчину, у них ребёнок. А Себ остаётся загадочным, наверное, режиссёр оставил бы его одиноким.
– Почему ты так думаешь?
– Не знаю.
Совсем стемнело. С высоты птичьего полёта смотрим на ночной Кириш, огни отелей и на наш ложман. Вид был запоминающимся.
Динара начала прижиматься ко мне и нервно пить воду из бутылки. Я поцеловал её. В качестве скамейки мы нашли бревно. Она села на меня и начала страстно тереться. Я задрал её майку и внезапно опозорился, выстрелив себе в штаны. Такое бывает с теми, у кого хронический простатит. Влага и кондиционеры сказали своё слово. С каждым днём я чувствовал себя только хуже. Динара была шокирована. Она быстро слезла с меня. Мы молча повернули в ложман. Мне было неловко, ей тоже.
Мы заблудились. Я уже без телефона. У Динары батарейка разрядилась. Светить себе под ноги было нечем. Мы не знали, как выбраться.
***
Если вы родом из Кыргызстана и на чужбине встретили киргизов – это вовсе не значит, что вы теперь друзья и братья. Подлости можно ожидать от кого угодно.
Мы с Динарой бродили по кустам и расплывчатым тропинкам, сильно вымотались. Наверное, уже полночь. Утром ей работать. Я держал её пухленькую ладонь, не догадываясь, что больше нам не быть вместе.
Нам встретились две киргизские парочки: парни и девушки, жившие в нашем ложмане, но работавшие в другом отеле.
– Ассаламу алейкум! – Поприветствовал я их. Мне ничего не ответили, – как добраться до дороги?
– Сен кыргызсыңбы1? – Спросил один парень.
– Ооба.
– Мен да кыргызмын2.
– Как отсюда дойти до дороги? – Спросил я снова, но уже недружелюбно.
– А я русский не понимаю, – ответил он на превосходном русском.
Второй парень молча улыбался и теребил чётки. Две красивые девушки, что были с ними – ошеломлённо смотрели на меня, словно я вообще не имел права с ними разговаривать. От обеих несло перегаром.
– А какой ты понимаешь?
– Киргизский, английский, турецкий, – спокойно перечислил он мне по-русски. – Where are you from3?
– Kyrgyzstan, – отвечаю я.
– I’m from Kyrgyzstan too4, – он говорил нагло и спокойно. В английском у него был смешной русский акцент.
Его друг вежливо улыбался мне, как бы извиняясь за товарища, но в них обоих была враждебность. Первому хотелось конфликта. Судя по его комплекции, я бы не продержался и десяти секунд. Второй был таким же атлетом. Мне хватило бы одного удара, а обрыв был крутым, камни острыми, ночь шумной и тёмной. В этих непроходимых кустах меня с разбитым черепом и вытекшими мозгами нашли бы только при помощи собак. А по новостям на киргизском телевидении сказали бы, что двадцатишестилетний гражданин Кыргызстана, Нургазы Асанов, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, оступился и упал с обрыва. Нургазы был единственным ребёнком в семье. В конце июня этого года он решил попытать счастье в Турции, в маленьком курортном городке, Кирише. Он работал официантом в местном отеле. По словам его друзей и соотечественников, Нургазы был добрым и трудолюбивым молодым человеком. Но, к сожалению, он злоупотреблял алкоголем, как во время работы, так и после. Вечером, 2-го августа, вернувшись со смены в нетрезвом состоянии, Нургазы отправился в горный поход вместе со своей подругой, Динарой Сеитовой. Впоследствии она и оказалась единственной свидетельницей несчастного случая, – завершил бы диктор грустным голосом.
– У него села батарейка. У Нургазы в телефоне села батарейка. Мы возвращались обратно в ложман, он шёл очень быстро. Он очень много выпил и не слушал меня. Было очень темно. Мы шли вслепую. Потом Нургазы наступил на камень и сорвался вниз. Я только слышала, как его тело билось о камни, пока он катился, – плела бы Динара наглую ложь со слезами на глазах.
– МИД КР вместе с турецкой стороной уже договорились о доставке тела погибшего на родину. В Бишкеке у Нургазы остались родители-пенсионеры, – вздохнув, сказал бы диктор.
Всё это пронеслось в моей голове, я смекнул и, пропуская всех четверых вперёд, я лишь сказал гнилому накаченному супермену: go, go, go5!
1 – (кирг. – Ты киргиз?)
2 – (кирг. – Да
– Я тоже киргиз)
3 – (англ. – Откуда ты?)
4 – (англ. – Я тоже из Кыргызстана)
5 – (англ. – Проходи, проходи, проходи)
***
Мы нашли тропинку, по которой пришли. Она нас выведет к дороге. Динара плавно освободила свою ладонь от моей. Я почувствовал, что стал ей противен.
– Мы завтра увидимся?
– Нет, – с раздражением ответила она.
– А послезавтра?
– Я очень сильно устаю на работе, – уничтожающе улыбнулась Динара.
Ей хотелось как можно скорее уйти прочь.
– Пока! Спокойной ночи!
Она ничего не ответила. Даже не обернулась. Это было наше последнее свидание.
***
С того вечера моё пребывание в Турции разделилось на до и после. Жизнь с Динарой. Жизнь без неё. Первая часть была намного счастливее и содержательнее.
Более того, простатит добивал меня. То, что весь июль я делал с лёгкостью, в течение августа мне давалось мучительно. Я разгружал тачки медленнее. Боль от паха отдавалась в бока, копчик, низ живота. Мне казалось, что моча пробивает какую-то пробку, прежде чем вырваться наружу. Я мочился каждые минут сорок. Малыми порциями. Когда я доставал большие стопки тарелок с нижнего яруса тачки, в глазах темнело.
Так прошёл август. Я кряхтел и пыхтел на работе. Но всё ещё стоял на ногах. Я был уверен, точно такое же творится со многими нашими ребятами, они не ныли и не жаловались, а значит и я не имел права.
Жизнь стремительно ухудшалась. Всё негативное, что происходило со мной – всплывало наружу.
***
Я был потрясён расставанием с Динарой. Встречаясь с ней, я даже не догадывался о том, насколько я был влюблён. Потеряв её, она всё ещё казалось мне идеальной. Смуглая кожа, взрывной детский смех, полная фигура, очаровательный голос, неуклюжие телодвижения. Ей было всего девятнадцать!
Она совсем не грустила. Я для неё не существовал. При виде меня, она воротила нос, как от чего-то неприятного и нежелательного. Динара начала встречаться с красавцем-Ынтымаком, моим соседом по комнате, который невинно сопел и зевал в трёх метрах от меня.
