Kitabı oku: «Гамбит Воскресенского, или Как я свергал Александра Лукашенко», sayfa 5

Да, всего предугадать было нельзя. Глубоко не факт, что те, кто продумывал эту комбинацию (может, за пределами Беларуси, а может и внутри, точных данных на момент написания книги нет), предусматривал, что подписи белорусские избиратели начнут ставить не за Сергея Тихановского, а за его самоотверженную жену Светлану.

Во всяком случае, просчитать ответные ходы с нашей стороны было не так чтобы и очень сложно. Сергей Тихановский в результате «тонкой» оперативной игры наших органов был отправлен на очередные сутки – кандидатом в кандидаты ему было стать не суждено.

Дальше со стороны государства предполагалось что-то бравурное: «Так громче, музыка, играй победу…» Судя по всему, было на полном серьезе решено, что в результате столь блестящей комбинации партия выиграна. Один из самых опасных соперников нейтрализован.

А партия только начиналась. 5 мая кандидатом в президенты регистрируют Светлану Тихановскую. У ЦИК имелись все основания снять и ее – были вопросы по декларации недвижимости. Но кто-то решил, что за ноунейма голосовать уж точно никто не будет.

Более того, искусственно нарастили число подписантов еще трем нулям в белорусской политике: Дмитриеву, Черечню и легализованной оппозиционерке Канопацкой.

Кто бы ни занимался этой игрой в политические наперстки, можно сказать одно. Люди эти плохо изучали историю своей страны. Ведь в 1994 году кандидат в президенты Лукашенко никем из госаппарата, который олицетворял и представлял премьер-министр Кебич, серьезно не воспринимался. Прежняя номенклатура рассуждала примерно так: «Ну кто ты такой? Упрямый крикун. В политике без году неделю. Подумаешь, приобрел популярность у “этого, как его, народа”, в том числе за счет разоблачений чиновников. Да пусть себе поиграет, посмеемся потом вместе».

Кто смеялся последним тогда, не помните случайно? Народ взял да и проголосовал так, что весь мир искренне удивился: «А что это было?» Да ничего особенного.

Ясно ведь, что голосовали не столько за Лукашенко, сколько против старой власти. В 1994 году за Лукашенко были молодость, драйв, энергия, будущее и полное наплевательство на авторитетные фигуры и реалии тогдашней белорусской политики.

В 2020 году, как оказалось, часть белорусов были готовы отдать голос за любого, кто не носил бы фамилию Лукашенко. И Светлана Тихановская на эту роль вполне подходила. За нею быстро закрепился всегда выигрышный имидж страдалицы, лишенной мужа, но готовой продолжить его дело.

Впрочем, мы как-то отвлеклись от темы ковида и роли всех этих новых медиа в создании чрезвычайно горячей политической обстановки в Беларуси в 2020 году. По сути, основное на этот счет было сказано.

Из всех искусств для нас важнейшим является… что?

А теперь я вместе с вами хочу обратиться к еще одной, чрезвычайно любопытной, истории, объясняющей проблемы белорусского идеологического аппарата в недавнем прошлом.

Для своеобразной затравки напомню один факт. В 2019 году киностудия «Беларусьфильм» завершила мощный творческий проект, фильм «Купала». За серьезные бюджетные деньги (по некоторым данным, до $5 миллионов) сняли кино про признанного гения белорусской литературы, заранее и весьма неожиданно заявив, что это рассчитанный на экспорт и серьезные прибыли продукт. Далее, в 2020 году, состоялся какой-то «закрытый показ», после чего лента сошла с радаров, успев отметиться трейлерами… Весьма любопытными, кстати.

Но уже в 2022 году черновая копия ленты была безбожно «слита» в интернет, что вызвало бурю возмущения со стороны создателей. Понять их в принципе можно, но… Что же мы увидели в этом черновике? В фильме оказалось задействовано немало актеров, сейчас проживающих за пределами Беларуси.

Впрочем, такого поворота в национальной культуре в 2018 и 2019 годах, когда фильм снимался, никто представить не мог. Скандальная эмиграция сценариста и режиссера Курейчика, сыгравшего в «Купале» эпизодическую роль. Труппа Купаловского театра вывешивает БЧБ-флаг в августе 2020-го, после чего распускается. Павел Латушко, директор первого национального театра страны, становится одним из рупоров и номинальных лидеров оппозиции за рубежом.

Почему фигура главного героя в «Купале» представлена и тщательно прорисована в качестве проводника явно антироссийских идей? Это как понять? По такому же пути шел режиссер Сергей Звягинцев. Он снимал про Россию и россиян откровенную претенциозную чернуху. В итоге собрал целую полку наград престижных европейских кинофестивалей. Неужели создатели фильма «Купала» решили провернуть за государственный счет такую же культурную революцию?

Любопытно, что фильм (по некоторым данным) планировалось выпустить на экраны уже после президентских выборов, осенью 2020 года. И кто же по замыслу создателей должен был стать его главным и благодарным зрителем, неужели пророссийский насквозь Лукашенко?

Знаете, во времена Сталина такой подход точно был бы расценен как масштабная идеологическая диверсия.

По сути, собственный кинопроцесс в Беларуси тогда лег на несколько лет, все средства ушли на «Купалу». К чему все это отступление? А просто следующая глава у вас должна вызвать ассоциации с другим видеорядом, российским сериалом «Спящие».

Вот своеобразная подводка к нему: «“Спящие” – агенты, глубоко инкорпорированные в структуру противоположных сил. Вербуются до того, как получают доступ к закрытой информации, иногда даже до того, как начинают работать в той сфере, которая интересует вербующую сторону. Их часто вербуют “на вырост”».

Что ж, коротко и ясно. Приглашаю вас к очередной истории, небольшой, но довольно концентрированной и опасной, как серная кислота.

Глава седьмая. Спящие и бдящие

Начиная с августа 2020 года по сегодняшний день более 1 тысячи некоммерческих организаций в стране (а это примерно треть от всех зарегистрированных) оказались ликвидированы судом.

Было установлено, что данные структуры являлись фактически иноагентами. При этом там на хороших зарплатах сидели безусловно талантливые люди, с блестящим образованием и способностями продвигать свои идеи в массы. Как модно говорить в последнее время, харизматичные личности. Но (отмечу уже от себя) с абсолютно гнилым нутром. Не у всех, само собой. Но, увы, у многих.

«Да это же просто другой человек»

Итак, речь идет про целую армию современных, квалифицированных людей, с солидным весом в обществе, сформировавшуюся к началу 2020 года. Были ли они все напропалую завербованы коварным Западом, как нас пытаются сейчас убедить некоторые идеологи? В массе своей – нет. Тут все намного тоньше и сложнее.

Дело в том, что когда ты работаешь не на госсектор и получаешь годами деньги из иностранных источников, то поневоле становишься проводником западных ценностей. А как по-другому? При этом государство решило закрыть глаза на все эти процессы. Мол, пусть идет, как идет. Так мы прививаем европейские традиции нашему несовершенному обществу и делаем его лучше, рафинированнее. Что ж, браво. Бурные аплодисменты, переходящие в овацию, как бывало после наиболее удачных пассажей у Брежнева.

Однако, когда настал час Х, все эти респектабельные люди вдруг встряхнулись, встрепенулись, избавились от мифического почтения к родному государству и предстали теми, кому не так давно в России дали меткое, весьма «поэтическое» определение, – иностранными агентами влияния.

Поразительно, но наше толерантное общество этим людям долго давало зеленую улицу, искренне ими восхищалось и не ждало такого сеанса «перевоплощения».

Мартышкин труд

Вот, к примеру, многоликая Татьяна Мартынова, эдакая белорусская самодеятельная Мата Хари, дама с десятком образов-масок. Одна из первых и весьма известных белорусских диджеев в начале 1990-х, она была определенно первой женщиной в Беларуси, засветившейся в новом тогда FM-формате. Работала на легендарных радио «Би-Эй» и «Альфа-радио». Переехала в Питер и попала на легендарное радио «Модерн» с Дмитрием Нагиевым, Сергеем Ростом и иными звездами. Потом все же вернулась сюда.

Да, была какая-то мутная история с ее задержанием по уголовной статье, содержанием под стражей, но… дело-то закончилось пшиком. И она продолжила мелькать то тут, то там, загадочно улыбаясь и поигрывая глазами.

Татьяна была первой ведущей ток-шоу «Позиция» на государственном телеканале ОНТ наравне с нынешним председателем общества «Знание» Вадимом Гигиным. Примечательно, что «Позиция» за первый же сезон получила главную ТВ-премию страны, статуэтку «Телевершина». Параллельно Татьяна Мартынова занималась бизнесом, являясь владелицей бара на столичной улице Козлова, дом 19, под названием «Пятница». И это на госканале никого не смущало.

Равно как и то, что в качестве инвестора привлекла к этому делу гражданина РФ, которому долго жаловалась на то, что такое хорошее, перспективное, лакомое заведение у нее буквально завтра заберут конкуренты и превратят этот духовный центр в зал игровых автоматов.

А вот получив деньги на развитие от россиянина, внедрила удивительный формат. В баре продавался сомнительный алкоголь и наливался кофе с сумасшедшей маржой. Зато никакой еды не было. Держать повара было затратно и неинтересно. Желающим закусить хозяйка сама заказывала пиццу по ей одной известным каналам.

Когда в Минске запретили курить в заведениях общепита, в «Пятнице» она это разрешила. Кури, пей, плати и радуйся жизни по полной.

При этом с государством вела себя подчеркнуто лояльно, периодически за это мелькая на ТВ.

Все резко меняется в 2020 году. Татьяна Владимировна по весне организует в соцсетях группу под названием «Хватит бояться!»* и сгоняет под развернутые ею оппозиционные знамена тысячи наивных, эмоциональных людей. Они там пишут что хотят и самовыражаются. Разумеется, со временем все они были выявлены правоохранительными органами и получили проблемы.

Сама же Татьяна в начале лета неожиданно оказывается в Киеве (при том, что границы были на замке из-за ковида), объясняя, что чудом спаслась из лап режима. И теперь, на момент написания книги, более двух лет создает на своем YouTube-канале просто чудовищный контент. Самая примечательная и поражающая каким-то идиотским цинизмом фраза: «Хороший русский – мертвый русский».

В 2021 году, в момент моего пребывания в Киеве с одной важной миссией (подробней об этом чуть позже), Мартынова призывала поймать Воскресенского и обменять на «наших политзаключенных» в Беларуси. А если Лукашенко, мол, не согласится на такой обмен, то следует приступать к процессу… расчлененки. Мол, тогда они там, на той стороне, будут посговорчивее.

Возможно, Мартынова впечатлилась историей расправы над знаменитым дипломатом Иваном Висковатым, которого по желанию Ивана Грозного 25 июля 1570 года подвесили на рыночной площади Москвы, срезая с уже висящего дворянина куски плоти.

И это говорила в недавнем своем прошлом сотрудница государственного телевидения и радио!

Вопрос, откуда она взялась, кто ее поддерживал тогда и, судя по всему, поддерживает сейчас, остается абсолютно открытым.

В общем, в белорусском обществе были люди, которые, словно в детективном романе Акунина «Азазель», ждали своего часа, чтобы возникнуть, метко «выстрелить в спину», а потом исчезнуть.

О чем эта история по сути?

С одной стороны, «спящие» из всех этих неправительственных организаций, появившегося креативного класса, творческой интеллигенции, персонажи типа Мартыновой были. Факт.

Но с другой – наблюдались проспавшие все эти «чудесные» явления белорусские идеологи и спецслужбы. Как, почему так произошло? От них ведь не требовалось иметь семь пядей во лбу, отнюдь. И что в итоге?

Они, образно говоря, прекрасно видели, что на плите стоит кастрюля. Огонь под ней вроде как небольшой, но все равно вода начинает закипать и клокотать все сильней. Однако вместо того, чтобы приподнять крышку и выпустить пар, почему-то эти товарищи решили поступить так, как подсказала им бедовая фантазия в духе фильма «Полицейский с Рублевки»: сесть на кастрюлю верхом, предварительно закрутив крышку ржавыми болтами.

Как вы понимаете, летом 2020 года произошла разгерметизация этой самой кастрюли.

Круг замкнулся: одни проснулись и повылезали из-под плинтуса, другие этот процесс проспали и провернули абсолютно ненужные действия.

Да, и здесь же, в рамках все той же компактной главы «про спящих и бдящих», хотелось бы коснуться еще двух причин, которые повлияли на развитие революционной (назовем вещи своими именами) ситуации в стране.

Усталость от власти

В ходе встреч, которые мне довелось проводить в регионах в январе-феврале 2022 года (тогда шла плотная подготовка к Конституционному референдуму), мы с их участниками придумали оригинальное определение для того времени: семейный кризис, вызванный привыканием и следующей за ним усталостью друг от друга.

Живут люди вместе в рамках одной небольшой семьи, все вроде нормально. Растет доход, дети учатся, поступают в институты. А потом – раз, и кто-то ударяется во все тяжкие. Почему? Да все потому же. Нет какой-то маломальской разрядки. Эта проклятая крышка на кастрюле оказалась закрыта чрезвычайно плотно.

Называя вещи своими именами, многие люди на какой-то момент устали от такого привычного, строгого, но неизменно справедливого Батьки. Я цитировал выше президента, который несколько смущенно говорил о том, что звучит, мол, буквально из каждого белорусского утюга. Говорить-то он говорил, но при этом продолжал звучать.

И в чем была ошибка? Неужели нужно было запрещать президенту высказываться в таких объемах? Любопытно было бы посмотреть на таких людей.

В нашем случае за разрядку общественной обстановки обязаны были отвечать специально закрепленные люди и службы. А что делали они? Не пускали в парламент и местные представительные органы власти ярких, по-настоящему инициативных граждан. Не допускали к управлению процессами людей с неординарными подходами. Игнорировали необходимость общественных дискуссий и транспарентного принятия решений. Выхолостили всякую инициативность и ответственность.

Логика таких поступков понятна. Легче ведь было ничего реального не делать, чем что-то сделать и получить потом по шапке. Не это ли одна из причин развала в свое время СССР? Короче, и тут есть над чем подумать. И не просто подумать, а сделать так, чтобы ничего подобного в нашем будущем и настоящем не было.

Потолчем воду?

Вспоминается еще одна история. На этот раз с минской «смердящей водой» образца лета 2020 года. Говоря протокольным языком, «в системе центрального водоснабжения в нескольких районах Минска 24 июня 2020 года произошли существенные сбои». У минчан, живущих во Фрунзенском, Московском, частично Октябрьском, Центральном и Ленинском районах (добрая половина города, между прочим) из кранов волшебным образом вдруг потекла вонючая вода, непригодная ни для мытья, ни для питья, ни для приготовления пищи. Окончательно проблему решили через несколько дней.

Люди стали скупать питьевую воду в супермаркетах в диких объемах. По Минску сновали «водяные цистерны». К ним во дворах выстраивались огромные очереди. Город превратился в сплошной центр ЧП. Телеграм-каналы активно освещали эту тему, пытаясь превратить ее в триггер недовольства. Красота?

И этот инцидент тоже не был в пользу действующей власти. Грубо говоря, 800 тысяч человек оказались обезвоженными. Забегая вперед, скажу, что Фрунзенский район стал одним из центров противостояния горожан и власти менее чем через два месяца. Именно там погиб первый минчанин в ходе волнений в августе 2020 года.

Уже по осени «посчитали цыплят» и определили двух виновных – сотрудников структурных подразделений «Минскводопровода», которые своими действиями нанесли ущерб унитарному предприятию «Минскводоканал».

А потом про эту историю забыли. Что ж, мы тоже не станем создавать дополнительные теории заговора. Скорее всего, это действительно было совпадение, несчастный случай, технический сбой, но случившийся удивительно не вовремя (а для кого-то весьма вовремя).

Адекватные кандидаты: впервые на арене

Все тем же летом 2020 года многие белорусы «купились» на персоны кандидатов. Это не были застегнутые на все пуговицы ретрограды либо представители давно дискредитирующей себя оппозиции. Ничего подобного.

Перед белорусами в качестве альтернативы привычной власти предстали трое вполне серьезных, по-своему интересных, нетривиальных мужчин. Двое из них, Бабарико и Цепкало, были вполне себе интеллигентны и несли шлейф дорогого политического парфюма.

Один был якобы ставленником «Газпрома», другой долгое время был замечен в компании Лукашенко, создавал имидж отца всех технологических новаций, основателя Парка высоких технологий и родителя айтишников.

Что касается третьего из этого списка, Сергея Тихановского, то он не тянул на звание интеллигента. Зато был «человеком из народа», вполне себе властителем дум, собирая сотни тысяч лайков и просмотров. Он легко находил слабые места у чиновников, провоцировал их и выставлял в глупом виде.

На этом поле работать ему оказалось чрезвычайно вольготно: чиновники, кроме как скрутить дулю или спрятаться, ничего другого блогеру в кепке противопоставить не могли. И такая здоровая наглость нравилась.

А потом вместо трех мужчин, по разным причинам и разными способами отодвинутых от политической деятельности, на политическую арену вышли три женщины. И это было тоже красиво, необычно и по-своему волнительно для оторопевшего от такой движухи общества.

В общем, за вполне себе человечных кандидатов во власть люди готовы были выходить на улицы, чтобы противостоять несправедливости и рисковать вместе с ними, в ожиданиях перемен. К слову, каждый перемены эти представлял абсолютно по-разному. Но это уже тема для размышлений в следующих главах.

Глава восьмая. Нашли кого обижать – учителей. Что это было: глупость, халатность или преступление без наказания?

Эту главу я хочу посвятить чрезвычайно болезненной и неприятной теме, которую после событий 2020 года кое-кто решил «профилактически замолчать». И это абсолютно неправильно.

Было известно, что в рамках предвыборной кампании власть будет опираться на бюджетников в целом и на учителей в частности. Именно в школах у нас по традиции, с советских еще времен, обустраиваются избирательные участки. И именно учителя пашут там в качестве членов избирательных комиссий в дни голосования. Казалось бы, в 2020 году им нужно было постараться создать привилегированное положение, обласкать, обогреть, заинтересовать. Многие и сейчас думают, что все так и было.

Однако в своем телеграм-посте от 5 июля 2021 года уважаемый мною эксперт и политолог Александр Шпаковский, вспоминая прошлогодние события, бросит увесистый камень в огород чиновников из Минтруда. По его достаточно жесткому и принципиальному мнению, они в 2020-м повели себя как самые настоящие подзуживатели: «Ну объясните кто-нибудь уважаемым чиновникам из Минтруда и соцзащиты, что после их новелл педагоги по всей стране начали получать на 10–20 % меньше, чем в 2019 году. И эти штучки наши реформаторы затеяли в предвыборный год. Притом что именно бюджетники и конкретно учителя – костяк прогосударственных общественных объединений и избирательных комиссий».

Скажу честно, изначально я сформулировал пять причин для возникновения революционной ситуации в августе 2020 года. Это, напомню, ковид, влияние новых медиа, деятельность иноагентов, усталость от власти и формально неплохой набор альтернативных кандидатов.

Но вот эту, шестую, показывающую, что в начале 2020 года взяли и обидели людей, всегда лояльно относившихся к власти, я решил дописать, когда план книги был уже готов. Данный нюанс мне подсказали сами учителя, предложив попробовать самостоятельно разобраться в этой ситуации. Пришлось разбираться в массе цифр и деталей.

Ситуация оказалась даже хуже, чем я мог себе представить.

Искусство чиновничьей эквилибристики

С начала 2020 года зарплату бюджетникам взялись высчитывать по-новому. Для этого тарифную ставку первого разряда заменили базовой ставкой в 185 белорусских рублей. А в тарифной сетке вместо 27 разрядов вдруг стало 18. Постоянная часть оклада оказалась на уровне 50–60 % от зарплаты. А вот надбавки, премии и доплаты решили устанавливать централизованно.

Кроме того, с января 2020-го убрали коэффициенты повышения и в три раза сократили стимулирующе-компенсирующие выплаты. Это, по мнению правительства, должно было упростить жизнь бухгалтерам и сделать систему начислений более прозрачной.

Вот что говорил в конце декабря 2018 года в эфире телеканала СТВ тогда еще первый вице-премьер Александр Турчин¹³, представляя проект указа об условиях оплаты труда работников бюджетной сферы, который вступил в силу в 2020 году: «Этот нормативно-правовой акт направлен на нормальную, понятную систему оплаты труда, чтобы стабильная часть оклада была на уровне 50–60 % (от зарплаты), остальное – стимулирующие надбавки».

И тут, внимание, вопрос, да не один: какие зарплаты имелись в виду в каждом конкретном случае? Как можно было радоваться тому, что все остальное доберется стимулирующими надбавками, если их было решено в три раза сократить?

Но это все было теорией. Все надеялись, что просто чего-то недопоняли, а начальству всегда виднее.

Наконец, 4–5 февраля 2020 года бюджетники получили свои первые зарплаты по новым формам начисления. По факту белорусские учителя в разных регионах недополучили от 40 до 200 белорусских рублей ($15–80). Но администрации организаций, где работали педагоги, бодро рапортовали: падения зарплаты не было и в ближайшие месяцы не ожидается.

Попутно руководство бюджетных организаций несколько дней кряду организовывало внеплановые собрания, на которых разъясняло своим сотрудникам правила начисления новых зарплат: граф в расчетных листках станет меньше, но на зарплате это не отразится, уверяли они. Как это можно было назвать, не подскажете? Разве что эквилибристикой.

«Лучше добавить 10 копеек»

Подчеркну один неблаговидный факт. Несмотря на все заверения, в среднем разница между осенними зарплатами и новыми составила более 100 белорусских рублей (около $40) в меньшую сторону. А если сравнить с декабрьской, то вообще 240 рублей (около $100).

И вот еще какая «загогулина». Одна из моих знакомых рассказала, что ее дочка-учитель собиралась «сдавать на первую категорию». А в 2020 году взяла да и отказалась. Мол, зачем, если полнейшая уравниловка наступила. Так и осталась на второй категории.

И вот это была еще одна беда для учителей, а не только финансовые потери. Минтруда и Минобразования в 2020 году дружно и весьма некстати встали на путь резкой девальвации таких понятий, как стаж и уровень, категория педагога.

А вот показательный фрагмент из выступления Александра Лукашенко на съезде профсоюзов 28 февраля 2020 года: «Вы знаете, что введены новые подходы к ее начислению. Задача нововведения – сделать систему более прозрачной и понятной. При этом моим требованием, которое я озвучил публично, было не допустить снижения зарплаты ни на копейку. Лучше десять копеек добавить к тому, что было, чтобы не было разговоров. Потому что всякие разговоры и демонстрации, как я говорю, “плявузганье” на эту тему, будут дороже стоить десяти копеек. В четвертом квартале прошлого года мы достигли уровня зарплаты бюджетников не ниже 80 % от уровня зарплаты по стране. На 2020 год поставлена четкая задача – сохранить эти показатели».

Есть и еще одна исчерпывающая цитата от президента, которая поразила меня фактом своего существования. Александр Лукашенко фактически заявил о прямой «подставе» в канун выборов: «Если говорить о зарплате нынешней, сейчас люди получили зарплату за январь, появились вопросы, с которыми предстоит серьезно разобраться… Вы что, на местах не можете начислить заработную плату?.. Вы подставляете и меня: я публично сказал, что никто не должен пострадать! А почему страдают из-за того, что вы плохо учились арифметике, алгебре или высшей математике? Почему так произошло? И почему соответствующее звено вертикали власти не исправило на местах это вовремя? Этого быть не должно! Это говорит о вашей расхлябанности, как минимум, перед президентскими выборами» – яростно негодовал тогда президент.

Какие последовали выводы? Вполне возможно, по итогам его заявлений случились какие-то кадровые перестановки, отставки. Людям все эти перемены мест слагаемых с неизменной суммой были глубоко неинтересны. Доподлинно известно одно: перед учителями не извинились ни тогда, ни потом. И больше по сравнению с 2019 годом получать они не стали.

Другой поворот

Был такой славный диалог в вечном фильме «Ирония судьбы, или С легким паром», «постновогодняя» беседа слегка похмельного врача-хирурга и учительницы русского языка и литературы:

– Ошибки врачей дорого обходятся людям.

– Да. Ошибки учителей не столь заметны, но в конечном счете они обходятся не менее дорого.

Именно так. Главная проблема нашего школьного образования не в том, что оно порой делает крен в сторону излишних, зачастую специфических знаний. Во главе угла в нашем обществе стоит человек. Теоретически. А что порой оказывается в реальности?

Давайте-ка посмотрим еще раз: кто весь этот букет знаний нашим детям нес? Правильно, учитель, который в массе своей оказался тогда бесправен и унижен. Несмотря на то что Лукашенко все время говорил о необходимости разгрузить педагога, будучи учителем по образованию и духу, все получалось с точностью до наоборот.

Заглянем в «учительское» настоящее

Железный немецкий канцлер Отто фон Бисмарк на этот счет все сказал еще в XIX веке: «Отношение государства к учителю – это государственная политика, которая свидетельствует либо о силе государства, либо о его слабости».

И что мы видим и слышим сегодня? Снова много лозунгов и проникновенных речей, что учитель – это наше все. Особенно градус панегириков повышается в День знаний и, естественно, в День учителя.

А вот когда праздники заканчиваются, начинаются суровые будни. В Беларуси, помимо профессиональной нагрузки, учителя сталкиваются и с другими «нюансами»: общением с родителями, выполнением воспитательных, а теперь и идеологических функций, обеспечением внеклассных мероприятий. Добросовестно работающие в системе люди довольно быстро выгорают. Не все, конечно, но довольно многие.

Тогда для чего правительство решило в 2021 году претворить в жизнь один короткий анекдот: «Сколько можно наступать на одни и те же грабли? – Правильно, правильно. Несите другие». Означает ли это, что чиновники решили примерно так: президентские выборы уже позади, власть победила, а учителя все проглотили, значит можно выдохнуть и продолжать экспериментировать дальше?

Смотрите, что у нас на поверхности. Учебный год для учителя заканчивается к первой декаде июня. Но есть еще экзамены, в которые многие вовлечены. А дальше начинаются школьные лагеря – современная услуга, которую учителям фактически навязали. Смысл понятен: система пионерских лагерей у нас сегодня в стадии восстановления. Как бы там ни было, на сегодняшнем этапе школьные лагеря необходимы многим семьям. Это большой социальный плюс. Но минус состоит в том, что учителя лишаются возможности уйти летом в законный отпуск.

Ситуацию решили довести до абсурда. В 2021 году чиновникам пришла «гениальная» идея: работу в школьных лагерях не включать в трудовой педагогический стаж. Точно так же в стаж было решено не включать оплачиваемую официально внеклассную работу, посещение учеников и родителей на дому, а также отпуск. Мол, он и так большой.

И еще одна очевидная несообразность. Официальная ставка белорусского учителя составляет 20 часов в неделю. Из них 17 – основная нагрузка, работа в классе. Остальные три часа добирались факультативами и прочим. Эти факультативные часы в стаж опять же решили не вносить.

А еще абсолютное большинство учителей у нас – женщины. И многие из них принесли в жертву своей великой миссии личную, семейную жизнь. Какому среднестатистическому мужу понравится, если его жена без выходных и проходных занимается чужими детьми, не успевая уделить внимание своим собственным? Это еще одна проблема.

Как ее решать? Ну точно не такими мерами, которые предлагают чиновники. Такое ощущение, что они живут в каком-то своем мире циркуляров, директив, приказов, которые отношение к реальной жизни имеют порой такое же, как Бабель к Бебелю и Гегелю вместе взятыми.

Хватит систему образования превращать в какой-то сливной бачок и полигон для всевозможных экспериментов. Пора государству обратить на учителя свой взор и сделать так, чтобы он перестал быть «шкрабом» или там крабом. Не понимаете, о чем я? А вот о чем.

Уже завершая работу над этой главой, я натолкнулся на не слишком растиражированный фрагмент из воспоминаний Анатолия Луначарского, первого советского комиссара (министра) просвещения и образования. Он вспоминал в своих мемуарах вот какую историю революционного еще времени: «Однажды я прочел Ленину по телефону очень тревожную телеграмму, в которой говорилось о тяжелом положении учительства. Телеграмма кончалась так: “Шкрабы голодают”. “Кто? Кто?” – спросил Ленин. “Шкрабы, – отвечал я ему, – это новое обозначение для школьных работников”. С величайшим неудовольствием он ответил мне: “А я думал, это какие-нибудь крабы в каком-нибудь аквариуме. Что за безобразие – назвать таким отвратительным словом учителя”».

К сожалению, многие учителя в 2020 году в Беларуси оказались в положении каких-то крабов-шкрабов. Вдвойне печально, что и потом для них в лучшую сторону мало что поменялось. Пройти мимо этой ситуации и замолчать ее – не в моих принципах.