Kitabı oku: «Герцог Синяя Борода», sayfa 2

Глава четвёртая

Оставшись одна, Шарлотта неумело разделась и бросилась в постель как единственное убежище от всех возможных опасностей. Она не стала гасить свечи, в этом замке к ней вдруг вернулась почти забытая детская боязнь темноты.

«Господи, куда я попала? – подумала девушка, с головой прячась под атласное одеяло. – Каких ещё превращений мне ожидать от моего мужа? И кто поможет мне, если случится беда?» Шарлотта вспомнила светлый, наполненный множеством голосов дом своего отца и безутешно заплакала. Она плакала долго и по-детски горько, но вот всхлипывания стали раздаваться всё реже, и девушка наконец уснула.

…Ей приснились горы, окружавшие замок её отца, но хмурое бессолнечное небо делало их неузнаваемо мрачными. Вокруг не было ни души, и Шарлоттой владело чувство бесконечного одиночества и одновременно страстного ожидания. Она не отрываясь смотрела в небо, словно там, на небесах, сейчас решалась её судьба.

И вот из-за вершины высокой горы медленно выплыл знакомый красно-белый воздушный шар. Сердце Шарлотты бешено заколотилось.

– Я здесь, я здесь, Франсуа! – что было сил закричала она.

Собственный голос показался ей тихим и беспомощным, и она испугалась, что Франсуа не услышит, не увидит её с высоты, его полосатый шар проплывёт мимо, и тогда Шарлотта просто умрёт от горя… Но воздушный шар повернул к ней и начал неторопливо снижаться.

– Скорее, скорее, – шептала девушка, она уже видела своего возлюбленного, и всё в ней стремилось навстречу ему.

Франсуа помог ей подняться в корзину, и шар плавно заскользил вверх. От пережитого волнения Шарлотта не могла говорить, но ни ей, ни Франсуа слова были не нужны. Сейчас они действительно составляли одно целое, и всё, чего они хотели, так это быть вместе.

Внезапно яркое солнце разорвало пелену туч, небо вспыхнуло, заискрились горы внизу, и сердце Шарлотты наполнилось безумным ликованием.

– Ах, Франсуа, как я могла столько лет жить без тебя?! И что стало бы со мной, если бы ты не прилетел ко мне во сне в ту ночь после бала?

– Я не мог не прилететь, – ответил Франсуа, обнимая её. – Я слишком долго тебя искал, чтобы снова потерять.

– А твои прежние жёны? – спросила девушка, вдруг ощутив укол ревности.

– Я искал тебя, – повторил Франсуа. – Ты единственная, кто мне действительно нужен.

– Но почему? – спросила Шарлотта, в которой эти слова отозвались какою-то сладостной болью.

– Потому что никто не может любить сильнее, чем ты, – сказал Франсуа Вермийяр, – а мне необходима поистине беспредельная любовь.

Шарлотта посмотрела в его чудесные, немного влажные глаза, и её захлестнула волна нежности.

– Я буду любить тебя так всегда, – поклялась она.

– И ты пойдёшь со мной до конца, – сказал Вермийяр. – Аминь.

…Шарлотта проснулась как будто от толчка. Она открыла глаза. В комнате было светло. Возле постели на коленях стоял Франсуа и следил за её пробуждением.

– Любимый мой, – прошептала Шарлотта и протянула к мужу руки.

Глава пятая

Уже больше месяца Шарлотта Вермийяр жила в своём новом доме, и жизнь её была чрезвычайно странной. Вопреки всем посулам, Франсуа не баловал вниманием молодую жену, и герцогиня подозревала, что виной этому его занятия в лаборатории.

Они встречались за столом, где Синяя Борода неизменно прислуживал ей и развлекал ничего не значащими разговорами. Иногда он приходил в её спальню, принося с собой какой-то сложный химический запах, вселявший в Шарлотту неясное ощущение тревоги. Всё это было так далеко от обещанного ей праздника, что молодая женщина глубоко страдала. Ей недоставало любви Франсуа, как может недоставать воздуха или воды в пустыне, и поэтому единственным, что согревало её бедное сердце, оставались сны, а вернее, продолжение одного и того же сна.

Красно-белый воздушный шар каждую ночь уносил Шарлотту в подоблачную страну счастья. Рядом с ней был Франсуа, любящий, ласковый и бесконечно близкий. Удивляло то, что, отдаваясь своему счастью, Шарлотта вполне осознавала, что спит, и она часто спрашивала:

– Скажи, почему наяву мы не можем любить друг друга так же сильно?

– Мы будем любить друг друга ещё сильнее, – обыкновенно отвечал Синяя Борода, – тебе нужно лишь немного подождать. Любовь рождается в таких высоких сферах, о которых мы не в состоянии даже помыслить. Это светильник, который зажигается у подножия трона Господа, и свет его проходит через множество невидимых миров, прежде чем достигнет нашей грешной земли. Он уже коснулся наших душ, но нужно время, чтобы он осиял нас полностью…

– Франсуа, я и без того люблю тебя так, что невозможно описать никакими словами!.. – горячо возражала Шарлотта, но всякий раз муж отвечал ей только долгим и нежным поцелуем.

Проснувшись, Шарлотта ещё долго чувствовала вкус этого поцелуя и неохотно возвращалась в обычную безрадостную жизнь, которой она жила наяву. Таким образом Франсуа Вермийяр как бы разделился для неё на две сущности: один человек был открыт и лучился любовью, второй оставался замкнутым и недоступным.

Как-то раз, переборов свою обычную робость, Шарлотта спросила у мужа о его занятиях.

– Моя дорогая, я догадываюсь, что тебе любопытно узнать, какая забота отвлекает меня от твоего прелестного общества… – заговорил Вермийяр.

– Нет, нет, – испугалась Шарлотта, – я спросила не из любопытства… Но ты выглядишь таким усталым, Франсуа…

– Ты права, любимая, – согласился Синяя Борода, – мне действительно приходится решать сложную задачу, поэтому я так преступно мало уделяю тебе внимания. Но я решу её! – глаза Вермийяра полыхнули синим огнём. – И тогда тебе не придётся больше скучать в одиночестве.

– И тогда свет от светильника осияет нас полностью?

Шарлотта сама не знала, как вырвались у неё эти слова. Она лишь поняла, что проговорилась, и сжалась от страха. Однако её муж не выказал ни малейшего удивления.

– Да, дорогая, именно так, – кивнул он, и изумлённая Шарлотта сделала вывод, что её сны не случайная прихоть фантазии, а Франсуа, прилетающий на воздушном шаре, и Франсуа, просиживающий все дни в своей лаборатории, связаны между собой самым тесным образом.

Это открытие обрадовало Шарлотту, поскольку сулило надежду. Она решила запастись терпением и ждать…

Глава шестая

Дни, проводимые герцогиней Вермийяр в замке её мужа, были похожи один на другой как капли осеннего дождя или морские волны, разбивающиеся об утёс. Не считая того недолгого времени, которое она проводила с Франсуа, Шарлотта была предоставлена самой себе и должна была развлекаться как умела.

Она подолгу примеряла платья и драгоценности, которые Синяя Борода приготовил для жены в таком количестве, что ей могла позавидовать французская королева. Как всякая женщина, будь то аристократка или простолюдинка, Шарлотта обожала наряжаться, но в «гнезде» Синей Бороды она заметно утратила интерес к нарядам. Франсуа был совершенно равнодушен к ним, словно не замечая стараний жены выглядеть красиво и изящно, а кроме него оценить туалеты Шарлотты было некому. «Зачем он подарил мне всё это? – с горечью думала молодая женщина, перебирая дорогие украшения. – Для кого мне их одевать?»

Она со вздохом убирала своё богатство и отправлялась в огромную библиотеку Вермийяра, служившую предметом его гордости. Как-то раз Франсуа даже обмолвился, что это собрание книг стоит дороже, чем сам замок и всё, что в нём находится.

– Ты шутишь? – спросила Шарлотта, для которой книги не представляли никакой ценности.

– Представь себе, нет. В этой комнате собраны такие бриллианты человеческой мысли, с которыми не сравнятся никакие сокровища мира.

Шарлотта готова была рассмеяться, но в последний миг смех застыл на её губах: она вдруг поняла, что Франсуа говорит серьёзно.

– И ты всё это прочел? – спросила она, окидывая взглядом бесчисленные полки томов, которые, как казалось Шарлотте, ни один человек не способен осилить и за тысячу лет.

– Да, дорогая, – просто ответил Вермийяр.

– Но… это же невозможно! – всплеснула руками Шарлотта.

– На свете нет ничего невозможного, – спокойно сказал Франсуа. Он подошёл к жене, поцеловал её в лоб, как обычно целуют детей, и, не говоря больше ни слова, удалился.

В высшей степени заинтригованная, Шарлотта взяла с полки первую попавшуюся книгу и раскрыла её. Книга была написана на чужом языке. Значит, Франсуа знает не только французский? Шарлотта поставила том на место и сняла с полки толстый фолиант в потёртом кожаном переплете, усыпанном драгоценными камнями. Каково же было её удивление при виде ажурной арабской вязи, которой была исполнена книга! Бросив фолиант прямо на пол, Шарлотта заметалась по библиотеке, выхватывая с полок книги, раскрывая их и роняя, и всё более приходя в смятение. Наконец в её руках оказался какой-то старинный свиток, развернув который, герцогиня увидела ровные ряды иероглифов.

Она без сил опустилась на мягкий ковер. «Что же это? – потерянно подумала Шарлотта. – Похоже, он знает все языки мира. Но как и когда он успел их изучить?! Обычный человек не способен на это. Так кто же он? Бог или, может быть…» Шарлотта почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она с усилием поднялась и побрела из библиотеки.

У себя в спальне герцогиня упала на кровать и невидящим взглядом уставилась на замысловатый узор над своей головой. Она чувствовала, как вокруг неё роятся мысли, но ни одна не может проникнуть в сознание. Шарлотте очень хотелось уснуть и во сне встретиться с Франсуа, который успокоил бы её мятущуюся душу, но спать она не могла. Однако при воспоминании о том, другом, Вермийяре, его проникновенном голосе и полных обожания глазах на молодую женщину действительно снизошёл покой. «Не всё ли равно, сколько он знает языков и что делает в своей лаборатории? – устало подумала Шарлотта. – Я люблю его, и это всё, что мне нужно. Мне нет дела до его книг и его занятий».

Тем не менее на следующий день она снова пришла в библиотеку – отчасти подстрекаемая любопытством, но больше от скуки. Библиотека снова была в идеальном порядке, и Шарлотта так и не узнала, кто подобрал с пола и расставил по местам брошенные ею книги – сам Франсуа или его слуга.

На этот раз ей удалось найти книгу на родном языке, но Шарлотту ожидало разочарование: она ничего не поняла из написанного, кроме того, что речь шла о смысле человеческого бытия. Целый час герцогиня Вермийяр прилежно читала, однако ни на шаг не продвинулась в постижении смысла бытия. «Какая же я глупая! – огорчённо подумала Шарлотта. – Неудивительно, что Франсуа говорит со мной только о пустяках… Но разве я виновата? Зачем мне понимать все эти непонятные вещи, если удел женщины совсем в другом?»

Шарлотта убрала на место мудрёную книгу и в задумчивости покинула библиотеку, чувствуя, что ещё не раз вернётся сюда. Она и в самом деле не оставила попыток постичь хоть чуточку премудрости из книг Синей Бороды и стала ежедневно наведываться в его бесценное книгохранилище. Очень скоро Шарлотта отыскала и другие тома, написанные по-французски, но и они не предназначались для лёгкого чтения. Это были толстые учёные книги о свойствах разных веществ, книги с пугающе длинными математическими формулами и книги с непостижимыми астрономическими таблицами… От всего этого Шарлотта приходила в отчаяние и каждый раз отступала, браня и презирая себя за глупость. «Ступай отсюда и займись рукоделием, – говорила она себе. – Это всё, на что ты способна».

Герцогиня Вермийяр шла в большую залу, окна которой выходили на море, и принималась вышивать портрет своего мужа. Она была искусной мастерицей, но работа над портретом Синей Бороды почему-то никак не ладилась. Шарлотте хотелось изобразить Франсуа таким, каким она видела его во сне, но глаза у герцога выходили холодными и даже суровыми. Шарлотта извела множество шёлковых ниток и ткани, однако все её усилия были напрасны, словно Синяя Борода намеренно прятал от жены свой лик.

Вздохнув, молодая женщина переводила взор на море и подолгу смотрела, как оно катит свои волны, – безмятежное в тихие, ясные дни и грозное в часы непогоды, но всегда величественное и необыкновенно живое. Шарлотта слушала мерное дыхание моря, и ей начинало казаться, что она сама – всего лишь одна из волн, рождённых в вечном союзе воды и ветра и стремящихся к берегу, чтобы там окончить свой бег, а затем вновь воскреснуть и бесконечно повторять круговорот рождений и смерти… «Как просто и разумно устроена Богом жизнь природы, – с грустью думала Шарлотта, – и как сложна и противоречива жизнь людей. Почему люди не могут жить как эти чайки, которым нужно лишь море, небо и скалы, но каждая из этих птиц свободна и счастлива?..»

Шарлотта снова возвращалась к неоконченному портрету мужа и продолжала, обращаясь уже к нему: «Какое счастье нужно тебе, Франсуа? Над какой задачей бьётся твой могучий разум и зачем тебе моя беспредельная любовь?»