Kitabı oku: «Артефакт Пиритаза», sayfa 3
Глава 6
После обеда Махмур повел гостей к жрецу. Его дом располагался на другом краю деревни. Пока они шли по улице, местные жители, встречавшиеся по пути, с удивлением разглядывали спутников Махмура. С виду дом жреца не отличался от других. Но когда они вошли внутрь, увидели одну большую комнату, ее стены украшали разные по размеру картины без рамок. Даже нет, не картины, а самые настоящие фотографии. Выцветшие местами изображения поразили Артема. Там были и красивые здания с причудливой архитектурой, и лица людей, ухоженные и с аккуратными прическами, совсем не похожие на лица местных жителей, и даже техника, напоминающая привычные автомобили и самолеты. У дальней стены возвышалось что-то, наподобие печи, выложенной из камня с огромным очагом, где краснели раскаленные угли. Сам жрец, со свисающими на плечи седыми волосами, сидел на низкой лавочке спиной к вошедшим и что-то бормотал себе под нос. На нем была объемистая куртка, явно с другого, более широкого плеча, с камуфляжными разводами, потускневшими и полустертыми. На локтях нашиты латки из кожи.
– Приветствую тебя, Рудбай, – обратился Махмур к хозяину дома. Тот развернулся и посмотрел на вошедших. – Вот, привел к тебе двух детей из неизвестного племени. Тебе решать, что с ними делать.
Хорошо, что Артем не успел еще выучить все слова туземцев, иначе бы возразил такой постановке вопроса. Он совсем не для того сюда шел, чтобы кто-то решал за него дальнейшую судьбу. Но он понял только то, что жреца зовут Рудбаем. А вот Настя все поняла, и ей стало не по себе от того, что от решения этого старика зависит их будущее. Ведь они отправились с Ликой, чтобы взглянуть на ее племя. А Артем надеялся попросить помощи.
Тем временем жрец перевел взгляд на детей.
– Кто вы? – спросил он.
Настя назвала имена и добавила: «Мы из России». Она еще раньше поняла, что Лика эту фразу приняла за название племени, поэтому Настя решила продолжить начатую игру.
– Странное название племени, – произнес Рудбай. – Я такого еще не слышал.
– Они и говорят не по-нашему, – вставил Махмур.
– Да? Но они понимают нас?
– Эта девочка умеет читать мысли, – понизив голос, сказал Махмур.
– Вот как? А как далеко находится ваше племя? – обратился жрец к Насте.
– Далеко, – ответила Настя, не зная, какие еще слова можно добавить.
– Далеко, – повторил за ней жрец. – Все дети одинаковы. Они не могут назвать ни место, откуда они, ни год, когда родились. Для них мир – одно сплошное далеко или близко.
Жрец замолчал. Он продолжал разглядывать детей, ощупывая взглядом лица, одежду, обувь.
– А в какого бога верят ваши родичи? – спросил он вдруг.
Настя призадумалась. Артем толкнул ее в бок. «Что он спросил?» – шепнул он в ухо. Настя перевела. Артем тут же ответил: «Скажи им – в Иисуса».
– В Иисуса, – произнесла Настя.
Глаза жреца распахнулись. Морщины вытянулись на его лице.
– Я не знаю такого бога. Что он сделал для вашего племени?
Настя захлопала ресницами. Ей никто не рассказывал о том, что же сделал Иисус для людей. В их семье бывало упоминали его имя, но родители не отличались страстной верой, в церковь ходили только на великие праздники. И то, папа считал, что это больше традиция, и если бы не мама, он вообще никуда бы не ходил на Пасху или Рождество. Настя перевела вопрос брату. Артем немного подумал и ответил: «Скажи, что он обещал спасти души людей, когда вернется на землю». Настя долго подбирала слова, которых знала еще совсем немного. В итоге у нее вышло так:
– Иисус придет на землю и спасет людей.
– Хм. От чего же он их спасет?
Настя пожала плечами.
– Все ясно, девочка. Ваши родители не сумели вам объяснить суть вашей веры… – старик замолчал. Какое-то время он пребывал в задумчивости, а потом вновь заговорил. – Что за племя у вас такое? Сколько я знаю племен, о таком ничего не слышал. Если оно находится очень далеко, то как, интересно, вы к нам попали? Вам, наверное, пришлось преодолеть большой путь. Но ваша странная обувь почти не истоптана. Одежда ваша совсем не походит на ту, какую носят все известные мне племена. Вы похожи на жандов, но говорите не как жанды. И почему вы одни? Где ваши сородичи?
Настя захотела сказать: «Наш папа попал в плен», но она не знала, как на языке туземцев будет слово «плен». Тогда она произнесла:
– Наш папа в лесу.
Брови на лице жреца приподнялись.
– Он там один?
– Их двое. Папа и один мужчина.
– Что они там делают?
Опять Настя задумалась. Как сказать, что они в плену? Тогда она схватила руки брата, завела их за спину, и сжала вместе в запястьях. Артем, догадавшись, что хочет показать сестра, наклонился вперед и изобразил на лице страдание.
– Они связаны? – спросил Рудбай.
– Да, – ответила Настя.
– Кто их связал?
– Плохие люди, – Настя показала растопыренными пальцами лохматые волосы на голове, не зная, как сказать «дикие».
– Плохие люди, – повторил за ней жрец. – Я знаю только одно племя, где есть плохие люди – это зинды. Они обитают в большой каменной деревне и очень опасны. Но в лесу? С лохматыми волосами? Там живут только изги. Они не разводят лошадей, не сеют зерно, не умеют строить дома. Но они хорошие охотники. И они также как и мы ненавидят зиндов и жандов. Мы их не трогаем, и они нас не трогают. А если нападают зинды, то мы друг другу помогаем.
Жрец замолчал, а Настя силилась понять его слова о хитросплетениях местной политики. Выходило, что здесь обитают по меньшей мере четыре племени: жанды, зинды, изги и Лошадиные, в деревне которых они сейчас и находятся. Зинды – самые кровожадные из них, а изги и Лошадиные состоят в союзе, защищаясь от зиндов. И оба племени не любят загадочных жандов. Настя поделилась мыслями с Артемом, который больше половины того, что сказал жрец, вообще не понял.
– Выходит, что наш папа и тот мордоворот в плену у изгов? – сделал вывод Артем.
– Выходит так, – ответила Настя.
– Если они союзники, то может тогда смогут договориться, чтобы изги вернули пленников? Сможешь сказать жрецу?
– Не знаю, Артем. Я хоть и понимаю, что он говорит, но слов мне не хватает, чтобы сказать самой. Но попробую.
Настя вновь обратилась к жрецу, который с интересом наблюдал за диалогом детей:
– Папа у изгов. Нам нужно его взять. Вы можете это сделать?
Жрец внимательно выслушал Настю и призадумался.
– Ты хочешь, чтобы мы забрали вашего отца у изгов? – спросил Рудбай.
Настя кивнула.
– Мы с ними не можем воевать. Они наши союзники. Их добыча – это их добыча.
– Что нам делать? – спросила Настя.
Жрец развел руками.
– Вы можете погостить в нашей деревне. Я разрешаю. Опасности вы нам не представляете. Но отбирать вашего отца у изгов мы не будем. Ни к чему это нам.
У Насти увлажнились глаза. Она перевела слова жреца Артему. Брат призадумался.
– Все верно, – ответил он. – Они не будут портить отношения с соседями из-за незнакомцев.
– И что тогда нам делать?
– Будем сами придумывать, как нам выручать папу.
Дети вновь повернулись к жрецу.
– Спасибо, – произнесла Настя на родном языке.
На старческом лице губы слегка растянулись в улыбке. Глаза блеснули. Казалось, жрец понял это слово.
– Так что скажешь, Рудбай? – обратился к жрецу молчавший все это время Махмур.
– Пусть дети погостят у тебя. Это же твоя дочь привела их. Значит, тебе принимать гостей. Если захотят остаться у нас, то жить будут у тебя. Если захотят уйти, удерживать не нужно. А я с удовольствием поговорил бы с ними еще, мне интересно узнать побольше об их племени. Но в другой раз. Сейчас я устал.
С этими словами жрец повернулся к очагу. Его глаза уставились на догорающие угли, и он, казалось, уже не замечал тех, кто находился рядом.
Махмур подтолкнул детей к выходу.
Глава 7
На улице их ожидала Лика.
– Ну как? – спросила она.
– Артем и Настя могут погостить у нас, – ответил Махмур. – Рудбай дал согласие.
Ее лицо просияло.
– Тогда можно, я позову их с собой, покажу наших лошадей?
Махмур вопросительно глянул на Куропаткиных.
– Артем, она предлагает нам к лошадям сходить, – уже по привычке перевела Настя.
– А я понял, – ответил Артем. – Скажи, что мы согласны.
Выслушав ответ Насти, Махмур ответил:
– Хорошо. Долго не гуляйте. К ужину жду вас дома.
Он зашагал по улице в сторону своей избы, а Лика повела Артема и Настю на край деревни к лошадиному загону. Артем шел молча, размышляя над услышанным в хижине жреца.
– Артем, – произнесла Настя. – Что нам теперь делать?
– Не знаю пока, – ответил он. – Мне надо подумать.
Лика скосилась в их сторону. Она не понимала чужого языка, но Артем не стал переводить. Да и Настя лишь глянула на Лику, ничего не объясняя.
Вскоре они дошли до загона. Изгородь высотою по грудь из длинных необтесанных жердей опоясывала обширный луг, тянущийся вдоль деревни. Внутри паслось не менее сотни лошадей. В основном все гнедые, но мелькали среди них кони и других мастей. Также Артем заметил в табуне с десяток тонконогих жеребят.
– Вы умеете на лошадях ездить? – спросила Лика.
Артем отрицательно мотнул головой.
– Хотите, научу?
Артем и без Настиного перевода понял ее слова. От радости даже дыхание перехватило. Он ни разу не ездил на лошадях, но всегда мечтал оказаться верхом.
– Главное, чтобы взрослые не увидели, – строго произнесла Лика.
– Почему? – спросила Настя.
– Вы – из другого племени. А наши запрещают чужакам приближаться к лошадям. Мы бережем их и никому чужому никогда не позволяем получить хотя бы одного. Наши мужчины лучше убьют лошадь, чем позволят попасть ей в чужие руки.
– Тогда почему твой отец разрешил нам пойти с тобой?
– Не знаю. Наверное, он считает, что вы не будете охотиться за лошадьми.
Лика подозвала невысокого жеребца с черным окрасом и белой полоской на морде. Жеребец послушно подбежал и закивал перед ней, смешно шевеля ушами.
– Это – Черныш, молодой еще. Но он самый покладистый и любит детей.
Лика потрепала жеребца по холке. Черныш вытянул морду и обнюхал ее лицо.
– Ну, кто первый?
– Артем, давай ты, – сказала Настя. – Я что-то побаиваюсь.
Он с радостью встал рядом с конем. Лика ладонью подала Чернышу знак, и тот опустился на траву.
– Садись, – сказала она Артему.
Он взобрался на теплую шерстистую спину. Черныш тут же поднялся. Артема качнуло в сторону, он чуть не потерял равновесие. Ухватился пальцами за гриву, выровнялся.
– Не бойся, – сказала Лика. – Он тебя не уронит. Черныш чувствует детей и не дает им свалиться.
– А где уздечка и повод? – спросил Артем, вспомнив, что у лошадей должно это быть, он много раз видел в кино и на картинках.
– Что это? – не поняла Лика.
– Ну, приспособления такие, чтобы управлять конем.
– Да ты просто обними его за шею и руками слегка направляй в ту сторону, куда нужно повернуть. Хочешь, чтобы бежал быстрее, ударь пятками по бокам. Чтобы затормозил, потяни шею на себя.
Артем слегка стукнул подошвами кроссовок бока жеребца. Тот сразу зашагал вперед. Артем прижался к мохнатой шее, обнял ее. Мягкие длинные шерстинки гривы защекотали лицо. Но Артему было хорошо от этого. Теплая мускулистая шея ощущалась всей грудью. Черныш шел не спеша, осторожно переступая, словно неся на себе драгоценную ношу.
Приближался край загона. Артем потянул шею коня влево, уцепившись за складки кожи. Жеребец послушно начал заворачивать, делая широкую дугу. Артем выровнял коня. Снова ударил кроссовками по бокам. На этот раз чуть сильнее. Жеребец ускорил шаг. Спина скакуна под Артемом затряслась, он начал сползать на бок. Немного поерзав, вернул себе прежнее положение. Еще раз ударил по бокам. Конь перешел на рысь. Артем запрыгал у него на хребтине. Непроизвольно стукнул кроссовками еще. Конь поскакал галопом. Теперь спина его вздымалась и опускалась, словно палуба корабля. Встречный поток воздуха затрепал волосы Артема и гриву Черныша. У Артема захватывало дух. Он несся на коне первый раз в жизни, и это было здорово!
Впереди вырастала изгородь. Опьяненный скачкой, Артем забыл, что нужно повернуть коня. А Черныш за пару метров от изгороди оттолкнулся от земли и воспарил в прыжке, перемахивая через препятствие. Артема подбросило на хребте, пальцы скользнули по мохнатой шее, не успев ни за что уцепиться, и он кубарем полетел в высокую траву, сделав в воздухе красивое сальто.
Настя и Лика, увидев случившееся, со всех ног бросились к тому месту, куда упал Артем. Они перемахнули через изгородь, также легко, как это только что сделал Черныш. Высокая трава скрывала Артема, но девочки безошибочно определили, где он, по замятым стеблям. Они подбежали. Артем лежал на спине с закрытыми глазами и улыбался. Конь, описав круг по лугу, вернулся к неудачному наезднику. Нагнул шею, вытянул голову. Притронулся к лицу влажными губами. Глаза Черныша виновато смотрели на Артема.
– Артем! – надрывно вскрикнула Настя.
Брат открыл глаза. Они светились от счастья.
– Это было здорово!
– Дурак! – в сердцах выпалила сестра. – Я испугалась до смерти, а ты улыбаешься.
– Ты цел? – спросила Лика.
Артем приподнялся, приняв сидячее положение. Пошевелил плечами.
– Да вроде цел. Плечом только больно двигать, и бока болят.
Черныш вновь нагнул голову к нему, коснулся губами шеи и плеча. Из ноздрей обдало теплым дыханием. Артем глянул на скакуна, встретился с его виноватым взглядом.
– Что, брат, извиняешься? Это я виноват, сам тебя пришпорил. Но ты молодец.
Артем погладил ворсистую морду, подмигнул Чернышу.
Они загнали жеребца обратно, отправили пастись к остальным его сородичам. Настя отказалась экспериментировать с верховой ездой. Да и день уже клонился к вечеру, пора возвращаться к Махмуру. Лика повела гостей в сторону дома.
– Насть, – обратился Артем. – Я, кажется, придумал, что мы сможем сделать.
– И что? – с интересом посмотрела на него Настя.
– Пока не буду разглашать свой план, скажу только, что сегодня вечером мы должны уйти из деревни. Надо сказать об этом Лике.
Лика, шедшая впереди, услыхав свое имя, обернулась.
– Мы с братом решили покинуть вас, – сказала Настя.
– Так скоро?
– Да, – вставил Артем. – Наш папа находится в плену у этих, как их там, изгов. Мы не можем здесь долго задерживаться, нам нужно помочь ему сбежать из плена.
– И как вы это сделаете?
– Есть у меня мысли. Но это секрет.
Лика недовольно фыркнула. Весь ее вид говорил: «Не хотите рассказывать, ну и не надо. Больно мне нужно знать».
Тем временем они подошли к избе Махмура. Сам хозяин встречал детей у крыльца.
– Ну, наконец-то, – произнес он. – Ужин уже остывает.
На столе, действительно, были расставлены давешние миски. Теперь в них дымились какие-то овощи, похожие на картофель вперемежку с кусками мяса. Посреди стола на широком блюде красовался толстый диск лепешки. Лика тут же бросилась к своему месту за столом. Артем и Настя в нерешительности остановились.
– Артем, как ты думаешь, у них есть, где руки помыть?
– Не знаю. Судя по Лике, они их совсем не моют.
– Что стоите? – спросил Махмур.
– Помыть руки, – сказала Настя и показала ладошки.
Махмур почесал бороду, глядя на нее с удивлением.
– Вы моете руки? – спросил он.
– Да, – ответила Настя. – Перед едой. Они – грязные.
Махмур внимательно посмотрел на Настины ладони. Он не видел на них грязи и поэтому не понимал, зачем их мыть. Позвал жену. Та выглянула из-за занавески. Он вполголоса сказал что-то, и она тут же исчезла. Через минуту она показалась с жестяным тазиком, наполненным водой, поставила его на лавку перед детьми. Артем и Настя по очереди поплескались ладонями в тазу. Лика удивленно поглядывала на них, уплетая еду. Хозяева дома тоже смотрели с интересом. Видимо, они первый раз видели, чтобы перед едой дети мыли руки.
После ужина Махмур подошел к гостям.
– Моя Линка приготовила вам места на лавках в соседней комнате.
– Мы не останемся, – произнес Артем.
– Как так? – удивился Махмур.
– Они собираются уйти сегодня, – сообщила Лика.
– И куда вы, на ночь глядя, пойдете?
– Нам нужно вернуться к отцу, – сказал Артем.
– Так он же у изгов. Вы что, хотите к ним?
– Хотим, – твердо произнес Артем.
– Пап, я не хочу, чтобы они уходили, – вставила Лика.
– Жрец сказал, что если они захотят уйти, пусть уходят. Но как они ночью-то? Пусть бы поспали, отдохнули, а утром шли себе на здоровье.
– Спасибо, дядя Махмур, за вашу заботу. Но мы с Настей уже все решили. Мы уходим прямо сейчас.
Махмур тяжело вздохнул. Не хотелось ему отпускать этих на вид совсем беззащитных детей. Но во взгляде Артема читалась такая непоколебимость, что уговаривать он больше не стал. Пусть поступают, как хотят. Вон и жрец не особо был рад появлению их в деревне. Видимо чуял, что пришедшие откуда-то издалека дети могут принести им беду.
– Ладно. Возьмите хотя бы лепешку с собой. В дороге может пригодиться, – Махмур позвал жену, кинул ей пару слов. Она принесла из-за занавески еще один толстый круг лепешки, точно такой же, что совсем недавно лежал на столе.
Артем убрал лепеху в рюкзак. Вынул оттуда пустую пластиковую бутылку из-под газировки.
– Можно у вас воды налить? – спросил он, показывая бутылку.
Махмур и Линка с любопытством уставились на обыкновенную пол-литровую бутылочку с завинчивающейся пробкой. Лика тоже смотрела на нее во все глаза. Артем передал бутылку в руки Махмуру. Тот повертел ее перед глазами, разглядывая со всех сторон.
– Пробка откручивается, – произнес Артем и показал, как это делается.
Махмур несколько раз завинтил и снова вывинтил пробку. Затем торжественно передал бутылку жене.
– Налей воды, – сказал он.
Линка приняла бутылку, как эстафетную палочку, и, бережно неся перед собой, скрылась за занавеской. Вскоре она вернулась. Бутылка была наполнена водой по самое горлышко. Линка вручила ее Артему. От студеной воды его пальцы чуть не выронили драгоценный пластиковый сосуд, произведший неизгладимое впечатление на семью Махмура. Артем убрал бутылку в рюкзак, застегнул молнию.
– Ну, мы пошли, – произнес он. Окинул взглядом доброго Махмура, его заботливую жену Линку, постоянно пропадающую за занавеской, и Лику. На лице девочки взгляд Артема задержался. Ему не хотелось так быстро расставаться с ней. Если бы не папа, угодивший в плен к дикарям, можно бы еще погостить тут, поскакать на лошадях на пару с Ликой. Она опустила глаза, на ее щеках выступил чуть заметный румянец.
Настя тоже посмотрела на хозяев дома немного грустным взглядом. Хорошо тут у них, уютно.
– Спасибо вам за все, – сказала Настя. – Вы не сердитесь на нас. Мы бы еще погостили, но нам надо к папе.
– Да ладно уже, – произнес Махмур. – Ступайте. Если что, заходите к нам еще. Будем рады.
Артем накинул на плечо лямки рюкзака, и они с Настей вышли из гостеприимного дома. За спинами скрипнула дверь. Не оборачиваясь, брат и сестра зашагали по дороге к окраине деревни.
Глава 8
Настя с Артемом вышли на широкую тропу, по которой сегодня Лика привела их в деревню, и зашагали в сторону реки.
– Ну, рассказывай о своем плане, – потребовала Настя.
– Погоди, всему свое время, – уклонился от ответа Артем.
Когда они добрались до пляжа, солнце уже заходило. Артем повел Настю в сторону от реки, туда, где поднимался отвесной стеной обрыв. Они остановились у скалистого подножия. Видимо река подмыла эти скалы, когда ее воды выходили из берегов. А может раньше она здесь и текла, а затем изменила русло, оставив после себя широкий пляж.
– Нам надо сделать привал, – сказал Артем и скинул рюкзак на песок. – Давай поищем дров.
Они взобрались по каменным уступам. Здесь у самого края обрыва разрослись все те же колючие кустарники. Среди них сухие ветки или бревна не попадались. Тогда они углубились дальше к лесу, где можно встретить высохшие поваленные стволы. Так оно и было. У одного, когда-то давно упавшего дерева, они принялись обламывать высохшие сучья. Набрав две солидные охапки, Артем и Настя потащили их к месту, где оставили рюкзак. Сложили рядом. Солнце к тому времени уже почти скрылось. Небо на западе подкрасилось в розовые тона, а на востоке уже почернело, и там высветились первые самые яркие звезды.
Артем разжег костер. С появлением пламени сразу сделалось уютнее.
– Ты сиди здесь, я сейчас, – сказал Артем.
Он вновь поднялся на край обрыва и зашел в лес. Здесь совсем уже стемнело. Но глаза быстро привыкли к темноте. Высмотрев тонкий ствол совсем еще молодого деревца, Артем принялся резать его у основания ножом. Несколько минут стараний, и ствол был побежден. Артем еще нашел такое же деревце, и тоже срезал. Оба ствола он потащил к костру.
– Ну, наконец-то, – проговорила Настя. – А то я уже бояться начала.
Артем бросил один принесенный ствол рядом с костром, а второй принялся очищать от веток. Покончив с ними, он отрезал верхушку и заострил конец ствола. Затем принялся за второе дерево.
– Что это ты делаешь? – поинтересовалась Настя.
– Дикари вооружены копьями. Нам тоже нужно вооружиться. Правда, у них там наконечники есть. А я могу эти палки только заострить.
– А если нож привязать?
– Идея хорошая, но где взять веревку? На худой конец и такие копья нам сойдут. Уже не с голыми руками.
– Это и есть твой план?
– Нет, это только небольшая деталь. Все остальное зависит от того, выгорит ли моя затея. И чтобы не сглазить, я пока не буду о ней рассказывать.
Наступила ночь. Над головами распростерлось черное небо все усыпанное мириадами звезд, местами собранных в разноцветные скопления. А через весь небосвод протянулась широкая полоса, похожая на гигантскую реку, наполненную триллионами светлячков, местами то сужающуюся, то расширяющуюся, с небольшими ответвлениями, огибающими темные острова и вновь впадающими в русло.
– Как наш Млечный путь, – произнес Артем, задравший голову.
– У них здесь, наверное, тоже своя галактика, и свой Млечный путь, – проговорила Настя.
– Вполне возможно. Ведь этих галактик во вселенной – миллиарды. И если мы сейчас находимся в параллельной вселенной, то и здесь должны быть тоже миллиарды галактик.
– Ты знаешь, во многих книжках я читала, что во всяких там параллельных мирах живут драконы, гоблины, эльфы, гномы. А тут совсем не так. Обычные люди, как мы с тобой.
– В книжках – выдуманные параллельные миры, а здесь – настоящий.
– Но все же в нем не хочется оставаться. Поскорее бы освободить папу и вернуться домой.
– Я полагаю, что освободить его будет гораздо легче, чем вернуться.
– Почему?
– А как мы вернемся без излучателя? Или ты думаешь, что папа его заново смастерит?
– Мы же должны здесь встретить файвиоллов. Они умеют перемещаться через пространства.
– Они может и умеют. Но захотят ли нас переместить? Это неизвестно.
– И что тогда?
– Остается надеяться, что та девушка, Мария сумеет запустить папин излучатель и забрать нас из этого мира. Но дадут ли ей это сделать?
Костер угасал. Артем подкинул в него последние сучья. Пламя охватило их, послышался треск загорающейся древесины. Пространство рядом с костром вновь осветилось.
– Спать хочешь? – спросил Артем.
– Не знаю. Скорее всего, нет.
– Смотри. Как только начнет светать, нам нужно трогаться в путь.
– Так рано?
– Да.
И все же Настю начинало смаривать. Она то и дело клевала носом. В конце концов, завалилась набок прямо на песке. Артем подсунул ей под голову рюкзак, предварительно вынув папин пиджак. Накрыл им сестру. Сам продолжал сидеть, всматриваясь в красные угли, которые время от времени вспыхивали крохотными тюльпанчиками. Дрова закончились, а идти за новыми в темный непроглядный лес совсем не хотелось.
Тем временем на востоке забрезжил рассвет. Черное звездное небо начало незаметно сереть. Артем растолкал сестру.
– Насть, вставай. Пора.
Она нехотя зашевелилась. Еще сильнее прижалась щекой к грубой ткани рюкзака, подобрала колени, сжавшись в клубок.
– Да проснись ты! – в самое ухо рыкнул брат.
Настя разлепила веки, часто заморгала.
– Что, уже? – сонным охрипшим голосом произнесла она.
– Да, надо спешить, пока совсем не рассвело.
Настя, наконец, оторвала голову от импровизированной подушки, села. Укуталась в папин пиджак. С реки веяло холодом. От костра остались одни головешки, от которых поднимался сизый дым и расплывался над пляжем причудливыми завитушками.
Артем накинул на плечи рюкзак. В каждую из рук взял выструганные ночью копья. Настя, закутавшаяся в длинный пиджак, поднялась.
– Пошли, – сказал Артем и зашагал к тропинке, ведущей в деревню.
Настя удивленно посмотрела на него и поплелась следом. Артем ускорил шаг. Он явно торопился. Сестра старалась не отставать. Но так даже лучше, от быстрой ходьбы она, наконец-то, согрелась.
В предрассветный час лес по краям тропы казался черным. Но верхушки деревьев уже отчетливо выделялись на посветлевшем небе.
Вскоре показалась деревня. Черные кубики домов утопали в расплывшемся вокруг тумане.
– Так куда мы идем? – не выдержала Настя, всю дорогу до этого молчавшая.
– К лошадям, – ответил Артем и, не доходя до деревни, повернул в сторону загона. – То, что туман – это хорошо. Нас никто не заметит. И хорошо, что в этой деревне нет собак. А то сейчас подняли бы лай.
Настя вспомнила, что, действительно, днем она не видела ни одной собаки. Тогда она не обратила на это внимания, а сейчас ей показалось это странным.
Они приблизились к изгороди. Внутри загона темнели спины лошадей. Лошади, как и все нормальные животные, в это время спали. Правда, иногда раздавалось фырканье.
Артем пролез меж жердин. Поманил за собой Настю. Та нехотя последовала за ним.
– Ты что задумал? – зашептала она.
– Счас увидишь, – тоже шепотом отозвался Артем.
Он приблизился к табуну и не громко позвал: «Черны-ыш». В табуне произошло шевеленье. Из общей массы лошадей отделилась невысокая, но стройная фигура и направилась к детям. Это, действительно, был Черныш. Он подскакал к Артему, протянул к нему морду. Большущие ноздри обнюхали лицо. Черныш фыркнул. Артем погладил его по округлым щекам и шее. После этого он передал «копья» Насте. Сделал жест, который вчера делала Лика, когда отдавала команду, чтобы конь опустился на землю. Черныш послушно прижался животом к траве. Артем взобрался ему на спину.
– Насть, залазь сзади.
Она испуганно посмотрела на брата.
– Ты что? Хочешь, чтобы я вместе с тобой поехала на лошади?!
– Да, давай быстрее! Не бойся!
Настя нерешительно вскарабкалась на Черныша позади Артема.
– Держись за меня крепче.
– Как? Мне копья твои мешают.
– Точно. Засунь их мне за спину под лямки рюкзака.
Настя пропихнула каждое копье между спиной брата и рюкзаком. Артем чуть надавил пяткой на бок коня, Черныш поднялся. Артем стукнул его по бокам, жеребец пошел. Также как и днем, Артем прижался к теплой шее. Настя вцепилась обеими руками в рюкзак. Брат развернул Черныша в сторону изгороди, обращенную к лесу, и несколько раз пришпорил жеребца. Конь поскакал, набирая скорость. Воздух засвистел в ушах, волосы у Артема и Насти затрепались. Они быстро приблизились к изгороди. Черныш оттолкнулся от земли, и они перепорхнули через ограждение. На этот раз Артем цепко держался за шею. Только чуть стукнулся о твердый хребет при приземлении коня. И они понеслись по широкому лугу, утопающему в сером тумане, в сторону тропы, уводящей прочь от деревни. А самые первые лучи солнца, еще совсем розовые, коснулись спин беглецов, быстро удаляющихся в сторону леса.
