«Король Генрих IV» kitabından alıntılar, sayfa 3

Фальстаф: А вот ты, хоть и зовешься женщиной, а сущее животное, ежели смеешь мне перечить.

Хозяйка: Какое я тебе животное, подлец ты этакий? Ну?

Фальстаф: Какое животное? Выдра!

Принц Генрих: Выдра, сэр Джон? Почему именно выдра?

Фальстаф: Потому, что она ни рыба ни мясо, и мужчина даже не знает, с какой стороны к ней подступиться.

Фальстаф: У меня были самые благородные наклонности, какие подобают дворянину: я был в меру добродетелен, божился редко, играл в кости не чаще семи раз в неделю, ходил в непотребные дома не чаще одного раза в четверть часа, возвращал долги раза три или четыре, жил хорошо, держался в границах. А теперь я живу беспорядочно и вышел из всяких границ.

Бардольф: Да, вы так растолстели, сэр Джон, что вышли из всяких границ. Вы стали безграничны, сэр Джон.

Фальстаф: Исправь свою рожу, тогда и я исправлю свою жизнь.

Если быть старым и веселым грешно, то, значит, многие знакомые мне старые трактирщики угодят в ад.

Будь они прокляты, эти печали да огорчения; от них человек раздувается, как пузырь.

О мой супруг, скажи мне, почему

Ты в одиночестве проводишь дни?

В чем провинилась, что уж две недели,

Как изгнана я с ложа твоего?..

И почему утратил ты румянец

И, прав законных на тебя лишив

Свою жену, их отдал мрачным думам?..

Клянусь, тебе переломлю мизинец,

Когда всей правды не откроешь мне!

Что ж, это верно, всё на свете опасно: например, простудиться, спать и даже пить.

Молодежь тоже хочет жить! Вали их! Обдирай их!

Последнее дело, если воры обманывают друг друга!

Мы грабим как за каменной стеной, в полной безопасности.

Ты что, осой ужален, сумасброд?

Потоком слов по-женски разразился,

Не внемлешь никому, лишь сам себе!