Kitabı oku: «Клон Иисуса», sayfa 4
Армилус! Снова Армилус! Почему он называл себя другом? Он же предал Каина! Ничего не сделал, чтобы помочь Лилит, хотя обещал!
Каин вспомнил о предсмертном подарке любимой: ожерелье с серебряными квадратиками. Провел рукой по шее. Там ничего не было. Как жаль было остаться без этой безделушки, которая имела значение только для него. Что делать? Наверное, она сейчас на дне, под толщей воды, на теле утонувшего человека, обглоданном рыбами. Та судьба закончилась. Теперь у него эта судьба. Он Хам. Сын Ноя. Из единственной семьи, спасенной во время Великого Потопа. Выживший против своей воли.
И люди, и звери за время пребывания на водах похудели. Погрустнели птицы, стали меньше летать над головами. Выходить из загона разрешили только жирафам, потому что из-за длинных шей, они у себя не помещались. Им мешали верхние перекрытия. А по центру ковчега таких ограничений не было.
Скудность еды его сильно мучила. От этого он по-настоящему страдал. Каину хотелось мяса, хотя мясо его окружало. Но оно было живым. Все время он думал, что если придушить какую-нибудь антилопу, этого ни Ной, ни кто другой не заметит. Животных в ковчеге столько, что голова кружится от их числа. И однажды он было собрался это сделать. Выбрал для начала не очень крупного зайца, заточил один из своих ножей, спрятал его под холщовой тканью, в которую собирался закутать свою жертву. Он понимал, что развести огонь и приготовить животное на пламени не получится. Но за все время он так истосковался по теплому настоящему мясу, что мог съесть свою жертву даже сырой. Когда он вышел из своего загона и направился к загону с зайцами, остальные животные словно прочитали его мысли. Они подняли страшный шум, который растекался по всему ковчегу, словно волна, поднимался с палубы на палубу. Птицы свистели, хищники рычали, кабаны хрюкали, волки выли, зайцы барабанили лапами по дверям загонов. Так что даже Ной вышел на верхнюю палубу и стал вопрошать:
– Что случилось? Что происходит?
Каин понял, что убийство животного здесь невозможно. Бог охраняет своих тварей, следит, чтобы все без жертв и потерь живыми добрались до конца скитаний.
– Я вижу, ты полностью освоился здесь! – однажды услышал он голос Армилуса, который, как всегда, появился неожиданно.
– Зачем ты меня пугаешь? – спросил Каин. – Я не звал тебя. Ты мне не нужен.
– Я пришел напомнить тебе, почему ты находишься в ковчеге. Из-за одного своего обещания.
– Какого обещания? – зло спросил Каин.
– Перед потопом ты обещал мне, что окажешься в ковчеге, чтобы убить Ноя и всю его семью. Главное, чтобы погиб Сим. Это враг для тебя и твоего потомства.
– Нет никакого потомства, – прошептал Каин.
– Еще будет. У тебя замечательная жена Неелатамек. Она родит для тебя сына. И не одного. Они будут властвовать в этом мире. Если не останется в живых потомков Сима. Для этого ты здесь.
– Ты представляешь, что я возьму нож и перережу всю семью.
– Ты обещал, – напомнил Армилус, – для тебя это не будет трудным.
– Ты мне много чего обещал! Например, спасти от потопа.
– Но ты не справился с моими поручениями!
– Еще ты обещал спасти Лилит, – ответил Каин.
– Ты продолжаешь помнить эту великаншу? – засмеялся Армилус. – Прекрати! Когда ты с моей помощью достигнешь власти, сможешь получать любых женщин! Но сначала убей Сима. Он – главное препятствие в твоей жизни. А с ним уничтожь всех остальных. Я принес тебе меч твоего сына, который ты бросил, когда тащил к пристани дерево с черепом Адама.
Армилус поставил меч в углу загона.
– Не откладывай свое предназначение. Думай о потомках и о том, что обещания должны исполняться.
Черный человек исчез во мраке темных закоулков ковчега. Каин поднял меч сына, покрутил его в руках. Вспомнил, как сжалось его сердце, когда меч пришлось отбросить из-за бессилия. До сих пор чувство жалости об этом мучило его. И вот оружие снова здесь. Сверху послышались голоса семьи, которая собиралась на ужин. Он поднял голову, посмотрел на верхнюю палубу и взмахнул мечом, словно разрезая ковчег пополам. Потом положил оружие на сено и отправился к семье, понимая, что трапеза не сможет утешить его.
Каин все время чувствовал потребность в еде. За столом он не мог насытиться. Однообразие и пустота блюд вызывали раздражение, которое он с трудом сдерживал. Но еще большую злость вызывали разговоры во время трапезы. На этот раз Сим начал за столом беседу, что Бог не может дать человеку испытания, которые тот не в силах вынести. Иафет тут же подтвердил это:
– Бог ведь любит каждого человека! Зачем ему давать непосильные трудности тем, кого Он любит?
– А зачем вообще давать трудности? – с некоторым сарказмом спросил Каин.
– Через страдания люди должны очиститься, – сказал ему Сим, – мы же сами нарушили законы Рая, где страданий не было!
– И пришли в мир, где беды и трудности определяют бытие человека, – подхватил Иафет.
– К тому же человек стал не таким, как его создал Бог, – ответил с места главы стола Ной, – люди решили, что могут безоглядно грешить. Им даже понравилось это делать. Господь наказывает людей за грехи, заставляя их страдать. Меня все время гложет чувство, что в нашем ковчеге происходит что-то нечистое. Поэтому вода держится так долго.
– Главное, чтобы Господь был милостив и за наши дела или мысли не отправил ковчег на дно, – добавил Сим.
И даже когда трапеза закончилась, прозвучала благодарственная молитва, Сим и Иафет продолжали это обсуждать. А Каину было неинтересно. Он успел потерять все, что связывало его с Богом. Иллюзий по поводу себя у него не было. А у братьев были. Правда, после только что случившейся встречи с Армилусом у Каина появилась надежда, что не все потеряно для его потомства. Еще появятся дети его крови, даже если он теперь в облике Хама. Смерть перестала быть для него безразличной.
После трапезы он встал, не получив чувства сытости.
Голодная тоска оказалась самым тяжелым чувством, с которым Каину приходилось жить каждую минуту. Чтобы не думать о вкусной еде, которой здесь не было, он, обнося сеном и водой ненавистных животных, ходил по ковчегу, заглядывая в разные потайные места, словно надеясь обрести там какую-нибудь усладу для желудка. Однажды ему повезло. Спускаясь с трапезы, где он уже успел подмигнуть Неелатамек, чтобы она, как освободится от обязанностей, пришла к нему, Каин замедлил шаг возле одной из дверей, мимо которой ходил каждый день, а что там – не знал. Братья ушли раньше его.
Ной удалился к себе и прилег на кровать из сухой травы. Женщины принялись за уборку, а Каин решил посмотреть, что за дверью. Он помнил о своем даре входить в любые пространства без преград. Правда, здесь ему это не понадобилось. Как и все в ковчеге, она не была заперта. Каин не очень-то понимал, почему Ной так всем доверяет. Но не спорить же с ним из-за этого!
Он снял с подставки на стене полусгоревшую свечу, открыл дверь и прошел внутрь, освещая пространство крохотным пламенем огарка. Это был продуктовый склад! Вот откуда Ной приносит изредка на трапезу орехи и сыры! Здесь были собраны фрукты и овощи, которые могли долго не портиться, стояли мешки с мукой, пшеницей, булгуром, киноа, кувшины с маслами. На полках сушились гранаты и абрикосы. Плетеные короба были заполнены сухими фалафелями. Каин заглянул в одну из больших коробок – туда были насыпаны орехи. В другой он нашел много кунжута. Было несколько гигантских кружек с медом, а сыры лежали друг на друге огромными кругами, змейкой уходящими в высоту. И было еще много других удивительных продуктов, от которых он стал отвыкать. Каин протянул руку, положил за пазуху большой кусок козьего сыра, насыпал в шейный платок орехов и забрал кувшин с медом. Он приоткрыл дверь, убедиться, что никто не проходит мимо, и выскользнул из обнаруженного склада. И тут же услышал женский вздох. Со страхом Каин повернул голову. На его счастье это была Неелатамек. Он отдал ей в руки кувшин и они по лестнице спустились к Каину в загончик. Там он, высыпая из платка орехи, разламывая себе и жене сыр, который они полили медом, спросил ее:
– Ты знала про эту комнату с запасами еды?
– Конечно, – ответила Неелатамек, – про нее все женщины знают. Мы там берем продукты для трапезы.
– И ты мне ничего ни разу не принесла? – разозленным голосом упрекнул ее Каин.
– Мы ничего не брали там никогда без разрешения Ноя.
– А теперь бери! – приказал ей муж. – Всякий раз, как только ты окажешься рядом, бери для меня что-нибудь. Я голодаю! Я уже вою от этой похлебки, как волки в дальнем загоне. Мне нужна какая-то новая пища, иначе я совсем одурею от нашего бесконечного пребывания здесь!
– Хорошо, – тихо пообещала Неелатамек.
– А вяленого мяса там у Ноя нет?
– Ни мяса, ни рыбы ты здесь не найдешь.
– А что в маленьких коробочках, которые я сотни видел на самых высоких полках?
– Там семена разных растений, которые помогали людям в хозяйстве. Из них потом произрастут овощи и фрукты. И специи.
– Специи! – обрадовался Каин. – Найди там для меня что-то острое! Что-то как можно более поострее.
– Ной всегда предупреждает, что у него есть запас продуктов, но он их очень бережет, потому что не знает, сколько еще продлится потоп. Вдруг мы будем голодать? – предупредила Неелатамек.
– Там столько всего, что никто не почувствует, если я возьму совсем немного! – отмахнулся от нее Каин.
Над комнатой, где они трапезничали, была еще одна лестница. Она вела на крышу ковчега. В спокойную погоду по крыше можно было ходить. Когда дожди кончились, Сим и Иафет выходили туда постоять. Как они говорили, «на свежий воздух». Часто с ними поднимались туда и жены. Каин не ходил никогда. Зачем видеть эту бескрайнюю тоску, когда можно уединиться с Неелатамек для тайной любви или угостить себя сыром с медом, орехами и вином.
Но однажды Каин все-таки вышел туда с тонкой веревкой, на конце которой сухой травой примотал горбушку хлеба. И надо же! Наживку тут же проглотила рыба довольно впечатляющих размеров. Но тут выход на крышу ковчега открылся и показался Сим. Он увидел Каина за рыбалкой, обрадовался улову и пожалел, что этой рыбы на всех не хватит. Нужно еще хотя бы две таких же. Каин хотел его ударить по голове за вездесущность. Но делать было нечего. Он попросил принести снизу кусков от черствых лепешек и забросил удочку в бескрайнюю воду еще раз. Другая рыбина через несколько мгновений сожрала приманку. Ее Каин, наматывая веревку на ладонь, с легкостью вытащил. Но рыбы все равно было недостаточно. Каин снова забросил веревку с лепешкой в воду и стал ждать. Сим пристроился рядом. От лепешки он отломил кусок и начал его грызть. Волной ковчег неожиданно толкнуло. От этого рука Сима дрогнула и он подавился сухим хлебом. Сильно закашлялся, беспомощно разводя руками по сторонам. Дыхание его остановилось. Грудь мучал сухой кашель. Ничего сказать он не мог. Только показывал Каину, что нуждается в спасении.
Каин смотрел на это холодными глазами человека, которому важна смерть Сима. Ведь речь шла о том, чей род окажется сильнее. Этого любимца Бога или грешного Каина? Стоило отстраниться – и Сима больше не будет. Но он не смог. Каин приблизился к Симу, обхватил его грудь и сильно сжал руки. Воздух из легких выбил застрявший в горле кусок хлеба. Через некоторое время Сим пришел в себя. Продолжая откашливаться, он поблагодарил и обнял Каина.
Они продолжили рыбачить. Новая рыба, судя по всему, оказалась больше этих. Каин тащил веревку с трудом и не мог ничего с ней поделать. Вдруг она сильно рванула и Каин за привязанную за руку веревку начал скатываться за край поверхности, на которой стоял. Еще один рывок – и он окажется в бездне, где может не выжить из-за плавающих хищников. Тогда Сим протянул ему руку. Рискуя, что скатится за борт вместе с Каином, не имея никакой опоры, он цеплялся за какие-то сучки и щели, но не давал брату сорваться вниз. Выкатив тело Каина на безопасную часть площадки, Сим помог ему справиться с веревкой. Двойными усилиями они вытащили на крышу ковчега громадную круглую рыбину, которая искрилась и щелкала острыми зубами от того, что ее потревожили. Каин протянул к ней руку и его ошпарило, словно он дотронулся до кипятка. От злости он наступил рыбе ногой на голову, придавил. Сначала она затрепетала еще сильнее, но потом ее движения ослабли. Когда она совсем замерла, братья взяли улов и спустились вниз. Там встретили жену Сима Седукательбаб, которая всегда переживала, если муж поднимался наверх. Сим показал ей добычу и приказал приготовить к ужину.
Когда вечером семья собралась за столом, а женщины к обычной похлебке вынесли запеченную рыбу, Ной спросил:
– Откуда это у нас?
– Каин сегодня опускал в воду веревку с хлебом, – рассказал Сим, – рыба заглатывала ее и попадалась.
– Хорошо! – согласился Ной. – Я поначалу был против любой живой пищи за нашими столами, но хотя дождь прекратился, вода никуда не убывает. Я вижу, что вы слабеете. Сегодня выпекайте на одну лепешку больше, чтобы Каин мог каждый день ловить для нас рыбу. С ней мы сможем продержаться больше времени.
– Может быть, Бог забыл про нас? – спросил отца Иафет.
– Это по нашим грехам. Он дает нам время очиститься и стать новыми людьми.
– А может, решает, оставить нас или отправить ковчег на дно морское, – добавил Сим.
– Может, и так, – пожал плечами Ной.
Так у Каина появилось еще одно послушание, которое он выполнял исправно, но без души и радости, как любую свою работу.
Благодаря ежедневной рыбалке Каин стал свидетелем очень важных событий. Раньше он никогда не видел, чтобы его отец поднимался на крышу. А тут он вдруг вылез. Каину пришлось встать, чтобы поддержать старика. Все-таки Ною к тому моменту исполнилось шестьсот лет. В руках у отца был ворон.
– Мы уже находимся в ковчеге полгода. Дожди прекратились, а берега не видно. Я время от времени выпускаю птиц. Вдруг они найдут сушу! Приведут нас туда!
– Ты думаешь, ворон вернется, если что-то обнаружит?
– Конечно! У него ведь здесь ворона остается! Что ему делать одному? Обязательно вернется!
Ной запустил птицу, которая с гулким карканьем полетела вперед. Мужчины смотрели ей вслед, пока она не превратилась в крохотную точку и совсем не пропала.
– Крылья могли ослабеть за время, проведенное без полетов, – сокрушался Ной. – Переживаю я, чтобы ворон не рухнул где-нибудь в воду.
– Птицы в ковчеге могут летать над нашими головами, – согласился Каин, – а вот звери совсем захирели.
– Животные все понимают. И как мы, готовы ждать, сколько нужно. Хотя мы не всегда готовы. Я заметил, что ты сильно нервничал в последнее время, ни с кем не общался. Жил от всех отстраненно.
– Тосковал по солнцу, пока шел дождь, – ответил Каин, – и мяса хотелось, рыбы на худой конец!
– Ну, теперь рыба появилась! Все в твоих руках. На сегодня наловил?
– На сегодня и на завтра. Вся разная! А вот эта, с длинным носом, меня чуть не утащила за собой. Сильная оказалась.
– Не вся сильная рыба оказывается вкусной, – сказал Ной, – будь осторожен.
Они молчали, смотрели на безнадежно залитую водой поверхность. Ждали ворона. Ной смотрел вперед с надеждой. Каин – с усталым безразличием. Солнце уже приблизилось к горизонту и побагровело, а ворон никак не возвращался. Ной даже задремал наверху. Каин спустился к женщинам, чтобы передать им рыбу. Когда он вернулся обратно, увидел, что спящий отец повернулся слишком близко к краю и мог легко соскользнуть в воду, как это накануне чуть не произошло с ним самим. Но его спас Сим. А рядом с Ноем не было никого. Достать его оттуда было бы сложно, да и острозубая рыба могла бы налететь в воде на старого человека. Поэтому было лучше, если все обойдется без происшествий. Каин рванул к старику и, схватив его за руки, подтащил к себе. Теперь Ной был в безопасности. Когда он от этого проснулся, даже не понял, что произошло.
– Разморило меня на солнышке? – спросил Ной.
– Ты чуть не оказался в воде! – сообщил ему Каин.
– Какое счастье, что рядом со мной близкие люди, которые не дадут мне погибнуть, – похвалил его отец.
Тут над их головами раздалось карканье ворона. Птица тяжело дышала. Она прилетела откуда-то сзади. Ее никто не ждал с той стороны. Ворон подлетел к Ною, сел на его грудь и начал бить крыльями по лицу.
– Видел что-нибудь? – спросил старик, – есть у нас надежда?
Ворон несколько раз прокаркал.
– Понятно, – сказал Ной. – Сейчас пойдем обратно.
– Ты понимаешь птичий язык? – удивился Каин.
– И птичий, и животный! Мне недавно это открылось, перед самым потопом. И они меня тоже понимают. А ты-то можешь разобрать, что он говорит?
Каин посмотрел на ворона. Тот закаркал. Это карканье было так похоже на «Каин! Каин!»
– И что они тебе рассказывают? – с опаской спросил Каин.
– Я не могу тебе все открыть, – покачал головой мудрый Ной, – не все, что знаешь, надо произносить вслух. Иногда важнее промолчать, чтобы не потревожить чувств остальных!
Каин понял: Ною что-то известно. И скорее всего про него. Слишком много всего тайного происходило в его жизни. Звери всегда были поблизости, когда он общался с Армилусом. Могли слышать их заговор. Конечно, животные успели об этом рассказать. Многоумный Ной не говорит об этом, чтобы не нарушать покой в ковчеге. Что ж, пусть он живет, как хочет, а Каин будет жить по-своему. Он же не просился сюда. Просто так получилось.
– Почему ты не дал умереть Симу и Ною! – закричал на него Армилус, как только Каин спустился на свой этаж ковчега. – Ты разве не для этого здесь? Ты хочешь, чтобы миром правили дети Сима?
– Чтобы появилось мое потомство, мне не надо никого убивать, – сказал Каин.
– Твое потомство может не появиться, если я так захочу.
– Оно не появится, если я допущу смерть кого-нибудь из этой семьи. Сейчас нас защищает Бог своими ладонями, но если совершится смертоубийство, ковчег с таким грехом Господу будет не нужен. И ты не станешь нам помогать, если Бог решит утопить нас в воде.
– Бог не станет до конца уничтожать свое творение – человека! Он же не уничтожил падших ангелов! Я один из них. И не чувствую на себе никакого внимания Бога!
– Ты сходишь с ума без его внимания. Ты все отдал, чтобы Бог вернул к тебе свою любовь. Твоя душа мучается и изливается желчью, поэтому ты стараешься многое сделать против Него. Теперь ты каждое мгновение доказываешь себе, что ты не ничто, что ты имеешь какое-то значение. Но это не так.
– Убей Сима! Не дай ему спуститься на берег!
– До берега еще далеко. Возможно, это из-за моих грехов, которые я здесь себе позволял. Надо остепенить себя, научиться жить чище.
– Безумный! Ты отказываешься от своих слов и хочешь быть таким же, как они! Ты! Первый человек! Сын Адама! Кому ты хочешь подражать?
– Авелю! – ответил ему Каин.
Армилус выскочил от него и пропал.
Через семь дней Ной подошел к Каину и попросил помочь еще раз забраться на крышу ковчега.
– Сегодня надо отпустить другую птицу. Пусть облетит окрестности. Может, ей откроется какой-то островок, где мы сможем остановиться?
На крыше ковчега он достал белую голубку, которую подбросил в воздух. Голубка поначалу несколько испугалась, вспорхнула вверх, а потом закружила. Она летала вокруг, увеличивая расстояние между собой и ковчегом. Круг за кругом. У Каина даже шея заболела от ее странного полета. Конечно, для голубки это было испытанием – после черной крыши ковчега увидеть прозрачное невесомое небо и ослепляющее солнце.
Они ждали ее возвращения несколько часов. Каин вытащил рыбы больше, чем им было нужно. Одна из больших рыбин своими зубами порвала веревку и упала опять в водную стихию. А с веревками на ковчеге было трудно. У них многое заканчивалось. Почти не было муки, они исчерпали масло, остался только один горшок с медом и несколько головок сыра. Если бы не было рыбы, семья, возможно, уже жила бы впроголодь. Правда, пшеницы еще было достаточно, а вот запасы овощей должны были оскудеть не сегодня завтра. Стол становился скромнее, но после разговора с Армилусом и принятого решения не грешить Каин сказал Неелатамек, чтобы она больше не приносила ему продукты из тайной комнаты.
У животных жизнь была не слаще. Трава и пшеница, которые шли на корм, заканчивались. Запасы пресной воды истощались. Если бы шли дожди, то можно было набрать дождевую воду, которая могла скапливаться на крыше, но вот уже больше ста дней на небе не появилось ни облачка.
– Ничего страшного! – сказал Каину Ной. – У меня есть другая веревка, более прочная! Я тебе дам сегодня вечером.
– Отец, а если кончится еда, что мы будем делать? – спросил его Каин.
– Будем терпеть голод и ждать, когда Бог вернет нам сушу.
– Но если мы кого-нибудь съедим из животных? Сразу пару. Например, корову и быка.
– Если ты съешь корову, то останешься даже без небольшого количества молока, которое так радует нас за столом по утрам.
– Ну, не корову. Жирафа можно съесть с жирафихой. От них же никакой пользы.
– Господь это узнает. Он может захотеть продлить наши страдания еще дольше. А сил на это уже нет ни у кого. Мы лучше потерпим немного в надежде на завершение всего этого. И ты потерпи, – сказал Ной, заглянув в глаза Каина.
Каин решил, что Ной знает о разных случаях его невоздержания и говорит именно об этом.
Голубка скоро вернулась. Она летала меньше, чем ворон. Что-то проворковала Ною, отчего он заметно погрустнел. Каин его даже не стал ни о чем расспрашивать.
Птица землю не нашла.
Этим вечером Каин не стал звать Неелатамек к себе. Нужно было всем терпеть. А Каин до этого был самым невоздержанным из всех. Он не стал после ужина передавать ей никаких знаков. Она к нему пришла сама. Вечером несмело открыла дверь, как тень, проникла к Каину. Муж посмотрел на нее и увидел, что причиной визита Неелатамек была не страсть, а что-то тревожное. Она села на траву, он рядом:
– Нас с тобой ждет большое событие, – сказала Неелатамек.
– Что-то случилось? Ты заболела? – насторожился Каин.
– Не в этом дело. Я хорошо себя чувствую, хотя и немного ослабла.
– Что же произошло?
– У нас будет ребенок.
– Ребенок? Ты зачала в ковчеге? Когда? – воскликнул мужчина.
– Уже прошло довольно много времени. Я боялась рассказывать тебе об этом.
– Почему? – недоумевал Каин.
– В последнее время ты такой напряженный, редко говоришь со мной, ни о чем не спрашиваешь!
– Но ребенок – это же другое дело!
– Скоро его будет видно, – прошептала Неелатамек, – и все поймут, что у нас тобой все происходило здесь. Возможно, даже обвинят, что из-за нашей греховной жизни Бог так долго не открывал нам землю.
– Глупости! – сказал Каин, который начал покусывать нижнюю губу, понимая, что ситуация серьезная. И даже если Ной что-то про них уже знал от животных или птиц, то теперь об этом узнают остальные. Смущать отца, братьев и их жен ему не хотелось.
– Продолжай скрываться от всех и попроси Бога, чтобы он подарил нам побыстрее землю. Ради будущего ребенка!
Прошла еще неделя. Рано утром Ной снова забрал его с собой наверх. Каину было интересно, какую птицу отец отпустит на этот раз. За пазухой у него оказалась не голубка, а голубь. Ной что-то ему шепнул и выпустил из рук. Голубь, как и его вторая половинка, взмыл сначала над ними, огляделся в полете, выбрал направление и полетел туда, где недавно встало солнце.
Поначалу они ничего не спрашивали друг у друга. Смотрели вдаль. Каин готовил веревку с хлебом для того, чтобы поймать свежих рыб.
– Неелатамек мне призналась во всем, – неожиданно сказал отец.
– О чем ты говоришь? – спросил Каин.
– Я увидел, что когда все исхудали, она поправилась. Решил было, что это Неелатамек брала продукты из наших общих запасов. Я позвал ее к себе и упрекнул в этом. Твоя жена расплакалась и сказала, что дело не в продуктах. Не только в продуктах. Она показала мне свой живот, который скрывали накидки на платьях, и я все понял.
– Что ты понял? – осторожно спросил Каин.
– Я понял, что не могу положиться на тебя. Что ты единственный, кто нарушал мое слово. Ты сильно изменился с тех пор, как мы зашли в ковчег. У тебя осталось лицо Хама, но нутро другого человека. Что с тобой? Кто ты?
Каин посмотрел на отца. Он открыл рот, чтобы сказать Ною правду. Что ему было терять? Но в тот самый момент вдруг прилетел крылатый посыльный. В клюве он держал веточку с тремя оливковыми листочками.
– Земля! Наш голубь нашел землю! – воскликнул Ной.
– Земля! – подхватил его крик Каин.
Они бросились по лестнице вниз, к остальным. Ной так торопился, что чуть на свалился со ступенек на пол. Каин сильной рукой подхватил его.
– Голубь видел землю! – кричал отец. – Он поможет нам добраться до нее. Скоро мы сможем пристать к суше.
– Эта земля, на которой уже растут деревья! – ликовал Сим. – Там выросло оливковое дерево. Спасение совсем рядом!
– Сегодня устрою большой праздник, – пообещал Ной, – будем лакомиться сыром с фалафелями, есть свежую рыбу!
– Я не успел ничего наловить, – ответил Каин.
– Так иди же! Прошу тебя, иди за рыбой! – направил его отец.
Пока Каин ловил рыбу для праздника, снизу раздавались смех и счастливые восклицания. Отнимая от веревки рыбку за рыбкой, он вдруг подумал, что не должен никому мстить и жить особняком. Он попал в замечательную семью. Его жена Неелатамек родит детей. И не важно, у кого из потомков будет больше любви Бога и власти. Все вместе они восстановят человеческий быт, разрушенный потопом. Ной много знает про него и никому ничего не говорит. Он такой мудрый! Невероятно осторожный в оценках и высказываниях. Научиться бы у него этому. Наконец-то, Каин обретет семью, которую потерял по собственной глупости. Попадет в дом праведника. Это же большое счастье!
Вдруг на горизонте он увидел небольшой островок. И не поверил своим глазам. Столько дней вокруг них была только вода. Она сливалась с небом. Солнце, звезды и луна оставались главным утешением, потому что отличались от водной поверхности. А тут – целый островок. Да не такой уж он маленький. Только верхушку увидел Каин вначале, а с приближением к ней ковчега, оказывалось, что это гора больших размеров, у которой даже открылись уже зазеленевшие склоны. Их несло прямо к этому месту.
– Сюда! Сюда! Быстрее! – закричал Каин. – Я вижу землю! Мы приближаемся!
Вся семья вылезла из двери на крышу. Только жена Ноя Ноема махнула рукой и не стала рисковать здоровьем. Ее больные ноги научили быть осторожной не только во время потрясений, но и в радости.
Они смотрели на приближающуюся гору, обнимали друг друга, целовали, кричали в небо слова благодарности Богу. А какой переполох случился среди животных! Откуда они только могли знать, что происходит снаружи ковчега? Такими бурными звери не были никогда. Через открытый выход на крышу птицы начали вылетать. Каждая держалась своей половины. Словно прощаясь, они обязательно делали над семьей Ноя последний вскрик и неслись к обретенной земле.
Каин был счастлив всем, что с ним происходило. Злость ушла из его сердца. Он почувствовал этих людей родными. Так же обнимал их, целовал и ликовал, как и они.
Гора приближалась. Ковчег несло быстрой волной. Быстро радость сменилась страхом, что сейчас их разобьет об острые уступы ближайшего склона. Но не тут-то было. Господь большой волной, словно ладонями, донес ковчег на поверхность земли. Вода в последний раз обняла главное пристанище спасенных живых существ и удалилась.
Все бросились на нижнюю палубу к аккуратно промазанному смолой выходу из ковчега. Братья ударами деревянных молотов выбили двери наружу, выбросили деревянный трап, который позволял всем спуститься по связанным веревками деревянным мосткам. Семья расступилась, чтобы первым вышли Ной и его жена.
Они шли с трудом, потому что за целый год странствий ноги отвыкли от поверхности, которую не качает вода. Следом выходили братья и их жены. За руку Каин вывел Неелатамек.
А за их спиной показались первые животные, которым не терпелось оказаться на земле. Исхудавшие, притихшие, истосковавшиеся по свободе, но живые. Потом выяснится, что это обезьяны скакали по всем загонам, открывали задвижки, чтобы отпустить зверей на свободу. Из-за взятого на себя послушания они вышли из ковчега самыми последними. И самыми довольными.
Было тихо. Животные примолкли и не издавали ни звука. Птицы, покинувшие ковчег, снова слетелись отовсюду.
Ной подошел к большому камню и объявил, что нужно принести жертву Богу, но его сердце разрывается оттого, что для этого нужно убить несколько животных.
И вдруг к нему из толпы звериных пар выбралось несколько животных и подлетели птицы – все, у кого за время путешествия погибла вторая половинка. По разным причинам. От качки, от тоски, от того, что не хватало воздуха, из-за несчастного случая, потому что кто-то нечаянно ударил или наступил. Они тыкались мордами и носами в руки Ноя, садились к нему на плечи, словно уговаривали, чтобы их одинокие жизни были преподнесены Богу.
Ной, испытывая страдания за жизнь животных, к которым привязался, как к членам семьи, попросил детей связать их, чтобы совершить всесожжение, угодное Господу, поблагодарить Бога, как того требовал обычай.
Когда жертвоприношение произошло, солнце стало сиять несколько сильнее, голубое небо наполнилось золотыми бликами, воздух начал светиться и все услышали громоподобный голос. С ними говорил Бог. Он приветствовал людей и животных, вернувшихся на землю:
– Я дарю вам Свое благословение и хочу пообещать, что больше никогда не пошлю людям подобного испытания. Не буду наказывать большой водой свои любимые создания. Мир всех живых существ никогда больше не познает таких невероятных потерь. Сколько будет существовать человек, в небе для него будет Мой знак, которым Я скрепляю свои слова. Это радуга. Вы никогда ее раньше не видели, а теперь она будет радовать вас всегда.
После этих слов изогнувшаяся полуовалом радуга образовалась над их головами. Она переливалась разными цветами, зачаровывая людей своей красотой и совершенством:
– Когда вы впредь увидите радугу, то знайте, что Я с вами, – сказал Господь. – Я вас люблю и не нарушу обещания, которое вы услышали от Меня. Для людей, которые окажутся далеко на севере, вместо радуги будет другое утешение. Но вы сейчас тоже сможете его увидеть.
В голубом солнечном небе вокруг радуги засветились не менее прекрасные всполохи северного сияния, завораживая людей еще больше. Им не надо было другой награды в эту минуту, чем осознание, что есть видимые приметы, которые Бог им от себя намеревается посылать постоянно, чтобы радовать их уставшие души.
Иафет в этот момент заиграл на своей свирели. Его музыка тронула всех, но в этом не было ничего удивительного. Впервые за все время красоту этой мелодии услышал Каин. Игра Иафета переплелась с раздольем радуги и свечением северного сияния. Мелодия сумела пробиться в сердце Каина, вытесняя оттуда слезы, которые полились по его щекам.
