Kitabı oku: «Эльдар. Светлое и тёмное», sayfa 3
– Не могут? – Я насмешливо хмыкнул. – Это москиты-кровопийцы не могут питаться травой. А светлые маги могут. Все могут – и глядеть свысока, и насмехаться, и даже ненавидеть.
– Насмехаться? Ненавидеть? – В голосе Эллоя отчетливо звучало неверие. Все верно – простодушный Эллой нисколечко мне не верил. Оно и понятно.
– Да.
– Насмехаться и ненавидеть? – Теперь в тоне товарища слышалось что-то другое. Что-то весьма нехорошее.
– Да, – остался я на своем.
– Нет, – сверх уверенно заявил Эллой. – Это ты можешь насмехаться. Только темные могут насмехаться над светлыми и ненавидеть их, а не наоборот.
Вот даже как? Ну-ну.
– Хочешь, я это тебе докажу? Хочешь, я докажу тебе, что это ты, ты ошибаешься, а не они?
А вот это уже любопытно.
– Ты? Докажешь? И как же? – спросил я уже с интересом. Он хочет доказать мне такое? Ну-ка, ну-ка, давайте посмотрим. Удиви-ка меня, напарник.
– А просто, – ответил Эллой. Затем он повернулся вперед, набрал полную грудь воздуха и громко-громко спросил:
– Господин светлый маг, ответьте мне пожалуйста – как вы относитесь к темным магам?
Признаюсь – я не ожидал такого поворота, и от неожиданности даже чуть не споткнулся. Удивился и маг – я видел, что после вопроса Эллоя его тело как будто дернулось.
– А с чего вдруг такой вопрос, малец? – спросил он, не оборачиваясь, и не сбавляя шага.
– Да вот я с другом поспорил. Он говорит, раз вы светлый, то вы должные ненавидеть темных. А я считаю, что наоборот.
Маг думал над ответом недолго.
– По эдикту нашего барона, светлые и темные маги имеют для баронства абсолютно равную ценность, – голосом бесстрастного работника-счетовода ответил он. – И, согласно ему же, светлые маги не должны чинить притеснения темным. А потому я, являясь законопослушным светлым магом, уважающим волю барона и чтущий его законы, не желаю чинить притеснения темным. Такого ответа вам будет достаточно?
– Вполне, – ответил Эллой довольно, и повернув ко мне радостное лицо, насмешливо показал язык.
Я ничего ему не ответил. Каждый из нас остался при своем, и ладно. Главное, что ко мне больше не лезут в душу.
***
Первая часть пути вдоль озера прошла относительно спокойно – из опасных зверей нам встретились только несколько десятков желтых москитов да полдюжины разных змей. Маг не солгал – со всеми встреченными тварями он расправлялся легко и быстро. Ну как расправлялся? Я даже не видел, что именно он делал, но атакующие его звери просто разворачивались и убирались прочь.
Но все-таки восточный берег Белозерки не зря называли опасным.
Едва мы поравнялись с очередными зарослями высокой осоки, как раздался многоголосый вой, и из травы на нас выскочила целая стая злобно оскалившихся существ. Появившиеся звери напоминали обычных волков с колючими панцирями на спинах, и грязно-зеленой шерстью по бокам, позволяющей им идеально скрываться в прибрежной зелени.
– Берегись! – воскликнул Ираклий, как только увидел мохнатых хищников.
– Озерные волки, – вмиг догадался я. Еще я понял, что, встреться я с ними один, или даже вдвоем с Эллоем, то моя песня точно была бы спета. Шесть зубастых и клыкастых зверей много даже против трех человек.
Но Ираклий смотрел на это иначе – он и не думал поддаться панике. Мало того – при внезапном появлении озерных хищников на его суровом лице не дрогнул ни один мускул. Он лишь сделал маленький шаг назад, отвел правую руку в сторону и резко выпростал левую – видимо, стал в боевую стойку.
Тут я впервые увидел светлую магию в действии. Миг – и пальцы левой руки мага сложились в какой-то знак.
– Варта эрайна дел, – быстро промолвил он. Ого, его заклинания составляют всего три слова. Сильно, ведь мои заклинания требуют более длинную фразу из слов пяти-шести.
В следующее мгновение от Ираклия словно разошлась полупрозрачная белая волна, и все волки, которые имели несчастье в нее попасть, мигом остановились, и потеряв боевой запал, озадаченно уставились в землю. Круговое заклинание массового действия? Потрясающе – одним выстрелом целых четырех зайцев. Точнее -четырех волков. Злобные хищники были остановлены, и остались стоять в растерянности. Сильная магия. Очень сильная.
Два оставшихся волчары даже не обратили внимания на изменившееся состояние своих собратьев, а с голодными глазами продолжали приближаться к одиноко стоящему Ираклию.
– Дельма элла вайр, – сорвалось с его губ, и в ближайшего зверя полетел яркий белый сгусток. Ударил, сбил с ног, но не опалил и на нанес ни единой раны. Последний зверь подбежал к магу почти вплотную, но тот создал пальцами новый знак и приготовился атаковать.
– Эйвала карна рел! – Менее крупный, но такой же молочно-белый шар сорвался с его ладони, и получивший по носу волк тут же затявкал в щенячьем восторге. Великий леший – это нужно видеть. Пламенная злоба с такой скоростью сменилась на визги щенячьей преданности, что в это было невозможно поверить. Чудеса. Настоящие чудеса!
Тем временем хищники, остановленные первой атакой, начали потихоньку приходить в себя. Вот один зверь начал глухо и злобно ворчать. За ним второй. Потом и третий. Ираклий услышал волчий всхрапы и тут же приготовил новое заклинание. Едва первый из отмерших волков злобно вскинул голову, в его голову полетело заклинание.
– Картата элла ла риверно. – Белый шар с ярко-алой сердцевиной мягко сорвался с руки светлого мага и нежно опустился на тело злобного зверя. Поддавшись магии зверь вмиг остановился, оглянулся, неуверенно завилял хвостом и… медленно отправился в сторону кустов. Дойдя до них, он не остановился, а пошел дальше, чтобы уже никогда не возвращаться на поле боя.
Вот это да. Вот это сила!
Новое ворчание и новый волшебный шар летит успокаивать нового хищного зверя. Вот в кусты отправился второй зверь, а за ним и третий и так далее. И все это – без вопля крика боли, и без единой капли крови!
Берег опустел – сражение было окончено.
Видимо, впечатлённый увиденным оказался не я один, поскольку замерший на время битвы Эллой наконец-то ожил, и громко и восхищенно воскликнул:
– Господин маг, господин маг! Но как! Как такое может быть?
В обычной ситуации господин Ираклий ничего бы ему не ответил – ну не будет же многоуважаемый и всеми почитаемый маг разъяснять законы магии всякому любопытствующему. Но в голосе Эллоя было столько неприкрытого восхищения, что это тронуло гордую душу мага.
– Видишь? Возможно. Без крови. Без убийств. Без насилия. Только светлыми и добрыми чувствами. Такое под силу нам, настоящим светлым магам, – ответил он парню с самой широкой улыбкой.
Я так же слушал его в два уха, ведь речь шла о настоящей магии. Но тут мое внимание привлекло какое-то движение рядом со спиной разглагольствующего мага. Я пригляделся – да это же москит. И не какой-нибудь, а синий, смертельно заразный. Великий леший! В обычное время Ираклий без труда бы его заметил. Но сейчас, после боя, его внимание было несколько ослабленно. К тому же ему приходилось отвечать на вопросы Эллоя.
Предупреждать его об опасности было поздно – москит уже пикировал на открытую спину мага, выставив вперед свое острое ядовитое жало. Я не стал медлить – быстро выставил руки, сложил скверный знак и начал прицеливаться.
– Агра вера терра… – начал произносить я заклинание, одновременно пытаясь нащупать ногой лучшее место для упора. Нашел. Переместил ногу. – … Ла верва, – закончил я. Но холмик под моей ногой предательски расползся, и, оступившись, я вынужденно послал заклинание боли не в тварь, а в беззащитную спину мага.
В следующий момент мою шею сдавило что-то плотное, да так, что я начал чувствовать, что мне не хватает воздуха.
– П… По… Помогите, – прохрипел я, отчаянно махая руками в стороны, стараясь нащупать источник своего неприятного состояния.
Но тот обозначился сам.
Внезапно голова Ираклия оказалась прямо перед моим лицом.
– Темный! Темный маг! А я-то думал, откуда это отвратительное чувство, – прошипел он голосом, уже отнюдь не напоминающий человеческий. Да и лицо его больше не напоминало те красивые и мужественные черты, какими мы восхищались до этого. Куда там! Теперь его брови были сурово сдвинуты, глаза – навыкате, ноздри – раздуты, а губы, наоборот – очень крепко стиснуты. Смотреть на него было бы забавно, если бы не давящее ощущение на собственной шее.
– Пусти… Больно же, – прошипел я сдавленным от натуги голосом, чувствуя, как мое лицо стремительно наливается кровью.
– Эй, ты это зачем? – громко раздалось сзади. Эллой тоже догадался, что к чему, и встал на мою защиту? Что ж, приятно. Но тут его голос точно ничего не решает.
– А ты видел, что он сделал? Видел, что сделал этот темный гадёныш? – продолжал шипеть взбешенный маг. – Мало того, что он сразу не признался, что он темный. Так он еще, воспользовавшись тем, что я занят боем, послал мне в спину темное заклинание.
– Но я же не хотел, – попробовал я ответить, но захват у шеи не давал мне не то, что говорить, а даже думать.
– Но… Может он… Случайно? – Эллой не желал соглашаться с услышанным.
– Случайно наколдовал заклинание, да и еще и во время боя? Не смеши! – гневно воскликнул маг, наконец, отступая от моего лица.
– Но он… он не такой. Он не стал бы. Я знаю, что он не стал бы.
Благодарю, приятель, благодарю. И верно – с чего бы мне пулять в мага слабеньким заклинанием, которое не то, что убить, серьезно покалечить и то не может?
– Это при тебе он такой, – заверил его маг, нервно расхаживая из стороны в сторону. – С чего ему на тебя покушаться? Ты кто – маг?
– Нет, но….
– Может, ты советник барона?
– Нет.
– Может та какой-то известный воин?
– Нет.
– Ты именитый купец? Известный ремесленник? Знаменитый алхимик?
– Нет.
– Тогда, о чем разговор? – Мужчина остановился и презрительно взглянул на донельзя смущенного Эллоя. – И вообще – это же темный? У них на роду написано втереться в доверие, затаиться, а в нужный момент ужалить. С этими змеями знаешь как нужно? – Он в гневе сжал кулак правой руки, делая вид, что давит что-то мягкое. – Только так. Только и только так.
Я снова хотел возразить, но теперь я не мог не только говорить, но и видеть – перед моими глазами стали расплываться яркие багровые круги. Погибнуть от рук светлого мага – не самая страшная участь. Но погибнуть за просто так? Даже не так – погибнуть, не успев дать сдачи? Хоть как-нибудь. Хоть сколько-нибудь. Хоть на ноготок. Хоть на зернышко.
Обидно. Как же обидно.
Охват на шее сдавил еще сильней, хотя, казалось, куда уж больше.
– Не убивай его – Эльдар мой друг, – едва расслышал я сквозь мощный гул в ушах.
Благодарю, конечно. Но, повторюсь, кто тебя будет слушать…
Я почувствовал, что начинаю терять сознание. Я умираю? Выходит, что так.
Зараза.
***
Когда я очнулся, то вначале чувствовал только боль: боль в груди, боль в шее и боль в спине. На всякий случай я решил себя ощупать. Все оказалось целым. Но боль от этого только усилилась.
– Пришел в себя? Наконец-то. А-то я уже начал думать, что ты подох.
А? Я поднял голову, и увидел какого-то мужчину, нависшего надо мной злобным хищным коршуном.
– Значит, так, – произнес он жестко. – Если бы не спешка, и если б не мое важное и безотлагательное дело, то я бы убил тебя. Убил здесь и сейчас. Ты меня понял?
Я кивнул. Из-за жуткого гула в ушах, я не слышал тирады полностью. Но то, что упустили мои уши, я додумал головой – его злобное лицо было красноречивее всяких слов.
– Если я убью тебя здесь и сейчас, то на запах твоего трупа соберутся все окрестные местные падальщики. А на обратном пути лишние проблемы мне не нужны. – Сказав это, мужчина разогнулся, но злости на его лице не убавилось.
Я обернулся и увидел, что я лежу на какой-то поляне. До боли знакомой поляне.
– К тому же, за тебя попросил твой друг. – На слове «друг» тот насмешливо скривился. – А потому я оставляю тебя в живых. Да, в живых. Но – на моих условиях. Ты понял?
При слове «друг» я все окончательно вспомнил: Эллой, Белозерка, Ираклий, волки, бой. А вместе с памятью ко мне вернулась ярость
– Ах ты, паршивая…, – гневно воскликнул я, до хруста в костяшках сжав кулаки. Но только этим все и закончилось – вокруг моей шеи возникло едва заметное сияние и мышцы сжало знакомой болью. В груди закололо, в глазах потемнело, и мои руки сами собой разжались.
Да – а вот про заклинание на шее я совсем забыл. За что и поплатился.
«Какой же он гад. Какой гад же», – подумал я. Но вслух сказать не дерзнул.
– Итак, о правилах, – снова напомнил Ираклий. – Правило первое – ты во всем со мной соглашаешься. Это тебе понятно?
– Да, – еле слышно ответил я. Давление на шею тут же ослабло. Я быстро вдохнул живительны воздух и закашлялся.
– Второе правило – всякое неповиновение будет серьезно караться. Это тоже тебе понятно?
Больше я не пытался спорить: я не глупец, и знаю, когда в бой вступать не стоит.
– Да, – сказал я, попытался сесть. У меня получилось.
– И третье правило – ты продолжишь с нами путь и будешь помогать. Но если твое заклинание попадет в человека, а не в зверя, если ты причинишь боль кому-то из нас двоих, то, та боль, что ты чувствовал доныне, покажется тебе легкой щекоткой, по сравнению с той, что устроит тебе мое заклинание, осевшее у тебя на шее. Ты меня понял?
– Да.
– Точно понял? – спросил маг, повысив голос
– Да, да, – ответил я чуть громче.
– Говори громче – ты меня понял? – спросил он, делая упор на каждом слове. Гладко выбритое лицо мага вновь оказалось перед моими глазами.
– Да точно, точно, – громко ответил я и тут же закашлялся.
– Вот и славно, – сказал он, и, наконец, отступил.
О, как же сильно мне хотелось встать и разбить ему лицо в кровь. Очень хотелось. Сильно хотелось. Хотелось до невозможности. Но я понимал разницу в нашей мощи. В свои восемнадцать я – обычный неопытный маг. А он – тот, кем я могу стать через тридцать лет бесконечных и упорных тренировок. И потому разница между нами – огромна. Просто неописуемо огромна. А потому я просто вынужден был молчать.
Зараза.
Мы снова направились в путь, но в этот раз в совершенно другом порядке. Впереди, как и прежде, Ираклий. Справа от него, отставая всего на шаг, шел Эллой. Последним же плелся я – постанывающий от остаточной боли, мокрый от грязи, злой от стыда на весь мир и на себя самого.
– Господин Ираклий, господин Ираклий, – заговорил Эллой через какое-то время.
– Чего тебе? – не очень любезно ответил маг.
– Может, вы расскажете мне что-нибудь про магию? – просительным тоном поинтересовался белобрысый.
– А…– Тон мага стремительно подобрел. – Что, интересно, мой любопытный друг? – насмешливо протянул мужчина.
– Еще бы! – воскликнул он восторженно. – Эльдар, конечно, мне кое-что рассказывал. Но вы-то расскажите больше. И лучше.
– Уверен? – Ираклий ухмыльнулся.
– Ага. – Эллой отчаянно закивал. – Я видел вашу магию. Она гораздо сильнее, чем магия Эльдара. А значит, вам и больше про нее известно.
– И ты хочешь, чтобы я тебе все про нее рассказал? – насмешливо заметил мужчина.
– Конечно, не все. – Голос Эллоя слегка поник. – Хотя бы объясните мне про ту магию, которой вы справились с тварями.
– Хотя бы. – Ираклий фыркнул. – Малыш, ты же ничего не смыслишь в магии. Как же прикажешь тебе объяснять, наивный ты мой?
– Ну хоть как-нибудь. Как сможете, – протянул белобрысый просительным, почти жалобным тоном. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Видя такую жажду знаний, маг не мог не сжалиться. Еще бы – где он найдет еще одного такого благодарного слушателя на всем нашем пути? Да и о чем еще говорить? Не о прелестях озера же? И, само собой, не о бредущем сзади темном маге.
– Ну, слушай, малец, – Ираклий наморщил лоб, видимо, стараясь подбирать слова попроще. – Ты уже знаешь, что существуют темные и светлые маги. Так?
– Да, – радостно кивнул паренек.
– А почему их называют светлыми или темными?
Эллой тут же наморщил лоб – точь-в-точь как его собеседник.
– Светлые это хорошие. А темные это… плохие, – неуверенно отозвался он, переступая через мелкую лужу.
Ну, спасибо, друг. Лестно. Очень лестно.
– Я знаю, что это не самое лучшее определение, – быстро поправился он. – Знаю. Но других слов подобрать не могу – не получается, и все тут.
– Я и не сомневался, – снисходительно бросил маг в ответ. – Вам, простым людям, большего знать и не нужно. Все просто – светлые хорошие, а темные плохие. Но чтобы ответить на твой вопрос, нужно копнуть чуть глубже. Так вот: магия бывает темной и светлой. И маги, соответственно, бывают темные и светлые.
– Это я понимаю, – гордо ответил Эллой.
Ираклий одобрительно кивнул.
– Темные маги используют темную магию. Светлые маги – светлую. Это тоже тебе понятно?
– Понятно.
– Сейчас зайдем чуть дальше, – предупредил мужчина, осторожно обогнув какой-то колючий куст. – Откуда маги берут силу для своих заклинаний?
– Я… не знаю, – растерянно произнес напарник. Конечно – откуда ему знать такие делали?
– Ясное дело, что ты не знаешь, простачек ты мой, – не удивился тот. – Они берут ее из души. Белые магии собирают из своей души все светлое, чистое, доброе, и переносят ее на других людей. Темные, соответственно, выгребают из своей темной душонки все самое мрачное и ужасное. Этим они и колдуют.
– Это как ведро с чистой водой и ведро с помоями? В какую тряпку опустишь, такой водой и помоешь? – пояснил, как понял, белобрысый.
А парень не дурак!
– Все так, малец, все так. – Ираклий повернулся и снисходительно похлопал собеседника по плечу. – Теперь тебе уже будет проще понять, что светлые маги воздействуют на светлые чувства людей или животных, усиливая их или же приглушая. Это-то ты и видел.
– Э-э-э… – По растерянному тону парня я сразу понял, что такого объяснения ему явно недостаточно. Мужчина это понял.
– Давай тогда поясню тебе по-другому. Возьмем, к примеру, нас – меня и твоего, так сказать, темного друга. – Насмешливый кивок в мою сторону. – Представь – мы идем с ним по лесу, и на нас нападает волк. Представил?
– Ага.
– Вот и хорошо. Зверь зол, свиреп, и очень хочет есть. Как ты думаешь, что наколдует твой темный друг? – спросил маг, и тут же сам ответил: – Он наколдует обычное темное заклинание – заклинание боли, заклинание крови, заклинание страха или заклинание смерти. Такие заклинания – это его конек: просто, быстро, без разбора и без сострадания.
Маг бросил на меня новый взгляд, на этот раз полный откровенного пренебрежения.
– Но мы, светлые маги, не таковы. Мы не несем ни боли, ни страдания. Если противник зол, мы или убираем его злость, или пробуждаем в нем светлые чувства – радость, любовь, или желание снова увидеть свою семью.
Так вот что это были за заклинания, превращающие диких волков в безвольных овец? Выходит, и у животных есть какие-то чувства, громе голода, гнева и злобы. Кто бы мог подумать.
– Так вот что вы тогда колдовали! – восхищенно воскликнул Эллой. Тоже понял, значит. Ну, что сказать – молодец.
– Вот в этом и разница между нами, нашей магией, и способами нашего колдовства, – важно закончил светлый маг. – Правда, еще есть так называемая серая магия.
– А это что такое? – озадачился юный слушатель.
– Она зависит не от чистоты души, а от силы воли. Но она требует много тренировок и большого запаса магических сил. Ее редко кто использует, а потому, говорить о ней смысла нет, – закончил он уверенно.
Паренек кивнул – для него и вышесказанного было уже достаточно.
Какое-то время Эллой просто задумчиво топал рядом с магом – видимо, обдумывал услышанное.
– Это… поэтому вы не любите темных магов? Потому что они творят зло? – выдал он, наконец-то, что крутилось у него в голове.
Так вот оно что. Я-то думал, что парня просто впечатлила магия великого светлого. Что сказать – меня она впечатлила точно. Но нет – парень думал о ней только в свете своих вопросов. Далась ему эта нелюбовь. Сейчас светлый маг ему снова ответит, что он, мол, блюститель вердикта.
