Kitabı oku: «Созидатель. Вячеслав Заренков», sayfa 14
Небесная линия
А уже в октябре 2010 года Вячеслав Заренков стал лауреатом первой городской премии «Небесная линия». Эта идея – учредить поистине народную премию – родилась в голове Олега Руднова, президента Балтийской медиа-группы, которая включала в себя самые влиятельные средства массовой информации Санкт-Петербурга. Это и канал «100 ТВ», и радиостанции «Радио Балтика» и «Нева FM», и газеты «Вечерний Петербург», «Смена», «Невское время». Олег Константинович оказался не только талантливым журналистом, но и незаурядным лидером, сильным организатором, умевшим сплотить вокруг себя самых ярких представителей власти, культуры и бизнеса.
Идею «Небесной линии» поддержал «Всемирный клуб петербуржцев». Процесс начался. В течение полугода горожане выбирали самых достойных. Приходили в офис медиа-группы на Петроградской стороне или просто звонили по телефону, чтобы сообщить, кого и за что они уважают в Санкт-Петербурге. Никакого административного давления, никакой агитации и подтасовок, процентов по явке. Иди и скажи. Назови любую фамилию, только объясни, мотивируй – за что?
«Небесная линия» – не бальзам для амбиций, не коммерческое предприятие, – премия была лишена денежного эквивалента. Она призвана была стать общественным признанием Поступка. Уважительным рукопожатием человеку от города.
– За что?
– За то, что любите свой Петербург.
Официально: «за заслуги в области сохранения исторического наследия города, его классического архитектурного облика».
В итоге лауреатами стали трое. Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, кинорежиссер Александр Сокуров и заслуженный строитель России Вячеслав Заренков. Церемония награждения состоялась на 24 этаже жилого комплекса «Золотая гавань» на Приморском проспекте. Отсюда, с восьмидесятиметровой высоты, открывается потрясающий вид на Финский залив, на старый город, на новые жилые массивы.
В тот вечер здесь высокие гости произносили высокие речи.
– Можно строить по-разному, – говорил почетный гражданин города Михаил Михайлович Бобров. – Мы видим, как это делали великие люди, архитекторы Росси, Монферран, Кваренги. Но сегодня появились строители, которые разрушают историю, нахраписто забираясь со своими творениями в самый центр. А есть и другие, как наш лауреат Заренков, профессор архитектурно-строительного университета. Вячеслав Адамович талантливо и достойно вписывает в страницы прошлого новые строки…
Поздравить лауреатов «Небесной линии» приехала губернатор В.И. Матвиенко.
– Только вдумайтесь! Ведь наш Петербург – это единственный российский город, исторический центр которого полностью занесен в список охраняемых ЮНЕСКО памятников! – сказала Валентина Ивановна. – Несколько лет назад мы приняли Стратегию сохранения культурного наследия, она основывается на принципе «развития через сохранение». И сегодня я хочу поблагодарить наших победителей, которые этот принцип сделали своим личным девизом…
Вместе со знаком премии, элегантно исполненным в яшме, каждому лауреату вручили уникальное, изданное в единственном экземпляре издание – книгу, в которой собраны слова благодарности петербуржцев в ходе народного голосования.
Играла живая музыка, гости церемонии с любопытством осматривали выставку шикарных костюмов, пошитых для новой картины Сокурова «Фауст», знакомились с новыми пейзажами строителя Заренкова. Весь цвет питерской интеллигенции, собранный в одном месте, как водится, был занят обсуждением последних новостей городской жизни. В этой суете к Вячеславу Адамовичу подошел писатель Даниил Гранин, добрый друг его.
– Слава, я тебе вот что сказать хотел, – негромко произнес Даниил Александрович, которому уже перевалило за девяносто лет. – Я знаю, какая непростая у тебя была история со сносом этажей этой «Биржи». Да-да, мы с тобой уже говорили об этом… Но сейчас я хочу сказать другое. То, как ты поступил, то, как ты вышел из этой ситуации, – это большой поступок! Дай пожму тебе руку!
– Комплимент действительно умного человека перекрывает тысячи обид от пошляков, – улыбнулся в ответ Заренков, воспроизводя по памяти одну из известных цитат Писателя, Воина, Гражданина.
И подумал: «Как причудливо с нами играет судьба! Еще юношей я читал его книги. Они многому учили меня. Но разве мог я предполагать, что сам Даниил Александрович, лично, тоже станет моим учителем, собеседником, другом!».
– Ты на премьерный показ моего фильма остаешься? – спросил Александр Сокуров, тоже друг и лауреат.
– Конечно, иду. Непременно иду!
Церемония награждения премией «Небесная линия» завершалась премьерой фильма «Фауст». Она состоялась здесь же, в «Золотой гавани», на высоте Заренкова.
Такие разные друзья
– Ну, как тебе фильм? – поинтересовался Александр Сокуров после завершения частного просмотра, уже на выходе.
– Ох, Саша, теперь всю неделю я буду в церковь ходить, чтобы избавиться от всей этой дьявольщины, которую ты в своих героях выворачиваешь наизнанку, исследуя бездны падения личности, – отшутился Заренков.
– Тонкая рецензия, – улыбнулся Александр Николаевич. – Но, заметь, «Фауста» не я написал, я его экранизировал! А избавляться от таких ощущений лучше всего у тебя в баньке. Бесы боятся березовых веников!
– Приходи, без вопросов, попаримся. Всегда тебе рад.
Какие разные они, эти друзья. Например, с Сокуровым они не просто одногодки – у них и судьбы похожие. Оба родились в отдаленной глубинке. Александр – из причудливой Подорвихи, что под Иркутском. Сын военнослужащего, он много где побывал, вбирая впечатления для будущих фильмов. Учиться начинал в Польше, а окончил школу в Туркмении…
Сошлись они, режиссер и строитель, в детстве мечтавший стать режиссером, во время совместной работы в общественном Совете Балтийской медиа-группы, где самых разных, но однозначно, талантливых и прорывных в своей отрасли людей собирал Руднов. И с тех пор время от времени могли посидеть за бокалом вина, пообщаться, точно зная, что их слова воробьями по городу не разлетятся.
Или адмирал Михаил Васильевич Моцак. Тоже друг. Герой России, заместитель командующего Северным флотом. После катастрофы, которая произошла в августе 2000 года с подводной лодкой «Курск», вице-адмирал лишился своего поста и по собственному желанию уволился в запас. Но не потерялся на суше. Его опыт и знания пригодились на должности заместителя полномочного представителя Президента России в Северо-Западном федеральном округе. Он так легко, органично влился в это чиновничье море, но при этом не растворился в нем, не покрылся слоем коррозии, а сохранил офицерскую честь.
Встречаясь, они могли говорить, о чем угодно. Кроме одной темы – кроме непростой истории с АПРК «Курск».
– Вячеслав, знаешь, как бы хотелось мне собрать здесь, в Петербурге, всех четырех командующих флотами!
– А в чем дело?
– Да вот, сколько ни пытался я – никак не получается. Кто-то непременно не может. У всех дела, понимаешь, – сетовал адмирал.
– Тогда давай я возьму все на себя!
Заренков лично позвонил каждому, и – получилось! Все четыре командующих в назначенный день прибыли в расположение его офиса на Богатырском бульваре.
Два дня просидели, вспоминая былое за накрытым столом. И время от времени сами дивились: «Никогда и никто еще нас, главнокомандующих, всех вместе не собирал. Обязательно у кого-то найдутся дела неотложные!»
У Даниила Гранина Заренков много раз бывал на писательской даче в Комарово. Брал бутылочку хорошего ликера и приезжал, чтобы поговорить обо всем. Интересно, что тот интересовался действительно всем, что происходит в городе, в мире, в стране. Не боялся публично высказать свою точку зрения по острым вопросам. А еще помогал советом и делом начинающим писателям, которых Заренков с ним знакомил.
– Прочел недавно замечательную книгу о Белоруссии, «Надлом» называется. Писатель, Василь Яковенко, крайне талантливый человек, мой земляк, кстати.
– А почему я его не знаю? – удивлялся Даниил Александрович. – Ты не мог бы его ко мне привезти?
Острый ум, широта интересов и глубина суждений, любовь к жизни без примеси пессимизма – все это не могло не притягивать к писателю с мировым именем. И еще одно важное качество, которое Вячеслав Адамович ценит в людях, – это способность меняться, способность к развитию. Автор романов о войне, соавтор «Блокадной книги» – она была написана совместно с Алесем Адамовичем – Даниил Гранин написал «Она и все остальное. Роман о любви и не только». Вячеслав Заренков, прочитав эту книгу, был удивлен: как молодо и свежо звучат строки, написанные человеком в преклонных летах, о любовных переживаниях, о юности, девушках.
Значит, не стареет душа?
– Душа-то она, может, и не стареет. А вот сердце надо беречь, – время от времени напоминал знаменитый хирург и тоже друг Федор Углов.
Большая разница в возрасте никак не сказывалась на их отношениях. Федор Григорьевич родился в Иркутской губернии на заре века, в 1904 году, в типичной крестьянской семье: шестеро братьев и сестер, бедность, изнуряющий труд. Но насколько силен должен быть человек, сколько атомной энергии нужно душе, чтобы пробить себе путь через непроходимые льды российского бытия – из далекой деревни Чугуево до Ленинграда, где Федор поступил в аспирантуру мединститута, защитил кандидатскую и докторскую диссертации, написал свои первые научные труды. Он оперировал в медсанбате на Финском фронте. Под бомбежкой, в невероятно тяжелых условиях оперировал в блокадном Ленинграде, получая самый обычный паек работающего человека. Его автобиографическая книга «Сердце хирурга» стала мировым бестселлером, а слава о Федоре Григорьевиче вышла далеко за пределы СССР. Американский кардиохирург Майкл Эллис Дебейки однажды сказал: «Углов – это национальное достояние России. Он двинул хирургию так же высоко, как Гагарин и Леонов – покорение космоса».
Вячеслав Заренков прочитал «Сердце хирурга» несколько раз. А из личного общения с Угловым, из его рассказов за чашкой чая мог бы, наверное, набрать материала еще на одну книгу об этом человеке, вошедшем в книгу рекордов Гиннеса. Он стал старейшим практикующим хирургом в мире! Одну из своих операций Федор Григорьевич проводил накануне своего столетнего юбилея…
Вот кто действительно любил жизнь! Он планировал встретить 2054 год, год своего 150-летия. Выработал собственную систему долголетия: каждый день обливался ледяной водой, делал по сто приседаний, много ходил пешком, относился ко всему с оптимизмом, сам водил автомобиль «Жигули», был трижды женат и в последний раз стал отцом в шестьдесят шесть лет.
Знаменитый хирург приезжал в гости к именитому строителю и мог два-три часа беседовать с его отцом Адамом Алексеевичем. А потом строитель ездил на дачу к хирургу в Комарово. Удивительно здесь проходили вечера. Хозяйка подавала пироги, Федор Григорьевич угощал всех грибами собственного посола. Собирались дети и внуки Углова, музицировали, пели романсы, читали стихи, просто общались, как в дореволюционных светских салонах. И всем без вина было весело и хорошо.
Интересная вещь: наблюдая за Федором Григорьевичем, Заренков отмечал, что в основе его системы долголетия, краеугольным ее камнем были все-таки не физические упражнения, умеренность в питании и трезвость, нет. Ее фундамент – философия непрерывного развития. То, что у японцев называется «икигай». Выбрать цель и постоянно идти к ней, совершенствоваться, не останавливаясь на достигнутом. А для здоровья сердца был у Углова уникальный рецепт: «Делай добро. Зло, к сожалению, само получится».
Сто лет назад
Став сказочно богатым и влиятельным человеком, потомственным дворянином, кавалером множества российских и иностранных орденов, Петр Губонин и его сыновья значительную часть своих доходов тратили на помощь сирым, больным, обездоленным и увечным. Особенно впечатляет строительство Брянского машиностроительного завода, на голом месте, в заболоченных лесах! Это крупнейшее в России предприятие выпускало рельсы, паровозы, вагоны, сборные элеваторы и прочую продукцию из металла. Даже броню для броненосца «Князь Потёмкин Таврический».
На территории завода, кроме цехов и других необходимых заведений, была также больница из пяти павильонов с аптекой и амбулаторией. Мужская и женская школы. Церковно-приходская школа, ремесленное училище, два парка, пруд, птицеферма, народная столовая на полтысячи человек, заводской продовольственный магазин с паровой мельницей и бойней, детский сад…
Под силу ли все это одному человеку?
Губонину было под силу!
Он обустроил здесь триста усадеб с огородами, коровниками и ледниками. Две церкви, вмещавшие четыре тысячи человек.
Петр Ионович открывал технические училища в Москве, Коломне и Борисоглебске. Построил здание духовной семинарии в Твери. Не сосчитать, сколько именных стипендий он учредил…
И между тем, на пике активности, он уже думал о том, как и где ему встретить спокойную старость.
«Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря», – писал Иосиф Бродский.
К Черному морю устремил свои взоры каменный Петр. Для своего пристанища он выбрал захудалое татарское село Гурзуф, которое купил в 1881 году. Этот укромный уголок в двенадцати верстах от Ялты за короткое время промышленник превратил в курорт мирового уровня. Ударными темпами он построил здесь шесть больниц, разбил парк, устроил фонтаны, провел освещение. К услугам отдыхающих были его рестораны, прачечные, телеграф, магазины и, конечно же, храм.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы была возведена в византийском стиле и отличалась изысканным убранством внутри. В храме находилась икона Николая Чудотворца кисти Константина Коровина. Алтарь и образ Спасителя освещались электрическим светом. Во время всенощных служений осуществлялась электрическая подсветка креста над церковью. Моряки ориентировались в бурю на этот крест, как на маяк.
А еще он увлекся вдруг виноделием. Вино Петра Ионовича составляло значительную часть всего церковного вина, потребляемого в дореволюционной России.
Часть пятая
На космической орбите
2011–2016 гг
Строитель-художник Вячеслав Заренков становится еще и писателем. Он отправляется в грандиозное road-show, в ходе которого за три недели посещает тридцать шесть стран. Выход на IPO позволяет привлечь более 500 миллионов долларов инвестиций. Американский астронавт Томас Стаффард становится акционером компании, а советский космонавт Алексей Леонов – соавтором идеи создания «Аллеи космонавтов» и просто другом. Вячеслав Заренков создает благотворительный фонд «Созидающий мир», строит храм на Кипре и в Санкт-Петербурге и… рождается во второй раз.
«Сопромат» и другие
Накануне своего шестидесятилетия, примерно за год до знаменательной даты, Вячеслав Адамович задумался: чем он встретит гостей? Они, понятно, будут что-то дарить, говорить – а он? Надо бы придумать некое «алаверды» – то, что оживит гостей за столом, объединит их и поддержит веселье. Написать картину? Но картина одна, а людей будет много.
Написать… книгу. Вот это идея! Она привлекла Заренкова еще и тем, что писать он до этого серьезно не пробовал. Хотя не раз ловил себя на мысли, что сюжетов для интересных рассказов набралось предостаточно.
Например, почему не рассказать, как он строил свой первый объект в должности мастера? Работы тогда подходили к концу, началась штурмовщина, по всем этажам сновало более двухсот человек, а весь груз ответственности – на нем, молодом двадцатидвухлетнем человеке, потому что прораб постоянно был на больничном. Забавная там приключилась история. Сварщик закрутил роман с отделочницей, в обеденный перерыв они возлегли на строительных лесах в межэтажном проеме. В самый ответственный момент деревянный настил треснул, и любовники с грохотом рухнули на этаж ниже. Девушка сломала ногу, парень отделался ссадинами, а на Заренкова завели уголовное дело за нарушение правил техники безопасности. Он отказался от адвоката, сам штудировал юридическую литературу и в суде защищался отчаянно и настолько успешно, что следователь, закрывая дело, предложил мастеру перейти на работу к ним, в правоохранительные органы.
Или вспомнить ту зиму, когда ударили морозы под минус тридцать, и лопнула главная труба теплотрасс. Жители района остались без тепла и горячей воды, надо было срочно спасать ситуацию. Удивительно, как находчив русский народ! Бригадир сантехников Василий практически сходу придумал решение: обрезать трубу на входе и выходе и в старую затолкать новую, меньшую диаметром. Заварить с обоих концов и готово! Это была совершенно новая для того времени технология ремонта трубопроводов, можно было подавать заявку на изобретение. Они с Василием так и сделали. Но дело заволокитилось в кабинетах чиновников. А вот финн Йоке, которому Заренков эту историю рассказал, запатентовал технологию на свое имя, и его маленькая фирмочка за пару лет превратилась в мощную компанию!..
Много, много о чем он мог рассказать в своей книге, – только начни вспоминать! Как там в известной песне поется: «Лето – это маленькая жизнь». Стройка, в отличие от лета, воспетого бардом, – жизнь большая, кипучая, многогранная.
Заренков засел за работу, но не сразу. Сначала несколько дней думал над заголовком. Как назвать свою первую книгу? Это ведь не просто название – оно должно отражать смысл всего, чем он до сих пор занимался. Созидал, строил – это понятно. Но как? Через что?
В какой-то момент в гости в голову заскочило знакомое со студенческих лет словцо – сопромат. Как они тогда говорили – «сдал сопромат – можно жениться». Нечто настолько сложное, этапное, рубежное. Как шестидесятый юбилей Заренкова. И очень подходит ко всей его жизни. Год за годом ему приходилось преодолевать сопротивление внешней среды, закаляя свой характер до такой степени, что он приобретал свойства металлов. Однозначно – название подходящее.
Он вывел на чистом листе: «Сопромат». И написал в предисловии честно: «Не судите строго мою скромную попытку изложить на бумаге то, что для меня действительно важно и интересно».
А дальше пошло и легче, и веселее. Страница за страницей Вячеслав Адамович вспоминал свою жизнь. Писательство увлекло Заренкова. За первой книгой «Сопромат» потом пошли новые сборники. «Данность жизни», «Записки оптимиста», «Избранное». Человек пишущий, как и художник, во время творчества уходит от текущих забот, прерывает контакт с реальностью, создавая другую реальность. Сидишь за столом, мучительно подбирая слова, то попадаешь в струю и сам улыбаешься ладно скроенному фрагменту, то упрешься в монолитную стену так, что башенным краном не сдвинуть.
Коварство данного ремесла состоит в обнажении. Писатель – почти стриптизер. Расставляя слова на бумаге, человек раскрывает все свои тайны. Каждый текст имеет свой дух – есть книги тяжелые, вязкие, от которых тянет ко сну. Или хочется выпить, или вымыть руки, бежать и кричать. Или жить полной грудью. Читатель, даже если он не изучал психолингвистический анализ текста, все равно чувствует, что за человек скрывается за написанным текстом. Всегда можно сказать: хороший или плохой. Как он относится к женщине, к людям, к труду и к стране – все в наших написанных и ненаписанных книгах.
Если взять на себя смелость рецензента, то я бы сказал, что великое счастье, когда тебе скрывать нечего, как Заренкову. Все у него понятно, просто, по-доброму. Альтер эго не торчит из его текстов шпильками. Читатель получает в собеседники мудрого и тонкого человека, философа, который красной нитью через все свои книги проводит мысль: все мы, любой человек – сам творец своей судьбы, своего счастья или несчастья: что посеешь, то и пожнешь, как аукнется, так и откликнется. Он говорит: созидай добро и будешь добром окружен, уважай людей и будешь уважаем, почитай Бога и родителей и будешь благословен. И если в советское время было в ходу утверждение, что «книга – лучший подарок», то к книгам Заренкова это относится в полной мере.
28 марта 2011 года на юбилей Заренкова собрались все, кто должен был там собраться. Люди большого полета – губернаторы из нескольких регионов, в том числе, конечно, и губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко. Генералы, люди из Смольного, политики, священнослужители, бизнесмены, конкуренты, партнеры. И просто люди, без которых не было бы компании «ЛенСпецСМУ». Все они пришли с подарками и ушли от Вячеслава Адамовича тоже с подарком, с его первой книгой «Сопромат».
В кулуарных разговорах и юбилейных здравицах друзьями не раз был помянут непростой 2010 год, который начался с открытия «усеченной» на два этажа «Биржи Санкт-Петербург», продолжился проблемами со спиной, вылившимися в две сложные операции, а между ними – аномальная жара аномального лета, остужающая энтузиазм созидания у руководителей подразделений холдинга…
Приятнее всего было вспоминать финал того года, увенчанный народным признанием в виде «Небесной линии».
Но главное происходило сейчас, в 2011-м.
