Kitabı oku: «Мириада», sayfa 9
После нового года она впервые зашла на страницы своих детей в социальной сети. Судя по выложенным фотографиям и комментариям, их жизнь нормализовалась. Леня завел себе новую подружку, почти на всех фотографиях она была рядом с ним; Таня по-прежнему выкладывала свои работы акварелью. Она подписалась на обоих и регулярно следила за новостями на их страничках. Майя привязалась к своей новой семье, смирилась с их недостатками и образом жизни. Анне Павловне она помогала с ребятишками, поскольку та совершенно не справлялась. Она забирала Андрея и Полину после школы, читала им книги и проверяла, как они пишут прописи. Анна Павловна умилялась этому, но Майя дала себе слово, что детей у нее больше никогда не будет. Она своих уже вырастила.
Подземные приключения
В один из апрельских дней Майя сидела у себя в комнате за столом и писала курсовую работу, заданную в университете. Створка окна, как всегда, была настежь открыта. Свежий весенний воздух проникал в комнату, в нем улавливался запах только что оттаявшей после зимы земли. Вот-вот прорастет трава и наступит долгожданная теплая пора. Майя набирала текст на ноутбуке, переводя взгляд с клавиатуры на экран и обратно, как вдруг заметила боковым зрением какое-то движение по полу комнаты слева от себя. Она отвлеклась от своего занятия, посмотрела на то место и увидела идущего по полу кота Василия. Хвост его был распушен, спинка выгнута, он вальяжно ступал по старому обшарпанному паркету.
– Эй, дружочек! Ты решил зайти ко мне в гости? – спросила иронически Майя, подойдя к коту и беря его на руки. – Пойдем-ка домой, дорогой, у меня тут делать нечего!
Василий что-то мяукнул в ответ, а Майя, выйдя из комнаты, сменила домашние тапочки на летние сандалии, спрятанные в углу коридора под шкафом. Выйдя с котом на лестничную площадку, она прошла вперед и позвонила в квартиру Николая три раза. Так у них было условлено, чтобы он знал, что пришла Майя. Вскоре дверь отворилась.
– Привет, Майка! – обрадовался Николай.
– Вот тебе подарочек! – ответила Майя и протянула ему кота.
– На улице нашла? – спросил он, забирая его к себе.
– Нет, в своей комнате. Представляешь, прыгнул ко мне в открытую створку окна.
– Во дает! Ты для него совсем своя стала. Возьмет и поселится у тебя, – пошутил Николай. – Майка, пошли на крышу Николаевского дома, скоро закат.
– Хочешь пофотографировать? – поинтересовалась Майя.
– Хочу воздухом подышать, – ответил Николай.
– Пошли.
Майя вернулась домой, надела джинсы и тонкую трикотажную кофту, сверху накинула куртку и захватила печенье Мария. Николай же, как всегда, был в своих черных джинсах и синей куртке, он взял с собой термос с чаем и голубой резиновый коврик. Они встретились на лестничной площадке и отправились в центр города. На улице было тепло, весело светило весеннее солнце. Природа оживала с каждым днем все больше. Казалось, еще вчера почки на деревьях были совсем маленькими, а сегодня они стали ярче и зеленее. В такие вылазки Николай никогда не брал машину, пешая прогулка по городу была неотъемлемой частью их отдыха. Благо и жили они недалеко от центра Смоленска. На улице Николаева стояли старые желтые сталинские дома. На крышу одного из них они и собрались забраться. Поднявшись на последний этаж, Майя и Николай вышли на чердак, где через слуховое окно выбрались на крышу. Оттуда открывался прекрасный вид на Смоленск. Насладившись его видами с разных сторон дома, они по традиции уселись на резиновый коврик Николая и стали ждать заката. С высоты птичьего полета заход солнца был особо впечатляющим зрелищем, недаром многие руферы рвались на крышу только из-за него. Николай достал чай, и они начали беседу.
– Вот скажи, сейчас, когда ты уже почти закончила первый курс университета, ты не жалеешь, что выбрала именно это учебное заведение? – спросил Николай.
– Нет. Меня всё устраивает. Хотя сейчас у нас идет общая образовательная программа, предметов по специальности пока нет, – ответила Майя.
– Устала учиться? – участливо спросил Николай.
– Немного. Конечно, весна отвлекает от серьезных мыслей, хочется больше свободы. Очень жду лета, – объясняла Майя. – А ты помнишь тот момент, когда решил стать полицейским? – с интересом спросила Майя.
– Да. Это было в последних классах школы. Когда пора было подумать, куда поступать и чем дальше заниматься по жизни, – сказал Николай.
– Мама говорила, что полицейский в тебе жил еще когда ты был ребенком. Она рассказывала, как ты защищал всех попавших в беду в нашем дворе.
– Знаешь, в детстве мне просто нравилось помогать людям, которые не могут за себя постоять. Не то чтобы я хотел стать полицейским или подражал каким-то киношным героям. Я просто не мог пройти мимо, чтобы не помочь. Прямо как ты прошлой весной, помнишь? Не смогла пройти мимо мальчишки, которого избивали взрослые парни. Помогая людям, я получал большое удовлетворение. Ну и спорт тоже мне всегда нравился. Но сам по себе он казался каким-то бессмысленным, что ли. Ты поддерживаешь отличную физическую форму, в некотором роде – работаешь на гране своих возможностей, насилуешь свое тело, и всё это для получения каких-то призрачных медалей и наград. Типа ты выступаешь за свой район, город, страну. Всё это меня не вдохновляло. От полицейского тоже требуется отличная физическая форма, но в этом хотя бы есть смысл. Ты спасаешь здоровье и жизни других людей. В последних классах школы я просто проанализировал все то, что мне нравится, и пришел к выводу, что надо поступать в школу милиции, – объяснял Николай.
– А тебя никогда не коробило, что твой круг общения очень ограничен? Ты ведь имеешь дело с самой низкой прослойкой населения – бандиты, воры, гопники.
– Почему ограничен? Мне по долгу службы приходится общаться с очень разными людьми. Когда допрашиваю свидетелей или даже просто приезжаю на место преступления, я знакомлюсь с людьми, общаюсь с ними. Знаешь, я завел аквариум после знакомства с профессором океанологии. Он был понятым по одному из моих дел. Уже после закрытия дела я встречался с ним несколько раз. Он подарил мне крупную цихлиду, это для нее я купил такой большой аквариум. Красивая рыба, но она вырывала с корнем все водные растения. Что бы я ни посадил, она выковыривала. Даже самые простые водоросли рвала на части. Тогда я решил заполнить аквариум надводными растениями, но и с ними она регулярно расправлялась. Похоже, для нее это было забавой.
– Может, ей было скучно! Она одна жила?
– Она ни с кем не могла ужиться, подселенные к ней рыбы быстро впадали в депрессию от постоянных угнетений с ее стороны. Пока она жила, аквариум представлял собой толщу воды, в которой плавала одна большая рыба. Со стороны это выглядело не очень интересно, поэтому когда она умерла, я решил завести самых обычных маленьких рыбок.
– А я думаю, зачем ты для маленьких рыбок купил такой огромный аквариум!
– Я отвлекся от нашей темы. С Артуром я тоже познакомился на работе. У них украли реквизит на одном из модельных показов, ну и у нас завязалась дружба. А вообще, мой тебе совет – общайся по жизни с очень разными людьми. Это полезно. Так что старайся не замыкаться на одном каком-то круге общения.
Майя подумала, что в словах Николая есть доля правды.
Насладившись видом заката, Майя и Николай решили спускаться вниз. Они вышли с чердака, закрыли за собой и пошли по лестнице вниз. В это время дверь одной из квартир на четвертом этаже приоткрылась. Чей-то женский голос пробурчал им вслед:
– Ходят тут! Спаса на вас нет! Помогли бы лучше.
Они обернулись и увидели старушку маленького роста с седыми вьющимися волосами, торчащими во все стороны. На ее лице была злобная гримаса.
– Что такое, бабушка? – спросил Николай.
Неожиданно лицо старушки преобразилось, на нем появилось что-то наподобие улыбки.
– Кот у меня убежал в подвал. Никак оттуда его не выманить! Вот бы вы, ребятки, спустились туда да принесли его.
–Хорошо, бабушка, – ответил Николай. – Ключи от подвала у вас есть?
– Есть, – сказала еще больше обрадовавшись старушка. – Сейчас я вынесу, а вы идите пока вниз.
Майя с Николаем спустились по лестнице на первый этаж. Рядом с выходом на лестничную площадку располагался вход в подвал. На современной железной двери висел амбарный замок.
– Какой у нас сегодня интересный день! Сначала на крыше были, теперь в подвал спускаемся, – заметила Майя.
– Может, лучше здесь меня подождешь? – спросил Николай.
– Да ладно тебе! Пошли вместе, что я тут буду одна стоять, – настаивала Майя.
– Там могут быть крысы и мыши, – пугал ее Николай в надежде отбить желание.
– Ничего страшного! – ответила Майя.
Вскоре старушка принесла ключ. Николай открыл им амбарный замок и распахнул дверь. С правой стороны на стене нащупал выключатель света, нажал на него – где-то сверху загорелась тусклая лампочка. Перед ними была достаточно крутая лестница вниз, затем шла небольшая площадка, в конце которой находилась еще одна дверь, ведущая непосредственно в сам подвал – как раз под лестничным пролетом. Они спустились вниз, и старушка протянула второй ключ. Николай вставил его в замочную скважину: старая мощная деревянная дверь, обшитая дерматином, со скрипом открылась.
– Как кот выглядит? Как его зовут? – спросил Николай.
– Рыжий такой. Мелентий, – ответила старушка.
– Вот так кличка! Еле выговоришь, – и они стали спускаться по небольшой лестнице в темноту.
Старушка осталась стоять в дверях. Затхлый воздух ударил в нос: внизу было пыльно и влажно. Николай включил фонарик на мобильном, чтобы найти выключатель света на стене. Обнаружив его, зажег свет в помещении. Ребята осмотрелись вокруг.
Подвал имел достаточно высокие потолки, они могли стоять в полный рост. Вдоль стен располагалась теплотрасса и связки водопроводных труб. В середине помещения весь пол был заставлен вещами. Было такое ощущение, что жители дома устроили тут склад ненужных предметов. Там были старые велосипеды, коляски, мебель и даже какая-то кухонная утварь. Должно быть, с годами все это только накапливалось. Они обходили весь этот хлам, внимательно осматривая помещение. Майя непрерывно звала кота. Вдруг входная дверь со скрипом захлопнулась.
– Что это?
– Кажется, дверь закрылась, – ответила Майя.
– Что за чертовщина? – сказал Николай и выругался, его лицо посуровело, он пошел обратно к выходу.
Они поднялись по лестнице, подергали за ручку двери, но она была наглухо заперта.
– Как же мы теперь выйдем отсюда? – спросила с волнением Майя.
– Не знаю, Майка, расслабился я что-то сегодня. Нельзя было вот так идти сюда вдвоем, я же чувствовал. Надо было тебе остаться снаружи. Бабку мы эту не знаем! Может, местная сумасшедшая какая!
– А с виду бабушка как бабушка. Странно все это! Не может такого быть, Коля, это какое-то недоразумение! Откроет она скоро. Будем искать кота? – предложила Майя.
– А ты уверена, что кот вообще существует? – спросил Николай, навалившись всей тяжестью своего веса на дверь.
Майя молчала, не зная, что ответить.
– Вообще непонятно, как он мог сюда попасть, если только в подвал не была открыта дверь. Что-то окошек я здесь не вижу, – сказал Николай.
Как бы они не бились с дверью, ничего не вышло. Николай достал свой резиновый коврик из рюкзака, постелил его вдоль одной из стен и они уселись на пол. Очень скоро теплый влажный воздух заставил их снять с себя куртки.
– Что же теперь делать? – спросила напуганная Майя.
– Давай попробуем подождать. В случайно закрытую дверь я не верю. Бабка специально нас здесь заперла. Видать, в отместку за хождение по крыше. Тогда утром она должна бы нас выпустить, – сказал Николай, обняв Майю за плечи.
– Может, позвонить кому-то? – предложила она.
– Здесь нет сети. Это бесполезно, – ответил Николай. – И стоит поберечь заряд на телефоне.
Но Майя все же достала свой мобильный и попробовала позвонить домой, потом отправить эсэмс, выйти в интернет. Но всё было тщетно. Ничего не вышло. Майя до сих пор не могла поверить, что старушка могла запереть их намеренно. Откуда такая жестокость в старой женщине? А если она и утром не откроет дверь! Отсюда же никак не подать знак о помощи. За дверью еще целый лестничный пролет, стучать в эту дверь бесполезно, их всё равно никто не услышит. И главное, ведь ей всё с рук сойдет! Хоть умри они здесь – когда их тела найдут, никто даже и не подумает искать эту старуху. «Если я отсюда выберусь, я ей все волосы повыдираю на голове», – думала про себя Майя. Николай же пообещал, что когда они вылезут отсюда, старушке сильно не поздоровится. Остаток своих дней она проведет в тюрьме за покушение на убийство. Правда, вскоре он сменил тему, чтобы не будоражить себя и Майю. Николай рассказал ей, что дом, в котором они находятся, построен еще до войны. В нем жил его школьный друг, в детстве они как-то лазали вместе на чердак и там на стропилах увидели старые надписи еще довоенных лет. Он уже толком не помнит, что там было написано, но под оставленной записью был подписан год – 1937. Дедушка друга поведал, что видел их еще в свое детство. А во время войны здесь располагался госпиталь. Николай стал рассказывать про военные годы.
– Попробуй подремли, Майя, – предложил он через какое-то время. – Пить хочешь? У нас же почти целый термос с чаем и твои печенюшки.
Майя отказалась от чая и печенья. Ей очень хотелось спать, ведь было уже около одиннадцати ночи. Она закрыла глаза, уткнулась лицом в рубашку Николая и уснула.
В три часа ночи Николай вдруг встал с коврика.
– Что такое? – спросила спросонья Майя.
– Ноги затекли. Не нравится мне все это, – говорил Николай, прохаживаясь и разминая ноги. – Что-то мне подсказывает, что старуха не придет утром.
– Неужели она решится оставить нас здесь? – обеспокоенно предположила Майя.
– Вполне. Может просто банально забыть про нас. – Николай взял рюкзак с пола и стал в нем копошиться.
– Что ты ищешь? – спросила Майя.
– У меня был с собой электрический фонарик, хочу достать его, а то телефон мы так быстро разрядим, – с этими словами он вынул маленький плоский светодиодный фонарик размером с ее ладошку. – Послушай-ка, давай попробуем пройтись по подвалу. Поискать другой выход. Если не найдем ничего, к утру вернемся сюда.
– Думаешь, где-то может быть открыт вход в подвал? – предположила Майя.
– Нет. Дом старый. Возможно, здесь есть выход в подземелье Смоленска, – сказал Николай.
– В какое еще подземелье?
– Ты всю жизнь живешь в Смоленске, а про систему подземных ходов никогда не слышала? – осуждающе сказал Николай, надевая рюкзак себе на плечи.
– Я не знаю. В смысле – я не помню. Извини! – смущенно пробормотала Майя, а про себя подумала, что опять что-то не то ляпнула спросонья. Николай улыбнулся и погладил ее по голове.
– Контуженная ты моя! Все время забываю про твою травму головы и поражаюсь выборочной памяти, – сказал он снисходительно. – Надевай куртку, проверь шнурки на кроссовках и посмотри, чтобы ничего не свисало, шарф там или ремень на джинсах. Чтобы ни за что не зацепиться ни здесь, не тем более в узком ходе подземелья. Если мы, конечно, его найдем. Но думаю, что найдем, ибо дедушка моего школьного друга говорил, что в доме есть выход в подземелье.
– И куда же оно нас приведет? – спросила Майя.
– Скорее всего куда-то к Днепру.
– А тот самый дед был в нем? – поинтересовалась Майя.
– Не был и лично сам входа не видел, ему рассказывали соседи.
Они двинулись по помещениям подвала. Те напоминали залы с большим количеством перекрытий внутри. В первых двух было проведено электричество. Николай включал свет, и они внимательно осматривали место, в особенности пол, на котором теперь уже валялся другой тип мусора – строительный. Старые гнилые доски, остатки деталей сантехнических конструкций. Видимо, сантехники тоже не особо задумывались о том, что хорошо бы хоть что-то вынести на помойку. Зачем, ведь сюда никто не ходит, так что пусть будет бардак. Позже за неимением электрического освещения пришлось пользоваться ручным фонарем. Стало понятно, что кот – это лишь предлог старушки, никаких окон и вообще каких-либо лазеек в подвале не было, не могло сюда забраться животное с улицы. Вскоре они достигли помещений следующего подъезда и нашли второй выход из подвала, но он тоже оказался заперт. Такая же старая деревянная дверь, обитая дерматином, а далее скорее всего лестничный пролет и какая-нибудь современная железная дверь. В общем-то они и не надеялись, что второй вход будет открыт. Это было бы удивительным везением. Они шли дальше, проходя зал за залом. В одном из помещений, недалеко от стены, Николай увидел большую старую батарею. Майя не придала этому никакого значения и удивилась, когда Николай ногой пытался сдвинуть ее с места. И только тогда она заметила, что батарея лежит на каком-то возвышении. Наконец Николай сбросил ее.
Под батареей показался люк.
– Вот он, родненький, – сказал Николай и попросил Майю взять фонарик и посветить ему на крышку люка. Выглядела она ужасно: грязно-медного цвета, местами очень сильно проржавевшая, но высокая, толщиной с мужскую руку и по виду достаточно тяжелая. Николай схватился за крышку и кряхтя снял ее. Изнутри повеяло холодом – казалось, там было еще темнее, чем снаружи. Вниз шла крутая металлическая лестница.
– Ну вот мы и нашли с тобой подземный ход, – сказал Николай. – Давай-ка накинь капюшон куртки на голову, мало ли что может упасть сверху, та же грязь. Приятного мало. Мы теперь с тобой не только руфферы, но и диггеры, – ухмыльнувшись, сказал он.
Майя очень обрадовалась входу в подземелье, но радость эта прошла, как только Николай спустился и она последовала за ним. Они держались за пыльную шершавую железную лестницу и шли вниз. Там было холодно и пахло канализацией. Наконец, она встала ногами на каменный пол подземелья. Майя интуитивно прикрыла нос рукой, чтобы хоть как-то защититься от запаха, Николай осветил фонариком окружающее пространство. Они находились в самом конце туннеля, который был достаточно узким: при желании они могли бы пройти по нему рядом друг с другом, но тогда пришлось бы задевать куртками красные кирпичные стены. На невысоком арочном своде потолка росли небольшие десятисантиметровые сталактиты, они свисали тонкими сосульками почти над самыми головами. Майе вдруг вспомнилось, как в одной из телепередач рассказывали, что за десять лет сталактит вырастает в среднем на один сантиметр. «Это им лет сто, получается», – думала она, пытаясь прикинуть их длину на глаз. Николай пошел вперед, освещая фонариком путь; следом за ним осторожно двинулась Майя. Атмосфера была как в хорроре. Девушке казалось, что она здесь просто задохнется. Николай, чувствуя ее волнение, стал отвлекать рассказом о подземельях. Его голос звучал здесь глухо, отражаясь от старых каменных стен туннеля. Он рассказывал, что весь Смоленск издревле изрыт подземными ходами, которые прокладывались еще во времена постройки крепости. Во время Великой Отечественной войны подземные ходы активно использовались людьми. Они связывали важнейшие стратегические пункты города. После войны здесь даже жили люди.
– А сейчас городские власти как-то используют подземелье? – спросила дрожащим голосом Майя. Она не любила замкнутые пространства. Не то чтобы у нее была фобия, но чувствовала она себя неуютно.
На эти ее слова Николай повернулся, посветил фонариком в стену рядом с ней, так чтобы тень падала ей на лицо. Наклонился и поцеловал ее долгим поцелуем в губы. Майя, растерявшись от неожиданности, чуть не оттолкнула его, но вовремя спохватилась и просто схватилась руками за рукава его куртки. Потом он сказал:
– Все будет хорошо. Мы обязательно выберемся, – затем развернулся и пошел дальше по туннелю, продолжая свой рассказ, будто ничего не произошло.
– Да. Схемы ходов есть и у наших спецслужб. Некоторые коридоры и помещения до сих пор используются в стратегических целях. Кстати, эти части подземных ходов закрыты от обывателей. Какую-то часть спецслужбы специально завалили, чтобы люди не шастали. Некоторые туннели обвалились, но многие намеренно засыпаны еще довоенным поколением. Я пару раз был в Смоленском подземелье. Знаешь, будучи курсантом школы милиции, я и еще трое моих однокурсников ходили с местными диггерами в походы. В первый раз мы спустились в подземелье непосредственно под крепостной стеной в районе ее восточной части. Это был кирпичный туннель со сводчатым потолком, построенный во времена строительства стены. Он был небольшой, метров сто пятьдесят – сто семьдесят в длину. Однако на меня это произвело впечатление. Было интересно посмотреть на старую кирпичную кладку, осознавать, что этим ходом пользовались люди еще несколько столетий назад. Он, правда, был сильно исхоженный и не длинный, но хорошо сохранившийся. Поговаривали, что в былые времена там прятались фальшивомонетчики. Наверное, не врут, потому что одно время в подземелье ребята находили старинные монетки. Потом продавали их. Кстати, деньги были, может, и небольшие, но ощутимые для жизни. Хотя тогда, когда я туда спускался, всё уже было вынесено. Мне, конечно, хотелось посетить еще какой-нибудь подземный туннель, поэтому во второй раз мы попросили диггеров найти ход подлиннее, и они повели нас к реке Городянка. Спускались мы через трубу водоканала, потом она переходила в гранитную кладку девятнадцатого века; далее шел небольшой участок, скорее всего семнадцатого века, он как раз под мостом; затем опять гранитный туннель, а за ним современный бетонный ход и опять труба водоканала, ведущая к Днепру. Вот такая вот смена эпох за короткое время перед глазами. Впечатляющее зрелище! И в общем-то этого похода мне хватило, чтобы удовлетворить свое любопытство и больше не ходить в подземку. А у диггеров, с которыми мы путешествовали, даже была своя карта с подземными ходами.
– Городянка? – удивленно спросила Майя.
– Сейчас это подземная речка Смоленска, а раньше это была обычная река. Когда в девятнадцатом веке прокладывали железнодорожные пути, речку сделали подземным руслом. Затем ее надо было вписать в систему очистных сооружений города, так появилась бетонная часть подземелья и сама труба водоканала.
– Надо же! – сказала Майя. – А когда построили этот туннель, по которому мы идем?
– Сейчас подумаем. Кирпичные стены, тот же невысокий, но сводчатый потолок, едва уцелевшая каменная кладка на земле, – задумчиво рассуждал Николай. – Мне кажется, это одно из каких-то ответвлений подземного хода семнадцатого века. Сколько их было вырыто под городом, сказать сложно. Так что мы идем заброшенным старинным туннелем, сделанным несколько столетий назад. Ощущаешь дух истории?
– Я?! – воскликнула Майя. – Я чувствую, что мы в полной жопе, и мне, если честно, уже все равно, когда и кем был построен этот туннель, – с отчаянием в голосе ответила Майя.
Николай засмеялся в ответ и развернулся к ней лицом, а Майя продолжала:
– Только не говори, что ты наслаждаешься нашим путешествием!
– Нет конечно. Не при таких обстоятельствах. Но все же это историческое место и, может быть, понимание этого поможет нам идти по туннелю не с таким уж отвращением.
– Пахло бы здесь еще нормально, а то я чувствую себя червем, посетившим канализацию. Вообще не понимаю, чем мы дышим!
В этом момент над их головами что-то задребезжало, послышался громкий, с каждой секундой нарастающий рокот. Туннель затрясся и словно заходил ходуном. Майя от страха кинулась к Николаю. Тот обнял ее, крепко прижав к груди, и сказал:
– Не бойся, девочка моя!
Через минуту всё стихло.
– Что это было? – спросила Майя.
– Это трамвай, – улыбаясь ответил Николай.
– Что? – переспросила шокированная Майя.
– Над нами проехал трамвай. И это хорошо, теперь мы хотя бы приблизительно можем понять, куда ведет этот ход.
– Трамвайные пути есть возле Камерного театра, – вдруг вспомнила Майя.
– Правильно. Оттуда трамвай едет либо на улицу Багратиона, либо в сторону Днепра. Я думаю, туннель ведет в сторону реки, – ответил Николай.
– До Днепра далековато отсюда, – заметила Майя.
– Ну не так уж чтобы совсем далеко. Потихоньку доберемся, – утешал ее Николай.
– А откуда ты знаешь, что это трамвай? – поинтересовалась Майя.
– Я испытывал уже такое, когда с диггерами ходил в подземелье. Тоже испугался тогда, пока они не объяснили, в чем дело, – ответил Николай.
Они продолжили свой путь, осторожно двигаясь вперед. Николай освещал фонариком прежде всего дно туннеля, чтобы не споткнуться. Но здесь, в отличие от подвала дома, ничего не было, лишь изредка попадались небольшие осколки каменной кладки. Кирпичи, когда-то выложенные в качестве пола, со временем неравномерно осели под грунт и выпирали из-под него своими острыми краями, давя на подошвы кроссовок. С каждым пройденным шагом воздух становился неприятнее, приобретая всё более затхлый запах. Николай между тем продолжал рассказывать. Майя понимала, что он пытается отвлечь ее от переживаний, но слушать все равно было интересно.
– Улица Николаева – это не такое уж и старое название, его дали в честь космонавта, который служил в одной из частей Смоленского гарнизона. А в прежние времена улица называлась Первой Краснинской. Эта часть города – одна из наиболее древних, так что я не удивлен, что сюда был когда-то проложен подземный ход. Здесь в старину неподалеку был соляной магазин, а подвал дома, из которого мы ушли, построили вначале тридцатых годов. Вдруг Николай резко остановился.
– Что случилось? – спросила взволнованно Майя, невольно уткнувшись лицом в его спину. Николай отодвинулся в сторону, и она увидела целый скелет человека, а вернее его мумифицированные останки. Это была смесь из костей, ткани и кожи, что придавало его виду еще больше ужаса. Скелет как будто сидел, облокотившись на стену туннеля. Рядом с ним лежал старый советский ручной фонарь классической цилиндрической формы.
– О господи! Что это? – спросила Майя.
– Не знаю, – Николай нагнулся, освещая фонариком находку. – По всей видимости, это мужчина. Широкая грудная клетка, относительно узкий таз и крупные кисти. Малоприятная находка. И, видимо, придется сюда потом направить ребят, чтобы подняли его и установили личность. Не дело это, что человек умер, а родственники даже не знают, что случилось с ним.
– Я бы не стала этого делать. Любые путешествия под землей опасны. Все уже давно смирились с его исчезновением, – возразила Майя.
– Ладно, об этом мы подумаем позже, – сказал Николай.
– Как думаешь, сколько он здесь уже лежит? – спросила Майя.
– Сложно сказать, Майя. Я не патологоанатом. Думаю, лет пятьдесят точно, – ответил Николай.
– Это так ужасно! – сказала Майя, шмыгнув носом.
Они двинулись дальше. Николай что-то рассказывал про установку личности в его собственном опыте и в практике его знакомых коллег, но Майя уже толком не слушала его. Да и он, похоже, бубнил все это, лишь бы в туннеле не было тихо. Она механически шла за ним и все время шмыгала носом. Она так плакала про себя. Этому она научилась еще в прежней жизни: когда хочется плакать, но как-то неудобно это делать на людях, то можно просто шмыгать носом. «Шмыг-шмыг» – и тебе уже немного легче. Наверное, сейчас они с Николаем думали об одном и том же. Они тоже могут не выбраться отсюда. «И будет здесь уже три скелета, один из которых женский. Так странно, ведь он как-то спустился сюда, почему же не вернулся обратно? Может, поломал ногу? А может, его убили, а сюда принесли тело? Такое ведь тоже может быть. Спросить Николая? – размышляла Майя. – Нет, наверное, лучше его сейчас не трогать расспросами. Ему тоже тяжело, просто он крепится передо мной, ведь в его глазах я – юная девушка». Николай вновь остановился, прервав поток Майиных мыслей.
– Что такое? – с замирающем сердцем спросила Майя.
– У нас проблемы, – сказал Николай и опять отодвинулся в сторону. Майя увидела, что впереди ход закрыт старой кованной решеткой, а за ней туннель будто бы расширялся. – Давай-ка посвети мне фонариком, попробую что-нибудь сделать.
Майя безропотно взяла фонарик. Внутри у нее всё упало. Она думала о том, что теперь им не выбраться отсюда. И человек этот погиб, наверное, так же. Он наткнулся на закрытый ход и не смог пройти дальше.
Николай всей массой своего тела налег на проржавевшую пористую решетку и стал давить, и она начала крошиться. Майя не могла поверить своим глазам – похоже, решетка настолько проржавела, что стала медленно рассыпаться. В один миг отчаяние вдруг сменилось надеждой.
– Майка, нам бы какой-нибудь предмет, которым можно бить по решетке. Видать, под действием влажности за несколько столетий она сильно испортилась. Просто крошится. У меня ничего такого нет. Термос мне жалко, нам еще чай понадобится. Да и его материал хлипкий.
– Может, попробуем взять фонарь того несчастного парня? – предложила Майя.
– Отличная идея, – сказал Николай, и они двинулись обратно по подземному ходу к мумифицированному скелету. – В советские времена вообще вещи делали хорошо, они долго служат. А решетку поставили очень давно, скорее всего в семнадцатом веке. Я сначала думал, что это со времен Наполеона, но, видимо, ошибся. Слишком плохое у нее состояние.
Вернувшись к останкам погибшего, они забрали фонарь, лежавший рядом с ним, и пошли обратно к решетке. Николай рассматривал старый осветительный прибор, внутри которого была лампа накаливания.
– Он тоже пострадал от влаги подземелья. Ржавчина поела и его металлический корпус, – сказал Николай.
– Сколько ему лет? – спросила Майя.
– Думаю, он производства пятидесятых годов. У моего отца был такой.
Добравшись до кованой преграды, Николай попросил Майю посветить на нее, а сам стал бить задней частью фонаря по решетке. Та крошилась, металлический корпус фонаря беспощадно мялся. В какой-то момент решетка просто стала рассыпаться в руках. Теперь лаз был достаточно велик, чтобы они пролезли через него, предварительно сняв верхнюю одежду. Николай отломал еще один кусочек коленом, когда пролезал, упираясь им в решетку.
– Ну ты даешь! – удивилась Майя.
– Давай немножко отдохнем, – предложил Николай, когда они оказались с другой стороны решетки. – Что-то я подвыдохся! Достань чай, – попросил Николай, облокотившись спиной о стену подземелья.
Майя достала резиновый коврик, постелила его вдоль туннеля, Николай сел на пол, а она полезла в рюкзак за термосом. Налила в его крышку чай и протянула ему. Затем сама села рядом.
– Курить ужасно хочется! – жаловался Николай.
– Не вздумай этого делать! – ответила Майя. – Здесь нельзя курить, мы задохнемся с тобой.
Николай в знак согласия закивал головой.
– Лет пятьдесят назад, когда здесь оказался запертым этот погибший парень, мы бы не выломали решетку. И сейчас-то это оказалось не таким простым занятием. Одной женщине, конечно, такое было бы не под силу. Сколько я ломал ее? – спросил Николай.
