Kitabı oku: «Художник», sayfa 3
В Париж!
Привет, Париж! Франция! Мечта!
Я мечтала всю свою жизнь! И моя мечта сбылась!
Кофе! Непременно настоящий французский кофе и пирожное. Такое маленькое, красивое, которое лежит на малюсеньком блюдце, рядом с кружевной салфеточкой. А потом такси, непременно такси и к Лике!
Лика перебралась в Париж относительно недавно, всего-то пару тройку лет назад. «Отхватила! Повезло! Смогла!», -говорили злые языки. А Лика не мечтала о Париже, а Лика совсем не хотела в Париж. Лику вполне устраивал наш уральский городок. Но все-таки по порядку.
Мы подъехали к огромным кованным воротам, которые открылись моментально и вот, я в сказке! Огромный, но не вычурный дом в три этажа, чудесный сад , прудик и это только у крыльца. Лика кинулась к дверям машины, завизжала, по -детски начала меня обнимать, смеяться и тут же плакать. Мы зашли в дом. Красотища! Вкус, размах! Нужно обязательно спросить, долго ли она обставляла все это? Но все потом! Потому что сейчас подарки, первая рюмка за встречу, разговоры о том, как мы счастливы, что наконец-то рядом!
– Привезла? – с нетерпением полезла Лика в чемодан.
– Привезла! И то и другое!-я достала из сумки бутылку «Столичной» и банку шпрот.
Да! Человек, который ест за завтраком омаров, запивает их французским коньяком, слезно просила меня привезти сумку шпрот и русской водки… Тоска. Я конечно прихватила еще икры, астраханской рыбки к пиву ( заказала у знакомых), смородинового варенья, бутылочку самогонки, копченой колбаски, мелкой ранетки, в общем всего того, что ни за какие деньги в Париже не достать.
Лика жадно резала хлеб, разливала водку в красивые малюсенькие рюмочки. Мы стоя выпили первую за встречу, закусили самым русским калорийным бутербродом со шпротиной и майонезом, а потом и по второй, за все хорошее. Если перейти к итогу, то когда пришел Володя ( ее драгоценный муж) , то мы были уже глубоко под градусом русского гостеприимства.
Володя был прекрасный муж, отличный специалист, пластический хирург. Лике с ним несказанно повезло, а ему повезло с Ликой. Звезды сошлись над ними, когда это было нужно, необходимо, важно и обязательно.
Володя с нами поужинал, мы мило поболтали, посмеялись, вспомнили общих знакомых, кого-то помянули. Он ушел от нас около часу, потому что ему завтра на работу, как никак три плановые, консультации, а еще вечером он свято божился познакомить меня со своими «милыми соседями».
Мы с Ликой пошли в сад, взяли две бутылочки сухого ( все, как мы любим!).
Воздух опьянял без вина. Пели цикады, дурманно пахли лилии и жасмин. Мы устроились в красивых плетенных креслах ( подарок благодарного клиента, как сказала Лика).
– Ну, подруга, рассказывай!
– Нет, первая – ты! У тебя тут интереснее. Смотрю, детскую сделали, вон там, площадка, что вопрос решили?
– Это … Володя. Он захотел. Когда проект сада делали…
Тушуется, заметила я. Зачем я это спросила? Идиотка! Кретинка! Дура! Испортила такой вечер! Но Лика ,кажется, не замечала моего смятения.
– Как у вас? Как Костик?
– А что про него говорить? Командировки и командировки. Я его дома практически не вижу. Я то там, то тут. Переводы, договора, продажи… Скука! Но эта скука нас кормит и кстати, не плохо. Сделали ремонт, наконец-то, послушай, наконец-то я купила круглый дубовый стол на веранду. Поэтому теперь, вы к нам!– и мне почему-то стало смешно, Лика рассмеялась со мной.
– Слава Богу! Я так счастлива, что у тебя все хорошо. Ты всегда была рационалисткой… Есть такое слово?
– Конечно есть! – и мы опять захохотали.
Мы вспомнили несчастную Ленку ( наша третья подруга), которая ушла слишком молодой и красивой. Выпили за нее молча, до дна, как и пила сама Ленка. Вспомнили и ее ненаглядного мужа, который женился на другой через полгода и ее свекровь- старую идиотку. Вспомнили школу, вспомнили наши улицы, дворы, парки, снежные и морозные зимы, нашу молодость, которая отчаянно не хотела нас покидать и как же это прекрасно, – не покидала!
И вот наконец, Лика спросила про дом. Как я боялась этого вопроса! Ну конечно, она бы спросила! Ведь дом ее. Но обо всем по порядку.
Лика с Володей уехали, но у нее остался дом. Прекрасный дом с участком, садом, красивой посудой и чудным интерьером, который был придуман самой Ликой. Но Лика уезжала и дом оставила на продажу мне. Долго его никто не покупал, высокая цена, кризис. И мы даже отчаялись его продать, Лика шутила, что уже можно туда мне заселиться, как вдруг – купили. Сразу, посмотрели и внесли задаток. Я была рада, пока не пришла на сделку.
– Так, что там с домом? Кто купил? Приезжие?
Как мне не хотелось отвечать! Господи, я хотела уехать тут же.
– Да, так, семейная пара, подарок детям на свадьбу. Не интересно.
– Нет, ну расскажи, кто у нас там женился? Всех же знаем!– Лика разлила еще вина.
– Ну Городецкий! Городецкому купили дом, точнее ему и невесте,– выпалила я на одном дыхании.
– Кто? – Лика сказала одними губами.
– Городецкий.
Городецкий. Это сволочь. Негодяй. Безобразное пятно на ликиной жизни. Первая и единственная ее любовь. Она познакомилась с ним , когда заканчивала институт. Экзамены поджимали, а она никак не могла сдать чертежи, уже отчаялась, искала по знакомым, кто может сделать в такие короткие сроки, и вот – Славочка Городецкий. Даже денег тогда с нее не взял, просто пригласил в кафе. Он – художник. Творческая натура. Лика это понимала, никогда не давила, не попрекала. Да и за что было его попрекать? Он Лику любил, боготворил. Портретов ее кучу нарисовал. Даже в их спальне потом висела большая рамка в меленьких ликиных картинках. Перебрался в ее дом. Как Лика старалась, уют наводила. Там каждая тарелочка, ложечка, коврик выбраны с такой дикой любовью, что и представить страшно. Он рисовал, она работала, все было красиво, даже страшно, как-то от такой неземной любви. А потом еще радость, Лика беременна. Слава ультимативно – рожать. И решили, что будет свадьба. А что? Семья так-то у них давно сложилась, только без штампа, а тут и случай. Слава еще больше трясся над ней, соки выжимал, мороженое таскал ( она страсть, как хотела мороженое), рисовал ее и рисовал. Свадьба была назначена на август. Стояла жуткая жара. Именно почему-то жару я запомнила, не безумные ликины глаза и охрипший голос. Мы тогда ее потеряли дней на пять, нашли в больнице. Она лежала , отвернутая к стенке и молчала. Говорить начала через неделю, когда пришла ко мне после выписки, с пакетом. Домой даже не ходила. Села тихо на скамейку, закурила. Курила долго и много, а потом как-то размеренно и тихо начала говорить:
– Я полы мою, а в окно стук. Я и вышла. Девочка стоит. Такая аккуратная, красивая, худенькая, только животик у нее круглый, уже месяц шестой, наверно… И говорит: «Ты, Лика? Ну, жена, Славы? Так я сказать хотела, я его люблю…»… – она тогда замолчала и посмотрела на меня какими-то безумными глазами.
И действительно, была у Славочки еще одна муза. Римма. С богатыми родителями и очень скверным характером. Римме он ничего не обещал, переспал с ней пару раз на каких-то богемных тусовках, а вот Римма влюбилась. У Лики выкидыш, да с такими осложнениями, что детей иметь она больше не может. В дом даже не зашла, Славку видеть не хотела. Жила у меня, курила и молчала. А потом как-то все улеглось. Работа, быт, тусовки. И на одной из них встретила Володю. Он влюбился. Охапками цветы, прогулки под луной и через месяц предложение. Лика согласилась, тем более, что Володя сразу сказал, что уезжает в Париж, а Лике только это и нужно. Перемена. Места, жизни, судьбы. А Городецкий на Римке не женился, родители не дали. А вот потом жениться решил, на какой-то девочке. Художник, эстет. Увидел меня на сделке, чуть не ошалел. Глаза спрятал, стыдно. А чего уже говорить? Ошалеет, когда в дом неудавшейся семьи войдет.
– Расскажи мне про него…
– Не буду. Что про него говорить?
– Ну я имею права знать, кто будет жить в моем доме!
– Я сказала.
– А еще?
– Про нее ничего не знаю. Да и знать не хочу! Сколько уже лет прошло? Пора все отпустить.
– Пять. Пять лет прошло. И я ничего не могу отпустить.
– А ты вспомни, что именно из-за него ты никогда не станешь матерью!
– А он никогда не станет отцом!
– Конечно! Ему это и не надо. Малюет там себе, художник хренов!
– Наташка, расскажи! Умоляю!
И я сдалась. Хотя рассказывать было нечего. Год назад купили дом. А через полгода он стал пить. И пьет до сей поры. Естественно, никому его мазня не нужна, жена гонит его, он ее бьет, опять пьет. Дома шаром покати, разбили витражи на веранде, дворик в запустении, впрочем, как и вся его жизнь. А месяц назад жена ушла к родителям, потому что терпеть его невыносимо. Напьется и плачет, а жену, эту несчастную ( за что ее Бог наказал?) бьет и гонит. Короче, не жизнь с ним , а мрак, и счастье, что ты, Лика, не его супружница.
