«Алая буква» kitabının incelemeleri

Роман рассказывает о судьбе Эстер Принн, которую осудили за внебрачную связь, обязав носить на одежде красную букву «А» (начальная буква слова «адюльтер»), чтобы все жители пуританской Новой Англии знали о ее грехе.

Моей большой ошибкой было прочитать аннотацию к книге, т.к. на мой взгляд она раскрывает сюжет, и роман воспринимается в другом свете. Общего мнения о романе это не испортило, т.к. сюжетная линия в таком случае рассматривается в другом свете.

Не зная аннотации, читатель может (до определенного момента) задаваться вопросом об отце ребенка, почему героиня его скрывает и др. В романе есть загадка.

В случае, когда читатель (как и я) прочтет аннотацию, раскрывается вайп «Преступления и наказания». Виновный знает о своем «грехе», его мучает совесть, и он везде ищет врагов. В такой ситуации следишь за внутренней игрой героев и их рассуждениями.

Чтобы оказаться среди инопланетян, совсем необязательно лететь в космос, иногда для этого достаточно обратиться к событиям вполне земной истории. "Алая буква" показывает нам американскую колонию середины 17 века, населенную походу самыми страшными людьми, которых могла породить культура - пуританами. О том, до чего могут дойти люди в своей жестокости, рассказывает нам трагическая история жизни Гестер Прин. Современному читателю, наверное, сложно будет понять весь ужас ситуации, в которой оказалась героиня книги. Мы слишком привыкли к гуманизму, неприкосновенности частной жизни, всему такому. А четыре сотни лет назад было "ошибаетесь, уважаемый, это дело общественное", все, кому не лень, лезли в твою личную жизнь грязными руками и, прикрываясь напускным благочестием, предавали тебя суду, поруганию, позору, смерти, нужное подчеркнуть, устыдиться, пойти на костер. Велико ли было преступление Гестер? С точки зрения века нашего, ей всего лишь хотелось любви в чужом краю. С точки зрения века того, она - ужасная прелюбодейка, достойная ненависти и презрения, вынужденная носить клеймо по гроб жизни. Но вообще история довольно трагична. Она о том, как под гнетом общественного мнения, жадного до зверств и демонстративно благопристойного при том, калечатся судьбы людей, попавших в жернова этой машины. Как люди, помешанные на религии, собственными руками создают дьяволов. Как человек превращается в безгласый символ - и это страшнее всего. Должны молчать и ходить, потупив взор, те, кто рожден для великих страстей. В мстительных гончих превращаются умные и благородные люди. Накал страстей в произведении таков, что подчас просто зашкаливает, но к моей печали, там практически отсутствует какое-либо действие. "Алую букву" называют одним из основоположников мистики или даже ужасов, с чем я не могу согласиться. Это, скорее, психологический триллер, в котором нет абсолютно ничего мистического. Вся дьявольщина здесь имеет исключительно символические значение, но даже в таком виде она оказывает довольно сильное воздействие на читателя.

Классический американский роман 19 века, культовая книга из списка «обязательно прочти!», при жизни автора (и после) подвергавшаяся гонениям: ах, какая аморальная любовная история, падшая женщина, падший священник, как так можно, уважаемые, разве можно читать о таком приличным людям? Что интересно, Натаниэль Готорн своей «Алой буквой» и хотел высветить лицемерие современного ему общества, которое грешило себе и оправдывалось (как его герой священник), но не желало смотреть на свои пороки со стороны.

Многим нынче «Алая буква» не понравится – аннотация и обложка (и многим известная экранизация) обещают историю запретной любви в Новой Англии вопреки запретам консервативного большинства. Но как раз о любви в книге ни слова. Читателя ставят перед фактом: главная героиня Эстер согрешила с молодым священником, пока ее муж был в далеких Европах, плодом их близости стал ребенок, девочка, и отныне Эстер осуждена носить на платье алую букву А (по первой букве английского слова «прелюбодейка»). Как случилось, что порядочная, скромная замужняя женщина вступила в связь со своим духовником, Готорн не раскрывает. Была ли это любовь? Как она появилась? Или это было минутное ослепление страсти? Если попытаться оценить характеры виновников трагедии, начнет казаться, что главным... эм... инициатором неуставных отношений был священник – писатель описывает его как пылкого, впечатлительного человека. Эстер же слишком сдержанна и покорна, чтобы выступать соблазнителем. Оттого дальнейшее предстает двойной несправедливостью.

Увы, но именно на Эстер ложится клеймо позора. Ее... возлюбленный, уважаемый в обществе, благополучно избегает наказания. Из благородства Эстер не выдает, кто отец ее ребенка, возможно, ожидая от своего любовника добровольного признания. Но Эстер не учитывает, что священник слаб в сравнении с ней. Он может сколько угодно страдать в душе от совершенного греха, впадет в болезнь, но ни за что не признается, ни за что не унизит свой сан и самого себя. Его образ, трусливого и нерешительного мужчины, неприятно удивляет, и это на фоне терпеливой, сильной в своем достоинстве Эстер, которая переживает позор с высоко поднятой головой. Отчасти Готорн написал гимн силе – и освобождению – женщины в жестоком мире. Он полностью на стороне женщины, она у него – героиня, она обретает невероятную по тем временам самостоятельность, она торжествует близ слабых, косных, способных лишь осуждать и лицемерить мужчин. Женственность у Готорна – какая-то неведомая природная сила, более земная, нежели мужская. Кроме уважения, Эстер ничего не заслуживает. Схожее уважение вызывает и книга, несмотря на некоторые устаревшие приемы и общую назидательность повествования. Готорн сумел – пожалуй, лучшие слова тут.

Можно подняться над любым страданием, кроме чувства вины. (c)

Всё далеко не так просто, как кажется на первый взгляд, да и на второй тоже. Заглянув в аннотацию, вы можете подумать, что эти слова про чувство вины я привела здесь, имея в виду главную героиню, изменившую мужу и родившую внебрачного ребёнка, за что пришлось ей, согласно законам того времени и той местности, носить всю жизнь на груди алую букву. Нет.

Говорят вокруг, да и автор говорит, что история эта — она о делах давно минувших дней, когда, представляете!, были вот такие "нравы", вот такая жизнь, мол, загляните за занавесочку и подивитесь! Ну надо же, у нас-то, у нас-то теперь всё окей, у нас за измену не развешивают красные буквы и не сажают девушек в тюрьму вместе с новорождённым ребёнком. Тем временем, расслабив нас такими вот уверениями, автор как бы исподволь рассказывает нам о нас же самих. А и то правда, берёт книгу читатель со спокойным сердцем (мол, это вам не Достоевский какой-нибудь, в душу лезть не будет), настроившись на некую увлекательную историю о тёмных недоразвитых веках, потешить своё любопытство, может быть, собирается, да и отдохнуть пару часиков. Но тут (нет, не внезапно, не "из-за угла", а постепенно) приходит понимание, что не сюжет как таковой в этой книжке важен, и что вообще-то в его (читателя же) душу таки залезли и под шумок, так сказать, преспокойно в ней ковыряются. Поэтому обсуждать дикие пуританские обычаи мы тут не будем, с ними и так всё предельно ясно. Поговорим о нас.

Поговорим?

Несмотря на то, что на кострах теперь вроде как бы и не сжигают, по большому счёту мало что изменилось, ведь люди, поступки, чувства, ощущения, скажем так, они остались прежними — просто такими же человеческими. Да, теперь нас не могут принудить носить на груди своей вырезанную из ткани букву позора, как Гестер, зато никто не мешает нам самим вырезать у себя в груди такую букву и сгорать в собственноручно разожжённом костре позора, как священник Димсдейл. Вот он — по сути, главный герой романа (повести?), вот он — герой безвременной современности. Вот — человек, умирающий, в прямом смысле этого слова, от гнёта вины, от непереносимой тяжести невысказанного, тайного греха. Итак, священник Димсдейл, скрючившийся от страданий, от всё увеличивающегося чувства вины; Гестер, заклеймённая позором, отвергнутая, но пытающаяся жить, пытающаяся делать всё, что от неё ещё зависит; обманутый муж, обуреваемый жаждой мести, мести изощрённой и коварной; и между ними всеми — маленькая Перл, нагоняющая периодически мурашки своим детским прозорливым взглядом.

За простым сюжетом данного рассказа, за лёгким, слегка даже улыбающимся, слогом кроется нечто, почти мистически страшное. Может сложиться впечатление, что автор, оперируя такими словами как Бог и дьявол, не верит в существование этих сил, однако при этом наделяет их жизнью и, извините за тавтологию, силой. Почему так? Потому что через них он хочет выразить то всё, что самое светлое и то всё, что самое тёмное есть в человеке?

Непростую работу предлагает нам автор, непростые решения предлагает нам принимать. В этой книге нет людей более грешных или более праведных, есть несколько ракурсов, скажем так, с которых можно посмотреть на одно и то же событие, будучи при этом, например, его участником. Казалось бы, невероятная тяжесть и боль — стоять перед лицом презирающей тебя толпы, а затем ещё всю жизнь предстоять пред всеми и перед самим собой с клеймом позора на груди. Да. Но человек, который избежал участи открытого людского презрения, человек, оставшийся с грузом своего греха наедине с самим собой — он завидует, искренне завидует тому, кто страдает "открыто", кто, быть может, такой же грешник, но живёт своим наказанием искренне и честно.

И вот, представьте, где же правда? Не будем вдаваться в подробности определений и частностей — что есть грех. Или будем? Знаете, у нас в школе были уроки богословия. Несмотря на то, что прогульщиком я была знатным, и мне вообще отказывались ставить порой оценки в тех же полугодиях, яростно крича о более 50% пропусков, богословие я не прогуливала. Верила я в Бога или не верила — посещаемость этого предмета была у меня отменная, и священник на каких-нибудь педсоветах не мог взять в толк, почему это вообще остальные учителя меня ругают, я же — вот, одни пятёрки, прогулов вообще нет. Предмет был очень интересным, а священник — один из тех незабываемых людей, которые остаются в жизни такими светлыми, яркими пятнами. Настоящий проповедник, он ещё был (и есть) учёным, пришедшим к вере уже лет после сорока, а до этого геолог (если мне не изменят память относительно его основного вида деятельности), ревностно и глубоко изучавший физику, математику и проч., отчего лекции его были чрезвычайно интересны и порой вообще потрясающи. Так вот, простите меня за это отступление, однажды, уже в старших классах, выдалась у меня тяжёлая размыслительная ночь. Помню, задала я себе и такой вопрос: а что же есть "грех"? Какого-то определённого ответа я не нашла, а на следующий день был урок богословия; я ничего не спрашивала, однако, выходя уже из класса, я заметила на себе задумчивый взгляд нашего учителя, остановилась, а он и говорит: "Грех — это то, что приносит боль". Возможно, говорил он это не мне, возможно, это совпадение, и вообще, ребята, мы сейчас не на богословии и даже говорим-то не о религии. Наоборот, я как раз бы хотела этим прекрасным определением греха увести мысль от восприятия этой книги только лишь через призму "этих дремучих религиозных взглядов".

Что-то, что приносит боль, — то, из-за чего так стыдно и так плохо, когда кажется, что простить себя ты не в состоянии. Можно пытаться убедить себя, что этот эпизод, этот поступок, который мучает тебя, он останется не-узнанным, а в дальнейшем ты будешь вести светлую и правильную жизнь, ты не повторишь ошибок, ты не оступишься больше.

...Но здесь следует напомнить суровую и печальную истину: брешь, пробитая виною в человеческой душе, не может быть заделана в земной жизни. Можно следить за ней и охранять её, не допуская неприятеля снова внутрь крепости, чтобы ему в последующих атаках пришлось искать иных путей и отказаться от того, где прежде его ждал успех. И всё же разрушенная стена существует, а за ней чуть слышен крадущийся шаг врага.

А можно ещё, например, всю жизнь бичевать себя. Можно мысленно, а можно и не мысленно. Можно об стенку, например, бичеваться. Или об пол. Или об асфальт с тринадцатого этажа. А что? Думаете, смешно? Если так, значит, вам повезло, вы не испытывали этого всепоглощающего чувства вины. Однако, тут тоже палка, как говорится, о двух концах, а то и о трёх. Жизнь, положенная на алтарь своей вины — ой, как неоднозначно! Ну, положим,— положишь ты свою жизнь. А толку? Кому от этого станет легче? Кто от этого станет счастливее? Твоя вина будет день ото дня становиться всё больше и больше... Она будет расти и расти, потому что ты, так лелея её, будешь поливать её своим отчаянием и муками. Это ли не будет большим грехом?

Оставь обломки своего крушения там, где оно произошло.

Отпустить боль и взять радость — не сложнее ли порой, чем наоборот?

Небо оказало бы тебе милосердие, если бы у тебя была сила им воспользоваться!

П.с. А вообще, после таких рецензий у меня ощущение, что я прилюдно разделась, вот уж хз, почему. Да ну вас.

Прежде всего в начале книги своим рассказом о себе автор помещает так сказать дисклеймер, который говорит, смотрите, я - моралист, мне церковный закон не писан, мне важна суть вещей. (Это только имхо вашей покорной слуги, оно может не совпадать с тем, что имел в виду автор.) Он показывает это своим отношениям к чиновникам в целом, к себе (он в данное время работает чиновником на таможне) и к своему нынешнему положению в обществе.

Ну а далее, после подробного оправдания, автор таки начинает само повествование. Повествование сплошь кишит историческими событиями и именами, более того, он автор утверждает, что не придумал ничего, все чистая правда.

Алая буква рассказывает о грехе (прелюбодеянии). Согрешившая главная героиня наказана за свой грех тем, что вынуждена до конца жизни носить на одежде знак позора - алую букву А. Эта буква навсегда меняет отношение общества к ней и к её ребенку. Причем, что интересно, мы никогда не узнаем точку зрения автора о грехе, содеянном главными героями. Мы лишь можем вывести его точку зрения из его дисклеймера, приведенного в начале книги. Сам грех автору совсем не интересен, он почти не описывается, больше ему интересны последствия совершенного греха.

Кажется, что совершенный грех - это взрыв, который вызывает ударную волну, проходящую через все повествование. Грех меняет все и вся. Праведники превращаются в грешников, а грешники в праведников. Прекрасный итог греха - жемчужина (Перл), ребенок главных героев - благословление или проклятие?

Все рассуждения автора на тему веры и морали можно найти в этой книге.

Совершенно выбесило меня вступление к книге, где, помимо долгих рассуждений о буржуазии, внезапно выдали, что Эспер страдала меньше, она же открылась, а вот священник страдал сердцем, поэтому ему было хуже. Даже решила рецензию написать, хотя в последнее время на это забила. Итак, есть история, немыслимая с точки зрения современной морали, но вполне нормальная для тех времен. Девушка вышла замуж за стареющего мужчину, приехала в новый свет без него, влюбилась, изменила, родила ребенка, подверглась всеобщему осуждению. Это ключевой персонаж истории и единственный сильный. Ее муж, узнав об измене, превращается в классического психопата, у него и цели другой нет, кроме как найти ее любовника и издеваться над ним. Но самый паршивый тут, как по мне, лицемерный святоша. Это он избегает ее, как и все остальные. Это он молчит в тряпочку и радуется, что она его не выдала. Это он тихонечко пестует свои страдания и хватается за грудь: "Ах, вы не понимаете моей печали!" И, конечно, он мог бы взять ее и ребенка, уехать куда-то подальше и начать новую жизнь под другим именем. Но нет. Даже в самую тяжелую минуту душевного надрыва все, что он может, это сказать ей, которая уже много лет бродит по городу как прокаженная, что ей-то, конечно, легче, и - самое главное: "Реши за меня!" О, я знаю, как это было - тайная любовь среди трудностей, мечта любого подростка и выходящего из пубертата. Для двух неопытных людей - вполне ловушка. Но почему он не предложил ей бежать, пока еще живота не было видно? Почему не предложил после? Ответ кроется в одной фразе: "Реши за меня!" Эспер просто не повезло, она связалась с соплежуем. И болезнь его - психосоматика чистой воды. Согласитесь, более романтичный выход для такой тонкой ранимой души, нежели ввязываться в быт с любовницей. И, да, вы можете сказать, что времена были не те, оба были верующие и так далее, но, ведь, когда она решила за него, он был согласен. В общем, очередная история о том, как женщине не повезло с мужиками. Обидно только, что даже в более позднее время пишут отзывы не об этой стороне, а все равно любовник оказывается самой пострадавшей стороной. Нет ли в этом нотки сексизма?

Меня неожиданно потянуло на классику. Первая же книга оказалась исключительно удачной.

Если честно, совершенно не хочется пересказывать сюжет, к тому же, он незамысловат. Для меня "Алая буква" носит явный притчевый характер. Во-первых, в ней всё-таки слишком мало бытовых подробностей. Во-вторых, много вопросов, связанных с моральным выбором личности. Как важно говорить правду. Потому что ложь не дает человеку быть самим собой и получать удовольствие от жизни: придуманная жизнь, пусть и частично, как будто и не твоя. Как важно уметь прощать. Ведь желание отомстить во что бы то ни стало разрушает, прежде всего, самого мстителя. Как важно научиться отличать подлинную доброту и красоту души от унылой, лишенной радости пуританской "добродетели". Наконец, как важно широко смотреть на вещи и слушать самого себя, а не поддаваться мнению большинства. И еще множество вопросов, которые почти каждый решал для себя в жизни.

Хорошая книга на все времена. А ведь написана она была в 1850 году.

Вот насколько всё-таки меняются времена и взгляды на некоторые вещи. Хотя, часто слышу о том, что история повторяется. Но она повторяется только в том плане, что людские грехи и ошибки остаются неизменными. Люди по сути не меняются. Меняются только лишь общественные взгляды. Мне понравилось! Могу понять, в принципе, почему средний балл у книги низковат. - скучное предисловие - щекотливая тематика - неоднозначные герои Зато тут масса плюсов (лично для меня): - отличный язык повествования - мрачная, почти готическая атмосфера книги - опять же, отличные герои. Эстер - очень сильная женщина, которая готова нести свой крест по жизни с высоко поднятой головой. Она, можно сказать, восстала против всего общества. Священник раздражал до зубного скрежета. Что за мужик такой, который просит женщину разобраться с их общими проблемами?! Трус. Как можно любить такого человека? А еще книга очень современна, несмотря на то, что написана аж 170 лет назад. Она раскрывает перед нами всю людскую ограниченность и лицемерие, трусость и слабость. Хорошая литература.

Когда читала книгу первый раз, мне было лет 20, история Эстер растрогала меня гораздо сильнее, чем сегодня. Перечитав историю сейчас, эмоции уже не столь сильны, но я получила не меньшее удовольствие.

Эстер вышла замуж за человека, который был старше её. Когда мужа не было несколько лет, она поддалась страсти и переспала со священником. После чего в жизни Эстер появилась дочка Перл, а на груди — алая буква. Знак её того, что она согрешила, знак её отверженности обществом, знак её одиночества, знак равенства всех во грехе.

Видимое “клеймо” получила только Эстер, которая скрыла от общества имя своего любовника. Священник же остался не осуждаемым обществом, но это не приносит ему счастья или спокойствия. Напротив. Алая буква на груди Эстер — символизирует грех явный. Димсдейл же не может открыться, он словно пребывает во внутренней тюрьме. Его “тайный грех” разъедает его изнутри. Димсдейл не нашёл в себе сил признаться, не попытался защитить свою любимую, не был рядом, когда её осмеивали. Когда ему становится уже совсем тяжело, то он идёт на эшафот, где когда-то наказали и Эстер и признаётся, но делает это когда никого нет на площади. А признаться публично ему не хватает духа.

Эстер хватило духа и носить позорный отличительный знак, и в одиночку растить ребёнка, и отстоять ее, чтобы Перл не отобрали, предупредить священника о том, что ему угрожает опасность от мужа Эстер. Так как она была искусной рукодельницей, то, даже несмотря на ее “отличительный знак”, смогла хорошо зарабатывать. Она раздавала деньги нуждающимся, хотя те, в ответ на её доброту, ругали её и называли блудницей. А Димсдейлу признать отцовство, сказать во всеуслышание, что это он — не хватает духа.

Эстер всё вытерпела, прошла через все общественное порицание одна. Но сделала это с высоко поднятой головой. Она словно насмехалась над этим пуританским обществом, которое выставляло её падшей женщиной. Алая буква у неё на груди превратилась в кружевную брошь, а плод ее адюльтера — Пёрл — она одевала в красную одежду.

Не удивительно, что книга успела побыть в числе запрещёнки от США до СССР. Ведь Готорн вывел Эстер как положительного персонажа. Ей сопереживаешь от начала и до конца. Даже к мужу-рогоносцу нет никакой симпатии. А, казалось бы, его предали и, наверно, его должно быть жалко. Но как-то не получается.

Роджер Чиллингворт, муж Эстер, бойкий старикан. Видя позор жены, не спешит объявиться и спасти супругу от позора. Нет, он намерен мстить. Всячески пытаясь узнать, кто же стал причиной его позора. И всю свою энергию, которой, вероятно, он поднабрался у шаманов, он решил направить на месть. Но и в этом он не преуспел. Димсдейл успел во всём покаяться и умереть раньше, чем Чиллингворт до него добрался. И так как он несколько лет жил только местью, то теперь жизнь потеряла для него смысл.

Мои симпатии всецело на стороне Эстер. Она умеет любить и брать ответственность за свои поступки. Чего нельзя сказать о мужских персонажах в этом романе. Она не принимает пуританские нормы, как пуританское общество не принимает её. Из-за своего вынужденного одиночества, Принн многое переосмыслила. Теперь она по-другому смотрит и на свой грех, и на ханжескую пуританскую мораль, которая попыталась “задушить” ее, но она выстояла. И даже смогла заслужить прощение.

PS: недавно посмотрела фильм 1995 года, где главные роли исполнили Деми Мур и Гари Олдман. По отдельности эти актёры прекрасны, а вместе и в этих ролях они настолько не попали в образы, что я даже решила перечитать, чтобы перекрыть увиденное. Во время чтения, в образе Этер я представляла Жюльет Бинош, когда она играла Виенн в фильме “Шоколад”.

История женщины, которую толпа «одарила» алой буквой начинается неожиданно. Мы на таможне. Молодой человек, который впоследствии расскажет нам историю этой женщины, на время променял авторское перо на казенную службу. Его наблюдательность и писательский талант рисуют перед нами достаточно яркие портреты коллег новоиспеченного служащего. Вот старый инспектор, вся жизнь которого состоит из череды обедов, вот талантливый служащий, который настолько вписался в занимаемую должность, что все бюрократические проволочки решает на инстинктивном уровне. И нашего молодого человека могла бы ждать такая же участь – годы однотипных дней, стабильный доход, почетная старость. Могла бы, если бы не странная вышитая алая буква и документ, скрывающий грустную историю…

Именно этот документ и раскрывает нам историю Эстер Прин. Молодой женщины вся вина которой заключается в том, что никому неизвестно кто отец ее ребенка. Алая буква на груди и позорный столб призваны для того, чтобы напомнить всем о грехах и неизбежной расплате. Эстер упорно хранит тайну своей любовной связи, и как в самых драматичных сериалах, неизменно появляется считавшийся умершим муж. Муж, который просит Эстер не выдавать никому тайну о своей реальной личности. Муж, который одержим желанием узнать и отмстить человеку, который украл у него семейное счтатье.

Ужас этой истории заключается в том, что она абсолютно правдива. Пуританское общество, прикрывающееся божьими законами, судит женщину за то, на что сегодня даже не обратят внимания. Позорную алую букву заставляют прелюбодейку носить все эти сплетничающие кумушки и солидные главы семейств. И даже добрые дела и скромное поведение «вдовы» не слишком то трогает их сердца. Такая классическая история для XVII века.

Сюжет книги сам по себе достаточно универсален, все-таки старый ревнивый муж и молодые влюбленные тема на все времена. Я бы сказала и стиль и манера повествования в «Алой букве» именно такие, какие и ожидаешь от классического романа про конец XVII века. Единственный минус всей этой истории, что перечитывать именно этот роман вряд ли захочется. Мне кажется, что здесь именно тот случай, когда с возрастом ни восприятие ни отношение к происходящему не поменяются. А увидеть и понять что-то новое, опираясь на новый жизненный опыт, это именно то, за что я так люблю перечитывать классику.