Kitabı oku: «На другой стороне», sayfa 8
Глава пятнадцатая, пыль в окне
Корабль «Циолковский-3» медленно полз во мраке космоса. Один, в пустоте и безмолвии. Безразличная и жестокая Вселенная окружала его, готовая в любое мгновение нанести смертельный удар.
Глубоко задумавшись, Лида стояла за спиной спавшего сержанта Курника. На экране эхолокатора пульсировали точки. Это навигационные ракеты, которые уже прошли путь в сто тысяч миль. На экране другого компьютера отображались данные, переданные с датчиков ракет, требовавшие расшифровки. В коде множества цифр и символов скрывалась правда о веществах, составляющих пылевое облако. Сержант Курник успел определить некоторые из них, прежде чем его разумом завладел сладостный ночной сон.
Вдруг что-то изменилось. Сигнал одной из ракет пропал, о чём сообщила система оповещения. Громкий голос компьютерной женщины огласил о потере ракеты из поля радаров.
Сержант Курник встрепенулся и стал испугано оглядываться. Увидев своего лейтенанта, он подскочил и приложил руку к голове, повинуясь вымуштрованной привычке.
– Вольно, сержант, – улыбнулась Лида. – Лучше расскажите мне, что успела зафиксировать ракета, перед тем, как она исчезла?
Сержант Курник снова отсалютовал лейтенанту и погрузился в работу.
Тем временем с экрана навигации пропали оставшиеся две ракеты. Лида озвучила предположение, что вероятно, они пересекли границу пылевого облака, а значит, и они скоро достигнут её. Сержант снова пожал плечами.
– Мне нужна помощь в расшифровке и минимум час времени, – сообщил он.
Лида вызвала всю команду на мостик. Заспанные и недовольно бурчащие мужчины принялись производить расшифровку и анализ данных.
Время тянулось медленно. Лида пыталась предположить, что может поджидать «Циолковского-3» в той точке, где ракеты поглотила неизвестность? А главное, что следует предпринимать? Как приготовится? Положительные сценарии развития Лида даже не принимала в расчёт.
«Не обязательно всё должно кончиться плохо» вспомнились Лиде слова подруги. Может и так… Надежда это, конечно же, хорошо. В ней нуждаются, когда больше не остается средств и сил для борьбы. Надежда даёт мнимую уверенность в успехе. Но «Циолковский-3» преодолевает свой путь в агрессивной среде, где шансы на выживание меньше одного процента. И каждый час, что прожил корабль со всеми пассажирами внутри, можно прировнять к примитивной удаче.
Воспоминание о подруге отозвалось у Лиды в груди колким чувством тоски. Она только сейчас осознала, что они расстались с Асмией прошлым утром и не виделись уже почти сутки. Лида включила личный чат и написала любимой короткое сообщении о несении службы и том, что они увидятся, как только ей удастся разрешить сложившийся кризис. Она перечитала сообщение, после чего удалила текст. Поразмыслив ещё немного, Лида написала о том, что скучает и чего бы хотела съесть на завтрак.
– Лейтенант, – не смелым голосом позвал сержант Курник. – Есть новости.
Лида подошла к ребятам, закончившим вычисления.
– Состав облака не изменен, – начал сержант Курник, очень сосредоточенно глядя на экран компьютера. – Одна из ракет зафиксировала какой-то объект. Инфракрасная камера зафиксировала его, и теперь, после длительной обработки изображения, мы можем точно сказать, что это один из тех беспилотников, что отправлялись Североамериканским Альянсом ещё десятилетия назад.
Сержант вывел изображение на экран, и Лида согласилась с тем, что объект на фото очень напоминает исследовательский зонд тех лет.
– Данные о том, что ракеты были уничтожены или же о том, что они могли во что-то врезаться, отсутствуют. До самого момента исчезновения они продолжали отсылать отчеты. Следует отметить, что несмотря на том, что расстояния между ракетами были достаточно велики, полученные от них данные практически не различимы.
Лида кивнула. Она не нашла в рапорте сержанта ничего удовлетворительного. Количество вопросов не убавилось.
Лида прохаживалась взад-вперёд, измеряя комнату шагами. Теперь мостик казался ей невероятно тесным. Как и весь остальной корабль. Хотелось вырваться наружу, глотнуть чистого свежего воздуха, оглянуться по сторонам бескрайних полей далёкой родины.
– Поднять щиты, – скомандовала Лида. – Мы летим на низкой скорости. Думаю, закалённое стекло нашего смотрового окна выдержит давление и столкновение с мелкими объектами.
Сержант выполнил распоряжение и задал команду компьютеру.
Щиты медленно поползли вверх. Привычное дневное освещение рубки сменилось мягким полумраком красных ламп. Лида подошла ближе к окну и стала вглядываться в ползучий мрак за окном. Абсолютный мрак.
Лида начала испытывать приступ паники. Холодная бесконечная ночь безжалостного космоса будто проникала в её сознание. Лиде стало казаться, что она одна в этой пустоте и никогда, никогда не вернется домой.
– Включите прожекторы, – скомандовала Лида.
Сержант Курник нажал кнопку на приборной панели, и зажглись сигнальные прожекторы на корпусе корабля.
Зрелище, которое предстало перед взором Лиды и трёх её помощников, не поддавалось осмыслению. Облако пыли, в котором парил грозный и массивный корабль, подмигивало и переливалось радужными оттенками. Оно дышало, пульсировало, разливалось в стороны от корабля и высокими волнами набрасывалось на него.
Лида стояла у окна и, затаив дыхание, вглядывалась в невиданную красоту.
Миллиарды миллиардов крошечных песчинок, плавающих в пустоте космоса, закручивались вихрями, притягиваясь к чему-то невидимому и неизвестному.
– Это песок, – заметил сержант Курник и принялся пояснять, когда Лида и его коллеги вопросительно уставились на него. – Мелкодисперсная взвесь диоксида кремния. У меня была в детстве игрушка. Это была труба с линзами на обоих концах, а внутри, в специальной колбе, плавали мелкие песчинки в особом растворе. Одной стороной трубу прикладываешь к глазу, а другой её конец направляешь на свет. Песчинки плавали и переливались подобным образом. Мне дедушка привёз эту игрушку из поездки в Североамериканский Альянс.
– Очевидно, – заключила Лида, – есть два вывода. Либо это совпадение. Либо в Альянс уже тогда знал о составе пылевого облака, но информацию держал в секрете.
– Какой же это секрет, если этот принцип применили в детской игрушке? – удивился сержант Курник.
– Если хочешь, чтобы никто никогда не нашёл твой секрет, – ответила Лида, – спрячь его у всех на виду. К примеру, в детской игрушке, к которой никто не отнесется серьёзно. Особенна наша политическая номенклатура.
Озадаченная и задумчивая, Лида всё ещё стояла у окна, когда за её спиной послышалось движение.
– Может, капитан и допустил ошибку, – раздалось над ухом голосом младшего лейтенанта Белоокова, – однако она стоила того.
– Возможно, – пожав плечами, отвечала Лида. – Но мы по-прежнему не знаем, что таит в себе это облако.
– Я не говорю, что это неправильно, Лида, но может не стоит пессимистично смотреть на происходящие события.
– С каких это пор прагматичность стала считаться пессимизмом?
Лида оглянулась на Кирилла, который виноватыми глазами смотрел на неё в ответ. Ей стало жалко Белоокова. И себя. Много лет они дружили, поддерживали друг друга. Но в один момент Лида отреклась от их дружбы, расценив действия, а точнее бездействие Кирилла, как предательство. И всё это время Лида считала, что наказывает друга, за его взгляды и убеждения. Но это была ошибка! Нельзя обижаться на людей, тем более на друзей, если ваши мнения разняться. Это вопрос взаимного уважения. Если Лида хочет, чтобы Кирилл уважал её и поддерживал её выбор, то она тоже должна.
– Но ты прав, – улыбнулась Лида. – Я всегда готовлюсь к худшему.
Этой кроткой улыбки оказалось достаточно, чтобы растопить лёд и возродить прежнюю дружбу. Белооков крепко обнял Лиду, прошептал в ухо слова извинения и вернулся к своему компьютеру.
Шамиль подошёл к Лиде и долгое время молча вглядывался в танец мерцающих песчинок.
– Это будто живой организм, – принялся он рассуждать. – Ещё это напоминает многочисленный косяк рыб. Они все движутся, подчиняясь определенному импульсу.
– Скорее всего, – говорит Лида, – всё это облако вращается вокруг определенного центра.
– Планета? – спросил Шамиль.
– Не думаю, – задумчиво протянула Лида. – Нечто, обладающее мощной гравитацией, создаёт вокруг себя поле, притягивая мелкий космический мусор. То есть, в данной ситуации, пыль. Облако настолько плотное, что не пропускает свет и радиосигнал, значит, гравитация у этого «нечто» очень мощная. И мы несемся прямиком в него.
– Это не радует, – заметил Шамиль. – Но я надеюсь, что ты найдешь решение.
– Спокойно, – улыбнулась Лида. – Наши навигационные ракеты ни с чем не столкнулись. Значит и мы не должны.
– А это уже что-то! – обрадовался Шамиль и похлопал Лиду по плечу. – Кстати, моя программа закончила расчет. Мы не прошли и середины облака. Так что, может зря мы сбросили скорость.
Лида пожала плечами.
– Да, но если в центре окажется планета с аномально большой гравитацией, ты будешь рад, что я сбросила скорость двигателей до их минимума.
– Но возможна и другая причина, – робким голосом произнёс сержант Курник, обращая на себя внимание. – Возникновение облака может быть не случайным.
– Что вы имеете в виду, сержант? – спросила Лида, нахмурив брови.
Сержант Курник поднялся из-за своего компьютера и подошёл к смотровому окну.
– Что если, это технология чужой цивилизации? – продолжал сержант. – Столетие назад они прилетели в нашу солнечную систему. Их понимание законов Вселенной позволяет управлять ими в зависимости от своих нужд. И вот представьте, что они оказались здесь, увидели развитую цивилизацию и стали изучать. Но чтобы никак не проявить себя, они создали вокруг своего корабля облако, полностью блокирующее наши радиосигналы. Вероятно, именно они выводили беспилотники из строя, превращая их в мусор.
Повисла тишина. Лида оценивающим взором вглядывалась в восторженные глаза сержанта.
– Скажи, пожалуйста, – обратился к сержанту Кирилл, – эти же существа помогали Египтянам строить их пирамиды?
Команда пилотирования дружно рассмеялась над удачной шуткой. Сержант Курник обиженно поджал губы и сложил руки на груди.
– Это ведь нелепо, сержант, – выдавил из себя Кирилл сквозь смех. – Если бы здесь кто-то был, нас бы уничтожили, в случае если чужеродные исследователи настроены агрессивно, или же вышли бы на связь, если их задачей стоит знакомство с новыми цивилизациями. Ни того, ни другого не случилось. Значит, здесь никого кроме нас нет.
– Или же они увидели наше приближение, – вступился сержант на защиту своей теории, – и приняли тактику абсолютного невмешательства. Вероятно, они обладают технологией, которая походит на нашу бесшумную систему «Стелс».
– Тактика абсолютного невмешательства? – переспросил Белооков и громко рассмеялся.
– Отставить разговоры, – приказала Лида строгим голосом. – Всем весельчакам надлежит замолчать и вернуться к делам!
Повисла звенящая тишина. Мужчины, подавляя смех, вернулись к работе.
– Тебя ничто не переубедит, верно? – полушепотом спросила Лида сержанта.
– У всех свои слабости, лейтенант, – улыбнулся сержант Курник. – Мне нравится думать, что где-то в космосе есть другие разумные существа.
Лида пожала плечами и села за свой стол писать отчёт в капитанском журнале.
А что же она сама думает о «других»? Существуют ли где-то иные цивилизации? Лида никогда не задавалась этими вопросами. Она считала подобные рассуждения бессмысленной тратой времени. За тридцать лет её жизни ни одно исследование космоса не подтвердило наличие других форм жизни. Но в то же время, нет доказательств опровергающих возможность существования разумной жизни в окрестностях других звёзд.
Лида закончила описание напряженных суток и, оставив Кирилла дежурить, отправилась спать.
Глава шестнадцатая, переполох
Тревожный сон выкинул Лиду на побережье реальности. Более двух сотен суток она живёт в условиях, где понятие день и ночь не имеют никакого значения. Искусственное освещение и вечный мрак за бортом могут лишить рассудка, если не спать по восемь часов крепким сном. Лида переживала бессонницу десять дней к ряду и лишь изредка могла впасть в забытьё на час или два.
Стряхнув с себя остатки тревожных сновидений, Лида приняла душ и, после короткого и неаппетитного завтрака, поспешила подняться на мостик. Её встретил недовольный капитан Смирнов, лицо которого перекосилось в приступе отвращения.
– Лейтенант Хорошева! – воскликнул он. – Ну как? Вы довольны? – сыпал капитан вопросами. – Покувыркались вдоволь? Утолили жажду своих примитивных желаний с этой вашей легкомысленной подружкой? Где вас вообще носит, когда тут такое?
Лида ощутила раздражение, и ей стоило огромного усилия сдержаться и не повестись на провокации капитана. Она терпеливо выжидала, когда претензии капитана приобретут конструктивную форму.
– Это вы, лейтенант, отдали приказ снизить скорость? – спросил Смирнов, запыхавшимся голосом.
Он сложил руки на груди и шумно втягивал воздух дрожащими ноздрями.
– Так точно, капитан. Это был тактический маневр, – ответила Лида.
Смирнов негодующе фыркнул.
– Тактический маневр, – передразнил он слова Лиды. – Вы в своём уме? Кто, скажите мне, лейтенант, кто надоумил вас, что вы можете принимать подобные решения?
– Вы, капитан, – спокойно отвечала Лида.
Смирнов на секунду замер, припоминая беседу с Лидой.
– Я поручил вам, лейтенант, – произнёс Смирнов натянутым тоном, – разобраться с отсутствием связи. А вы замедлили ход корабля! – Смирнов постепенно перешел на крик. – Это просто уму непостижимо!!! Это какое-то безумие! – кричал Смирнов, раздражаясь всё больше и больше.
– Позвольте мне объяснить, – тихо произнесла Лида и вежливо улыбнулась.
Смирнов утвердительно кивнул и принялся расхаживать взад-вперёд, выслушивая логичные обоснования своего заместителя.
– Это просто какой-то вздор! – заключил капитан, когда Лида закончила свои объяснения.
Он подошел к коммутатору, включил микрофон и вызвал механиков машинного отделения.
– Столько усилий и все впустую! – сетовал капитан. – Мы опережали установленные сроки. Мы шли к успеху!… Алло! – крикнул капитан в микрофон, когда на том конце ответили. – Запускайте двигатели на максимум!
– Кто это говорит? – спросили на том конце.
– Я говорю! – рассвирепел капитан и заорал в микрофон, что было мочи. – Капитан Смирнов! Запускайте эти треклятые двигатели! Немедленно!
– Да, капитан, – отвечали на том конце ралиосвязи. – Но нам нужно получить одобрение лейтенанта Хорошевой.
Смирнов бросил на Лиду недовольный взгляд.
– Нет, вам не нужно разрешение лейтенанта, чтобы выполнять мой приказ!
Радио долгое время молчало, после чего согласилось с приказом капитана.
Смирнов стукнул кулаком по кнопке, микрофон выключился.
– Приготовьтесь к ускорению, – чуть успокоившись, произнёс он, поправляя ворот униформы.
– Нельзя ускоряться, капитан, – сказала Лида. – Я требую, чтобы вы немедленно отменили свой приказ!
Смирнов подошёл к Лиде, поглядел на неё сверху вниз и протянул, крепко сжимая челюсти:
– А я требую, что здесь все подчинялись мне.
– Мы находимся в опасной среде и летим наощупь, – парировала Лида. – Дело сейчас не в подчинении и субординации. Самое главное для нас это выжить и вытянуть миссию.
Смирнов прикрыл ладонью глаза, а другой рукой опёрся на стол.
– Лейтенант Хорошева, я уже больше не в силах выслушивать ваши мольбы и предостережения. Вот объясните мне нормальным языком, почему вы то и дело перечите мне? Потому что у вас такое предчувствие?
Капитан развернулся к Лиде и, расплывшись в улыбке, продолжил:
– Или, быть может, вам так нравится этот перелёт, в объятиях вашей подружки, что вам хочется продлить эти ваши сердечные переживания?
Лида набрала воздуха в лёгкие, натянула неестественную улыбку и отвечала:
– Согласитесь, капитан, это лучше, чем ваше непреодолимое желание вернуться домой как можно скорее, невзирая на то, что ваши действия подвергают всю команду исследователей огромному риску.
Капитан поджал губы, сложил руки за спиной, и некоторое время задумчиво расхаживал по мостику.
– Это было ошибкой, – наконец выдохнул Смирнов, – это было ошибкой, позволять женщинам пытаться быть с нами наравне. Куда смотрели наши предки? Женщины трусливы и каждую минуту чего-то опасаются. Именно поэтому мореплавателями и первооткрывателями в эпоху покорения океанов Земли были только мужчины. Колумб. Баренц. Веспучии. Васко да Гама. Магелан, в конце концов! Лучшие из лучших! Смельчаки, открытые всему новому. В мужчинах больше толку!
– Да, и руки, испачканные по локоть в крови, – парировала Лида.
– Эти руки двигали процесс эволюции, совершали технологические прорывы. Гениальные, смелые умы и уверенные руки мужчин построили корабли, которые теперь осваивают космос. И лучше бы так и оставалось! Но нет, видишь ли, женщины захотели поиграть в равноправие. И теперь мы должны тратить время, чтобы ублажить ваши ни чем не обоснованные страхи. А как же дух авантюризма? Вы должны смело идти вперёд, бросать вызов судьбе и с готовностью встречать всё неизведанное, что попадётся на пути.
Лида сложила руки на груди. Никчемный, ничего не смыслящий в своей работе человек, когда понимает, что у него нет здравых аргументов, начинает унижать оппонента, цепляясь либо за его внешность, либо за гендерную принадлежность, либо за сексуальную ориентацию, в своих тщетных попытках высмеять соперника и возвысить себя в своих глазах.
– Хорошо, – ответила Лида, – вы смельчак и отважный космоплаватель, капитан. Раз вы считаете, что правы, поступайте, как должны. Я вас предупредила обо всех последствиях, которые могут вас поджидать на пути к славе и очередному ордену.
Лида села в своё кресло, пристегнулась и сложила руки на груди.
Абсолютная тишина заставила её обернуться на своих недоумевающих коллег, которые, по-видимому, ожидали указаний с её стороны.
– Вы же слышали его, – произнесла Лида, кивнув головой на капитана. Приготовьтесь к ускорению. И сообщите пассажирам, что им следует принять безопасное положение, во избежание травматизма.
Экипаж безоговорочно занял свои кресла. Младший лейтенант Белооков включил микрофон и оповестил пассажиров, после чего связался с машинным отделением и уточнил, сколько времени им потребуется на подготовку двигателей.
– Мостик, всё готово, – ответили из машинного отделения. – Разгон первой пары двигателей через сто двадцать секунд, отсчет начали.
Белооков запустил таймер на экране и предложил всем приготовиться.
– Ты что, так это оставишь, – спросил Шамиль у Лиды, не стесняясь того, что капитан его услышит.
– Что я могу знать о полётах в космосе? – усмехнулась Лида. – Я всего лишь женщина. Высшее образование и докторскую степень я получила по доброте душевной своих преподавателей.
Экипаж сдержанно посмеялся над саркастическим выражением своего лейтенанта.
– Отставить разговоры! – скомандовал уязвлённый капитан, пристёгиваясь к своему креслу. – Займитесь работой.
Отсчет на экране приближался к нулю. Белооков огласил цифры и скомандовал всем приготовиться. Повисла тишина. Некоторые члены экипажа закрыли глаза, готовясь к неприятным ощущениям, являющимся следствием воздействия факторов давления и перегрузки на мозжечок головного мозга.
И, однако, ничего не происходило. Лида озадаченно вглядывалась в показатели работы двигателей на своём экране.
– Уже всё? – спросил Смирнов у экипажа.
– Вам, как отважному космоплавателю, – отвечала Лида, – должно быть это известно, как никому другому.
Зашуршало радио. Сквозь помехи послышался голос машиниста:
– Мостик… мостик… как слышно? Приём!… у нас вырубилась вся аппаратура! Приём!
Глава семнадцатая, абсолютный мрак
Корабль затрясло, словно бы он двигался не в безвоздушном пространстве, а по ухабам сельской дороги. Вибрации, порождённые внезапно остановившимися двигателями, прорезали собой металлические конструкции, поднимаясь в жилые отделения, пробираясь на мостик, проникая сквозь тканевую обшивку кресел в тела пассажиров и каждого члена экипажа.
Внезапно всё стихло, ровно так же неожиданно, как и началось. Лида попыталась связаться с машинным отделением, но радиостанция не работала. Навигационные экраны и мониторы компьютеров покрылись помехами, словно где-то рядом то включали, то выключали электромагнитный излучатель. Вслед за мониторами замигал свет. Члены экипажа обеспокоенно переглядывались между собой. Однако спустя всего минуту дрожание электроприборов исправилось, но когда Лида и её команда были готовы вздохнуть с облегчением, всё разом погасло.
Абсолютная, непроглядная тьма, сквозь которую смелым пионером нёсся корабль «Циолковский-3», проникла в его недра и царственно разместилась, заняв все уголки. Группы людей, изолированные друг от друга в различных частях корабля и лишённые зрения, обеспокоенно прислушивались к темноте. Работники кухни и аграрной лаборатории, собравшиеся в зале с креслами безопасности, взявшись за руки, принялись громко распевать бравурные гимны, дабы не поддаться страху и панике. Сотрудники химической и биологической лабораторий попытались наощупь изготавливать люминесцентные растворы. И у них это почти получилось, когда один из лаборантов, особенно боявшийся темноты, опрокинул дрожащей рукой пробирку, в которой происходила экзотермическая реакция, на ёмкость с горючим порошком. Образовавшаяся смесь мгновенно вспыхнула ярким зеленым огнем. Лаборанты, прозрев от удушающей темноты и увидев лица друг друга, обрадовались и принялись обниматься. Но, как и певцы, химики с биологами не учли того, что при отсутствии электроэнергии насосы в кислородных фермах перестают нагнетать воздух, а пение, как и реакция горения, затрачивают весь свободный кислород, и что оба этих процесса выделяют огромное количество углекислого газа. Спустя уже пять минут задорных распевов и объятий у лабораторного костра, участники этих двух групп стали обнаруживать у себя первые признаки асфиксии.
– Без паники, – прошептала Лида в темноте. – Под вашими креслами должны быть маски с кислородными болонами.
Члены экипажа оперативно натянули маски и вздохнули с облегчением. Лида скомандовала всем сидеть на месте, а сама, включив магнитные ботинки, отправилась наощупь к ящику для экстренных ситуаций. Она вынула оттуда несколько трубок с люминофором и, активировав их, раздала экипажу.
– Лейтенант, – обратился сержант Курник к Лиде, – несмотря на полное отключение приборов, у нас всё еще есть искусственная гравитация.
Лида удивленно оглянулась на сержанта, после чего выключила магнитные ботинки. В самом деле, гравитация, казалось, была в норме.
– Значит, – заключил капитан, – отключилось не всё. Пойдите и проверьте. Может, нужно какой рубильник включить.
Лида усмехнулась, но не стала удостаивать вывод Смирнова ответом.
– Мы там, где не должны были быть, – размышлял Шамиль. – Назовите меня идиотом, но что если Курник был прав, и его «друзья» вырубили наш корабль импульсной пушкой?
Экипаж на несколько секунд погрузился в размышления.
– Ещё варианты, – сказала Лида. – Надо больше.
– О, отлично, – поддержал подругу Белооков, – будем перебирать все возможные и не возможные варианты, отметая их по принципу «бритвы Оккама».
– Мы летели сквозь неизученное пылевое облако, – констатировал сержант Курник. – Возможно, что мы достигли его центра.
– Похоже на то, – согласилась Лида. – И что здесь может быть?
– Источник высокого электромагнитного излучения, который выводит из строя всю электронную аппаратуру, – ответил Шамиль.
– При этом, источник обладает гравитационным полем, которое притягивает мелкую пыль, – продолжала рассуждения Лида. – Его гравитация настолько велика, что передалась кораблю. Вот почему нет невесомости.
– Хорошо, это объяснить удалось, – согласно закивал Белооков.
Лида потёрла шею, поправила маску на лице и вернулась в кресло.
– Не смотря на то, что теории о темной материи более ста лет, человечеству не удалось построить прибор для её обнаружения и измерения, – рассуждала Лида. – Что если, аномальная гравитация, образовавшая плотное пылевое облако, это средоточие темной материи?
Члены экипажа некоторое время обдумывали предположение Лиды.
– Существование темной материи было замечено на окраинах галактик, но не в солнечной системе, – заметил сержант Курник скептичным тоном.
– И то правда, – согласился Белооков. – К тому же, нет исследований, говорящих о том, что темная материя вырубит электронику.
– Потому что провести такие исследования не представлялось возможным, – парировала Лида. – Тёмную материю до сих пор удавалось вычислить математически. Её никак не увидеть и не измерить. Мы знаем о ней лишь благодаря влиянию, которое она оказывает на спиральные галактики.
– И это правда, – закивал Белооков.
– Прекрасно! – Шамиль поднялся и интенсивно захлопал в ладоши, – Десять минут рассуждений, которые ни к чему не привели. А делать то что? Ждать, что всё починится само собой?
Никто не знал ответа. Время тянулось, приближая корабль к гибели. Звенящая тишина на мостике прерывалась время от времени недовольными высказываниями капитана, который обиженно укорял своих подчиненных за то, что они ничего не предпринимают.
Спустя полчаса мрачного парения в пустоте космоса, на корабле пропало притяжение. Проигнорировав меры предосторожности, Шамиль расслабленно сидел в кресле, расстегнув ремни безопасности, как вдруг воспарил к потолку. Младший лейтенант Белооков, давясь от смеха, включил магнитные ботинки и поспешил на выручку. Он вытянул руку вверх, ухватил программиста за штанину униформы и рывком потянул вниз. Шамиль включил магнитные ботинки, его притянуло к полу, и он навалился на Кирилла благодарственным объятием.
– Поздравляю с успешно выполненной задачей, – рассмеялся Шамиль.
Мужчины расселись по местам. На мостике снова повисло угнетённое молчание. Даже капитан больше не возмущался и не пытался раздавать бессмысленные советы.
Прошло ещё какое-то время. Бесконечный мрак провёл за собой на корабль холод. Металлические конструкции, остывая, принялись зловеще перестукиваться.
– Мы ничего не можем, – прошептал сержант Курник. – Это конец.
Экипаж оглянулся и посмотрел на сержанта с искренним страхом в глазах. Он один осмелился озвучить то, о чём думал каждый.
Вдруг зажегся ослепительный свет. Компьютеры принялись загружать операционные системы. Вернулось притяжение, отопление и мягкий гул, издаваемый четырьмя плазменными двигателями.
Лида приказала Кириллу и сержанту проверять работоспособность всех систем жизнеобеспечения, а сама стала по очереди связываться с отделами корабля.
Машинное отделение рапортовало, что работают в прежнем режиме, и что спустя полчаса работы будет восстановлена тяга.
– Всё работает исправно, – говорил главный инженер перепуганным голосом, – как будто ничего не происходило.
– Рада слышать, – отвечала Лида. – Но во избежание непредвиденных обстоятельств, сохраняйте крейсерскую скорость.
Машинист подтвердил исполнение команды, как вдруг капитан Смирнов подбежал к микрофону, оттолкнул Лиду и, что было сил, закричал:
– Говорит капитан Смирнов! Отменить указание лейтенанта! Приказываю набрать максимальную скорость! Немедленно!
Радио какое-то время молчало, видимо потому, что инженер сокрушался, выражая своё неудовольствие, что капитан сумел пережить нестандартное происшествие на корабле.
– Принято, капитан, – тихо ответил инженер и отключился.
– Не нужно самодеятельности, лейтенант, – произнёс капитан, дрожащими от гнева губами. – Делайте то, в чём разбираетесь.
Лида выдохнула и ничего не отвечала. Как было просто, когда, будучи напуганным, Смирнов сидел в своём кресле окутанный мраком и полагался на других людей. Лида вздохнула ещё раз и продолжила связываться с каждым отделом на корабле.
Кухня и аграрии рапортовали о тяжелом состоянии нескольких сотрудников. Их госпитализировали с легким отравлением углекислотой. Лаборатории химии и биологии сообщили о небольшом возгорании и паре незначительных ожогов.
– В остальном всё в порядке, – огласил начальник научных лабораторий.
Лида поразмыслила и, включив коммутатор, сделала объявление на весь корабль.
– Уважаемые члены миссии «Циолковский-3»! Говорит лейтенант Хорошева, заместитель капитана корабля. Мы преодолели зону электромагнитных возмущений, вследствие чего был утрачен контроль над кораблём. К сожалению, предвидеть подобное было невозможно, поэтому всё случилось так внезапно. На следующие двадцать четыре часа всем участникам миссии надлежит отменить все плановые работы, исследования и мероприятия. Держитесь поблизости своих кают либо в залах, оборудованных креслами и наборами первой необходимости, чтобы в случае повторения подобной ситуации быть наготове. За раненными установите постоянное наблюдение. Необходимо, чтобы в медотсеке дежурили волонтёры. Прошу вас отнестись с пониманием и ответственно исполнять поручения. Благодарю за внимание!
